Мартиненго выбывает из строя

Мартиненго выбывает из строя

С наступлением октября атаки турок усилились. Общие штурмы уже перестали быть редкостью и проводились раз в десять дней. Отдыхать защитникам было некогда. Дни, мчавшиеся со скоростью стрел, проходили в попытках справиться с артиллерийскими обстрелами и минами. Защитники могли теперь только восстанавливать обрушившиеся участки. Если бы они остановились и задумались, насколько эффективно это было, то от отчаяния, возможно, сдались бы.

Жители города продолжали помогать ордену. Они все еще помнили тот страх, который испытали, когда турецкая армия только пришла. У рыцарей и населения был общий интерес, поэтому все участники сражения, включая наемников, полностью сосредоточились на битве. Женщины Родоса собирали материалы, необходимые для починки стен и фортов, а мужчины занимались самой починкой. Принимая во внимание всю тяжесть ситуации, надо признать, что эти люди выполняли свою работу с удивительным спокойствием. За все ремонтные работы отвечал Мартиненго, поэтому его ранение нанесло особенно серьезный удар защитникам крепости. Когда Великий магистр услышал эту новость, он даже побледнел.

Одиннадцатого сентября после полудня вражеская стрела попала Мартиненго в правый глаз. Инженер не носил тяжелый шлем: он мешал ему проводить осмотры и отдавать приказы.

Антонио, который уже мог ходить, опираясь на трость, был в коридоре, выходившем во внутренний дворик, когда на первый этаж вбежала группа людей, несшая раненого. Антонио не мог разглядеть его со второго этажа. Так как этого мужчину внесли очень стремительно и все доктора, занятые другими ранеными, срочно бросились к нему, Антонио предположил, что это был рыцарь очень высокого ранга. Не теряя ни секунды, они отнесли его по лестнице в отдельную комнату на втором этаже. Юноша заметил, что руки и ноги мужчины не защищены броней, и подумал: странно, что ведущий рыцарь носил только нагрудник. Затем его осенило: возможно, это венецианский инженер, с которым он прибыл на этот остров. Сам Великий магистр Л’Илль-Адан, взгляд которого был еще суровее, чем обычно, в сопровождении нескольких рыцарей незамедлительно отправился в эту отдельную комнату. К тому времени весь госпиталь уже знал о ранении Мартиненго. Вместо правого глаза у него теперь было кровавое месиво. Доктора заявили, что этим глазом он видеть не сможет, но по крайней мере его жизнь в безопасности.

Инженер, простой житель Венецианской республики, проявил такую силу духа, что поразил даже самых знатных представителей голубой крови. Именно Мартиненго, а не Великий магистр уверил рыцарей, что его ранение не является непреодолимым препятствием для работы; уже на следующий день он превратил свою палату в кабинет.

Пока инженер лежал в кровати и его лицо было наполовину забинтовано, один из помощников постоянно сидел рядом с ним, делал чертежи и записывал указания Мартиненго. Второй помощник следил за выполнением этих заданий. Как только что-то рушилось, в госпиталь посылали гонца. Комната Мартиненго была самой оживленной; Антонио наблюдал за всем этим с благоговейным трепетом и восхищением.

Однако несмотря на невероятную силу воли Мартиненго, его ранение имело неблагоприятные последствия. С каждым днем бреши в стенах становились все больше. Разрушения, причиненные арагонской стене двадцатого октября, были столь серьезными, что в некоторых местах из-за нехватки камней и мешков с песком ее пришлось укреплять с помощью наспех возведенного деревянного забора. Когда турки тут же сожгли этот забор, жалкое состояние крепости стало весьма очевидным. Их усилия оказались напрасными, и Мартиненго оставалось только стиснуть зубы.

Разрушения накапливались и намного превосходили тот объем работ, с которым мог справиться Мартиненго из своей палаты. Положение защитников крепости еще более осложнилось, когда расследование дела о шпионаже пошло в неожиданном направлении.