§ 10. ОСВОБОЖДЕНИЕ КРЕСТЬЯН

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

§ 10. ОСВОБОЖДЕНИЕ КРЕСТЬЯН

Вопрос об освобождении крестьян — это уже общерусский вопрос и нас он будет касаться только с точки зрения экономических последствий для Белоруссии.

Причины объяснения падения крепостного права в общем в настоящее время не вызывают особых разногласий. Один из исследователей (Корнилов) перечисляет их в таком порядке: уплотнение населения, сильные неурожаи хлебов, особенно в белорусских губерниях, повсеместная задолженность дворянских имений и расстройство помещичьих хозяйств и, наконец, опасение крестьянских волнений. К этому мы могли бы добавить, что помещики-крепостники начинали отчетливо сознавать невыгоды или даже дороговизну крепостного труда; эти помещики мечтали о наемном батраке из числа крестьян, освобожденных без земли. Затем, особенное ударение следует сделать на значении крестьянских волнений. По существу, получалось почти полное расстройство помещичьего хозяйства в силу нежелания крестьян тянуть рабское иго, в силу создавшейся ситуации, которая заставила помещиков бояться со стороны крестьян поджогов, убийств, порки, жалоб, к которым начала прислушиваться администрация и, наконец, открытых волнений. Что касается уплотнения населения, то его надо понимать в относительном смысле, именно в том, что существовавшие экстенсивные формы хозяйства делали во многих губерниях невозможным получение урожая, обеспечивающего население.

Все предыдущее наше изложение ясно указывает, что в таком положении крепостное право не могло оставаться, потому что оно давало такое обеднение страны, такой ужас народного бедствия, что без переворота сверху или снизу, дело в таком положении оставаться не могло. К сожалению, Белоруссия была одной из частей России, в которой положение вещей сильно сгустилось. Крепостное право здесь тяготило и помещиков не потому, что они были очень либеральными, а потому, что они чувствовали нажим крестьянской массы с одной стороны и ограничения своих прав введением инвентарей — с другой. Несомненно и то, что белорусские и литовские помещики менее русских боялись остаться без крепостного труда, так как сношения с соседними странами, где безземельный сельский батрак был в зависимости от помещика, подсказывали им утешительное будущее. Неудивительно, что когда дворянские предводители съехались в Москву на коронацию в 1857 г., то предводители и дворяне Ковенской, Гродненской и Виленской губ. смело повели речь с товарищем министра Левшиным об освобождении крестьян по примеру остзейских губерний, т. е. речь шла о безземельном освобождении. Дворяне русских и украинских губерний были настроены крепостнически. В это время уже действовал секретный комитет об улучшении быта крестьян, но он состоял из крепостников и тормозил дело. Тогда генерал-губернатору литовских губ[ерний] (Ковенской, Гродненской, Виленской) было поручено поговорить с местными дворянами в целях, чтобы с их стороны был возбужден вопрос об улучшении быта крестьян. Правда, Назимов не нашел согласия среди дворян, но все же дворянство, желая избежать инвентарей, высказалось за освобождение, но без земли. Известно, что в ответ на это представление дворянства был издан рескрипт 20 ноября 1857 г. на имя Назимова, в котором правительство впервые пред лицом всего государства поручало составить губернские комитеты, заняться вопросом об освобождении в связи с вопросом о наделении землей. Это был шаг, о котором узнала и вся крестьянская Россия. Правда, рескрипт был еще довольно неопределенный, план реформы не готов, но в дополнительном циркуляре министра внутренних дел уже говорилось о невозможности присоединить к господским полям отведенную крестьянам землю. Хорошо известно, что этот рескрипт заставил дворянство других губерний просить о разрешении составить губернские комитеты, и в течение 2-х с небольшим лет проект реформы был готов и освобождение сделалось реальным фактом.

В процессе обсуждения проекта крестьянской реформы местные белорусские комитеты пробовали было провести некоторые консервативные струи. Минское дворянство, напр., проектировало признать всю землю за помещиками, но с другой стороны обязать их сдавать существующие крестьянские наделы в аренду крестьянам же. В других комитетах дворянские депутаты пробовали провести идею безземельного освобождения, иногда в более или менее затемненном виде, но получили категорическое разъяснение администрации о том, что безземельное освобождение не будет допущено. Когда речь зашла о размере наделов, то дворянство наших губерний не оспаривало их размеров и само предложило размеры наделов, близкие к существовавшим: земли было много и помещики, по крайней мере, старались сбыть ее крестьянам по выгодной цене.

И в других вопросах крестьянской реформы белорусские комитеты не прочь были провести консервативную линию, напр., в вопросах о вотчинной власти. Все это указывает на то, что в среде белорусских помещиков преобладали крепостнические элементы и что только под нажимом власти они должны были умерять свои аппетиты. Сущность освобождения, как известно, сводилась к наделению крестьян землей и к устройству самоуправления волостных и сельских обществ.

Строй самоуправления выразился в том, что крестьяне получили право волостных и сельских сходов, право избрания волостных старшин и сельских старост, волостной суд, творимый избранными волостью судьями, сходы выполняли требования администрации, но в то же время имели широкое право по устройству школ, больниц, дорог, опеки над малолетними и даже удалении порочных чинов общества.

Земля была отведена не даром, а за выкуп, который крестьяне обязаны были внести в течении 49 лет (срок впоследствии был сокращен, платежи тоже). Первоначально по положению 19 февраля 1861 г. в наших губерниях приняты были существующие наделы, причем кутники, вольные люди наделов не получали. Но когда началось восстание 1863 г., то правительство ввело ряд поправок к Положению, имевших целью увеличить крестьянские наделы и уменьшить выкупные платежи. В результате пространство крестьянских наделов было увеличено от 2 % до 16 %, сравнительно с Положением 1861 г., и выкупные платежи уменьшены от 68 коп. до 1 руб. 60 коп. на десятину.

Указами 1 марта, 2 ноября 1863 г. и 28 апреля 1865 г. введен был обязательный выкуп с понижением выкупных платежей на 20 % против оброка; крестьянам должна была быть отведена вся земля действительно находившаяся в их пользовании; выкупные договоры, неправильно составленные в 1861–1863 гг., должны были быть исправлены. Кроме Минской губ., эти законы были распространены и на Могилевскую и на восточную часть Витебской, в которых, по закону 19 февраля 1861 г., действовало великорусское положение, между тем, как в так называемых инфлянтских уездах Витебской губ. было введено законом 19 февраля 1861 г. особое, местное инфлянтское положение. Затем последовали распоряжения о наделении безземельных крестьян Северо-Западного края тремя десятинами на семью и об устройстве быта батраков и бобылей инфлянтских уездов Витебской губ. Все эти меры осуществлены во время генерал-губернаторства гр[афа] Муравьева.

Вообще Муравьев резко повернул в сторону крестьянства и особенно батрацкого населения губерний, совершенно обойденного в 1861 г. От участников восстания земли отнимались и немедленно передавались бобылям, кутникам и батракам. Им же выдавались пособия на обзаведение хозяйства. Кроме того, крестьянские земли подвергались разверстанию от помещичьих земель. Даже после увеличения наделов, крестьянам предоставлялось право просить о включении в их наделы угодий, бывших в пользовании крестьян до 1857 г., так как после этого года помещики стали уменьшать крестьянские наделы в предвидении освобождения. Даже мелкие арендаторы не были забыты: арендная плата чиншевиков была уменьшена на 10 % и за ними укреплена арендуемая земля.

Наряду с крепостными крестьянами, устроен был быт и государственных крестьян. Последние из арендаторов казенных земель превратились в собственников, тоже на условии выкупа. Несмотря на политические случайности, которые способствовали приращению крестьянских надельных земель, государственные крестьяне оказались все же лучше обеспеченными.

Так было везде в России, такое различие в обеспеченности землей оказалось и в Белоруссии.

Хозяйственное значение размеров крестьянских наделов будет рассмотрено в следующей главе, а сейчас мы приведем данные о средних наделах на двор, на ревизскую душу и на наличную, с разделением на государственных и помещичьих крестьян.

Вот эти данные:

В среднем приходится десятин:

На двор На ревиз. душу На налич. душу

У всех крестьян

губернии

у гос.

крест

у помещ

Виленская 18,9 14,7 5,9 3,9 4,3 2,9 16,3 4,5 3,9

Витебская 16,0 13,0 6,0 4,1 4,4 3,0 13,8 4,5 3,3

Гродненская 16,5 13,7 5,5 3,6 4,2 2,7 14,9 4,3 4,0

Минская 18,5 16,7 6,6 5,1 5,0 4,0 17,2 5,3 4,0

Могилевская 15,7 11,4 5,7 4,8 4,8 3,6 11,9 4,9 3,7

Смоленская 17,0 11,3 5,8 4,0 5,1 3,6 12,5 4,4 3,9

Таким образом государственные крестьяне оказались значительно более обеспеченными, чем б[ывшие] владельческие, иногда разница получалась весьма значительная, напр., по Смоленской и Могилевской губ. Но кроме того, помещичьи крестьяне должны были значительно больше платить выкупных платежей, сравнительно с государственными. Напр., в Минской — на 60 %, в Витебской — на 65 %, а в Могилевской даже — на 228 %, в остальных разница не так существенна.

Есть еще способ уяснить разницу в наделах государственных и бывших владельческих крестьян. Этот способ применен был проф[ессором] Ходским. Он полагает, что средний надел по губернии государственных крестьян является наделом, вполне обеспечивающим крестьянина, а наделы выше этого среднего будут щедрыми. Наделы ниже среднего будут недостаточными (эту традицию следует принять и для государственных крестьян, тогда окажется, что половина и даже более половины гос[ударственных] крестьян получили щедрые наделы, а из бывших помещичьих крестьян щедрые наделы получили в 2-х губерниях — в Витебской и Смоленской — 2,5 % крестьян, 10,3 — 11,9 % в двух других губерниях и, наконец, в двух остальных около трети крестьян.

Недостаточные наделы получены государственными крестьянами всего в количестве от 2,7 % до 11 % и в двух губерниях от 25,8 до 30,0 % (Минская и Смоленская). Напротив, из быв[ших] помещичьих крестьян получили недостаточные наделы от 50 до 64 % в трех губерниях (Витебской, Минской и Смоленской), ок[оло] 1/3 в одной (Гродненской) и 15–12 % в двух остальных.

Это значит, что крестьянство вышло из реформы дифференцированным и что в трех губерниях, одна из которых и раньше была особенно обездолена, сразу появилась группа крестьянства, равная половине, недостаточно обеспеченная наделом при очень скудной почве.