Свобода слова
Свобода слова
В главу интеллектуального прогресса необходимо вписать значительное завоевание, относящееся к этому периоду перестройки России: свободу слова. В 1855 г. был упразднен цензурный комитет. Его председатель барон Корф хотя и занимал столь непопулярный пост, защищал либеральные идеи и далеко не был уверен в эффективности учреждения, которым руководил. Он холодно заявил, что «действия комитета приводят иногда к результату, противоложному его целям. Распространяется рукописная литература, гораздо более опасная, ибо ее поглощают с жадностью, и полицейские меры ничего против нее не могут». Александр II согласился с этим диагнозом. Он констатировал тот факт, что издания, выходящие под редакцией Герцена в Лондоне, ходят по России, несмотря на все препоны цензуры; он видел, как их читают и комментируют члены его собственной семьи, и даже сама императрица.
Жесты милосердия показали также, что цензура не может выжить в этом новом климате. Эти меры открыли дорогу публичным дебатам, повсюду комментировали новости. Все смелее раздавались критические голоса. Оттепель в СССР в середине 80-х годов имела тот же эффект и естественным путем подтолкнула Горбачева к ускорению принятия либеральных мер. Свобода печати способствовала увеличению числа периодических изданий. Цифры свидетельствуют о настоящей революции в этой области. Меньше чем за 10 лет количество разрешенных журналов выросло с шести до шестидесяти шести, а периодических изданий с девятнадцати до ста пятидесяти шести. В 1857 г. новыми постановлениями изменили контроль над публикациями. Предварительная цензура, которой до того подвергались сочинения, отменялась, поскольку власть надеялась, что авторы и газеты, поднимая политические темы, сами проявят известное благоразумие. Нарушения закона прессой, которые до тех пор рассматривались в судах, передавались в ведение административных органов, могущих принимать решение, если не о санкциях, то о мерах, ограничивавших свободу высказываний и распространения, органов, гораздо более мягких, чем цензура, существовавшая до 1857 г. Благодаря этой системе расцвела русская литература, а пресса распространялась почти беспрепятственно.
У этой мягкости тем не менее была обратная сторона: ни в одном законе четко не прописывались практические меры, направленные на защиту свободы слова, что оставляло широкое поле для маневра руководству новых учреждений. Их мнение о публикации во многом зависело от настроения человека или от времени выхода издания, что вызывало некий хаос, если те, кто обеспечивал эту полуцензуру, внезапно становились непреклонными. В целом можно констатировать, что пока Александр II придавал реформам беспорядочное течение, и пока он поощрял дискуссии в обществе, как это было в случае университетской реформы, свобода слова уважалась. Когда пришло время некоторого отката, цензура обрела второе дыхание. Но в годы оттепели, в 1855–1866 гг., свобода слова характеризовала климат России как в сферах власти, так и в обществе. Реформы, продолжавшиеся ускоренными темпами, требовали поддержки интеллектуальной элиты и приверженности им всего общества, призванного осознавать происходящие изменения.