Славянская солидарность

Славянская солидарность

Принятие подобного решения было трудно не только потому, что оно отметало возможность иного сценария, но и потому, что самодержцу пришлось столкнуться с противодействием как со стороны членов собственного семейства, так и общественного мнения. Внутри императорской фамилии в противовес колеблющемуся императору и Горчакову сформировался настоящий анклав сторонников Игнатьева в лице императрицы, цесаревича и великого князя Константина: все они были едины в своих взглядах, осуждая приверженность «Союзу трех императоров» и разделяя славянофильские настроения, захватившие страну. На самом деле едва ли перипетии балканского кризиса были известны в России в той мере, в какой движение за славянскую солидарность мобилизовало общественное мнение в поддержку «братьев-христиан». Уже в 1860 г. в Москве по случаю этнографической выставки был создан Славянский комитет. Это событие явилось отражением влияния панславянских идей в общественном мнении и выражением возникшего интереса русских к своему прошлому и поиску своей идентичности. В этот период, когда вся Россия оказалась вовлеченной в процесс социальной, культурной и экономической модернизации, Славянский комитет представлял собой своеобразное место памяти, где черпали силы те представители русского общества, которые, даже если и сознавали необходимость происходивших перемен, все равно были напуганы их стремительностью. Когда стало известно об обострении ситуации на Балканах, Славянский комитет подвергся реорганизации и начал распространять свое влияние на провинциальное общественное мнение.

12 октября 1875 г. столичный Славянский комитет обнародовал резолюцию, в которой он обращался ко всем земствам на территории России с призывом оказать помощь восставшим. Узнав об этом, Александр II был крайне раздражен и тотчас же приказал министру внутренних дел направить во все земства запрет на выделение из своих бюджетов средств для поддержки христиан на Балканах или на организацию сбора указанных средств среди населения. Земства были вынуждены подчиниться, однако ряд чиновников направили часть средств из своего собственного жалованья в Славянский комитет. Сбор пожертвований был организован повсеместно: в церквях, в зданиях железнодорожных вокзалов, на рыночных площадях. В итоге Славянскому комитету удалось собрать боле 1,5 млн руб. Кроме того, различные группы людей, благотворительные общества, университетские объединения занимались сбором денег и их отправкой на Балканы, часто под видом средств на различные нужды армии. Волонтеры вызывались сражаться на стороне христиан и доставляли собранные для них в России пожертвования. На месте консулы оказывали содействие в распределении средств среди населения, пострадавшего от османских карательных мер, и отправке добровольцев на помощь восставшим. Никто в этой атмосфере возбуждения не принимал в расчет предупреждения, исходившие от императора. Однако и Александр II в свою очередь участвовал в отправке помощи на Балканы, правда, предназначавшейся не для повстанцев, а для гражданского населения, семьям, пострадавшим в конфликте. Тем не менее эта помощь вызывала гораздо меньше шума, чем та, что была организована обществом.

Когда в 1876 г. восстала Болгария, а войска Порты подавили мятеж и устроили в стране невиданный террор, на корню выжигая целые поселения, убивая и насилуя гражданское население, подъем настроений в защиту братьев-славян внутри русского общества не знал границ. И выжидательная позиция Александра II стала вызывать все более бурное негодование.

Действительно, в первое время Александр II повернулся в сторону своего дяди и «Союза трех императоров» для организации совместных с ними действий. В августе 1875 г. трио императоров создало в Вене «согласительный центр», к которому тут же примкнули Англия, Франция и Италия — последние две страны из-за боязни остаться не у дел при проведении политики успокоения Османской империи, Англия же, решив не отдавать бразды этой политики исключительно России. Международная комиссия в составе консулов шести стран была направлена на Балканы с целью попытаться разрядить кризисную обстановку. Представитель от России получил инструкцию, предписывавшую тесное взаимодействие с французским представителем, которому в свою очередь было дано аналогичное указание. Это новое единение между русским и французским дипломатами относительно балканского вопроса было само по себе примечательно. Россия стремилась создать противовес Англии, тем самым решив покончить с ее присутствием на Черном море. Сближаясь с Францией, Александр II надеялся, что в ее лице он обрел союзника. Позиция Франции вытекала из желания принять участие в урегулировании конфликта в регионе, в котором до этого ее присутствие было минимально.

Международная комиссия обнаружила свою полную неэффективность, а ее провал наглядно продемонстрировал Александру II и Горчакову, что проводимая линия на успокоение не принесла никаких результатов. Горчаков к тому же, видя, что план Андраши был неприменим к Боснии и Герцеговине, стал склоняться в пользу проекта Игнатьева и идеи автономии. Жестокость, с которой было подавлено болгарское восстание, окончательно развела позиции сторон. Судьба болгарского народа вызвала глубокое сочувствие в Европе, несмотря на то, что правительства, единодушно стремившиеся разрядить обстановку, не афишировали ее. Вместо этого общественность внимала гневным речам Гарибальди, Виктора Гюго, Тургенева и Гладстоуна. Со своей стороны, болгары отчаянно взывали к Александру И, ссылаясь на родство русского и болгарского народов, в то время как Игнатьев, уверенный в силе своего влияния в Константинополе, осаждал верховного визиря, умоляя его, от имени российского императора, положить конец кровавой бойне.

Однако влияние, которым до этого момента кичился Игнатьев, в мае 1876 г. уже было не столь велико: дворцовый переворот, осуществленный Мидхат-пашой, в корне изменил расстановку сил в Константинополе. Абдулазиз был свергнут и убит. Нового султана, Мурата V, несколькими месяцами позже постигла практически та же участь: он был изгнан с престола. Порядок был водворен к концу 1876 г., когда Абдулхамид II взошел на трон и назначил в качестве верховного визиря Мидхата-пашу, стоявшего во главе переворота в мае 1876 г. Новый султан не был сторонником реформ, о чем свидетельствовал его ловкий маневр в области законотворчества: новая конституция превращала Османскую империю в парламентскую монархию, провозглашала равенство всех народов империи, нисколько при этом не заботясь о том, чтобы даровать подданным личные права!

Для России это была вдвойне плохая новость. Новый султан был к ней крайне враждебно настроен, и он нашел удобное средство для продолжения репрессий в отношении народов, находившихся в орбите его влияния, прикрываясь мнимым равенством их конституционных прав. Игнатьеву было больше не с кем вести диалог, и российскому монарху все слабее верилось в возможность выхода из ситуации, которая обернулась трагедией, посредством переговоров и согласованных действий трех императоров. Особенно, когда вскоре Александру II стало известно, что за османскими спекуляциями с конституцией стояла Англия! Зимой того же 1876 г. участники Парижского договора провели еще одну встречу в Константинополе в поисках выхода из Балканского кризиса. Дизраэли, одолеваемый извечным страхом, что Россия может овладеть Константинополем, развернул через третьих лиц активную пропаганду, сулившую султану английскую поддержку в случае объявления войны России.

Александр II также находился под впечатлением от развития событий на Балканах, в результате которого Сербия и Черногория начали подготовку к войне. Их буквально наводнили беженцы из Боснии и Герцеговины, что значительно способствовало нарастанию антитурецких настроений, о чем Александру II было хорошо известно.

Ситуация в России также оказала влияние на принятие окончательного решения. Российская общественность поддерживала идею оказания помощи Сербии, и еще до того, как последняя объявила войну Турции, туда отправилось значительное число добровольцев, во главе с генералом Черняевым, который прибыл с целью возглавить сербскую армию. Цесаревич колебался, склоняясь больше в пользу того, чтобы принять участие. Обеспокоенный этим, Александр II пробовал отозвать Черняева, но тщетно. 15 июня 1876 г. Черногория объявила войну Османской империи, тремя месяцами позже ее примеру последовала Сербия. Сразу же на театр военных действий хлынул новый поток добровольцев из России, а людская молва нарекла Черняева героем.