3.7. Распад Советской Армии

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

3.7. Распад Советской Армии

3.7.1. Как известно, Красная Армия была всех сильней, от тайги до Британских морей. Ее наследница — Советская Армия оспаривала пальму первенства у армии США, остальные армии мира были гораздо слабее. Иметь мощную армию всегда не плохо. Хуже, что ее содержание требует много средств. Банальная истина о том, что альтернативой содержания своей армии бывает только содержание чужой, конечно, кое-как оправдывает затраты, но не приводит к их уменьшению. Некоторые считают, что именно гонка вооружений привела Советский Союз к кризису.{251}

Страна тратила на вооружение больше, чем это необходимо было для поддержания обороноспособности, что резко отрицательно сказывалось на экономическом развитии страны, подрывало экономическую безопасность государства. Этот факт не вызывает особого сомнения. Споры могут быть только о размерах этих лишних трат.

Первый сильный удар по могуществу Советской Армии произошел в 1989 году, когда начался распад Варшавского Договора и начали отпадать союзники в Европе. Но это было не смертельно. Чтобы нанести смертельный удар США сил было еще достаточно. Воевать в Европе было не с кем. Хуже началось после августа 1991 года и тем более после декабря того же года.

3.7.2. После распада Советского Союза Советская Армия еще продолжала существовать. История распада Советской Армии переплетается с историей крушения надежды о реальности СНГ. Единая армия был одним из немногих факторов, которые бы сплотили распадающуюся страну или, на худой конец, сделали бы развод более цивилизованным. Так могло бы быть, но так не случилось.

Судьба Советской Армии была, пожалуй, лакмусовой бумажкой на проверку сущности Содружества независимых государств. Беловежские договоренности привели к первоначальной видимости сохранения единого финансового и военного пространства. То, что это было иллюзией, понять и тогда было не сложно всякому среднему политику. Но люди, находящиеся у власти в республиках бывшего СССР, либо не понимали этого (учебники истории КПСС таким банальностям не учили), либо (что более вероятно) просто не думали об этом. Их задача была проста — удержать личную власть над своим куском бывшего СССР.

Первоначально планировалось, что ядерные стратегические силы, военно-воздушный и военно-морской флоты останутся объединенными. Казалось бы разумный вариант. И при нем сохраняется определенное единство.

Президент РФ, по крайней мере, на словах был готов стоять «насмерть» за единые вооруженные силы. Но другие думали по-другому. Тогда писали: «Бывшие республики бывшего Союза с традиционной охотой и готовностью создают бюрократические структуры, но решительно не готовы поступиться ни пядью собственных интересов. Выражаясь бытовым языком, каждая тянет «одеяло на себя», не особенно заботясь о том, что оно может и порваться».[755]

И снова как в прошлом году особая позиция Украины, президент которой сказал: «У нас нет единого государства и не может быть единых вооруженных сил». Украинский сепаратизм (точнее, сепаратизм их лидеров) неоднократно забивал гвозди в гроб СНГ. Доля ответственности Кравчука за развал страны уступает лишь Президенту СССР и Президенту РСФСР.

3.7.3. Служение Отечеству, что и составляет сущность военной службы, предполагает заботу о его обороноспособности. Многие офицеры понимали это. И, служившим великим интересам великой державы, было тяжело. «Боль и тревогу по поводу начавшегося развала Вооруженных Сил» выразило 17 января 1992 года Всеармейское офицерское собрание. Первоначально планировалось назвать это совещанием, но недовольные офицеры (надоело совещаться) потребовали назвать собранием. Они же настояли на прямой телетрансляции.

Их противники писали: «Полковничий митинг (из пятитысячного войска делегатов около четырех тысяч составляли старшие офицеры), потребовавший для себя прямого телевизионного эфира, дабы грохот сапог был слышен на всю страну, хотел говорить только языком ультиматума».[756]

Без восторга выслушали офицеры речь Ельцина. Демонстративно одобряли всех кто критиковал сложившуюся ситуацию. Пять тысяч офицеров собралось в одном зале. Вспомним, знаменитая Добровольческая армия в 1917 и в начале 1918 года была меньшей численностью. И эта армия много раз разбивала толпы разложившихся солдат. Эти полубандитские формирования превосходили Добровольческую армию по численности порой в несколько раз, но победить тогда не могли. Беспримерное мужество добровольцев было поразительным. Хотя объяснялось все достаточно просто, это были профессионалы войны и герои духа. Тогда «они сражались за Родину» (есть такое произведение у Михаила Шолохова, оно о других героях, но как подходят эти слова!).

3.7.4. У добровольцев была идея, ради которой они сражались, у них был вождь, которому они беззаветно верили. У бывших советских офицеров вождя не было. Идеи тоже не было. Разве идеей можно назвать восстановление власти коммунистических вождей, которые сами же либо предали партию, либо не смогли ее защитить, имея все реальные к тому возможности. За такой идей не пойдешь. А другая идея — идея российского патриотизма в души бывших советских офицеров только еще входила. Да и не в идее главное. Главное в вожде.

Сидящие в президиуме маршал Шапошников (министр обороны несуществующей страны) и его заместитель Столяров делали все, чтобы взрыв не произошел. Вот что значит вовремя поменять руководство министерства.

Недовольство (порой очень резкое) было высказано, но пять тысяч офицеров не избрали председателя, они вообще только выпустили пар. Ельцин и назначенное им руководство Вооруженных Сил поняли: армия на краю взрыва, но 18 января взрыва не было. «…Заявка, усиленная прямой телевизионной трансляцией, на выход армии на политическую арену, на превращение ее в новую суверенную республику все же была сделана».[757]

Пожалуй, это был единственный шанс, когда недовольная армия могла взять власть и сохранить единство страны.{252} Выбранный на собрании Координационный совет и независимый профсоюз военнослужащих вскоре канули в лету. Правда, возглавляемая генералом Стерлиговым группа «Офицеры за возрождение России» заявила о себе. Но не более.

Упущенный момент уже не мог повториться. Такого собрания недовольных больше не собирали. А часто вспыхивающиеся недовольства в провинциальных гарнизонах не могли ничего изменить. Бунта страшны только в столицах, на периферии они не опасны.

3.7.5. Объединение страны при помощи армии не состоялся. Этот вариант будущего армии отпал. Оставались еще два. Первый, вывести армию на территорию Российской Федерации и второй — попытаться сохранить ее как общий элемент Содружества независимых государств. Полностью не получился ни тот, ни другой вариант. После некоторых бесплодных попыток сохранить единую армию, ее частично вывели на оставшуюся часть бывшей великой державы. Вывели не всю, пришлось цивилизованно (а чаще нецивилизованно) делиться с новыми удельными царьками) и вывели порой как побитую собаку. Это был разгром когда-то сильнейшей армии мира. Поражение без войны. А понимание причин такого поражения еще более важно, чем причин победы. Ибо только тогда можно сделать надлежащие выводы и снова не наступить на те же грабли.

3.7.6. В марте 1992 года президент РФ создал российское министерство обороны и было заявлено о предстоящем создании российских вооруженных сил. 1 апреля 1992 года Президиум Верховного Совета РФ принял решение «провести формирование Вооруженных Сил России на основе принципиально новых подходов к поддержанию достаточного уровня обороноспособности страны…». 7 мая Указом Президента РФ такие силы были созданы.

С 7 мая Ельцин вступил в должность Верховного главнокомандующего Вооруженными Силами РФ. Впрочем, Объединенные Вооруженные Силы СНГ (главнокомандующий маршал авиации Е.И. Шапошников) еще некоторое время существовали. Правда, что они объединяли сказать трудно.

В апреле 1992 года Павел Грачев был назначен первым заместителем министра обороны РФ. Но пробыл он в этой должности совсем не много. Уже в мае стал министром обороны РФ. Высказывалось мнение: «Был назначен министром обороны по представлению Юрия Скокова. Предполагалось, что эти двое создадут мощный тандем в Совете безопасности, в состав которого Грачев входил по должности, а Скоков был секретарем Совета. Предположение не оправдалось. Их взаимоотношения разладились».[758]

С армией у Ельцина были проблемы. Кроме того, многие из так называемых демократов инстинктивно боялись армии. Например, министр иностранных дел Андрей Козырев говорил: «Есть опасность, что военные, как это и случилось в Советском Союзе, станут государством в государстве…».[759]

Вначале Грачеву было не легко. В рядах «старых» генералов он рассматривался как незаслуженный (слишком молодой) ставленник Ельцина, т. е. президента, который развалил страну и армию. Кроме того, многие из них понимали, что для них пришло время уходить на пенсию. Новый министр обороны приведет свою команду.

Грачев справился с заданием Президента. «С первых дней назначения на пост министра обороны испытывал дискомфорт в отношении с высшими чинами. Сумел провести сокращение и отправить в отставку по возрасту ненадежную часть генералитета. Омолодил командный состав армии. Создал новый, пропрезидентский, генеральский корпус».[760]

3.7.7. Пока укреплялась власть президента в армии, сама армия разваливалась. Весной 1992 года разразился крымский кризис по поводу Черноморского флота. «Наиболее остро конфликт …проявился в вопросе о присяге. Прошли бурные офицерские собрания, даже митинги в Севастополе — главной базе флота. Требование у митингующих одно — отвергнуть присягу Украине».[761] Офицеры проявили мужество, адмиралы проявили осторожность, главнокомандующий вооруженными силами СНГ проявил… (да, наверное, он и сам не понял, что проявил), президенты проявили войну указов, которые, как потом оказалось, можно было бы и не издавать.

Президент Украины подписал указ о переходе этого флота под юрисдикцию Украины. Как бы в ответ 9 апреля Ельцин подписал аналогичный указ о переходе того же флота под юрисдикцию Российской Федерации.

Позже через пару дней два президента договорились прекратить действия своих указов. «Но машина конфликта стала набирать обороты. Переброшенные на самолетах в Севастополь силы киевского ОМОНа блокировали штаб флота в то время, когда на его кораблях шла подготовка к поднятию Андреевского флага».[762] Дело, похоже, шло к вооруженному конфликту. Приказ о поднятии флага пришлось отменить.

Хотя, по сути дела, украинское руководство играло на амбициях части населения, набивало себе цену. «Похоже, это тот случай, когда вследствие объективных причин украинскому руководству приходится выглядеть правовернее папы римского. Постоянно доказывать, что он денно и нощно печется о независимости Украины, ее интересов. Доказывать, чтобы никому не пришло в голову ассоциировать взвешенные шаги, основанные на всестороннем учете интересов, тщательном соблюдении прав человека, с долгим партийно-номенклатурным прошлым Леонида Кравчука».[763]

3.7.8. Но кроме Крыма, были проблемы и поважней. Возникли сложности по поводу ядерного оружия. Страшное это оружие. Но, похоже, очень нужное. Даже при поражении можно нанести удар возмездия.{253} Победителей при наличии ядерного оружия может просто не быть. А это перспектива сдержит некоторых от военного конфликта.

Советская военная доктрина исходила из возможности ответного ядерного удара. Возможность получить в ответ ядерный удар была колоссальным сдерживающим фактором для потенциального противника.

При этом в СССР была предусмотрена возможность нанести вероятному противнику встречный удар, т. е. удар до того как ядерные взрывы загрохочут на советской территории (но уже после начала ядерной войны). Таким путем вероятный противник получал самый мощный удар (еще до повреждения советских ядерных сил от его удара). Но встречный удар практически подразумевал принятия решения за 2–3 минуты, а при такой ситуации ответный удар наносился не столько по решению руководства страны, сколько автоматически (думать некогда было). Допускалась также возможность нанесения встречного удара, если руководство страны не успевало принять решение (проспал, находился несколько минут вне связи и т. п.).

В духе времени (реформировать, так реформировать все и везде) появились предложения отказаться от встречного удара (даже после ядерного удара противника, нанести ему какие-то разрушения можно всегда), право пуска оставить совместно трем лицам — президенту, вице-президенту и председателю Верховного Совета и т. п. Все это под предлогом обеспечения мировой безопасности, «чтобы от наших внутренних ошибок не бросало в холодный пот весь мир».[764] Может от наших внутренних ошибок и бросает кого-то в холодный пот, но это проблемы их нервной системы. Ошибки есть у всех и будут тоже везде и всегда.

3.7.9. Кроме атомного оружия уже находящегося на вооружении, интерес представляют его разработки в научной среде. По словам официальных лиц Агентства национальной безопасности США, одним из главных приоритетов агентства после распада Советского Союза являлся сбор информации о бывших советских ученых, которые занимались созданием ядерного оружия и хотят работать на правительства стран третьего мира, стремящихся получить ядерное оружие.[765]

Кстати, примерно тогда же была высказана и несколько иная точка зрения на сообщения о ядерной утечки из бывшего СССР. Сказал ее бывший руководитель ПГУ КГБ СССР Леонид Шебаршин: «У меня есть основания считать, что подобного рода сообщения являются частью операции Центрального разведывательного управления США. Цель операции — подготовить мировое и российское общественное мнение к необходимости введения какой-то формы прямого международного контроля над военным и мирным ядерным потенциалом России.

Одновременно осуществляется и другая операция, направленная на то, чтобы ограничить возможности России для торговли современным оружием на мировом рынке.

Почерк ЦРУ достаточно характерен».[766]

Не будем углубляться в эту тему слишком далеко. Хотя по степени важности она далеко не самая безынтересная. Отметим только, что, похоже, руководители отечественной госбезопасности вынуждены были информировать общественность о состоянии нераспространения ядерного оружия с территории РФ. Об этом еще будет более подробный разговор (см. пункт 9.3. второй книги).

«Мы, — говорил в декабре 1992 года министр безопасности Баранников, - обладаем информацией о самых серьезных попытках, о целых программах и операциях, нацеленных на скупку военной технологии, на то, чтобы взять под так называемый контроль наш ядерный потенциал. К слову, привели ряд контрмероприятий, позволивших сорвать некоторые из этих акций»[767]. Жаль, что он не сказал о причинах, по которым такие операции стали потенциально возможными. Впрочем, причины ясны. Интересней было бы услышать, кто виноват в появлении этих причин. Но на такую откровенность на всякий министр решится. Легче констатировать отдельные факты и об отдельных успехах в предотвращении отдельных акций.

Тогда же в декабре 1992 года Баранников рассказал: «Только в октябре-ноябре пресечена акция несанкционированного выезда за границу 64 специалистов-ракетостроителей в одну из третьих стран, которая намеревалась с их помощью создать боевые ракетные комплексы, способные нести ядерное оружие. Назрела острая необходимость принятия высшими органами власти и управления согласованных мер по предотвращению развития этих процессов».[768]

Интересно отметить, что торговля военной техникой и технологией обычно является доходным делом. Если отдельные ученые решили на этом подзаработать, то почему бы ни сделать то же самое, но уже самому государству? Или американцы не позволяют? Так ведь они у нас не спрашивают разрешение, куда и что продавать.

3.7.10. Пока МБ боролось за нераспространение ядерного оружия, кризис в армии нарастал. Большинство военных понимало, что в их бедах и бедах армии вообще виновато высшее руководство страны. По данным на ноябрь 1992 года только 19 процентов военнослужащих поддерживало правительство, президента поддерживало 30 процентов.[769] Популярность оппозиции среди офицерского состава была велика.

21-22 февраля 1993 года было проведено Всеармейское офицерское собрание, а также шествие и митинг на Манежной площади. На последнем присутствовали в основном офицеры запаса, а также участники Великой отечественной войны.

Некоторые опасались: «Можно констатировать: офицерский корпус, вышедший на самостоятельную политическую арену в январе 1992 года в виде Всеармейского офицерского собрания и его Координационный совет, к марту 1993 — года оформился в военную партию с ясно очерченным антиконституционным лицом…

Армия, в первую очередь ее верхушка, не присягала новому государству и новой власти и всячески этому противится: присягают-де раз в жизни. С точки зрения моральной и юридической ничто не удерживает ее от выступления против правительства».[770]

Это от страха, который действительно был. Некоторые из демократов боялись настолько, что уже определили нового министра обороны от оппозиции — генерала Ачалова, который был военным советником Хасбулатова.

У страха глаза велики — вот что можно сказать по поводу таких суждений. Действительно, недовольных ельцинским режимом в армии было много, но реально сама армия (точнее ее костяк — офицерский корпус) уже не мог выступить самостоятельной политической силой. В конце 1991 года — начале 1992 года еще могли, но тогда не было вождя.

Затем кризис частично прошел и офицерство, оставаясь недовольным, не было в массе своей готово взять власть в результате переворота. Момент был упущен. Хотя и в дальнейшем возникали периоды, когда в армейской среде мог появиться вождь, который повел бы недовольных на штурм высших эшелонов власти. Но об этом разговор еще будет.

Кстати, остается еще вопросом тезис о том, к чему бы привел приход военных к власти. Мировая история знает много примеров, но все они очень различные, от резко положительных, до резко отрицательных.

3.7.11. А пока больше думали о проблемах, как бы армия не восстала, нужно было думать о том какой должна быть сама российская армия. Одной из идей реформаторов был гражданский министр обороны, как в любимых им США.

«Сложившаяся в 1992–1993 годах триада: секретарь Совета безопасности — центральный аппарат Министерства обороны — аппарат вице-президента (Ю. Скоков — П. Грачев — А. Руцкой) взяла верх над группой радикалов-демократов, стремившихся к назначению на пост министра «штатского» политика и осуществлению контроля над военными. Одновременно на дальнюю периферию президентского окружения была оттеснена группа Е. Шапошникова — К. Кобца, что дало возможность самостоятельно формировать состав Совета безопасности, аппарата Минобороны, Вооруженных сил Российской Федерации. В дальнейшем по известным причинам, триада распалась, и передовые позиции заняло руководство МО во главе с Павлом Грачевым».[771]

3.7.12. Еще в конце 1991 года начали разговор о необходимости реформировать Вооруженные силы. В конце 1992 года, когда армия стала российской, реформировать было уже необходимо. Но как реформировать и кому это было спорным вопросом. В результате споров и нежелания менять привычный уклад армейской жизни даже в условиях коренного изменения страны, реформирование, по сути дела, было только на словах.

Если отбросить проблемы неустройства в срочной армейской службе, то процесс прохождения всех мужчин через эту школы жизни, конечно же, положительное дело. Вот только затягивать этот процесс даже двумя годами многовато. Кроме школы мужества многим молодым людям нужно еще проходить обычную школу учения (ВУЗ или другое учебное заведение), да и других проблем в их жизни хватает. Рассматривать срочную военную службу следует как качественную начальную военную подготовку (а не как средство использовать солдат на строительстве генеральской дачи, уборки урожая и т. п.). А для этого вовсе не обязательно перебрасывать их слишком далеко от дома. А вот уже после срочной службы молодой человек должен решать следует ли ему оставаться на престижной и хорошо оплачиваемой (каковой она до сих пор не является) военной службе или посвятить себя другим занятиям.

Вероятно, российская армия должны быть несколько уровневой. Один уровень — качественная военная подготовка в период срочной службы, которую проходят все мужчины. Это, прежде всего резерв пополнения остальных уровней, будущие (если, не дай бог, потребуются) войска второго эшелона.

Другой уровень — немногочисленные стратегические войска, наполненные профессионалами и способные нанести удар возмездия любым оружием и любому противнику. «Потенциальный противник не должен сомневаться в нашей решимости пустить в ход это оружие. На сей счет должны быть сделаны специальные заявления. Пример такого подхода — Франция».[772]

Еще один уровень — немногочисленные войска быстрого реагирования, наполненные профессионалами, способными наносить быстрые и эффективные точечные удары в любой части планеты по относительно слабым противникам, если наносить им удар стратегическими войсками нет смысла.

Возможен и еще один уровень (особенно учитывая просторы страны) — охранные войска, роль которых в Российской империи (преимущественно до конца XIX века) в основном выполняли казачьи части, проживающие вблизи границы и способные решать локальные задачи защиты государства. Чуть позже в советское время эти задачи решали пограничные части. Эти войска уже могут быть полупрофессионалами, т. е. теми, кем были казаки, живущие на границе.

Вышесказанное — не особенно оригинальное изложение реорганизации Вооруженных Сил. Такой или примерно такой эту реорганизацию представляли многие. Но вот дело в том, что ни в 1992 году, ни в последующее десятилетие никто реорганизацию не проводил. Ни до этого было, боролись за должности и власть, а не за эффективные Вооруженные Силы. В результате получили то, что должны были получить. Кстати, недостаточно эффективные Вооруженные Силы это залог недостаточно эффективной внешней политики.