12

12

Избирательный закон 1884 г., так решительно демократизовавший кадры избирателей, имел для Ирландии то непосредственно сказавшееся значение, что наиболее бедные слои арендаторов получили доступ к избирательной урне. По разным причинам положение кабинета Гладстона пошатнулось уже вскоре после издания нового избирательного закона, и 8 июня 1885 г., оставшись (правда, довольно случайно) в меньшинстве по вопросу о налогах на спиртные напитки, Гладстон подал в отставку, и королева назначила первым министром главу консервативной оппозиции маркиза Салисбюри.

В тот ночной час, когда объявлен был неожиданный результат подсчета голосов, с ирландских скамей палаты общин раздались ликующие возгласы и злорадные крики: «Билль об усмирении! Отмена habeas corpus! Вспомните билль об усмирении!» Ирландцы не могли в эту минуту воздержаться от ликований, смотря на павшего врага, правление которого ознаменовалось для их страны столь трагическими событиями. Немногие подозревали тогда, что этот враг будет очень скоро ирландцами же восстановлен во власти. Дело в том, что первые моменты существования кабинета Салисбюри в 1885 г. показывали явную тенденцию консервативного премьера к сближению с Парнелем и его партией. Нужно сказать, что Парнель одинаково не любил все английские партии и одинаково не доверял ни одной из них; но он всегда считал, что если и либералы, и консерваторы могут дать Ирландии гомруль только по крайней необходимости, только будучи к этому вынуждены, то консерваторам сделать это легче, нежели либералам, ибо консервативный кабинет испытает в этом вопросе (как и во всяком другом) меньше затруднений со стороны палаты лордов, нежели кабинет либеральный. Вот почему Парнель не отворачивался от Салисбюри, а почему Салисбюри старался сблизиться с Парнелем, это понятно само собой: он и одного дня не мог держаться без помощи ирландской партии, потому что ведь кабинет Гладстона был провален ничтожным и случайным большинством в 12 голосов (264 против 252). Когда истек срок акта о предупреждении преступлений в Ирландии, Салисбюри решил не вносить билля о его возобновлении, а новый вице-король лорд Кэрнарвон, назначенный Салисбюри, объявил, что он будет править лишь при помощи обыкновенных, а не исключительных законов.

Кроме того, билль (поддержанный правительством) об ассигновании из государственных сумм 5 миллионов фунтов для заимообразных выдач на льготных условиях денег арендаторам, которые с соглашения лендлорда пожелали бы выкупить свои участки, прошел в парламенте. Лорд Кэрнарвон, не вполне определенно впрочем изъясняясь, дал понять, что консервативный кабинет по прочь от дарования в той или иной форме самоуправления Ирландии. Об этих переговорах Кэрнарвона с Парнелем существуют версии разные. Дело в том, что Кэрнарвон, высказываясь за гомруль, оговаривался впоследствии, что делал это в качестве частного человека. Парнель же и его политические друзья приняли эти разговоры вице-короля за нечто внушенное, имеющее отношение к мнениям самого Салисбюри: тем более эта «ошибка» могла с их стороны возникнуть, что подобные беседы, раз они происходят накануне общих парламентских выборов, могут действительно в глазах людей недоверчивых показаться вовсе не только академическими. Ибо всем было ясно, что кабинет очень нуждается в поддержке ирландцев, и, даже вполне допуская личную искренность лорда Кэрнарвона, многие потом обвиняли Салисбюри в двуличном и намеренном поддержании раз возникшего недоразумения.

Общие выборы произошли осенью 1885 г. В результате их было выбрано 335 либералов, 249 консерваторов и 86 членов ирландской партии. Другими словами, кабинет Салисбюри мог просуществовать только при деятельной поддержке Парнеля. Единственным пунктом парнелевской платформы во время выборов было требование полной законодательной независимости, требование законодательно-административного самоуправления Ирландии. Во время выборов самая решительная враждебность замечалась в отношениях между либералами и ирландцами, самые яростные манифесты выпускались Парнелем против Гладстона и его единомышленников.

Но когда выборы окончились, Гладстон и ближайший его политический единомышленник Джон Морлей (уже с декабря 1885 г.) стали время от времени делать намеки и указания, что если из 103 депутатов, которых посылает в парламент Ирландия, было выбрано 86 приверженцев гомруля, то это бесспорно означает стремление огромного большинства населения получить наконец автономные права, и что если, например, лорд Салисбюри пожелал бы внести в парламент проект гомруля, то либеральная партия этот проект поддержала бы. Но Салисбюри на это не пошел. Ближайшие события ясно показали, что он не ошибся, рассчитывая в своем сопротивлении ирландским домогательствам на поддержку не только всей консервативной, но и частя либеральной партии. Разумеется, непосредственным последствием нежелания Салисбюри делать уступки в направлении гомруля было то, что 86 парнелитов, соединившись с либералами, низвергли консервативный кабинет. Случилось это, как только началась парламентская сессия 1886 г., и как только была произнесена составленная Салисбюри тронная речь, не только не обещавшая гомруля, но угрожавшая новыми расширениями власти ирландского вице-короля. Для Гладстона, например, в этом заявлении не было ничего внезапного, ибо он считал все намеки и разговоры о гомруле летом 1885 г. за сознательный и зрело обдуманный обман со стороны консерваторов, желавших обеспечить себе поддержку Парнеля во время выборов. Но Парнель, несмотря ни на что, не имел особых причин жаловаться на коварство Салисбюри: ведь не только одни лживые обещания получила Ирландия от консервативного кабинета, но и вышеупомянутый акт о государственных ссудах арендаторам, желающим выкупить свои участки. А что консерваторы не сдержали своих туманных обещаний насчет гомруля, то у Парнеля был готов ответ на это; 26 января во время голосования поправки Джесси Коллинса при обсуждении адреса на речь королевы ирландские депутаты, соединившись с либералами, оставили кабинет в меньшинстве, и 1 февраля 1886 г. Гладстон снова занял пост первого министра.

Гладстон, раз уже решившись дать гомруль Ирландии, тотчас же принялся за выработку билля, и чем определеннее становилось намерение старого премьера в самом близком будущем внести этот проект, тем решительнее становились несогласия между Гладстоном и такими значительными людьми, как Чемберлен и Гартингтон, которые положительно были против ирландского самоуправления. Старик Даффи, один из былых главных деятелей «Молодой Ирландии» 40-х годов, был в это время как раз в Лондоне и сказал Барри О’Брайену по поводу слухов о несогласиях между Гладстоном и Чемберленом: «Гладстон плюс Чемберлен могут провести гомруль, но Гладстон минус Чемберлен не может; а что же будет с Гладстоном, если Чемберлен и Гартингтон соединятся против него?» Случилось хуже, ибо к Чемберлену и Гартингтону присоединились не только многие другие деятели либеральной партии, но и в общественном мнении резко обозначилась оппозиция против намерений Гладстона даже в тех кругах, которые еще недавно, во время выборов 1885 г., стояли за него. Национальные предрассудки и опасения оказывались сильнее, нежели Гладстон рассчитывал, и 1886 год стал роковой датой для его партии. Проект Гладстона состоял в том, что Ирландия отныне должна управляться королевой и особым законодательным учреждением. Это законодательное учреждение должно было состоять из двух отделений; первое, в котором должно быть 103 члена, должно было отчасти соответствовать верхней палате, а второе, в котором — 21 член, — нижней палате. Из 103 членов первого отделения 75 выбирались бы сроком на 10 лет из числа лиц, либо имеющих годовой доход не менее 200 фунтов, либо собственность «стоимостью в 4 тысячи фунтов; чтобы иметь право принимать участие в их выборе, нужно было либо владеть, либо занимать недвижимое имущество, дающее доходу не менее 25 фунтов в год. Остальные 28 членов этого первого отделения были назначенными мэрами. Второе отделение должно было состоять из 204 членов, избираемых на тех же основаниях, как избираются ирландские члены в нижнюю палату великобританского парламента, причем полномочия их длятся 5 лет. Из великобританского же (имперского) парламента ирландцы исключаются вовсе. Оба отделения вместе обсуждают все дела, но вотируют в известных случаях отдельно. Вице-королю предоставляется от имени короны накладывать свое veto на все решения собрания; под властью вице-короля оставалась на время вся полицейская сила, уже существующая в стране, но ирландская исполнительная власть, ответственная перед ирландским собранием, должна была со временем принять заведование полицией в свои руки. Эта ирландская исполнительная власть, как и проектируемое ирландское собрание, не должны были иметь дело с вопросами войны, мира, внешних отношений, войска, флота, почты, чеканки монеты, ряда законоположений, касающихся торговли, финансов и обложения. Все спорные конституционные вопросы, могущие возникнуть у нового собрания в его отношениях к другим властям, должны быть отдаваемы на рассмотрение и решение суда Королевского частного совета в Лондоне. Другие статьи билля устанавливали участие Ирландии в налоговом бремени, возлагаемом имперским парламентом на всех подданных Великобританской империи, и т. д.

Не со всем соглашались в этом билле ирландцы, но все они с Парнелем во главе решили, конечно, этот проект отстаивать. Поправки и улучшения можно было внести и позже; все сознавали, что главное — положить первую основу к законодательному отделению от Англии.

Но это же понимали столь же хорошо как консерваторы, так и то либералы-унионисты (т. е. приверженцы сохранения в полной силе унии 1800 г.), которые решительно воспротивились желанию Гладстона. Они находили, что этот билль несет с собой расчленение империи. Во втором чтении, 7 июня, билль Гладстона был отвергнут большинством 30 голосов: против премьера голосовали не только 250 консерваторов, но и 93 либерала, отколовшихся от премьера. Когда Гладстон после этого вотума распустил парламент и назначил новые выборы, он полагал, что страна станет на его сторону и примкнет к тому его мнению, к которому отказалось примкнуть большинство в палате общин, — к мнению, что прочное умиротворение Ирландии возможно не иначе, как при даровании ей самоуправления. И опять его ожидания были обмануты. Самая бурная агитация как со стороны консерваторов, так в особенности и со стороны отколовшихся либералов против «расчленения империи» увенчалась полным успехом; выборы 1886 г. дали палате общин 317 консерваторов, 74 либерала-униониста, 84 парнелита и 191 гладстоновца. Следовательно, в случае нового внесения проекта о гомруле Гладстон мог рассчитывать всего на 275 голосов против 391. Конечно, единственным выходом тут являлась отставка, и Салисбюри опять стал премьером.