Глава пятая Наказание

Глава пятая

Наказание

Сколь вору ни воровать, а кнута не миновать.

Русская народная пословица

Арест

Все московские воры, ставшие героями этой книги, рано или поздно были схвачены и приведены для следствия и суда в Сыскной приказ. Большинство из них были арестованы Иваном Каином. Приводя преступника, доноситель подавал официальный документ, так называемый извет, в котором обосновывал привод обвиняемого (знает за ним «мошенничество», имеется донос и т. п.) и объяснял обстоятельства его поимки. Например:

«Подан августа 22 дня 1743 года.

1743 августа 21 дня в Сыскном приказе явлшейся доноситель Иван Каин извещал словесно: сего де числа ходил он для сыску воров и мошенников и в [Китай-]городе на [Красной] площади поймал он мошенников дву человек Большого суконного двора ученика Алексея Емелина, гарнизонной школы ученика Дмитрия Злобина, которые в разных местах мошенничают, и оных объявляю при сем извете.

К сему извету под[ь]яческой сын Григорей Полозов вместо вышеписанного Ивана Каина руку приложил».

Как правило, в тот же день извет зачитывался перед судьями, которые выносили резолюцию, записываемую секретарем на оборотной стороне документа. Например, на процитированном выше извете начертана следующая резолюция: «…записать в книгу, взять в повытье, приводных приняв, отдать под караул и против сего извету роспросить обстоятельно, и на кого будут показывать какой оговор, и тех оговорных, сыскивая, роспрашивать и в спорных словах давать очные ставки»[526].

Резолюция, подписанная судьями, давала основание для начала нового «розыскного» процесса. Имя подозреваемого вносилось в книгу «приводных» колодников. Например, из книги за 1743 год мы узнаем, что 22 августа в дневание (дежурство) Ивана Городкова в Сыскной приказ было доставлено десять человек, в том числе «отдан под караул Большого суконного двора ученик Алексей Емелин по показанию доносителя Ивана Каина в мошенничестве»[527]. На основании таких записей составлялись списки заключенных, которые использовались караульными офицерами во время ежедневных перекличек.

Спустя несколько дней после привода заключенного заковывали в ножные и ручные кандалы. Заковка осуществлялась наемными кузнецами, причем не они приходили в Сыскной приказ, а подозреваемых под караулом посылали в различные кузнечные ряды со специальным документом — «памятью», — подписанным секретарем и канцеляристом Сыскного приказа. Вот образец такой «памяти», датируемый 16 апреля 1752 года:

«Память Кузнечного ряду, что на Болоте, кузнецу Федору Федорову.

Заковать тебе в большие [кандалы] посланных из Сыскного приказа колодников, а именно:

Ефим Сутулов, Иван Теренин, Фадей Балашев, Игнатей Дружинин, Федор Дружинин, Николай Страхов, Андрей Логинов, Василий Гусев, Иван Антропов, Сергей Писарев, Григорий Сафонов, Василий Александров, Иван Княщев, Николай Пальма, Леонтий Старцов, Михайла Плетенов, Прохор Федоров, Максим Бузгев, Петр Дмитриев, Семен Коржевников, Сергей Рудаков, Матвей Шестаков.

1752 году апреля 15 дня. В должности секретаря протоколист Петр Донской. Подканцелярист Яков Попов»[528].

Закованного арестанта помещали в одну из казарм Сыскного приказа. С этого времени для него начиналась другая жизнь, наполненная бесчисленными лишениями и страданиями.