Братья… и прочие

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Братья… и прочие

К братьям — членам ордена добавлялся целый ряд людей, не дававших обетов. Эти категории появились очень рано: еще до того, как тамплиеров узаконил собор в Труа в 1129 г., они подключили к своим действиям на Востоке графа Шампанского и графа Анжуйского. Fratres ad terminem служили определенный срок, ограниченное время; это относится ко многим крестоносцам, продолжившим свое паломничество на несколько месяцев в форме службы военным орденам на Святой земле[300]. В Тевтонском ордене благочестивые миряне, женатые или неженатые, рыцари, крестьяне и иногда даже сервы служили ордену «из милости» в качестве оруженосцев, слуг или челяди[301].

Другие были собратьями или «сосестрами» (confrater, consoror) ордена. Их «принимали» в собратство ордена, и этот акт сопровождался передачей «милости», дара (например, коня или доспехов) либо ежегодной ренты: в 1174 г. женщина из Иерусалима по имени Гизела и ее сын принесли в дар Госпиталю дом при условии, что их примут в собратство ордена. В 1232 г. армянский вельможа Константин Ламброн передал Госпиталю казаль (деревню), потому что ему и его отцу, принятым в собратья ордена, покровительствовал покойный магистр Гарен де Монтегю[302]. Были и коллективные приемы: в 1329 г. в собратья Тевтонского ордена приняли братьев герцога Силезского в награду за помощь в борьбе с королем Польши[303]. В 1255 г. Госпиталь принял в собратство ордена членов собратства святого Иакова Акрского; приоры этой группы обязались ежегодно заново приносить ордену присягу[304].

«Отдавшиеся», или донаты (donn?s, donats, rendus) были связаны с орденом еще тесней: Констанция, дочь Людовика VI, «отдала себя» ордену Госпиталя в 1173 г. и передала ему казаль, расположенный близ Аскалона; в 1177 г. Робер де Меён, отправляясь в паломничество в Иерусалим, совершил такой же жест, но земля, отданная им, находилась в Кенси, в Берри[305]. «Отдать себя» (я отдаю себя и свое имущество) значило больше, чем быть «принятым, в собратья». Отмечается, что в XIII в. в военных орденах донат вытеснял собрата. Положение доната было полумонашеским[306]. Донат иногда жил в командорстве; он отдавал свое имущество ордену, но мог продолжать им пользоваться до своей смерти либо до смерти супруга. Он носил «знак» ордена. Собратья и донаты не давали обетов; они пользовались материальным и духовным покровительством ордена и получали право выбирать себе место погребения на его кладбищах.

Наконец, fratres ad succurendum [братья ради получения помощи (лат.)] давали обет вступить в орден, но откладывали его исполнение до смертного часа или до старости. Вильгельм Маршал, отправляясь в 1186 г. в крестовый поход, дал обет вступить в орден Храма. Выполнил свой обет он на смертном ложе в 1219 г. Его похоронили на кладбище лондонского Темпла[307].

В самом широком смысле все погонщики волов и пастухи, слуги, крестьяне, работавшие в командорствах, которые не были мастеровыми братьями, но походили на них, образовали группу неопределенных очертаний, которую называли то «близкими» (familiares. Тевтонский орден), то «людьми Храма» либо другого ордена.