Накануне войны

Накануне войны

Испания, разбогатевшая за счет своих колоний и жившая их доходами, значительно ухудшила свое положение в колониях многолетним беспорядочным хозяйничанием в них и потеряла уже большинство из них, благодаря именно своей системе управления. Особенно часто возникали волнения на Кубе, благодаря близости большой американской республики, имевшей там финансовые интересы и усердно раздувавшей народное недовольство. Чем яснее обрисовывалась полная неспособность испанского правительства водворить порядок на этом острове, тем более укреплялось в Соединенных Штатах мнение о необходимости вмешательства. Заранее можно было предвидеть, что такое положение, державшееся около столетия и осложняемое еще разными затруднениями в таможенных делах и вопросах сообщения, должно было привести к серьезным внутренним и внешним конфликтам.

На самой Кубе образовалась партия, поставившая себе задачей отделение ее от Испании, и нашедшая поддержку в США. Уже в конце 60-х годов Куба объявила себя республикой, но через десять лет метрополии удалось опять привести ее к повиновению.

В 1895 году вспыхнуло новое, более серьезное восстание; несмотря на мобилизацию 150 000 человек, Испания не могла справиться с этим движением. Вскоре в эти события вмешались и Соединенные Штаты; сначала частным образом, снарядив в течение первых двух лет свыше 60 экспедиций волонтеров для поддержки восстания. Но вскоре общественное мнение потребовало вмешательства самого государства. С проявлением этого желания появились на свет и некоторые новые точки зрения.

В Соединенных Штатах пришли к тому заключению, что постройка Панамского канала за счет Европы и занятие его какой-либо посторонней морской державой, могло очень неприятно отозваться на интересах американской торговли и судоходства, особенно в случае войны. Когда же в 1893 году новая республика Сандвичевых островов в Тихом океане обратилась к Соединенным Штатам с просьбой о принятии ее в союз, то с этим появилась мысль и желание приобрести колонии и увеличить территорию государства.

Для раз возникшей политической мании величия не было уже границ; американский народ желал теперь приобрести господство над всеми лежащими по соседству с Соединенными Штатами странами и установить везде там свой порядок. Средством для этого являлся возрождавшийся в это время его флот. Капитан Мэхэн, признанный всем светом в течение 10 лет за авторитет, на основании его знаменитого сочинения, также определенно высказывался в своих статьях, что Куба должна принадлежать Штатам, чтобы удержать за ними господство в Мексиканском заливе и командование путями, ведущими к новому каналу. Цельность идеи доктрины Монро была нарушена. В конце 1897 года президент Мак-Кинли высказался даже официально о возможности признания испанских инсургентов воюющей стороной, что конечно вызвало большое озлобление в Испании.

В конце января американцы послали в Гавану для защиты своих интересов броненосец «Мэйн». Испанцы ответили на этот визит посылкой военного судна в Нью-Йорк. Но тут произошло событие, вызвавшее самые серьезные последствия. 15 февраля 1898 года в 9 часов вечера броненосец «Мэйн» взорвался в гавани и затонул, при чем на нем погибло 260 человек. Весь мир приписал это несчастье покушению со стороны испанцев, будь то путем подведения какой-нибудь мины или же преступного действия внутри самого корабля. Только через 12 лет удалось установить что причиной взрыва и гибели «Мэйна» было самовозгорание нового артиллерийского пороха. Немедленно была назначена следственная комиссия, а частные лица в Америке назначили высокие премии за разоблачение преступников.

Комиссии не пришли к соглашению; ближе всего к истине оказались испанцы, предполагавшие только взрыв внутри корабля в одном из пороховых погребов. Американцы же выдвинули свое заключение очень легкомысленно и, как оказалось в настоящее время, совершенно ошибочно. Народное возбуждение в Соединенных Штатах возросло «джингоизм» одержал вверх и повод для войны был готов. Дело шло, по меньшей мере, о том, чтобы вырвать из рук испанцев «жемчужину Антильских островов». Наступил тот момент, когда Соединенные Штаты, развив свои силы, желали и должны были заняться мировой политикой. Война, начальной целью которой было приобретение Кубы, разыгралась в первый период на этом острове и около него.

Этот остров, равняющийся по площади 1/4 Германской империи насчитывал в то время всего только полтора миллиона жителей. Остров лежит на самом тропике Рака и обладает очень жарким климатом. Длина его равняется 600 милям, ширина колеблется от 20 до 50 миль, и только в своей восточной части он становится шире. Высадка у его берегов очень затрудняется многочисленными коралловыми рифами; только на северо-западном и юго-восточном берегу встречаются открытые места, но на них часто бывает сильный прибой. Вдоль западной части острова имеются железнодорожные линии, но пути сообщения в восточной части были крайне неудовлетворительным.

От американского материка, т. е. от южной оконечности Флориды, до Кубы всего 120 миль; расстояние между двумя ближайшими неприятельскими портами – Гаваной и Ки-Уэстом – составляло около 80 миль, до следующего же порта – Тампы (на западном берегу Флориды) было еще 220 миль.

Из главнейших портов Кубы следует упомянуть, кроме Гаваны, лежащие недалеко от нее Матансас и Карденас, Сантьяго – посередине южного берега – и Сьенфуэгос на западном берегу. Юкатанский пролив, шириной в 90 миль, отделяет остров от материка на западе; на востоке находится пролив Уиндвэрд, который в три раза уже первого.

В 80 милях к северо-востоку лежат Багамские острова, на таком же расстоянии к югу – Ямайка, оба английские владения. Принадлежавший тогда еще Испании остров Пуэрто-Рико лежит на расстоянии 400 миль по ближайшему морскому пути.

Вот еще несколько расстояний:

Гавана – Кадис … 4 200 миль

Гавана – Канарские острова … 3 800 миль

Нью-Йорк – Кадис … 3 400 миль

Нью-Йорк – Пуэрто-Рико … 1 400 миль

Нью-Йорк – Канарские острова… 3 000 миль

Нью-Йорк – Гавана … 1 200 миль

Гавана – Сан-Хуан … 950 миль

Гавана – Норфолк … 900 миль

Гавана – Новый Орлеан … 600 миль

Гавана – Нассау … 300 миль

С самого начала положение Испании было очень затрудненным: хотя на Кубе и находились довольно большие массы войск, посланные туда для подавления восстания, но они уже потерпели сильную убыль от болезней, а на добровольцев нельзя было положиться. Америка могла всегда перебросить из ближайших портов свежие войска, между таем как для Испании это оказывалось невозможным при слабости ее флота и длинном морском пути.

Таким образом, речь могла идти только об усилении находившихся на Кубе войсковых частей посылкой небольшой, готовой к отправке части флота, а в целом приходилось предоставить находившиеся там большие сухопутные силы своей судьбе.

В Испании совершенно не предусмотрели случая войны вне метрополии; какой-либо согласованности в действиях армии и флота не было ни на родине, ни в колониях, не было достаточного количества запасов, боевых припасов и угля для флота.

Весной 1898 года на Кубе имелось 150 000 человек, но из них находились в строю всего 80 000, из которых только 22 000 -регулярне войска. На Пуэрто-Рико имелось всего 6 000 человек; но все эти войска представляли из себя смесь разных организаций. Испанская армия в метрополии насчитывала по составу мирного времени 100 000 человек, в военное время – приблизительно 350 000; кроме того имелось несколько сот тысяч запасных. Военная подготовка была довольно посредственна, а дисциплина оставляла желать лучшего. Военных запасов, безусловно, не хватало для продолжительной войны.

Кубинские инсургенты, представлявшие из себя иррегулярные массы, значительно превосходили числом регулярные испанские войска на острове. У них не было какой-либо военной организации; большая часть их располагала хорошими лошадьми, все они были довольно хорошими стрелками, но главным оружием служили все-таки мачете, похожие на саблю. Из Америки им удалось ввезти несколько митральез.

Регулярная армия Соединенных Штатов состояла из 26 000 человек, при чем не было предусмотрено соединение их в более крупные тактические единицы на случай войны. Но с приближением возможности таковой американцы принялись за развертывание своей армии. До этого времени имелись только резервы из национальной гвардии.

Но Соединенные Штаты располагали хорошей материальной частью и достаточно большим количеством подходящих людей, чтобы с успехом сразиться с таким противником, как испанцы на Кубе. Опытом междоусобной войны уже конечно нельзя было больше пользоваться, да и все организации того времени давно уже были опять упразднены.

После этой войны американцы совершено забросили свой сильный флот и только в 90-х годах они опять подумали об обновлении сильно устаревшего судового состава. Последний толчок в этом направлении дали события японо-китайской войны.

К началу настоящей войны в составе флота числились уже 6 броненосных линейных кораблей (10-11 000 тон, 15-17 узлов), включая «Мэйн», 2 броненосных крейсера (8-9 000 тон, 21 узел), 6 современных двухбашенных мониторов (4-6 000 тон, 10-13 узлов), 11 бронепалубных крейсеров (3-6 000 тон, 16-21 узла), 14 крейсеров, 11 канонерок, 10 миноносцев, 1 таран и 1 судно с динамитными орудиями, не считая 12 устарелых небольших мониторов. В постройке находилось 6 линейных кораблей, 16 миноносцев и 1 подводная лодка. 20 коммерческих пароходов должны были служить вспомогательными крейсерами; для посыльной и сторожевой службы имелось большое количество пароходов меньшего водоизмещения.

Динамитный крейсер «Везувий» был, подобно слабо вооруженному тарану «Кэтэдин», построен в виде опыта. Это был корабль среднего водоизмещения, вооруженный тремя неподвижными аппаратами, помещенными на носу и наклонными под углом в 30° к палубе. Из них выбрасывались сжатым воздухом тяжелые снаряды, снаряженные динамитом. Его намеревались применять в бою с береговыми укреплениями и надеялись на уничтожение его снарядами, снаряженными хлопчатобумажным порохом, при взрыве их в воде, целых минных заграждений.

Морской министр заблаговременно начал переговоры о приобретении от южноамериканских и других государств военных судов, числом около двенадцати, и кроме того коммерческих пароходов, годных для службы вспомогательными крейсерами и т. д. В течение всей войны было приобретено около 100 судов, укомплектованных отчасти морской милицией. Личный состав был хорош, особенно офицерский. Имелось достаточное количество запасных.

Верфи и арсеналы были снабжены в достаточной мере всеми необходимыми материалами. Степень обученности и дисциплина среди нижних чинов, набранных из представителей самых разнообразных национальностей, были вполне удовлетворительными.

Неудовлетворительно была поставлена оборона берега; многие важные порты были совершенно беззащитны против неприятельских нападений.

Умственная подготовка американских офицеров была уже давно очень основательной и строго научной. Флот создал первоначально на собственные средства, а потом уже при официальной поддержке со стороны правительства, военно-морской училище, преподавателями которого были такие выдающиеся лица, как Мэхэн и Гудрич. Так как только в течение самого последнего времени американский флот ввел у себя морские маневры и эскадренные плавания, в академии очень разумно организовали занятия по стратегической и тактической военно-морской игре, принесшие большую пользу и заменившие, хотя бы отчасти, недостающий опыт маневров и эскадренного плавания. Двадцатипятилетний застой в развитии флота не повлиял отрицательно на офицерский состав, и он по-прежнему держался на высоте. Таким образом, новый флот, находившийся еще на стадии развития, оказался все-таки годным и готовым к действию орудием войны.

Испанский флот того времени состоял из следующих, только отчасти современных, судов: 7 броненосцев (7 000-10 000 тонн, 16-20 узлов), в числе которых имелось два более старых, 4 бронепалубных крейсера (1 000-5 000 тонн, 14-21 узла), 10 малых крейсеров, 10 больших и 6 малых миноносцев; далее имелось 30 больших канонерок и 20 меньшего водоизмещения и несколько вспомогательных крейсеров. Материальная часть находилась в очень неважном состоянии, не лучше обстояло дело и с частью судов. Военная подготовка личного состава была неудовлетворительна; управление машинами вверялось большей частью иностранцам, которых пришлось сразу заменить с началом войны. Офицерский состав также не обладал необходимым опытом. Артиллерийское образование находилось тоже в довольно печальном состоянии, благодаря большому разнообразию систем орудий и крайне редкому производству учебных стрельб. Из всего этого ясно, что испанский флот значительно уступал американскому. Недостаток в денежных средствах позволял приобрести лишь очень ограниченное количество судов, как например, 3 германских быстроходных парохода, превращенных в вспомогательные крейсеры.

Общий упадок могущества Испании заметно отозвался и на ее флоте; в нем ярко проявились результаты неудачной внутренней политики. Поэтому испанский флот, подобно американской армии, был совершенно не подготовлен к войне вдали от метрополии, и личный состав и материальная часть не были готовы к серьезной войне. В общем, флот можно было почти что назвать совершенно негодным.

Если в начале 1898 года Испания не сделала почти ничего, чтобы приготовиться к надвигавшейся войне, принужденная к такой бездеятельности недостатком средств, а также отсутствием энергичного правительства, то Америка полностью использовала время, выигранное затянувшимися расследованиями комиссий о гибели броненосца «Мэйн». Уже 9 марта конгресс единогласно постановил отпустить для военных целей 50 миллионов долларов. Вскоре последовала мобилизация флота. Для его усиления было сделано очень много, не считая уже упомянутых выше приобретений. Побережье привели в оборонительное положение сооружением укреплений, устройством заграждений в портах, созданием местных флотилий и т. п.

В то время как как Испания отозвала из Вест-Индии находившиеся там два броненосца, американская эскадра собиралась у Ки-Уэста. Командующим флотом был назначен капитан Сэмпсон, произведенный в контр-адмиралы с пропуском чина коммодора. По старшинству он был четвертым капитаном и имел впереди себя еще 10 коммодоров и 6 контр-адмиралов. Коммодор Шлей собрал свою летучую эскадру – 1 броненосный крейсер, 2 линейных корабля и 3 крейсера – на Хэмптонском рейде; особая северная сторожевая эскадра из одного большого крейсера и четырех вспомогательных крейсеров была собрана под командой коммодора Хоуэлла, у Нью-Йорка. Два старых адмирала были уволены со службы, а третьему, уже находившемуся в отставке, подчинили флотилии береговой обороны, состоявшие из 40 вооруженных пароходов и 10 старых мониторов.

Испанцы собрали эскадру и минную флотилию под командой адмирала Серверы у Сен-Винсента, на островах Зеленого Мыса и начали понемногу вооружать находившиеся на родине суда – больше же ничего не предпринимали. На эскадре Серверы не хватало полного запаса снарядов; на одном корабле не были поставлены крупные орудия, другой продолжительное время не был в доке. На Кубе находилось 4 старых крейсера (два из них были совершенно негодны), 4 минных крейсера и около 6 старых канонерок; в Пуэрто-Рико – 2 старых крейсера.

В послании к конгрессу от 11 апреля президент Мак-Кинли предложил вмешательство в события на Кубе, где Испания уже вела переговоры о перемирии, но где, по его мнению, положение становилось нестерпимым, что доказывалось случаем с «Мэйном». Через неделю конгресс решил, что Испании следует предложить очистить Кубу и признать независимость острова; президенту предлагалось употребить для достижения этой цели армию, флот и милицию. Испании был дан срок до 23 апреля. Немедленно последовало отозвание посланников, и конгресс объявил, что военное положение вошло в силу уже 20 числа. Нейтральные державы немедленно выпустили свои заранее заготовленные объявления о нейтралитете.