Третий год войны, 1863

Третий год войны, 1863

Итак, к концу 1862 года, на всех театрах войны наступило затишье и положение севера было далеко не блестящее. Но уже стали появляться признаки того, что проведенная строже блокада начала производить желаемое действие, а так как север уже захватил значительные пространства пограничных штатов, то затруднения юга продолжали возрастать. Главным образом ему не хватало людей, между тем как на севере не прекращался приток в армию бесчисленных добровольцев.

Но несмотря на многие материальные препятствия, воодушевление юга, чувствовавшего себя теперь отдельной, независимой нацией, все возрастало; он решился сражаться за свое дело до конца, будь что будет. Рыцарский, воинственный дух южан побуждал их к принесению самых тяжелых жертв.

22-го сентября 1862 года Линкольн издал прокламацию к югу, в которой он давал ему стодневный срок для возвращения к союзу; в заключение он угрожал тем, что в противном случае с первого января 1863 г. будет объявлено освобождение всех находящихся на юге рабов. Эта прокламация вызвала сначала на севере сильные разногласия, но в конце концов, большинство ее одобрило.

После этого Линкольн издал свое знаменитое и произведшее большое впечатление объявление от 1-го января 1863 года, в котором он сообщил, что, в виду необходимости принятия мер для подавления восстания, все содержимые в качестве рабов личности в особо указанных им областях отныне и навсегда освобождаются от рабства. Они получили право поступления в армию и флот и т. д.

Однако таким образом освобождались лишь рабы неприятельской территории; в Миссури, Теннесси, Кентукки, Северной Каролине, Мериленде и некоторых других штатах негры продолжали оставаться рабами. Здесь мог произвести перемену только закон, проведенный через конгресс. Мера, принятая Линкольном, была, таким образом, чисто военной, однако возымела вскоре важные политические последствия.

Некоторые из вышеперечисленных штатов вскоре уничтожили рабство для своей территории, и уже 1-го января 1865 года Линкольн мог предложить конгрессу закон о полном уничтожении рабства на всей территории союза.

Издание особых законов по внутренним делам укрепило положение и власть президента; были изданы законы о финансах, о наборе новобранцев, а также билль о вооружении негров; милиции всех штатов были подчинены президенту.

В конце 1863 года в строю находилось только 35 000 негров в особых полках (к концу 1864 года таковых набралось до 100 000), так как во многих штатах к ним относились отрицательно.

Но северу пришлось мириться с принятием негров в войска, так как ряды белых сильно поредели во время войны, на жарком юге к тому же у многих ослабевало первоначальное воодушевление, так что даже большое жалование в 600 долларов, предлагавшееся при наборе, потеряло свою привлекательность.

В конце 1862 года армии недоставало до полного комплекта около 300 000 человек ( в том числе 9000 офицеров); из которых было 130 000 раненых и больных и 125 000 дезертиров. Около 30 000 человек числилось по официальным данным отставшими и мародерами.

В мае и июне 1863 кончился к тому же срок службы 130 полков милиции штатов. Всюду царило недовольство из-за задержки в выдаче жалованья. Конгресс в третий раз определенно и с возмущением отверг попытки Наполеона III, к посредничеству. Против Англии чувствовалось также некоторое довольно сильное недовольство, так как она непосредственно поддерживала каперство. Юг был страшно озлоблен объявлением об освобождении негров и принял суровые контрмеры; хотя, впрочем, это объявление не имело особого практического успеха.

Весной операции возобновились и на этот раз энергичнее, чем прежде. Потомакская армия, поступившая под команду генерала Хукера, получила значительно лучшее снабжение.

Деятельность этого нового начальника выразилась вначале рядом вызванных им мелких стычек с противником.

Хукер сконцентрировал свою армию из 85 000 человек, перейдя Рапаханнок и Рапидан и дал 2-го мая сражение противнику у Чэнселорсвилля, небольшой усадьбы к западу от Фредериксберга.

Ли, располагавший меньшими силами, обошел его правый фланг и держал блестящую победу. В этом бою был смертельно ранен генерал Джексон.

В течение 9 дней север потерял 12 000 человек, в том числе 64 генерала и штаб-офицеров, 5 000 человек пленными, 120 пушек и массу оружия; юг же потерял 18 000 человек и 7 пушек. Теперь Ли предпринял свое знаменитое движение в Пенсильванию, через Харперс-Ферри, в тыл противника. Армия Хукера уменьшилась до 65 000 человек после роспуска лучших старых полков. Реки к этому времени высохли.

По приказанию Линкольна, встревоженного успехами Ли, в середине июня произвели набор 90 000 человек милиции в штатах Мэриленд, Западной Вирджинии, Пенсильвании и Огайо.

Север вновь собрался с силами и 3-го июля юг потерпел поражение в кровопролитном сражении у Геттисберга, в 100 километрах к югу от Вашингтона и 160 километрах к юго-западу от Нью-Йорка, стоившее ему 29 000 человек, в том числе 3500 убитых. Север потерял 17 000 человек, из них 2800 убитыми. Однако Ли не был разбит, а только задержан в своем наступлении. Несмотря на это он из осторожности отступил за Рапаханнок. В Нью-Йорке и других городах временно происходили беспорядки.

Вторжение Ли содействовало тому, что у севера открылись глаза на положение дел и усилилась власть правительства. Несмотря на это, в октябре ему удалось продвинуться до Сентрвилля.

На юго-западе войска северян продвинулись до Чаттануги в юго-восточной части Теннесси и к осени они овладели всей восточной частью этого штата. После победы генерала Розекранса у Чикамоги, к югу от Чаттануги, наступило однако, затишье, обещавшее мало хорошего, пока Грант после своих успехов на Миссисипи не изменил и здесь положение. В Восточной Вирджинии от декабря 1863 года до мая 1864 года не происходило никаких военных действий.

Тем временем, как уже было упомянуто, Грант достиг больших успехов на Миссисипи. Его совместные действия с Портером могут служить блестящим примером совместных действий армии и флота. В октябре Портер в чине контр-адмирала вступил в командование Миссисипской флотилией.

Грант решил двинуться с 40 000 человек против Гренады, лежащей к северо-востоку от Виксбурга, и отвлечь этим маневром на себя часть сил, стоявших в последнем городе. Тем временем Портер и Шерман должны были взять Виксбург.

На севере теперь ясно сознали, какое громадное значение имело обладание Миссисипи.

В начале февраля Грант уже находился вблизи Виксбурга, имея при себе 117 судов и 60 000 человек. После нескольких неудач он пришел к сознанию, что ему не удастся достигнуть свои цели, действуя с севера и с запада, а что ему следует начать одновременное наступление по воде и на сухом пути, с юга и востока. Два отряда, стоявших уже на южной стороне города, заперли в нем южан в числе 25 000 человек. Одновременно с этим принялись за возобновление старого канала, но вскоре это предприятие пришлось бросить, так как неприятельские батареи слишком хорошо пристрелялись по нему. Начатая постройка была к тому же разрушена во время половодья в начале марта. Было выработано еще четыре проекта канала, но ни один из них не пришлось выполнить из-за встретившихся больших затруднений, в виде отмелей, густых зарослей, затонувших деревьев. Все попытки занять какую-нибудь позицию на берегу реки близ города встречали сильное противодействие и не удавались.

Грант неутомимо пытался приблизиться к городу, пользуясь различными мелкими протоками. Портер поддерживал его по мере сил, но даже экспедиция, далеко продвинувшаяся вперед в т. н. Черном Протоке, под командой самого адмирала, не принесла успеха. Все попытки разбивались об возвышенные, господствовавшие над всеми окрестностями, позиции противника.

Тем временем Фаррагут действовал на юге после уничтожения оставшихся у Батон-Ружа 2 пароходов Портера. Теперь ему предстояло прорваться мимо Порт-Гудзона, снабженного новыми укреплениями и находившегося в положении, похожем на таковое Виксбурга. На его батареях, тянувшихся на 1,5 мили, стояло 19 тяжелых и 35 полевых орудий. Высота крутых берегов достигала здесь 25-30 метров. В распоряжении Фаррагута находилось, кроме мортирных судов, еще 7 кораблей; генерал Бэнкс обещал содействие 8-10 000 человек сухопутных войск.

Три больших корабля имели с левого борта по буксиру, частью для помощи в случае поломок в машине, частью же и для большей безопасности их самих. Только колесный пароход «Миссисипи» шел один. Суда шли в строе пеленга, держа заднего мателота на правой раковине. Атака началась в 11 часов вечера 14-го марта. За флагманским кораблем шли: «Ричмонд» и «Мононгахела». Яркое освещение берегов облегчало плавание. Все три корабля, мортирные суда и броненосец Портера «Эссекс» немедленно ответили на неприятельские выстрелы сильным огнем.

Ночь была тихая, темная и мглистая; вскоре все заволокло густым пороховым дымом. «Хартфорд» приткнулся в изгиб реки к западному берегу, но отошел при помощи своего буксира. Его заднего мателота понесло по течению вследствие тяжелых повреждений в котлах; третий корабль около получаса сидел на мели у восточного берега, а затем и его понесло по течению с поломанной машиной. «Миссисипи» тоже сел на поворот, загорелся, задрейфовал по течению и взлетел на воздух. Команда успела спастись. С 11 часов до половины второго было выпущено 200 бомб.

Таким образом прорыв удался только «Хартфорду» с его буксиром, несмотря на течение в 5 миль, сильные водовороты в изгибах узкого фарватера, темноту и застилавший все благодаря тихой погоде, пороховой дым. Сильный огонь неприятельских батарей не нанес особого вреда; потери состояли из одного убитого и двух раненых.

План прорыва удался, правда, не совсем, но с этого момента наступили сильные затруднения в снабжении провиантом Порт-Гудзона и даже Виксбурга. Во время целого ряда организованных Фаррагутом крейсерств по реке было уничтожено много стоявших у берегов плоскодонных лодок и собранных в разных местах запасов.

19 марта он подошел на своей канонерке довольно близко к Виксбургу, но так как два тарана, высланных Портером ему навстречу, погибли при проходе мимо фортов, то он счел более безопасным отойти опять к реке Красной.

Все-таки опыт показал возможность прорыва в темноте для пароходов, защищенных тюками с хлопком. Теперь Портер получил приказание формировать проход и благополучно выполнил эту задачу в ночь с 16 на 17 апреля. Он имел при себе 8 пароходов и 3 нагруженных транспорта, при чем каждое из этих судов вело на буксире по угольной барже. Неприятель вовремя заметил приближение флотилии около 11 часов вечера. По сигналу одновременно вспыхнули на обоих берегах большие костры и даже подожженные южанами дома. На реке было светло, как днем, так что каждому кораблю пришлось около часа выдерживать неприятельский огонь, на который они отвечали залпами со всего борта. Погиб один транспорт и несколько призовых судов, убито 12 человек. В 2 часа пополудни Портер уже спокойно стоял на якоре у Гард-Таймса, ниже Виксбурга.

Туда же прибыл Грант со своими войсками, обойдя противника с запада. Теперь он решил переправиться через реку и атаковать Виксбург с юга, так как флотилия теперь уже была в состоянии прикрывать его тыловые сообщения. Пока что значит, потерпела неудачу и эта, шестая по счету попытка атаковать Виксбург. Но для безопасной переправы через Миссисипи необходимо было предварительно взять сильные укрепления у Гранд-Гэльфа, лежавшие против Гард-Таймса на крутом берегу в 40 метров вышиной, южнее впадающего слева в Миссисипи небольшого притока. Укрепления эти состояли из двух батарей с 13 орудиями.

24-го апреля Портер спустился вниз по реке приняв на суда своей флотилии 3 дивизии. Бомбардировка была произведена следующим образом: подойдя к батареям, суда разворачивались и произвели с расстояния в 100 метров в общем около 2500 выстрелов по укреплениям, заставив их замолчать, но не разрушив их. Потери флотилии состояли из 19 убитых и 56 раненых; на берегу – 3 убитых и 13 раненых. Одно из судов получило свыше 80 пробоин.

Грант все-таки не рискнул пройти под огнем батарей с битком набитыми людьми транспортами и решил произвести переправу дальше к югу. Для этого флотилия с вечера возобновила огонь, а транспорты прошли тем временем пустыми. На следующий день Грант переправился немного южнее на восточный берег и двинулся к Виксбергу. Южане оттянули оттуда много войск в полной уверенности, что все движения северян являются лишь демонстрациями.

Грант вскоре заставил отступить неприятеля в числе 17 000 человек. Гранд-Гэльф пал 3-го мая и после четырех дальнейших сражений Виксбург был обложен с востока.

После ряда штурмов город сдался 4-го июля из-за недостатка средств к обороне на капитуляцию с гарнизоном в 31 000 человек, 90 тяжелыми и 130 полевыми орудиями.

Попытки Джонстона придти на выручку потерпели неудачу.

Как сражение при Геттисберге 3 июля, так и падение Виксбурга 4-го июля являются решающими моментами этой войны.

Так как город нельзя было взять со стороны реки, то Гранту следовало бы гораздо раньше и проще подвести к нему свои войска сухим путем. Его противник, Пембертон, сделал ту ошибку, что не покинул раньше с полевыми войсками крепость, которую он слишком самонадеянно рассчитывал удержать за собой.

После ряда кровопролитных штурмов пал 9-го июля и Порт-Гудзон. Вся Миссисипи находилась теперь в руках севера так же, как это было в середине 1862 года; тогда север ее приобрел без особых жертв и ему ни в коем случае не следовало упускать ее опять из рук. Проявленное же правительством равнодушие и незнание стоило северу тысячи жизней и бесчисленные миллионы, но сознали это слишком поздно.

Раз только Миссисипи попала в руки севера, то ее следовало удержать, во что бы то ни стало, так как эта река, захватывавшая своим обширным бассейном почти все штаты и служившая главным путем сообщения для войск и материалов, являлась как бы главной артерией всего организма южных штатов.

Миссисипская флотилия способствовала главным образом захвату реки своим непосредственным участием в качестве то плавучих батарей, то средств перевозки, то прикрытия тыла. Поэтому то Грант и возлагал все свои надежды на нее, и думал что с нею он может достигнуть всего. А между тем в мелкой партизанской войне противник, обладавший многочисленной и хорошей кавалерией, не давал ему ничего делать, пользуясь его относительной слабостью и плохим состоянием дорог.

Но в конце концов Грант понял, что флотилия могла служить только необходимой помощью и базой, и что в борьбе с сухопутным противником только сухопутные войска могли достигнуть успеха и удержать его за собой.

Главным выводом из этого ряда сражений является тот, что при подобных обстоятельствах цель может быть достигнута лишь совместными действиями армии и флота, основанными на взаимном понимании.

Отныне Миссисипи охранялся 112 канонерками и пароходами Портера; они отрезали южанам подвоз с запада и охраняли собственные транспорты на реке и ее притоках. Наступило полное успокоение, а с ним возобновилась и торговля.

Новейшие броненосные суда имели уже водоизмещение в 500 тонн; размеры их были: длина – 55 метров, ширина 24 метра и углубление 2 метра; в каземате, защищенном броней в 6 сантиметров толщиной с наклонными под углом в 45? бортами находилось 13 орудий и колесо на корме. Они развивали ход в 9 узлов.

В августе Фаррагут пришел со всеми большими судами для ремонта в Нью-Йорке; особенно «Хартфорд» нуждался в таковом, так как в него попало всего 240 снарядов. Фаррагута встретили с громадным энтузиазмом и большим почетом со стороны правительства, штата и города.

В начале 1862 года блокадный флот выдержал ряд сражений у берегов залива вблизи Гальвестона, а впоследствии он принял деятельное участие в завоевании южной части Луизианы, на озерах и протоках к западу от Нового Орлеана. И там также войска достигли бы немногого без помощи флота.

События, происходившие у Чарльстона, не имели какого-нибудь значительного влияния на ход всей войны (как, например, Новый Орлеан или Виксбург), однако они приковывали к себе в свое время внимание не только Америки, но даже и Европы. Происходившая здесь длительная борьба была чисто местной, строго отграниченной от остальных театров войны.

Для юга Чарльстон все-таки имел некоторое значение. При его близости к Бермудским островам его великолепный порт являлся лучшей базой для блокадопрорывателей. Взявшись раз за военные действия против этого места, север в дальнейшем уже считал взятие его вопросом чести для себя и применил для его завоевания несоразмерно большие военные и морские силы. В Чарльстоне был произведен первый выстрел в этой войне, здесь впервые звездное знамя союза принуждено было склониться перед флагом юга, здесь жили самые рьяные приверженцы конфедерации, здесь, наконец, было нанесено первое оскорбление северу. Из всего этого ясно что стратегические соображения были самой последней причиной, побуждавшей к взятию этого города.

Но так как в начале войны север не располагал достаточными силами, то в течение первых полутора лет ничего не было предпринято, кроме частичного заграждения прохода затоплением нагруженных камнями судов. К делу приступили лишь тогда, когда армия и флот достигли известного развития своих сил и когда были созданы временные базы у Бофора и у залива Памплико.

Все эти большие приготовления держались в строжайшем секрете, но юг, как всегда, был вполне в курсе дела, благодаря непрестанно получавшимся известиям от друзей конфедерации в рядах противника.

Командование экспедицией получил, несмотря на все старания адмирала Дальгрена, старший его в чине Дюпон, руководивший уже весной 1861 года действиями против Чарльстона. Он получил предписание, собрать все суда у Бофора; ему был подчинен генерал Гюнтер с 10 000 человек. Инструкция, проникнутая уверенностью в победе, предписывала ему занять после взятия Чарльстона Саванну и Мобил.

Главные силы отряда Дюпона состояли из небольшого, сильно забронированного 18-пушечного фрегата «Айронсайд» и 8 мониторов. Во время перехода на юг в свежую погоду «Монитор», шедший на буксире, затонул; на нем погибло 38 человек.

В виде опыта мониторы несколько раз бомбардировали форт Мак-Аллистер у Саванны, но не могли его заставить замолчать, хотя их одиннадцать 15-дм. орудий сильно избили бруствер форта. Подобным же образом были испытаны экспедиционные войска, особенно негритянские полки в Северной Флориде.

1-го апреля 1863 года Дюпон вышел из Хилтон-Хеда, где он собрал все свои силы и пришел 5-го апреля к Чарльстону, имея под своей командой 9 броненосцев, 4 больших фрегата, 12 канонерских лодок, 3 мортирных шхуны и много мелких судов и транспортов с десантом в 7 000 человек.

Острова и полуострова, окружающие гавань и внутренний рейд Чарльстона, все низменны и болотисты и потому мало пригодны для высадки десанта, тем более, что большая часть окружающего их водного пространства почти недоступна для шлюпок.

Входом на внутренний рейд служит канал в 1,5 мили шириной между двумя наружными островами, Салливан на севере и Моррис на юге, суживающийся несколькими отмелями до 4-х кабельтовов. На маленьком островке у южного входа находился известный уже форт Самтер. Внешний рейд, лежащий к востоку от этого входа довольно трудно доступен, благодаря тому что ведущие к нему проходы стеснены отмелями и преграждены трудно проходимыми барами. Высота воды на баре 4 метра при малой воде, в полную воду она поднимается на 2 метра.

Генерал Борегар проявил большую деятельность по дальнейшему укреплению Чарльстона и достиг того, что город продержался целых два года, после того, как Шерман своим движением от Саванны на север окончательно перерезал все его сообщения.

В марте 1863 года на позициях находилось уже 400 тяжелых орудий, из которых половина была отлита в новых мастерских в Ричмонде.

Распределение орудий на фортах было следующее:

На форте Самтер 104 орудия (пушки до 10-дм. и 13-дм. мортиры), на фортах Пикней и Риплей, построенных на лежащих дальше назад отмелях – 25 орудий на первом, и 8 на втором; на форте Джонстон, на северной оконечности острова Дэмс – 8 орудий; на форте Грег, на северной оконечности острова Моррис – 16 орудий; на форте Вагнер, недалеко от предыдущего и к югу от него, – 14 орудий; на фортах Борегар, Моультри и 3-х батареях между ними, на южной оконечности острова Салливан – всего 60 орудий.

Кроме того, по берегу был разбросан ряд мелких батарей, числом около двадцати. Гарнизон состоял из 20 000 человек и легко мог быть усилен еще 10 000 из Саванны, находившейся в 20 милях от Чарльстона и соединенной с ним железной дорогой. Войска были хороши и надежны, население города вполне сочувствовало делу юга.

Маяки были разрушены, буи и бакены сняты; всюду поставлены препятствия и заграждения. Фарватер был загражден минами; на отмелях у фортов были поставлены свайные заграждения, а, на глубоком фарватере плоты из бочек, усиленные рельсами и цепями, и поставленные на мертвые якоря, сделанные из ящиков, наполненных камнями.

Следующее заграждение, стоявшее дальше от берега, состояло из 5-6 рядов троса, поддерживаемого на плаву пустыми бочками; на нем висели рыбачьи сети против судовых винтов и были размещены небольшие «адские машины» (мины).

Сторожевую и охранную службу несли три броненосных тарана. Все было связано подземными и подводными телеграфными кабелями. Гарнизон получил хорошую подготовку – вообще можно было сказать, что все меры обороны были вполне целесообразны.

Итак, с обеих сторон делались большие приготовления и сильные вооружения.

Главный проход через бар находился в то время на юге, ближе к берегу.

Атака с берега была лишь возможна при наличии больших сил, отчасти из-за болотистого характера местности, изрезанной к тому же большим количеством небольших речек, отчасти и из-за того, что вся территория находилась еще в руках противника. При атаке с моря представлялись две возможности: во-первых можно было произвести высадку на самых наружных островах и, подвигаясь оттуда, занимать постепенно форты, острова, рейд, гавань и город. Сперва взялись за этот проект, требовавший для своего выполнения большого десантного отряда, но затем отказались от него из-за недостатка войск. Во-вторых, атака могла быть начата по всему внешнему рейду, на море и на суше, двигаясь затем вперед по всему фронту. Этот последний план и был выполнен впоследствии с частичным успехом.

Дюпон и Гюнтер решили поэтому начать с атаки входа мониторами, затем высадить войска к югу от острова Моррис и начать с ними наступление в случае успеха мониторов. Эта высадка была произведена со 2-го по 4-ое апреля на острове Стоно, у которого к 4-му числу собрались и мониторы. Остальная часть флота стояла на внешнем рейде.

5-го апреля броненосный флот подошел к бару и выслал шлюпки для промера и постановки буйков; работу эту они выполнили беспрепятственно в течение нескольких часов. По совету лоцманов атака была отложена из-за поднявшегося свежего ветра. Только один монитор стал на якорь за баром для защиты буйков, два других держались недалеко от него. Вечером Дюпон роздал свои инструкции командирам, предупреждая их не тратить зря снарядов. Во время атаки резервные суда должны были занять позиции по ту сторону бара.

6-го апреля в 10 часов утра мониторы прошли через бар, но атака была вновь отсрочена из-за нашедшего около 11 часов густого тумана.

В 12,5 часов пополудни 7-го числа последовал сигнал к съемке с якоря, а вскоре после 3 часов был открыт огонь с форта Моультри.

Мониторы немедленно стали отвечать, обстреливая его и форт Самтер, и вскоре попали под сильный сосредоточенный огонь всех неприятельских орудий. В течение следующего получаса ежеминутно давалось по 60-100 выстрелов, так что в общем за это время укрепления сделали около 3500 выстрелов. Большая часть их пришлась на долю форта Самтер, буквально осыпавшего залпами из обоих своих казематов мониторы, так что они по временам совершенно скрывались за столбами воды.

В 3,5 часа «Айронсайд» потерял на сильном течении способность управляться и ему пришлось отдать якорь; немедленно все орудия противника избрали его мишенью. Дав снова ход и пройдя около 150 метров, он был принужден снова встать на якорь. Тогда Дюпон приказал более не следовать движениям флагманского корабля и действовать по усмотрению. Все суда прошли вперед, поддерживая сильный огонь и пытаясь пройти форт Самтер. При этом они попали в сетевое заграждение; мины взорвались, не причинив никакого вреда, но суда намотали себе сети на винты. Вторая попытка обойти Самтер с юга, тоже потерпела неудачу, на этот раз из-за свайных заграждений.

Заметив около 4 3/4 часов, что огонь мониторов стал ослабевать, Дюпон дал сигнал к отступлению. Самому маленькому из мониторов «Кеокак» это удалось лишь с большим трудом. На расстоянии в 500 метров 11-дм. орудия форта Самтер попали в него 90 раз (19 попаданий ниже ватерлинии, 15 – в кормовую башню и 12 – в носовую). Его 5 1/2 броня была пробита только в 8 местах. На следующий день монитор затонул при проходе через бар на глубине 6 метров; команда спаслась. «Айронсайд» насчитывал 70 попаданий, но пострадал сравнительно мало; «Уихаукен» – 60 попаданий, одна башня подбита и вращалась с трудом; «Нахант» – 30 попаданий.

Итак, в течение 40-минутного ожесточенного боя 76 береговых орудий привели в негодность 5 мониторов. Лучше было бы, в виде опыта, атаковать сначала только форт Вагнер, и во всяком случае было очень разумно отступить вовремя, несмотря на все понуждения сверху.

Из этого боя получилось много опытных данных:

1) Броня от 4 до 9 дюймов слишком слаба против нарезных 10-15-дм. орудий.

2) Чтобы выдержать продолжительный бой, нужна броня не менее 10-дм.

3) Следовало изменить способ крепления брони, так как головки болтов отскакивали при сотрясении и ранили команду.

4) Самым слабым местом монитора является зазор между вращающейся и неподвижной частью башни.

5) При открывании портов солнце так слепило башенных комендоров, что они почти не были в состоянии наводить.

6) Сильные батареи с заграждениями на фарватере могут задержать даже мониторы.

7) Если нет заграждений, то невозможно воспрепятствовать прорыву броненосных судов (опыт на Миссисипи, хотя там дело происходило ночью).

8) Для защиты входов в порты мониторы необходимы, но трудно достичь у них хороших мореходных качеств.

9) Потери в людях были крайне незначительны: на берегу 7 человек, на судах – 30.

10) Оказалось необходимым начать атаку в другом месте, совместно с армией.

Итак, атака была совершенно отбита. Мониторам пришлось сделать всего 130 выстрелов. Все повреждения береговых укреплений сводились к 11 пробоинам, шириной до 3 фут, на форте Самтер.

8-го и 9-го апреля мониторы вернулись в Хилтон-Хед и Порт-Роял для починок и пополнения боевых запасов; деревянные суда и «Айронсайд» остались на рейде.

Десантные войска были переведены на остров Эдисто, к югу от города, где они заняли укрепленные позиции, совсем не влияя своим присутствием на ход событий. 8-го числа Дюпон хотел возобновить атаку, но отменил ее по мнению военного совета, считавшего ее бесцельной.

На севере это вызвало целую бурю негодования в результате чего Дюпон и Гюнтер были заменены Дальгреном и Джилмором, и начались новые приготовления.

Мониторы были перевооружены и получили теперь гладкостенные 13-дм. орудия вместо пушек Дальгрена. 28-го апреля они уже были готовы и соединились на рейде с блокадным флотом.

Джилмор, принявший 12-го июня командование и получивший еще подкрепления, увеличившие его десантный корпус до 11 000 человек, занял несколько островов на юге. План его был таков: занять остров Моррис, с тыла сломить сопротивление укреплений, а затем разрушить Самтер, действуя по его горже береговыми батареями; аналогично он хотел поступить и на острове Салливан. Первую часть ему удалось выполнить, но на севере Салливана он не мог достичь крупных успехов со своими недостаточными силами.

Дальгрен вступил в командование 6-го июля и с этого момента начались опять совместные действия обоих начальников.

Борегар использовал время для починки всех повреждений, но вместе с тем правительство отняло у него часть войск.

Войска северян, находившиеся на острове Фолли и усиленные до 6500 человек, совершенно незаметно подошли ближе чем на 1 000 метров к самым южным укреплениям острова Моррис и построили там ночью, в полнейшей тишине, сильные батареи, между тем как флот производил диверсию.

Поэтому противник был настолько ошеломлен, когда 10-го июля его 11 орудий, стоявших на южном фронте, были осыпаны снарядами из 47 орудий, что после слабого сопротивления 2000 северян могли высадиться на Моррисе. Искусно произведенной диверсией они захватили одновременно и остров Джэмс. Батареи также действовали с успехом.

К вечеру Джилмор собрал на Моррис уже 8000 человек и из осторожности немедленно окопался там против 2000 противника. Эта часть острова состояла из песчаных холмов; далее к западу почва становилась болотистой.

Борегар великолепно оборудовал форт Вагнер. Валы его были толщиной в 40 фут и представляли надежное закрытие для его гарнизона в 1500 человек. Подход к форту был затруднен разного рода заграждениями.

Однако Борегар не мог рассчитывать со своим слабым гарнизоном, насчитывавшем едва 1500 человек, на большие вылазки, и поэтому он еще больше укрепил свою позицию.

Джилмор атаковал форт Вагнер на следующий день, но был отбит с большим уроном; дальнейшие атаки кончились тем же, так что 19 июля пришлось перейти к правильной осаде. Суда обстреливали укрепления почти ежедневно. Во время одной из последних атак суда заставили форт замолчать и войска пошли в атаку, вследствие чего флот прекратил огонь. Тогда гарнизон форта выскочил из укрытий, бросился к отвезенным назад и заряженным орудиям и встретил атакующих, вошедших уже на бруствер, убийственным картечным огнем, заставившим их отступить с уроном в 1500 человек. Таким образом, им не удалось овладеть фортом несмотря на согласные действия флота и сухопутных войск. Все эти бои носили крайне ожесточенный и кровопролитный характер.

Огонь осадных орудий часто поддерживался флотом; с 17-го по 24-е августа батареи выпустили 5 000 снарядов. Внешние форты вскоре замолчали, так что мониторы могли приблизиться на 3 000 метров к форту Самтер, а 23-го числа даже на 800 метров, для пробития бреши, вследствие чего форт скоро замолчал. Тем временем суда были защищены от других фортов удачно нашедшим туманом.

24-го числа стены Самтера (высотой в 20 метров и толщиной в 2-4 метра) были разрушены и весь форт представлял из себя груду развалин, но не спустил своего флага. В предшествовавшую ночь город обстреливался зажигательными гранатами, что повторялось и в дальнейшем, несмотря на неоднократные протесты.

С 1-го по 7-ое сентября форт Вагнер подвергся особенно сильной бомбардировке. Атака с штурмовыми лестницами на форте Грее была отбита. Гарнизон очистил ночью оба форта, но Самтер оставался в руках южан и вход, как и раньше, был непроходим. Остальные форты держались, несмотря на сильную бомбардировку; действия обеих сторон можно назвать блестящими.

Теперь Дальгрен сделал попытку взять Самтер ночью, через пробитую брешь, отправив для этого 450 человек на 26 шлюпках. В половине второго ночи противник заметил буксируемые шлюпки; семи из них удалось пристать под сильным огнем; остальные обстреливались фортом Малтри и одним монитором. Высаженная команда, в числе 150 человек, не могла однако, влезать на стены в 12 фут высотой и попала в плен; остальным пришлось вернуться. Таким образом, после больших потерь, это крайне рискованное предприятие потерпело неудачу. Дальнейшая бомбардировка флотом и несколько попыток уничтожит заграждения, не дали никаких результатов.

Южане теперь начали ряд атак брандерами и шлюпками, вооруженными минами. В ночь с 5-го на 6-ое октября такая «адская машина» взорвалась под носом «Айронсайда», убив всего трех человек. Эта атака была произведена одним из первых «миноносцев». В 9.15 часов вечера к кораблю приблизился какой-то небольшой темный предмет; часовой выстрелил в него, но немедленно за этим последовал взрыв.

Этот первый миноносец имел форму сигары, длина его была 50 футов, диаметр – 5 футов. Над водой выдавалась только небольшая рубка, длиной в 10 футов и вышиной в 2 фута над поверхностью воды. Но носу находился длинный подвижной шест с миной. Миноносец имел боковые кили, винт и опрокидывающуюся трубу. Взрыв мины, так называемой «шестовой» потушил огонь в топке котла; командир, механик и лоцман бросили судно, одев спасательные пояса. Два проходивших мимо монитора и посланные вдогонку шлюпки, потеряли миноносец из виду.

Командира подобрал угольный транспорт; остальной команде удалось вернуться со своим судном в Чарльстон. Моральный успех был громаден, и отныне блокирующим судам пришлось значительно увеличить свою бдительность.

Благодаря трудности всей обстановки и начавшимся вследствие сильной жары болезням, осада продолжалась лишь с большим трудом. Мониторы находились в ремонте; их посадили при полной воде на мель и затем очистили днища водолазами, так что они вновь приобрели скорость в 10 узлов. 26-го октября они были опять в состоянии возобновить бомбардировку Самтера.

6-го декабря затонул монитор «Уихаукен», стоявший во время сильной зыби на якоре по внутреннюю сторону бара. Несчастье было вызвано тем, что он слишком глубоко сидел носом из-за большого груза снарядов в носовой части, и что забыли задраить якорные клюзы. Так как нос вскоре сильно опустился, то приемные клапаны помп на корме перестали действовать. В виду еще целого ряда других упущений он затонул через 15 минут носом вперед; погибло 4 офицера и 15 нижних чинов.

У Чарльстона вскоре наступило общее затишье; город сдался на капитуляцию только 17 февраля 1865 года, после более чем двухлетнего храброго сопротивления.

В начале 1863 года на севере построили 20 броненосных судов, по типу «Монитора». Водоизмещение этих мониторов доходило до 850 тонн, вооружение состояло из двух 15-дм. пушек во вращающейся башне. Затем приступили к постройке четырех двухбашенных мониторов в 1600 тонн водоизмещения, длиной в 80 метров, шириной в 20 метров и с углублением в 5,5 метров. Броня была толщиной в 11-дм., вооружение состояло из двух 15-дм. пушек.

Юг действовал аналогично и усиленно готовился к борьбе на море. Два броненосных тарана южан сражались с успехом у Чарльстона. Броненосец «Атланта», наоборот, потерпел неудачу в Варзау-Зунде, где он во время боя с монитором «Уихоукен» сел на мель и был разбит последним после 15 выстрелов, из которых только четыре попало в него.

Размеры «Атланты» были: длина – 65 метров, ширина – 13 метров, углубление -5 метров. Он имел 4-дм. броню и был вооружен двумя 6-дм. пушками по бортам и 2-мя 7-дм. нарезными орудиями на поворотных станках; он развивал ход в 10 узлов; команды на нем было 145 человек. Он был переделан из бывшего блокадопрорывателя. Все эти бои произвели большое впечатление в Европе, которая теперь совсем отказалась от мысли о вмешательстве, чему также способствовала постройка югом 11 броненосцев.

В конце 1863 года север располагал почти 600 судами (470 000 тонн; в том числе 75 броненосных судов) с 4400 офицеров и 50 000 нижних чинов. Юг имел, считая и каперов, 28 пароходов со 150 орудиями и свыше 43 000 человек команды. Только в редких случаях теперь удавалось быстрым блокадопрорывателям проскакивать мимо блокирующих судов, но зато юг имел много успеха в каперской войне за границей, от чего немало страдали мореплавание и торговля севера.

Суровая зима заставила почти везде приостановить военные действия, но во время этого вынужденного перерыва обе стороны деятельно готовились к продолжению борьбы. На севере стали высказывать желание, чтобы был назначен один общий главнокомандующий для сосредоточения всех сил в одних руках; таковым избрали Гранта, отличившегося уже на западе.

С этого времени прекращается разбрасывание сил в разные стороны и начинаются действия по однообразному плану, составленному в большом масштабе. Этим надеялись отклонить и последние попытки Европы проявить свое влияние. Кроме всего этого, конгресс утвердил отпуск больших средств, напр. на приобретение 800 орудий для речных пароходов и вооруженных судов.

Театром действий флота являлся теперь морской берег в 3500 миль длиной с 180 входами и целая сеть рек, общей длиной в 4 000 миль. Конечно, блокада не была абсолютно непроницаема; так, например, в Уилмингтоне в течение недели вышло не менее 17 и вошло не менее 8 построенных в Англии 16 узловых блокадопрорывателей, незамеченных почти 20-ю судами севера, блокировавшими этот порт.

Все эти блокадопрорыватели были окрашены в серый или беловато-серый цвет, имели низкие мачты, жгли лучший уголь и были снабжены дымопережигателями. Но все-таки – вывоз хлопка, равнявшийся еще в 1860 году 5,5 миллионам тюков, опустился до 1 миллиона, из которого только 50 000 дошло до Англии.

Юг был таким образом лишен своего главного источника доходов, а в Ливерпуле царила безработица. Торговля севера также сильно страдала от усиленного набора для флота, доходившего до 122 000 человек. Громадные убытки наносила северу также каперская и крейсерская война. Само собой разумеется, что промышленность, земледелие и т. д. страдали тоже в очень сильной мере при громадном расходе людей на армию.