Тутмос III и завоевательные войны

Тутмос III и завоевательные войны

Около 1500 г. до н. э. соправителем был провозглашен юный сын Тутмоса II от одной из его жен — Тутмос III. Видимо, это было связано с болезнью фараона, так как вскоре после провозглашения Тутмоса III его отец умирает.

Однако сразу после его смерти вдова и сводная сестра Тутмоса II Хатшепсут завладела властью, оставив пасынка царем только формально. Она открыто объявила себя фараоном, заявив, что таковым ее провозгласил якобы еще ее отец — Тутмос I.

Целых два десятилетия, в течение которых правила Хатшепсут, временщиком при ней состоял зодчий Сененмут, сын нечиновных родителей, создатель уступчатого поминального храма царицы в Фивах (недалеко от нынешнего Дер эль-Бахри). В руках этого вельможи, бывшего, в частности, одним из жрецов Амона, соединялось управление личным хозяйством фараона и хозяйством Амона. Верховный жрец последнего был при Хатшепсут верховным сановником. Хатшепсут, как никто из ее преемников и предшественников, подчеркивала свою близость к Амону. Кроме своего поминального храма, она посвятила ему внушительные сооружения в государственном храме, в том числе исполинские обелиски из цельного камня высотой до тридцати метров. Очевидно, именно храмовая знать, бывшая немалой силой в стране, поддерживала царицу. Ведь именно при Хатшепсут восстанавливались многие храмы, стоявшие разоренными со времен гиксосов при всех ее предшественниках.

Появление женщины во главе государства, ведущего завоевательные войны было, разумеется, явлением необычным. В Палестине и Сирии лишь несколько местностей подчинялось царице. Поход в Южное Красноморье и формальное подчинение страны Пунт, а также прием заморских, возможно, критских, послов с дарами не могли заменить для рабовладельческого Египта покорения областей Сирии и Палестины.

На двадцать первом году царствования Тутмоса III Хатшепсут скончалась. Обосновавшись на престоле, юный царь распорядился уничтожить все изображения своей предшественницы, а также упоминания о ней и ее ближайших родственниках в надписях.

Приношение иноземцами дани и даров богу Атону (изображён в виде солнечного диска). Рельеф из гробницы в Элъ-Лмарне. XVIII династия.

Уже на следующий год Тутмос III повел свои войска в Палестину и Сирию. В Северной Палестине путь ему преградили союзные сирийско-палестинские войска. Душой союза был правитель сирийского города Кадеша.

Наперекор уговорам своих сподвижников избрать обходной путь Тутмос, не желая прослыть у врагов трусом, вышел к войскам противника прямо через ущелье, такое узкое, что воины и кони вынуждены были следовать по нему гуськом. Неприятель, стоявший против выхода из ущелья, не осмелился напасть на египтян, когда те друг за другом выходили на равнину. Возможно, что союзники просто не рискнули покинуть свое расположение у города.

Тутмос, однако, также не торопился предпринимать неожиданное нападение. По просьбе военачальников он подождал, пока все войско не покинет ущелье, а затем с полудня до вечера шел к ручью, у которого расположился на ночлег.

Битва, которая разразилась на следующее утро, была недолгой. Случайное скопище сирийско-палестинских дружин под начальством многочисленных вождей не устояло под натиском египетского войска и бежало в город.

Однако неприятель, бросив стан и колесницы, невольно спровоцировал египетское войско на грабеж, заставив позабыть их о том, что на плечах противника они могли бы ворваться в город Мегиддо. Лишь через семь месяцев, после долгой осады город наконец сдался египтянам.

Только спустя двадцать лет после победы под Мегиддо Тутмосу удалось расправиться с Кадешем.

В те времена лишь летняя пора использовалась для проведения военных кампаний, когда при благоприятной погоде прокорм войска, ведшийся за счет захваченных урожаев, не вызывал особых хлопот. Походы в Палестину и Сирию следовали один за другим: за двадцать лет, которые прошли после его первой встречи с сирийско-палестинским войском, Тутмос III совершил не менее пятнадцати походов, упорно закрепляя за собой завоеванное и занимая все новые и новые города и области.

Но во времена Тутмоса III египетское войско еще плохо умело брать укрепленные города. Нередко оно отходило ни с чем, предавая все вокруг себя опустошению. Так было и с Кадешем, пока наконец в один из последних походов египтяне не ворвались в него через пролом в стене.

Город Каркемиш на Евфрате, находящийся на стыке Сирии, Месопотамии и Малой Азии, был, по-видимому, самым северным пунктом, в который наведывался во время своих военных походов Тутмос III.

Царство Митанни, стоявшее в те времена на вершине своего могущества, притязало на Сирию, и потому овладение Египтом Сирией не могло не привести к столкновению между двумя державами. Все Сирийские государства видели в Митанни свой оплот в борьбе против египетского владычества. Принудив на тридцать третьем году своего царствования уйти за Евфрат митаннийское войско, Тутмос III перевез по суше построенные в финикийском городе Библе корабли и переправился через реку. Митаннийцам пришлось отступить дальше, и Тутмос поплыл вниз по Евфрату, грабя и разоряя города и поселки.

Новое поражение постигло державу Митанни два года спустя. Однако и после этого митаннийцы продолжали активно вмешиваться в сирийские дела. Еще через семь лет только в трех городках и области Кадеша, которые Тутмос взял на сорок втором году своего правления, стояло свыше семисот митаннийцев с полусотней коней.

Держава, которую удалось создать Тутмосу III, простиралась от северной окраины Сирии до четвертых порогов Нила. Преемникам Тутмоса не удалось выйти за эти рубежи. Эфиопия, Сирия и Палестина платили ежегодную дань. Данницей числилась и Ливия. Дары фараону прибывали и с южных берегов Красного моря. С дарами прибывали также посольства со средиземноморских островов. На этих землях египетский наместник Сирии и Палестины также считался доверенным лицом Тутмоса III.

Вавилонские, хеттские и ассирийские цари вынуждены были считаться с возросшим международным значением Египта и отсылали фараону богатые подарки, которые по сути воспринимались им как дань. Побежденных сирийских и палестинских правителей он заново назначал в их города с тем условием, что они будут исправно присылать дань.