Хороший «коп», плохой «коп», и совсем без «копов»

Хороший «коп», плохой «коп», и совсем без «копов»

После всех этих разговоров о правосудии, тюрьмах, упрямом Сократе и прочем хочется спросить: а как же полиция? какова ее роль в античном мире? Так и представляется обычная картина из нашей обыденной жизни: вой сирены, лай собак, светящийся во тьме жезл дорожного полицейского, готовый к работе алкотестер, перегороженная красной ленточкой улица, задержания невинных прохожих, озабоченное лицо «копа», раскрывшего планшет и уже готового записывать ваши показания.

Представьте, ничего подобного в древнем мире не было: полицию просто не «изобрели». Как не было ничего похожего на нашу Королевскую прокурорскую службу, которая решает, кого следовало бы припугнуть, а кого довести до реального судебного преследования. Все судебные дела — от убийства до государственной измены, от нечестивости и хулиганства до воровства — возбуждались не государством, а некими частными лицами, выступавшими от имени потерпевших. Именно эти древние «адвокаты» подавали иски, после чего начиналось разбирательство (позднее мы остановимся на этом более подробно; кстати, стоит напомнить, что в Англии вплоть до конца XVIII в. обвинительные иски также вчинялись частными, имевшими на то разрешение лицами). Афинское государство не видело ничего дурного в таком институте истцов-посредников, позволяя многим своим гражданам зарабатывать на оформлении судебных исков. Случаи, когда судебные дела возбуждало само государство, были редки, и происходили они, как правило, во время войн или больших публичных событий. В такие моменты государство, по сути, становилось на стражу правопорядка. Так, в Риме во время игр по приказу императора Августа весь город оцепляли специальные люди, наблюдавшие за опустевшими домами и предотвращавшие, таким образом, повальное воровство.

«Усиленное полицейское присутствие» — расхожее словосочетание, давно ставшее клише в современной прессе. Увеличивают армию полицейских, но почему бы не стимулировать финансово людей (взяв это за правило), активно сотрудничающих с полицией или волею случая оказавшихся у места преступления? Справедливости ради, признаем, что и сейчас вознаграждаются ценные показания, «ведущие к аресту преступников», но этого явно недостаточно. Помимо того что оплачиваемая от случая к случаю «народная полиция» обходилась бы казне куда дешевле полиции профессиональной (учитывая жалованье, выслугу, льготы, субсидии и прочее) да и, видимо, в отдельных случаях эффективнее, такая посильная и хорошо оплачиваемая помощь правоохранительным органам воспитывала бы в людях чувство гражданской ответственности.

Без содействия народа полиция беспомощна, а равнодушие граждан («полиции платят хорошие деньги — вот пусть и работают») — самоубийственно. Недавно мужчину убили подростки, которым он сделал замечание. Другая трагедия произошла в семье, где во время игры в крикет сын убил отца. Сейчас многие ратуют за то, чтобы полицейские были везде и в любое время. В древности же людям оставалось лишь возмущаться поведением пятнадцатилетних бандитов, терроризировавших честных граждан, ни на кого не надеясь. Остались свидетельства детоубийства, когда отцы наказывали сыновей-злодеев смертью, на что имели полное право. Отцы семейств, «paterfamilias», считали наказание детей делом не частным, а общественным — в интересах всех граждан.