Городельская уния (1413 г.)

Итак, благодаря Островскому договору Литва и Польша сокрушили Тевтонский Орден. В результате победы под Грюнвальдом, ВКЛ вернуло себе Жемойтию (Жмудь), получило город Сувалки и земли вокруг него, а Ягайло отдал Витовту Подолье (украинские земли в верховьях и средней части Днепра).

Политическим следствием Грюнвальда стала так называемая «Городельская уния», по названию замка Городля неподалеку от Владимира-Волынского. В 1413 году там было заключено новое соглашение о союзе (унии) Польши и Литвы. Кроме Ягайло и Витовта, его подписали и скрепили своими печатями по 47 магнатов от каждого из двух государств.

Оно предусматривало, что Литва всегда будет иметь своего собственного государя (великого князя) и свое собственное управление. При этом литовское рыцарское сословие (шляхта) получило ряд таких же прав и вольностей, что и польское. Если раньше бояре и дружинники всецело зависели от воли великого князя, то теперь они превратились в сословие свободных людей, обладавших наследственными правами. Этому новому сословию предстояло играть главную роль в политической и военной истории Великого княжества Литовского последующие 380 лет, вплоть до окончательной утраты независимости в 1795 году[54]

Крестьяне (около 70 % населения к 1600 г.) и шляхта были двумя самыми массовыми сословиями в ВКЛ. Сословную грань между ними проще всего определить так: крестьяне — это люди, освобожденные от военной службы и обложенные налогами; шляхтичи не платили налогов, но несли военную службу.

Разница в материальном положении шляхтичей и крестьян была невелика: подавляющее большинство первых составляли так называемые «застенковые». Они обитали на крошечных хуторах («застенках»), сами пахали землю и вели хозяйство вместе со своими слугами (если они у них были). Все их достоинство заключалось в сабле, верховом коне да «шляхетском гоноре».

* * *

В каждой области (воеводстве) Литвы и Польши отныне учреждались сеймики, представлявшие собой съезды местных магнатов, бояр и шляхты, на которых они решали многие вопросы, прежде всего — вопросы о новых налогах. Первое время король и великий князь сам объезжал эти сеймики, но затем стал приглашать представителей сеймиков в какой-либо определенный пункт. Иногда по его требованию уполномоченные шляхты собирались на общий съезд, так постепенно возник общий польско-литовский сейм.

15 конце XV века он делился на две палаты: верхнюю — коронную раду (или сенат), где заседали «можновладцы» — прелаты и высшие сановники Польши и Литвы, а также нижнюю (посольскую избу), где заседали депутаты от шляхты, избранные на сеймиках. Сеймики получили еще большее значение. Они не только выбирали депутатов на вальный сейм, но и составляли для них обязательные наказы. В общем (вальном) сейме депутаты выступали не от своего имени, а как представители сеймиков.

Кстати говоря, Витовт предпринял ряд энергичных мер с той целью, чтобы ликвидировать антагонизм между православными и католиками в Литве. В частности, в 1415 году он учредил автокефальную (независимую) православную митрополию великого княжества с центром в Новогородке (Новогрудке). Митрополитом Литвы он назначил епископа Григория Цамблака, приехавшего из Болгарии. Однако патриарх в Константинополе, — обиженный тем, что «у него не спросили», отказался официально утвердить это назначение.

Тогда Витовт первым высказал мысль о полезности соединения (унии) православной и католической церквей в Литве. Заметим, что это было лет за 20–25 до знаменитого Флорентийского собора! Он даже хотел послать Цамблака на собор в Констанцу, где предполагалось решить вопрос соединения церквей во всей Европе. К сожалению, Цамблак скоро умер, а Витовт так и не назначил ему преемника.

* * *

Попутно отметим, что хан Едигей еще вел некоторое время борьбу с Великим княжеством Литовским. В 1411 году он снова взял Киев, ограбил его, разорил все церкви, в том числе Киево-Печерскую лавру, но потом отправил к Витовту посольство с богатыми дарами и следующим посланием:

«Князь знаменитый! В трудах и подвигах честолюбия застала нас унылая старость; посвятим миру остаток жизни. Кровь, пролитая нами в битвах взаимной ненависти, уже поглощена землею; слова бранные, какими мы друг друга огорчали, развеяны ветрами; пламя войны очистило наши сердца от злобы. Вода угасила пламя».

Нечволодов А. Сказания о Русской земле. Книга 3, с. 33–34

Это послание Едигея (59 лет) произвело сильное впечатление на Витовта (61 год). Он заключил «вечный мир» со своим победителем.