1. Тронное одиночество
1. Тронное одиночество
Власть человека портит. Особенно — власть абсолютная. Особенно — человека такого масштаба. Наполеон чем дальше, тем больше проникался ощущением своей исключительности. Уверенностью, что ему доступно все. Что захочет, то и сделает. Политические игры, переговоры, договоры — все это Наполеону казалось теперь лишним. Зачем, если есть «большие батальоны», которые могут любого заставить плясать под императорскую дудку? Он — может всё! Наполеон начинал смотреть на окружающих с некоего «пьедестала». И все меньше прислушивался к чужим советам, полагая, что все знает лучше. Вообще-то император людей презирал всегда. Теперь же, на вершине власти, у него тем более имелись для этого основания. Можно вспомнить прусского короля, еще недавно славшего ему надменные ультиматумы, а теперь, сбежав из Берлина, подобострастно интересовавшегося, удобно ли Наполеону в берлинском дворце? Или какого-нибудь мелкого немецкого князька, который, стоя за спиной императора, играющего в карты, выбирает момент, чтобы поцеловать Бонапарту руку. Что стоят такие люди?
Даже собственная родня… Братья и сестры были обязаны Наполеону всем. Но они постоянно считали себя обиженными — потому что Наполеон давал им меньше, чем, как они полагали, им положено. А хотелось им — в точности, как в сказке о рыбаке и рыбке. Больше и больше. Мало того, за его спиной родственнички уже начали разные дурно пахнущие игры. Так, Люсьен Бонапарт в различных оппозиционных салонах любил намекать на то, как хорошо было бы, если бы императором был он… Мол, порядки были бы те же, даже фамилия у императора — та же. Зато — никаких войн. Интриговали и другие члены клана. Интересно, что Наполеон об этом прекрасно знал, но не предпринимал ничего. Сказывалось корсиканское воспитание.
Из людей, окружавших Наполеона, мало кто теперь осмеливался ему возражать. А значит — никто не мог вовремя удержать его от ошибок. Получалось нехорошо. Огромной властью обладал теперь человек, равнодушный к людям и к тому же — азартный игрок. И он продолжал наращивать ставки. Историки, особенно французские, примерно с этого момента карьеры Наполеона постоянно сетуют: вот если бы он умерил свой пыл, договорился бы с Александром, оставил бы в покое Пруссию, не лез бы в Испанию, в Россию… То есть, образно говоря, забрал бы огромный выигрыш и ушел из казино. И Франция была бы довольна. И народу бы меньше полегло… Но тогда — это был бы не Наполеон. Суть его натуры — азартная игра. И всё тут. Один историк сказал мне в шутку: если бы в 1945 году во главе Советского Союза оказался не Сталин, а Наполеон, он, разгромив Германию, обязательно двинулся бы на Западную Европу. Что-то в этой шутке есть…
Самым грандиозным замыслом Наполеона была его попытка экономически задушить Англию. Это же явилось и самой его грандиозной ошибкой. Той, которая по цепочке повлекла за собой остальные, сделавшие крах империи неизбежным. Но — все по порядку…