Какое-нибудь средство да найдется

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Какое-нибудь средство да найдется

Графтио неторопливо шел по берегу, заваленному бревнами, щебнем, камнем, изрытому ямами и канавами. Узкоколейки пересекали строительную площадку в разных направлениях. Маленькие паровозики, гудя, выпуская пар, тащили платформы с песком и камнем.

В дизельной шумели два двигателя, обеспечивающие электроэнергией всю стройку. И почти не слышен был вечный грохот воды среди волховских порогов. Его заглушал шум компрессоров, подававших сжатый воздух на дно реки, в кессоны[7]. Там под этими огромными колпаками, защищенные их стенками и сжатым воздухом от воды, согреваемые горячим паром, который идет сверху, из котельных, голые по пояс люди бурят в дне ямки, закладывают в них динамит, поджигают фитиль. Гремит взрыв. Пыль и дым заполняют кессон, но из компрессорной все время подается свежий воздух. Грязь и камни поднимаются по транспортеру, идущему через трубу, вверх.

Так взрывают и разламывают известняк, добираясь до гранитных пород, разравнивают площадку, на которой должны встать и плотина и станция.

Тяжелый, самый тяжелый труд на строительстве. И очень опасный.

Попробуй поднимись быстро на поверхность! Азот, растворенный в крови, от мгновенной перемены давления вскипит — и человек умрет. Кессонная болезнь — слова, хорошо известные всем, кто имел дело с подводными работами. Недаром наверху постоянно дежурит врач, при малейших признаках нездоровья в кессон не пускает.

Навстречу Генриху Осиповичу идет утренняя смена. Кессонщики переговариваются.

— Ты вот в Севастопольском порту работал, на дно моря опускался, — говорит один из молодых рабочих кессонному мастеру Алексееву. — Скажи-ка, там пострашней Волхова будет?

— Да нет, — отвечает Алексеев. — Волхов поопаснее. Но вы, ребята, не робейте. На всякую его хитрость у инженера Графтио какая-нибудь хитрость да найдется.

Широкое, с глубокими морщинами лицо Графтио задумчиво. Рабочие не знают, какой ответственный момент наступил, сколь серьезно решение, которое инженер Графтио должен принять. Возможно оно определит судьбу Волховстроя. А лично для него, инженера Графтио, успешное его завершение означает, что главное дело жизни будет выполненным. И среди десяти тысяч человек нет ни одного, кто не знал бы, что сооружают они первую в стране гидроэлектрическую станцию, кто тайно или явно этим бы не гордился. Инженер Графтио думает о завтрашнем, решающем совещании.