3. Первые операции (март-май 49 г.)
3. Первые операции (март-май 49 г.)
Главный удар Цезарь решил нанести по Испании. Для этой цели он сосредоточил всю свою галльскую армию, три легиона, участвовавшие в кампании в Италии (13, 12 и 8), оставшиеся 2 легиона Г. Фабия, стоявшие на юге Галлии, и 4 легиона Требония, находившиеся в Бельгии. Одновременно сильная группировка из новых, перешедших на сторону Цезаря войск должна была нанести сильный удар по Сицилии, Сардинии и Африке. Действия должны были быть быстрыми и решительными.
Перед тем, как начать операции, Цезарь появился в Риме. 1 апреля 49 г. он впервые прибыл в столицу в качестве победителя. Сенат был созван за границей померия (Цезарь оставался проконсулом), после чего Цезарь сделал ряд программных заявлений. Победитель сказал, что всегда действовал исключительно в рамках закона и был готов идти на мирные переговоры. Эту готовность он проявляет и сейчас. Центральным пунктом его речи стало заявление взять на себя заботу о государстве, и просьба к сенату «управлять вместе с ним», если же сенат будет уклоняться, то он готов править сам (per se rem publicam administrare) (Caes. В. С, I, 32). После этого, Цезарь предложил сенаторам послать послов к Помпею по вопросу о соглашении (Ibid.). Эта речь, в которой, несмотря на ощущение победы, прозвучали горечь и тревога, иногда считается показателем оппозиционности сената и декларацией Цезаря о готовности взять власть. Чтобы ответить на этот вопрос, рассмотрим, к кому обращался Цезарь, и что он хотел сказать.
По всей вероятности, победитель обращался примерно к половине сената. Вторая половина бежала к Помпею, большинство — сразу, а некоторые, чуть позже. Цицерон после колебаний сделал это в июне 49 года (Cic, Fam., XIV, 7). В 48 г. в Фессалонике было около 200 сенаторов, в Риме оставалось примерно столько же. Возникала ситуация «двух сенатов», каждый из которых считал себя законным{223}. Имеются и некоторые конкретные указания. Из 35 консуляров 49 г. 18 были у Помпея, девятнадцатый, Цицерон, присоединился к нему позже. Остальные 13 (кроме возвращенных позже из изгнания Г. Антония Гибриды (63 г.) и Авла Габиния (58 г.)) сочувствовали Цезарю (обычно — достаточно умеренно) или заняли нейтральную позицию. К сочувствующим принадлежали старые союзники, Л. Аврелий Котта (65 г.) и Л. Юлий Цезарь (64 г.), первый из которых пытался защищать Цезаря в январе 49 г. (D. С, I, 6), а второй был его легатом (I, 9), и будущие легаты Цезаря, консулы 53 г. М. Валерий Мессала и Гн. Домиций Кальвин. В Риме оставался старейший сенатор и бывший командир Цезаря 79 г. П. Сервилий Ватия Исаврийский, как и всегда оказавший ему бесценную моральную поддержку. Явный нейтралитет сохраняли М. Валерий Мессала Нигер (61 г.), Л. Волькаций Тулл (66 г.), Сер. Сульпиций Руф (51 г.) и Л. Эмилий Павел (50 г.). Примечательно, что о нейтралитете заявили даже родственники Цезаря, муж Атии Л. Марций Филипп (56 г.) и тесть самого Цезаря, отец Кальпурнии, Г. Кальпурний Пизон (58 г.). Так или иначе, Цезарь обращался не к враждебному сенату или «сенатскому болоту»{224}, но к своим сторонникам. Горечь за их пассивную позицию в январе 49 г., конечно, прозвучала, но Цезарь едва ли собирался их в чем-либо обвинять. Вместе с тем, речь была обращена и к слабому сенату и именно в этом контексте следует понимать его заявление о готовности взять на себя управление, т.е., прежде всего, ответственность (administrare rem publicam). Собственно, иного выхода и не было, и обе стороны это прекрасно осознавали. Сенат еще раз продемонстрировал свое бессилие: после трехдневных дебатов, никто не решился взять на себя роль посредника, опасаясь расправы, которой ранее угрожал Помпей (Caes. В. С, I, 33; Suet, Iul., 34, 1; Dio, 41, 15–16; Plut Caes., 35). Становилось ясно, что тот сенат 50–60-х гг., который оказывал Цезарю поддержку в период мирных реформ, оказался неэффективен в условиях гражданской войны.
Вместе с тем, определенный смысл в выступлении все же был. Диалог с сенатом легитимизировал положение Цезаря, и сенат (точнее его процезарианская и умеренная половина) согласился вручить ему руководство. Аппиан сообщает, что Цезарь гарантировал отсутствие репрессий (Арр. В. С, II, 41), Цезарь об этом не упоминает, но такие декларации делались им постоянно, и на заседании сената он мог и не делать на этом акцент, тем более, что все было достаточно ясно. Впрочем, в условиях помпеянской угрозы, ожидать чего-либо большего, чем эта пассивная поддержка, едва ли было возможно. Пройдет год, и тот же самый сенат проявит гораздо большую солидарность со своим лидером. Пока что и в самом сообщении Цезаря звучала нотка разочарования. Согласно Диону Кассию, Цезарь выступил и перед народом, а затем провел денежную раздачу (Dio, 41, 16).
Во время пребывания Цезаря в Риме произошел инцидент. Один из молодых представителей рода Метеллов, Л. Цецилий Метелл, внук Метелла Капрария, консула 113 г., исполнявший должность народного трибуна, выступил против Цезаря. Вначале Метелл последовал за Помпеем и еще в марте 49 г. находился в Капуе (Cic. Att., IX, 6, 3), однако затем вернулся в столицу. Согласно Цезарю, он выступил против всех его предложений и особенно — инициативы мирных переговоров (Caes. В. С, I, 33), другие авторы пишут, что он воспрепятствовал Цезарю взять деньги из казны (Арр. В. С, II, 41; Dio, 41, 17; Plut. Caes., 35). Цезарь отреагировал достаточно жестко и даже (согласно Аппиану) угрожал казнить Метелла и велел открыть казну. Аппиан сообщает, что были затронуты неприкосновенные фонды, сохраняемые только на случай войны с галлами (возможно, протест Метелла касался этого вопроса), причем, Цезарь, с полным на то основанием мог заявить, что проблемы более не существует (Арр. В. С, II, 41). Надо полагать, что деньги были использованы для закрытия финансовой бреши, образовавшейся в выплате жалования солдатам, ранее заявившим о готовности сражаться бесплатно. Метелл был вынужден удалиться в изгнание (видимо, это случилось после отъезда Цезаря), но в 48 г. он благополучно вернулся (Cic. Att., IX, 7).
Правовое положение было не лучше, чем военно-политическое. Рим оказался без официальной власти. Консулы и большая часть других магистратов отсутствовали, причем, они не просто отсутствовали в Риме, как это бывало в тяжелые периоды Второй Пунической войны, а воевали против Цезаря, сохраняя все права и статус магистратов. В Риме оставалась половина сената, полномочия которой оставалась весьма спорной. Достаточно сложным было положение самого Цезаря. Человек, предотвративший государственный переворот, был проконсулом одной из провинций, к тому же — полуофициальным. Весь 49 год прошел под знаком временной администрации и именно она взяла власть в свои руки. Из нее начинает формироваться новая властная элита.
Цезарь распределил поручения между своими легатами, делая это так, как это делает командующий воюющей армией. Два ключевых поста, ответственность за порядок в Италии и Риме, были поручены Марку Антонию и М. Эмилию Лепиду. С 54 г. происходит стремительное выдвижение молодого лидера цезарианской партии: в 54–50 гг. Антоний участвовал в галльских кампаниях, в 49 г. как трибун он мужественно отстаивал интересы Цезаря. Теперь, в ранге legatus pro praetere он отвечал за управление Италией (Cic. Att., X, 8а; 10, 5; II, 4; 12а; 15, 3; 16, 5). Другой будущий лидер цезарианцев выдвинулся только сейчас. М. Эмилий Лепид был сыном мятежного консула 78 г. Лепид родился в 89 г., в 64 г. он стал понтификом, а в 52 г. поддержал оптиматов в деле Клодия (Asc. р. 43; Cic. Mil., 13). В 49 г. Лепид был городским претором. Цезарь сделал его ответственным за положение в Риме. Собственно говоря, ничего особенного и чрезвычайного в этом назначении не было: в отсутствии консулов, городской претор становился ответственным за положение в столице и, в общем, за работу сената и судопроизводство, и здесь Цезарь просто опирался на сохранившийся элемент старой администрации.
Другое доверенное лицо, Курион, бывший трибуном 50 г., стал наместником Сицилии, а Кв. Валерий Орка — наместником Сардинии. Управление Цизальпийской Галлией и, видимо, контроль за положением в Галлии, где теперь практически не было войск, поручались Марку Крассу, сыну триумвира. Примечательно, что положение в Галлии, впрочем, позже более обеспеченной войсками, оставалось стабильным. Брат Антония, Гай, с 15 когортами был послан в Иллирик для создания плацдарма цезарианцев на Балканах. В Тирренское и Ионийское море были посланы две эскадры под командованием Кв. Гортензия Гортала, сына знаменитого оратора (Гортензий-старший умер в июне 50 г.) и П. Корнелия Долабеллы, зятя Цицерона, прибывшего в лагерь Цезяря в январе 49 г. (Cic. Fam., XIV, 14, 1; Att., VII, 13, 3). Война очень быстро выдвинула молодое поколение цезарианской партии.
6 апреля 49 г. Цезарь выехал к армии, уже направлявшейся в Испанию. В Цизальпийской Галлии он узнал о появлении еще одной проблемы. Домиций Агенобарб с 7 кораблями, команды которых состояли из его рабов, либертов и колонов, направился в Массилию, крупнейшую греческую колонию на юге Галлии. Еще ранее Помпей направил в город знатных молодых послов, через которых просил оказать ему поддержку. Массилиицы заявили о своем нейтралитете, но как только к городу подошел Домиций, они приняли помпеянского олигарха, назначив его командующим обороной (Caes. В. С, 35–36). Позиция горожан, возможно, объясняется их связями с Помпеем, аристократическим устройством города (во главе Массилии стояла олигархия шестисот) и, быть может, отсутствием тесных связей с Цезарем. Хотя последний подчинил им племя саллиев, в целом, город не играл особого значения в Галльских войнах (I, 35). Город начал готовиться к обороне. Массилия была сильной крепостью с мощным флотом и находилась на пути из Италии в Испанию, контролируя важные стратегические коммуникации.
Цезарь оставил у города три легиона Требония (треть галльской армии) и быстро построил флот, во главе которого был поставлен Децим Брут, уже проявивший себя в качестве флотоводца в кампании против венетов в 56 г. Письма Цицерона позволяют датировать события: в письмах от 3 и 6 мая он пишет, что радуется действиям массилийцев (Cic. Att., X, 10, 4; Fam., X, 12а, 6). Скорее всего, это было написано между началом восстания и первыми неудачами повстанцев.
Вторая армия цезарианцев сумела прорвать блокаду. В апреле 49 года три легиона Куриона, составленные из бывших помпеянцев (по Аппиану и Плутарху армией командовал Азиний Поллион) были посланы в Сицилию, а один легион Кв. Валерия Орки — в Сардинию. После занятия Сицилии, Курион должен был переправиться в Африку. В Сардинии жители главного города Харалиса изгнали из города помпеянского наместника М. Аврелия Котту, возможно, сына консула 74 г., и передали город Валерию. К ним присоединились все жители провинции (Caes. В. С, I, 30), после чего наместник бежал в Африку. Катон в Сицилии также не мог сопротивляться противнику. Цезарь не без юмора описывает, что, узнав о подходе Куриона, Катон стал жаловаться, что Помпей бросил его и начал войну без подготовки, а затем бежал из провинции (Ibid.). Аппиан передает, видимо, вымышленный диалог Катона с Поллионом (Арр. В. С, II, 40; см. также — Dio, 41, 18; Plut. Cato, 53). Катон отправился к Помпею, по сообщению Цицерона, это произошло за 7 дней до Календ Мая (25 апреля). Операция имела огромное значение: результатом было решение продовольственной проблемы в течение довольно длительного времени. Блокада была прорвана, по крайней мере, в одном пункте.