6. «Партия Помпея»

6. «Партия Помпея»

После смерти Юлии, гибели Красса и распада триумвирата, равновесие нарушилось. Новое поколение оптиматов, вступив в союз с Помпеем и пользуясь прогрессирующей анархией, перешло в наступление. Намечается та расстановка сил, которая и определила положение к началу 49 г. Постсулланская элита 50-х гг. во многом напоминает сулланскую элиту конца 80–70-х гг. В ней может но выделить несколько групп, имевших разное происхождение, установки, интересы и цели, которых объединяла, прежде всего, их вражда к Цезарю.

1. Помпей и его окружение. Сам Помпеи был, несомненно, самым высокопоставленным из противников Цезаря. После смерти Метелла Пия, Лукуллов, Куриона и Аппия Клавдия, он мог совершенно безоговорочно претендовать на эту роль. Дважды (70 и 55 гг.), а после 52 г. и трижды консул, трижды триумфатор, трижды удостоенный особых полномочий (76, 67, и 66 гг.) в беспрецедентных масштабах, проконсул Испании с 54 г. и, возможно, принцепс сената, Помпеи превосходил любого из римлян (включая всех своих союзников и даже Цезаря) своим послужным списком. Именно ему предназначалась роль нового Суллы, и намеки на это имеются в разных источниках. Отношение оптиматов и олигархов к Помпею было довольно сложным, в той степени, насколько сложным было и его собственное прошлое. Римляне прекрасно помнили и его прошлое сулланского генерала, и то, что он был символом и во многом — инициатором революции 70 г., и его сближение, а временами и союз с Цезарем, и соперничество с Крассом. Некоторое время Помпеи играл роль буфера между Цезарем и непримиримыми антицезарианцами типа Катона или Домиция Агенобарба, особое отношение заметно к нему и со стороны Цезаря, постоянно настаивавшего на переговорах именно с Помпеем. Помпею не доверяли, опасаясь его собственной диктатуры или блока с Цезарем, а к образу ненадежного лидера присоединялся и образ властолюбца. Впрочем, сколь бы ни велики были подозрения, без Помпея борьба с Цезарем была бессмысленна, и это обстоятельство перевешивало все остальные. Альянс оптиматов и Помпея стал складываться в период 52-49 гг., и Помпеи был единственным человеком, которого можно было противопоставить Цезарю (как выяснилось позже, и в реальном плане). Совершенно очевидно, что Цезарь особенно не хотел именно этого.

Вокруг Помпея, как и ранее вокруг Суллы, складывается определенный круг людей, связанных с ним в чисто личном плане. Подрастали дети Помпея и Муции, Гней (род. 80–75 гг.) и Секст (род. ок. 75 г.), вполне очевидно, что Помпей рассчитывал хотя бы на частичную передачу своего статуса по наследству. Отчасти это и получилось. Гней Помпей-младший активно участвовал в гражданской войне 49–45 гг., а в 46-45 гг. был главнокомандующим в последней войне в Испании. На последних этапах в войне участвовал и Секст, позже ставший одним из лидеров республиканцев и помпеянцев. В 52 г. Помпей пятым браком женился на Корнели, дочери Кв. Цецилия Метелла Пия Сципиона, человека с очень интересной родословной. Прадедом Метелла Сципиона был палач Тиберия Гракха Назика Серапион. Его сын, консул 111 г. П. Корнелий Сципион Назика, был женат на Цецилии Метелле, дочери знаменитого Метелла Македонского. Их внук, П. Корнелий Сципион Назика, был усыновлен тогдашним главой клана, консулом 80 г. Кв. Цецилием Метеллом Пием и стал теперь Квинтом Цецилием Метеллом Пием Сципионом, будущим тестем Помпея. Будучи потомком Сципионов и Метеллов и породнившись с Помпеем, Сципион очевидно претендовал на второе место в «партии» и после гибели Помпея в 48 г. был признан его официальным преемником и командующим в Африке. К семье Помпея принадлежал и Л. Скрибоний Либон, тесть Секста Помпея, занимавший видное место в помпеянском командовании.

Среди помпеянцев и противников Цезаря можно обнаружить и других представителей разных ветвей Помпеев и Метеллов, а также — прямых родственников Суллы. Внуком Суллы был трибун 52 г. Кв. Помпей Руф (Dio, 40, 45; 40, 55), также бывший внуком одноименного консула 88 г. Среди помпеянцев был Кв. Помпей Вифиник (точное родство с Помпеем неизвестноХОго Б., VI, 15). Дочь самого Суллы, Фавста, была женой Т. Анния Милона, а сын, Фавст Корнелий Сулла, активно сражался против Цезаря. Его опекуном был Л. Лициний Лукулл, в 63 г. Фавст был военным трибуном в армии Помпея, в 54 г. — квестором. После этого он женился на Помпее, дочери Помпея Магна и сестре Гнея и Секста (Suet, Iul., 27; Plut. Pomp., 47; Caes., 14). Наконец, у Помпея было несколько человек, игравших роль политических советников, с которыми он обсуждал все важные решения. В их числе были Л. Лукцей, неудавшийся кандидат в консулы 59 г., и грек Феофан.

2. Военные. Эта группа, в основном, концентрируется вокруг Помпея и составляет важный компонент его «личной партии». Старшее поколение имело сулланское прошлое, младшее служило и выдвинулось в походах самого Помпея. Многие из них были людьми незнатного происхождения, обязанными своим выдвижением личным заслугам и покровительству знаменитого полководца, а потому заинтересованными не столько в «республике», сколько в ее «принцепсе». К этой категории принадлежали три легата Помпея, командовавшие в Испании: консул 60 г. Л. Афраний, победитель при Пистории М. Петрей, впрочем, в 59 г. проявивший оппозиционность триумвирам, и М. Теренций Варрон, историк, филолог, антиквар, также бывший легатом Помпея в Дальней Испании. Позже к ним присоединился изменивший Цезарю Лабиен. Возможно, был жив и консул 61 г. М. Пупий Пизон.

К более младшему поколению можно отнести Г. Кассия Лонгина, квестора Красса в 53 г. и организатора обороны восточных провинций от парфянского нашествия 53–51 гг. На более низших постах находились будущие военачальники Помпея в гражданской войне 49–45 гг., П. Атий Вар, М. Октавий, Отацилий Красс, Г. Колоний, Г. Консидий Лонг, Г. Валерий Триарий.

3. Олигархи и оптиматы. К их числу относятся многочисленные высокопоставленные и знатные аристократы. Наиболее значительными из них можно, наверное, считать коллегу Цезаря по консульству 59 г. М. Кальпурния Бибула и Л. Домиция Агенобарба. Менее последовательными и яростными врагами Цезаря были и другие аристократы: консул 54 г. и цензор 50 г. Аппий Клавдий Пульхр, консул 66 г. Ман. Эмилий Лепид и консул 65 г. Т. Манлий Торкват. В 50-е гг. особое значение в этой группировке приобретают два рода, Корнелии Лентулы и Клавдии Марцеллы. К первому принадлежали консул 57 г. П. Корнелий Лентул Спинтер и, возможно, его брат, консул 49 г. до н.э. Гн. Корнелий Лентул Крус, ко второму — три Клавдия Марцелла, консул 51 г. М. Клавдий Марцелл, его брат, консул 49 г. Г. Клавдий Марцелл и их двоюродный брат, Г. Клавдий Марцелл, консул 50 г. Начиная с 54 г., эта группа регулярно добивалась консульства. В 57 г. — Лентул Спинтер, в 56 г. — Гн. Корнелий Лентул Марцеллин, в 54 г. — Домиций Агенобарб и Аппий Клавдий, в 51 г. — М. Клавдий Марцелл, в 50 г. — Г. Клавдий Марцелл, в 49 г. — Г. Клавдий Марцелл и Л. Корнелий Лентул Крус. К концу 50-х гг. они составили очень влиятельную группу в элите сената, а во время гражданской войны занимали руководящие посты в помпеянской партии и армии.

4. Идеологи. Олигархи и оптиматы давали деньги, влияние, положение и большинство в элите сената. Несколько особое положение занимали те, кто формировал идеологию «помпеянской партии», и центральными фигурами были здесь, несомненно, Катон и Цицерон. Оба лидера несколько отличались: Катон проявлял несомненное непримиримое отрицание Цезаря, будучи готовым на любые крайности в борьбе с противником, Цицерон, также бывший противником Цезаря, был более склонен к компромиссу и недопущению эксцессов. Непосредственных последователей Катона было не так много. К их числу можно отнести Марка Фавония, уроженца Нуцерии, постоянно следовавшего за своим кумиром (Cic. Att., I, 14, 5; II, 1, 9; IV, 7; Plut. Caes., 21) и, возможно, М. Юния Брута, сына Сервилии и племянника Катона. В 59 г. через усыновление Брут стал сыном Кв. Сервилия Цепиона, легата Помпея. В 58 г. он сопровождал Катона на Кипр (Plut. Brut., 3). Первым браком Брут был женат на Клавдии дочери Аппия Клавдия Пульхра, консула 54 г. Сестра жены Брута была женой Гнея Помпея — младшего.

Круг Цицерона был более обширен, а его связи более сложны. Ближайший друг оратора, Т. Помпоний Аттик, сознательно придерживался нейтралитета. Его биограф Корелий Непот восхищается способностью Аттика придерживаться добрых отношений со всеми римскими политическими лидерами от Мария и Суллы до Антония и Октавиана. Разумеется, он ладил и с Помпеем, и с Цезарем, и с Катоном. С Цезарем был связан родной брат оратора, Квинт, также очень близкий к Цицерону человек. Из близких к Цицерону людей можно назвать людей обеих партий: это были и оптиматы и помпеянцы (Т. Анний Милон, П. Сестий) и цезарианцы (А. Гирций, Г. Оппий, Л. Корнелий Бальб, собственный зять Цицерона Долабелла). Некоторые колебались: среди них весьма характерна фигура М. Целия Руфа, одного из доверенных лиц Цицерона. С другой стороны, Цицерон был достаточно близок и с Катоном и Брутом.

По своему положению круг Цицерона мог играть определенную посредническую роль, что он и пытался делать. По большому счету, это ему не удалось.

Положение «идеологов» достаточно интересно. Среди них было немного аристократов, но в основном это были люди, стремившиеся войти в круг знати (прекрасные примеры — Фавоний, Милон и сам Цицерон) и не всегда принимаемые этой последней. Даже Катон, бывший правнуком знаменитого Катона Цензора, в определенном смысле подчеркивал демократическую традицию предка. Их социальный статус был относительно невысок: только Цицерон был консуляром, а Катон, несмотря на свое фактическое положение, был только преторием и неоднократно терпел поражения на выборах. Их фактическое влияние было гораздо больше. Под влиянием Катона (а иногда и в родстве с ним) находились многие влиятельные олигархи, Домиций Агенобарб или Лентул Спинтер, Катон и Цицерон имели огромное влияние на Помпея. Нередко, как это было в случае с заговором Каталины, именно позиция Катона или Цицерона и даже менее влиятельных членов кружка имели решающее значение для принятия решения.

Наконец, именно этот круг создавал идеологию и имидж новой оптиматской и помпеянской партии, создавая новые ценности: идея нравственного преобладания Катона, теория расширительного толкования opimates у Цицерона, его же идеи «согласия сословий» и «первого гражданина», обосновывающие особое положение Помпея. Катон и Брут (в меньшей степени, Цицерон) имели безупречную нравственную репутацию, являя собой пример честности, принцпиальности, стойкости и бесстрашия борцов за республику. Показателем их реального положения было то, что после гибели Помпея, его сторонники достаточно единодушно хотели сделать командующим именно Катона, а выбор Сципиона был продиктован им самим. В 44 г. заговорщики без колебаний уступили лидерство Бруту, в 58–57 гг. именно Цицерон стал той фигурой, вокруг которой начинается борьба за возрождение партии оптиматов, в 44–43 гг. он был несомненным лидером оппозиции в сенате.

Имея огромное влияние на интеллектуальную жизнь, именно эти люди создали «миф о республике», представив Рим I в. до н.э. со всеми его пороками, как свободное гражданское общество, низвергнутое «тираном» Цезарем и поставив его в один ряд с Марием, Суллой, Катилиной и Клодием. Фигуры Катона, Цицерона и Брута «прикрыли» властолюбие Помпея и его окружения, коррупцию, эгоизм, политические манипуляции и близорукость сулланских, постсулланских и оптиматских олигархов и зверства помпеянских военных и представили эту гибельную для Рима политику, как оппозицию «лучших людей» и «мыслящей интеллигенции» тоталитаризму и военной диктатуре. Вероятно, именно в борьбе с «идеологами» Цезарь и созданная им система испытала самые серьезные трудности. В какой-то степени, он даже проиграл.

С конца 53 г. вся эта разнообразная группировка вполне определенно взяла курс на захват власти и жесткое подавление любой оппозиции. Она, несомненно, прекрасно воспользовалась ситуацией, но встает и вопрос, в какой степени она ее создала. Операция выборов на 52 год была достаточно четко разыграна разными частями этой «партии». Именно сейчас всякого рода компромиссные фигуры уходят на второй план, а фактическим римским правительством становятся непримиримые враги Цезаря: Помпей, все больше склоняющийся в эту сторону, Сципион, Катон, Бибул, Домиций Агенобарб, Петрей и Афраний, Лентул Спинтер, Лентул Крус, а позже — Лабиен, Аттий Вар и сыновья Помпея. Эти силы берут в свои руки власть и политику, стремясь к ничем не ограниченному контролю над политическими структурами, материальными ресурсами и идеологией.