2.13.1. Идея исторической эстафеты

2.13.1. Идея исторической эстафеты

Зачатки если не эстафетно-стадиального, то эстафетного подхода к истории присутствовали уже в знакомой нам концепции четырех монархий. Еще римлянин Эмелий Сура в труде о римской хронологии, написанном где-то между 189 и 171 годами до н.э., подчеркивал, что первоначально могуществом обладали ассирийцы, от них оно перешло к мидийцам, затем к персам и, наконец, верховенство оказалось в руках Рима.

В средние века идея исторической эстафеты проявилась, как мы помним, в форме концепции «переноса империи» («translatioimperii»). Согласно ей, власть римских императоров была перенесена сначала на западных франков в лице Карла Великого, а затем на германцев в лице Оттона I.

В XV в. концепция четырех великих монархий становится известной на Руси. Она широко использована в «Российском Хронографе», составленном, вероятно, в 1442 в. Вместе с ней в русскую мысль проникает идея исторической эстафеты.

Она лежит в основе возникшей в России XVI в. концепции «Третьего Рима». Согласно ей, ведущая роль вначале перешла от первого Рима ко второму — Константинополю, а после его падения к Москве, которая и стала третьим Римом. В совершенно четкой форме эта идея была сформулирована в послании псковского старца Филофея великому князю Василию III: «...Блюди и внемли, благочестивый царю, яко все христианская црьства спидошас в твое едино, яко два Рима падоша, а третей стоит, а четвертому не быти...».268 Филофей. Послание к великому князю Василию, в нем ж о исправлении крестного знамения и о содомском блуде // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV — первая половина XVI века. М., 1984. С. 440.

В поэтической форме идея принятия Россией эстафеты от Константинополя была выражена в стихотворении B.C. Соловьева «Панмонголизм»:

Когда в растленной Византии

Остыл Божественный алтарь

То отреклися от Мессии

Иерей и князь, народ и царь,

Тогда он поднял от Востока

Народ безвестный и чужой,

И под орудьем тяжким рока

Во прах склонился Рим второй.269 Соловьев B.C. Панмонголизм // B.C. Соловьев. «Неподвижно лишь солнце любви». Стихотворения. Проза. Письма. Воспоминания современников. М., 1990. С. 89.

Еще в первой половине XV в., до крушения Византии, на Руси было создано «Сказание о Вавилоне граде», в котором рассказывалось о передаче царских регалий из пришедшего в упадок Вавилона в Константинополь.270 См.: Скрипиль М.О. Сказание о Вавилоне граде // ТОДРЛ. Т. 9. М.-Л., 1953 (в приложении к статье дан текст сказания); Черепнин Л.В. Образование русского централизованного государства в XIV - XV веках. М., 1960. С. 679-682.Уже после падения Константинополя в «Послании о Мономаховом венце» Спиридона-Саввы, современника Ивана III и Василия III, рассказывается о передаче византийским императором Константином царских регалий, в том числе царского венца, великому князю киевскому Владимиру Всеволодовичу, от которого они перешли к великим князьям владимирским, а тем самым и к московским. «И от сего времени, — сообщается в послании, — князь великий Володимер Всеволодович наречся Манамах и царь великий великия Росия, и от того часа тем венцом царским, что приела великий царь греческий Констянтин Манамах, венчаются вси великие князи Володимерские, егда ставятся на великое княжение руское, якоже и сие вольный и самодержец великия Росия Василей Иванович второйнадесят по колену от великого князя Володимире Манамаха...».271 Послание Спиридона-Саввы // Жданов И.Н. Повести о Вавилоне и «Сказание о князех Владимирских». СПб., 1901. СПб., 1901. С. 140.

И в последующем в «Сказании о Вавилоне граде» появилось дополнение, в котором говорилось о том, что доставленные из Вавилона в Константинополь царские регалии, через Владимира Мономаха перешли к московским царям.272 См.: Жданов И.Н. Указ. раб. С. 52; Скрипиль И.О. Указ. раб. С. 128.Здесь историческая эстафета идет от Вавилона к Константинополю, а от него через Киев в Москву. Рим из нее исключен.

Идею исторической эстафеты, но не стадиально-эстафетного развития, принимал Н. Макьявелли, который писал в своих «Рассуждениях о первой декаде Тита Ливия»: «Обдумывая ход подобных вещей, я прихожу к выводу, что мир всегда был устроен одинаково и всегда в нем было столько же хорошего, сколько и плохого, однако от страны к стране картина менялась; об этом можно судить по древним монархиям, которые сменяли друг друга вследствие изменения нравов, но мир при этом оставался все тот же. Разница была только в том, что вся его доблесть был сосредоточена в Ассирии, затем перенесена в Мидию, потом в Персию и в конце концов достигла Италии и Рима».273 Макиавелли Н. Рассуждения о первой декаде Тита Ливия. Государь. М., 2002. С. 138.