Конституционная борьба

Конституционная борьба

Если все фракции «Венстре» были едины в том, что целью их политики является установление порядка, при котором правительство назначается большинством фолькетинга, то в отношении выбора средств для достижения этой цели между ними с самого начала существовали разногласия. Формально аргументом в пользу преимущественного положения фолькетинга служило положение Конституции о том, что проект бюджета вначале вносится на рассмотрение именно нижней палаты. Это было (как полагали) эффективным, более того, грозным орудием в борьбе за возможность отправить кабинет в отставку, ибо Основной закон страны гласил: «Налоги могут взиматься только после принятия финансового закона. Не могут производиться расходы, не упомянутые в бюджете или в законе о дополнительных ассигнованиях». В случае если парламент блокировал принятие бюджета, страной становилось просто-напросто невозможно управлять.

Первая попытка применить это оружие закончилась в 1873 г. назначением внеочередных выборов в фолькетинг, но желающих довести начатое дело до конца не нашлось, хотя правительство продолжало свою деятельность еще в течение полугода. Тем не менее в 1877 г., после того как всегда находившийся в боевой готовности Эструп в 1875 г. наконец-то согласился принять на себя руководство кабинетом, ситуация обострилась до предела. Во время обсуждения проекта бюджета левые настояли на включении в него нескольких довольно незначительных статей, и дело кончилось принятием двумя палатами бюджета в двух разных редакциях. В результате правительство распустило ригсдаг и приняло «временный (чрезвычайный) закон о бюджете», согласно которому правительство было уполномочено взимать в текущем порядке только те прямые и косвенные налоги и производить только те расходы, по которым принято решение обеими палатами.

Министр юстиции Неллеманн заранее отверг любые обвинения в нарушении Конституции. По его мнению, напротив, именно требование введения принципа парламентаризма, то есть права большинства нижней палаты назначать правительство, противоречило установленному Конституцией праву короля свободно назначать своих министров. Обе палаты являлись совершенно равноправными, а полномочия на издание временных законов распространялось также и на закон о государственном бюджете, который к тому же мог содержать и не принятые парламентом расходные статьи, если государь видел в этом необходимость.

Если осуществление подобного рода чрезвычайных мер вызвало гневное осуждение и даже обеспокоило более умеренные круги «Хойре», то партии «Венстре» не удалось сохранить общую платформу. Она раскололась на две основные группы — радикалов, объединившихся вокруг Берга и Хёрупа, и умеренных, среди которых оказались, в частности, Бойсен и Хойсбро. При этом умеренные впоследствии де-факто признали правомочность принятия временных законов.

Последующие годы отмечены тактической борьбой этих группировок, пытавшихся позиционировать себя по отношению к правительству, друг к другу и избирателям, среди которых наиболее сильное влияние со временем завоевало радикальное крыло «Венстре». В начале 80-х годов Берг выработал «политику замораживания», согласно которой большинство фолькетинга последовательно приостанавливало прохождение представленных кабинетом проектов бюджета. Тем не менее и такие действия парламента (благодаря которым, кстати сказать, не использованные от налоговых поступлений средства оседали в государственной казне мертвым грузом) не заставили бескомпромиссного Эструпа дрогнуть. Столь же малый эффект в этом плане имели и политические успехи восстановившей свои позиции Социал-демократической партии, в том числе и ее победа на выборах в Копенгагене в 1884 г. Воспользовавшись ситуацией, когда вопрос о строительстве фортификационных сооружений вокруг столицы стал предметом живейших дискуссий в широких кругах, Эструп фактически наделил свое правительство диктаторскими полномочиями. С 1885 по 1894 г. он правил страной на основе временных законов о государственном бюджете, которые в этот период содержали ко всему прочему и не санкционированные парламентом расходы, прежде всего на строительство столичных военных укреплений.

По-видимому, именно в 1885 г. современная Дания находилась ближе всего к революционному развитию событий. Создавались стрелковые общества, велась агитация в пользу неуплаты налогов, а правительство каждый раз отвечало «циркулярами по затыканию ртов», возбуждением судебного преследования, лишением ассигнований и чрезвычайными законами, в том числе о создании в рамках сухопутных войск жандармерии, призванной поддерживать общественный порядок, и о наказаниях за агитацию подстрекательского характера в прессе. Силы жандармерии были созданы в связи с неудавшимся покушением на Эструпа, случившимся осенью того же года. Покушение явилось спонтанной акцией одиночки, от которой немедленно отмежевались все руководители оппозиции. Но несмотря на брожение умов среди населения, противостояние не приняло формы организованной вооруженной борьбы, хотя имелись факты нанесения телесных повреждений «голубым мундирам» (жандармам), к примеру на рынке в Брённерслеве и других местах. Тем не менее в период «чрезвычайщины» возросли политическое самосознание и активность избирателей. Проводившаяся в тот период политика совершенно очевидно способствовала разрыву проявившего классовую солидарность кооперативного движения с находившейся под влиянием идей партии «Хойре» городской буржуазией, а сотрудничество партии «Венстре» и социал-демократов в борьбе за демократию и парламентаризм продолжалось гораздо дольше, нежели это диктовали их объективные классовые интересы.

Хотя призывы Эструпа способствовали сбору множества подписей, поддерживавших политику военного строительства датчан, далеко не все представители «Хойре» являлись безоговорочными сторонниками жесткой линии на конфронтацию. Умеренные правые, такие как министр внутренних дел Й.К. Кристинсен, поддерживали контакты с руководимой Бойсеном фракцией Умеренной «Венстре», что в 1891 — 1892 гг. привело к согласию между ними в отношении закона о социальном обеспечении, а два года спустя, когда наконец-то удалось уговорить Эструпа подать в отставку, и по вопросу о бюджете. А суть проблемы состояла в том, что партия «Хойре» не имела никакой возможности влиять на политику правительства, поскольку в идеологическом плане поддерживала тезис о полной свободе короля в деле назначения своих министров.

Присоединение умеренных к соглашению по поводу закона о бюджете в 1894 г. вызвало гневную реакцию в рядах других группировок «Венстре». С одной стороны, этот шаг рассматривался как предательский, призванный легитимировать продолжавшееся десять лет незаконное строительство крепостей, а с другой — трудно было понять, каких, собственно, политических выгод он позволил добиться. Прежде чем сложить с себя полномочия премьера, Эструп выжидал несколько месяцев, а его преемник, хотя и являлся сторонником вышеупомянутого соглашения, так и не включил в состав кабинета ни одного представителя партии «Венстре». Уже при голосовании от соглашения отмежевались 15 из 40 членов группы Бойсена, в том числе Хойсбро и будущий министр юстиции Альберти. Год спустя они вошли в реорганизованную Партию реформ «Венстре», которая под руководством нового, деятельного лидера, школьного учителя из Западной Ютландии Й.К. Кристенсена, в том же, 1901 г. одержала внушительную победу на выборах в фолькетинг, завоевав целых 76 мандатов. Умеренные же получили всего лишь 16 мест в нижней палате, в то время как совершавшая в тот период постепенное восхождение к политическим высотам Социал-демократическая партия провела в нее 14 своих представителей. И наконец, партия «Хойре», в последний раз выступая на выборах в качестве правящей, ограничилась лишь восемью мандатами из ста тринадцати.