По обоюдной милости. Церковь и король в XII в.

По обоюдной милости. Церковь и король в XII в.

Датчане приобщились к христианской церкви в тот момент, когда она более явно, нежели прежде, стала представать как папская церковь. Новообращенные христиане столкнулись с церковной властной структурой в ее более резко очерченной форме, сложившейся в XI в. и получившей название григорианской, по имени папы Григория VII (1073-1085).

Григорианцы выступили с острой критикой положения дел, сложившегося в церковном руководстве. Одиннадцатое столетие характеризовалось децентрализацией политической власти по всей Европе. Григорий успешно противостоял этой тенденции. Проводя внутреннюю централизацию церковного аппарата, он выступал против любого светского влияния надела церкви. Наибольшее внимание привлекла начатая им борьба за право церкви единолично решать все вопросы избрания и назначения на церковные должности. Эта так называемая борьба за инвеституру завершилась, наконец, заключением в 1122 г. Вормсского конкордата, в соответствии с которым церковь добилась признания того, что епископы должны избираться духовенством без вмешательства со стороны князей. Этот порядок пришел и в Данию, где он, мягко говоря, оставался нереализованным при выборах епископов вплоть до середины XIII столетия.

Григорианские идеи служили целям исключительно практическим, и их последствия выражались больше в виде укрепления церковной структуры и влияния папы, чем в форме развития теологии. Григорианская эффективность распространялась вместе с внутренним административным аппаратом церкви по всей Европе. В Дании она породила впечатление, что церковь, присутствие которой в повседневной жизни страны стало фактом, в делах практических, похоже, стояла на пару шагов впереди других институтов. Численность населения теперь росла, и потребность в мерах по повышению эффективности стала огромной. Нововведения, в претворении которых в жизнь страны церковь занимала приоритетное положение, вызвали в период приблизительно с 1040 по 1340 г. колоссальный экономический рост, который сопровождался постоянным приростом населения.

Королевская власть также извлекала пользу из высокой действенности церковного административного аппарата после его появления в стране, в частности путем назначения на свою службу людей, получивших церковное образование. Главной причиной, в силу которой церковь была впереди королевского правительственного аппарата, было письменное делопроизводство. Таким образом, королевская власть усвоила разработанную церковью технологию власти и впоследствии смогла с успехом осуществить также и свою культурную революцию. Так две ветви власти выросли почти из ничего в структуру, которая руководила частью производства на сельскохозяйственных угодьях страны, а также распределяла, перераспределяла и потребляла производимую продукцию.

У датских королей была еще одна причина, для того чтобы благожелательно относиться к папской церкви. Дело в том, что немецкие императоры/короли были главными противниками и тех и других, а всегда полезно иметь дружественного союзника в тылу противника. Так что с 1047 г. церковь встречала со стороны датских королей понимание выбора ею новых путей, если старый образ действий оказывался непригодным.

А он действительно оказался таковым для Свена Эстридсена, который вооружился с целью захватить как Норвегию, так и Англию. Однако эта попытка короля окончилась полной неудачей. Похоже, что его наиболее выдающаяся черта как воина заключалась в способности проигрывать битвы, в которых он участвовал, и при этом избегать гибели. Может быть, именно это отсутствие свойственной викингам харизмы явилось причиной того, что королевские отпрыски и вожди аристократии сочли Свена неопасным и позволили ему править в течение 29 лет.

В конечном счете Свен Эстридсен все же извлек выгоду из своего длительного правления (1047—1076), в течение которого он удерживал власть не только оружием, но и другими средствами. Король согласился с предложением северогерманского архиепископа и начал укрепление института церкви. Раз уж не удалось стать правителем империи, выходящей за пределы Дании, то он попытался стать одной из двух частей эффективной власти у себя дома, в своем королевстве.

Концептуальные основы сотрудничества между новой церковью и монархией в ее новом образе складывались при Свене Эстридсене, и эта линия была продолжена при пяти из его многочисленных сыновей, которые занимали королевский трон после него. Одним из первых дел церкви стало распространение на всю страну ее организационной структуры в виде епархий, возглавлявшихся епископами, резиденции которых размещались в городах. Эти епископальные города стали центрами церковного управления; все они оснащались внушительного вида соборами, которые сооружались при поддержке короля. Наряду с этим, зримым свидетельством нового положения вещей стали большие и малые здания Церквей в деревнях по всему королевству. Папский престол вступил в переписку с Харальдом Хеном, первым из сыновей Свена, в отношении предложения, которое, похоже, касалось создания самостоятельной церковной провинции в Дании. Внутри страны много хлопот королям доставляли их многочисленные братья, столь же амбициозные, как всегда была амбициозна молодежь из военного сословия. Поэтому родовая аристократия могла выдвигать условия в отношении выбора короля на общих собраниях, которые проводились накануне выборов с участием представителей высшего класса из всех составных частей королевства.

Харальд Хен (1076— 1080) перед своим избранием на королевский престол, видимо, поставил рекорд по части предвыборных обещаний: он собирался сохранить старые законы и не издавать никаких новых. Его брата и преемника Кнуда Святого (1080 — 1086) обвиняли в том, что он издал новый закон и ввел новый налог. Против Кнуда тогда даже подняли восстание, которое стоило ему жизни. Наши в целом скудные источники дают понять, что короли испытывали более значительные трудности с введением новшеств, чем церковь. Так, если судить по писаниям историков Саксона и Эльнота, вечной проблемой для королей было содержание флота и корабельных экипажей. Командующему военным флотом приходилось грабить либо собирать дань, чтобы иметь возможность в течение длительного времени кормить людей, состоявших в его подчинении. Недовольные экипажи кораблей были готовы разжечь пламя очередного мятежа, который мог перекинуться и в среду аристократов.

Самое сильное преимущество королей в их взаимоотношениях с привычной к военным схваткам аристократией заключалось в том, что последняя была расколота на взаимно враждующие роды и группировки. Во всяком случае, раскол в среде аристократии является самым естественным объяснением несовпадения оценок магнатов и королей в целом ряде исторических трудов, сочиненных представителями господствующего класса в XII столетии. Роскилльская хроника, появившаяся около 1000 г., хвалебно отзывается о тех, кого около 1200 г. подвергал критике Саксон Грамматик, и наоборот. Согласно этой хронике, король Олаф Голод (1086 — 1095) не может нести ответственность за то, что на период его правления выпали неурожайные годы, и в то же время в ней говорится, что король Эрик Добрый (1095— 1103) придумал несправедливые законы. У еще одного историка, С вена Аггесена, писавшего сочинения в одно время с Саксоном, были собственные герои, что явным образом связано с его принадлежностью к могущественному роду, гордившемуся традициями и деяниями предков.

Новый общественный строй, похоже, удачно сочетался с таким порядком, при котором каждый из ведущих аристократических родов получил свое, когда папа в 1103 г. сделал Лунд резиденцией архиепископа в датской церковной провинции и возвел епископа Ассера, как раз из рода Свена Аггесена, в сан архиепископа. В Гамбург-Бременском архиепископстве это вызвало бурное, но бесполезное негодование. Архиепископ Ассер отныне стал олицетворять собой в данной церковной провинции духовную власть, стоявшую вровень со светской властью в лице короля Нильса (1104—1134). Престиж новой власти подкреплялся еще и тем, что датская церковь получила согласие папы на канонизацию датского святого, каковым стал не кто иной, как убитый в 1086 г. брат короля Кнуд.

Напряженность, возникавшая при столкновении старого и нового в обществе, становилась источником многочисленных небольших конфликтов. Архиепископ Ассер рассчитывал вначале на то, что самым надежным покровителем церкви может стать король, чьи предшественники усердно потрудились ради получения им нынешнего престижного титула. Король Нильс, в свою очередь, стал называть себя королем милостью Божьей.