«А жить все-таки лучше!..»

«А жить все-таки лучше!..»

Лишь когда мне удалось развести костер, Витька начал свою душещипательную историю.

— Подстрелил я здоровенную утку, а она в море упала. Прямо в одежде кинулся за ней. Дотянулся, схватил, а тут самого кто-то за ноги цап — и вниз, на дно. Рвусь к берегу, а меня опять — дерг! Волны, заразы, одна за другой шарашат по башке — вздохнуть не дают. Воды наглотался, одежда набухла. Ну, думаю, конец. Обидно так стало: до берега ведь рукой подать. Тут-то смерть и появилась собственной персоной… Суетная какая-то попалась, а может, припадочная. Рожа у нее разноцветная, и голова подергивается. Верещит, а чего — не поймешь. За руки и ноги хватает, будто я ее чем-то разозлил… Всегда мне не везет: даже смерть явилась — чокнутая.

«Во дела! Это уже похуже сочинений о гигантской касатке. Настоящий бред…», — сокрушенно подумал я и добавил вслух:

— Как же ты мог подстрелить утку?.. Что-то я не слышал выстрела…

Витька даже не обратил внимания на мой озадаченный взгляд и вопрос. Вдохновенно он продолжал гнуть свое.

— Честное слово, обидно ни за что ни про что концы отдать. Бросил я к чертовой матери утку и из последних сил рванул к берегу. Спасибо — волна громадная ка-ак поддаст сзади, так я кубарем на берег и вылетел. Чуть башку не расколотил о камни. До сих пор перед глазами смерть с разноцветной рожей мельтешит… Дура припадочная!.. Слушай, а может, это было какое-то подводное привидение? Ну, из того затопленного города… А что, в старинных замках их полным-полно, почему бы не водиться им и в океане?

— Час от часу не легче!.. — Я махнул рукой и не стал поддерживать разговор о смерти с разноцветной физиономией, о мифическом городе и подводных привидениях.

Вовсю полыхал костер. Одежда, развешанная вокруг него, почти высохла.

— Что-то не м-могу согреться, — снова затрясся Витька. — Н-надо согревающего внутрь. У т-тебя н-нет с собой?

— Нет, — развел я руками. — Если б знал…

— Если бы да кабы, — разочарованно протянул Витька и тут же перестал трястись. — Я б десять бутылок водки взял. После встречи со смертью и столько не грех пропустить…

— Ты, кажется, и без водки согрелся.

Витька ничего не ответил, только поближе придвинулся к костру.

Потом новая «светлая» мысль озарила его, и он мечтательно продолжил:

— А представляешь: приходишь ты сюда, а на берегу — только стреляная гильза да ружье… И — нет Витька!.. То ли в океане сгинул, то ли старшие братья по разуму в космос уволокли. А может быть, тебя обвинили: дескать, стукнул замечательного человека по башке прикладом и — в море забросил!.. Ух, и начались бы в Никольском пересуды!.. Вот бы послушать!..

— Хватит ерунду молоть, — не выдержал я. — Пора возвращаться.

— Пора, — согласился Витька и глубокомысленно изрек: — А жить все-таки лучше!..