4

4

На рассвете 9 апреля 1940 года части вермахта вторглись в объявившие себя нейтральными Данию — с ней Германия 31 мая 1939 года подписала договор о ненападении, и Норвегию.

Происшедшее объяснило наконец Москве, почему Берлин в лице посла Шуленбурга незадолго перед тем вдруг утратил всякий интерес к тому, чего он столь упорно добивался от СССР на протяжении более семи месяцев: базы в Западной Лице, нефтехранилищ в Мурманске, проводки судов Северным морским путем.

Оккупация двух Скандинавских стран коренным образом изменила военно-политическую ситуацию в Европе; положила конец периоду «странной войны»; привела к значительному расширению зоны активных боевых действий, включив в нее приполярную область; подтвердила прозорливость Кремля, загодя принимавшего все посильные меры для усиления Северного флота, обороны Кольского полуострова и Белого моря. Таким образом выявилась несостоятельность военного планирования Лондоном.

Сразу же по вступлении Великобритании в войну, 19 сентября, военно-морской министр У. Черчилль полагал вполне достаточным минирование территориальных вод Норвегии. Тем самым он хотел прекратить вывоз немцами шведской железной руды из Кируны зимой, когда замерзал Ботнический залив, через Нарвик. Только в первых числах февраля 1940 года У. Черчилль предложил высадить десант в Нарвике, заняв весь район железной дороги на Кируну, вплоть до шведской границы. Военно-морской министр считал, что можно было бы «убить двух зайцев одним выстрелом»: и помочь Финляндии, и обосноваться в Северной Норвегии, отрезав немцам доступ к железной руде³⁶. Но и идея Черчилля, и робкие попытки кабинета осуществить ее наталкивались на решительное сопротивление Осло, желавшее любой ценою отстоять, как и в Первую мировую войну, свой нейтралитет.

В то время ни Черчилль, ни адмиралтейство и командование британских ВМС еще не осознавали главную цель — занять норвежские порты следовало для того, чтобы перекрыть германским кораблям выход в открытый океан. Необходимо было обеспечить полный контроль над коммуникациями в Северной Атлантике, сделав безопасными жизненно важные для Британских островов военные поставки из Канады и США.

Все это понимал командующий ВМС Германии гросс-адмирал Редер. Уже 10 октября 1939 года он представил на рассмотрение Гитлера проект, названным им «Приобретение баз в Норвегии». В нем настаивал на скорейшей оккупации побережья нейтральной страны, чтобы оттуда и наносить смертельные удары как по торговому судоходству, так и по военным флотам Великобритании, Канады, Франции³⁷.

Гитлер не очень охотно согласился с предложением Редера. Лишь 23 января 1940 года принял окончательное решение об оккупации Норвегии. И на военном совете 25 марта, рассмотрев оперативный план операции, названной «Везерюбунд», подписал директиву о нападении. Определил и дату вторжения — 9 апреля³⁸.

Только весной 1940 года в Лондоне осознали, что необходимо срочно отказаться от методов «странной войны» и перейти к решительным действиям. 3 апреля военный кабинет дал наконец согласие не только на минирование прибрежных вод Норвегии, но и на отправку в Нарвик, уже не прикрываясь фиговым листком «помощи Финляндии», британских, французских и польских сил, которую предполагалось осуществить 10–12 апреля³⁹.

В своеобразной гонке Германия сумела опередить противников. На рассвете 9 апреля, когда солдаты стран-союзников только поднимались на транспорты, а до их отплытия в Нарвик оставалось двое суток, части вермахта всего за несколько часов сумели практически без боя оккупировать Данию, создав юридический предлог для последующего установления своего контроля и над Фарерскими островами, Исландией, Гренландией. Одновременно с моря и воздуха немцы высадились и во всех портовых городах Норвегии.

Начало оккупации Норвегии стало тем катализатором, который и подхлестнул боевые действия на севере Европы.

10 апреля, проведя в море всего двенадцать часов, необходимых транспортным судам, чтобы пройти 300 миль от побережья Шотландии, британские солдаты захватили Фареры, предупредив вполне возможное появление там немцев. Прикрыли тем самым военно-морскую базу на Оркнейских островах — в бухте Скапа-Флоу, где находились главные силы флота Соединенного Королевства.

14 апреля, хоть и с опозданием, в районе Нарвика высадился десант союзников, смог быстро, практически не встречая сопротивления, занять окрестности, но маленький немецкий гарнизон ни уничтожить, ни принудить к капитуляции так и не сумели.

10 мая «Беруика» — бывший роскошный лайнер, мобилизованный и превращенный в военный транспорт, доставил в Рейкьявик взвод морской пехоты британских ВМС. Их командиры — сотрудники морской разведки майор X. Куилл и генерал Стэрджес, а также юрист П. Слейд арестовали германского консула Герлаха, в тот же день объявив о переходе Исландии под контроль союзников⁴⁰.

В столь решительных действиях Лондон оказался не одинок.

3 мая Объединенный Гренландский совет, созданный в тот же самый день и собравшийся в административном центре датской колонии, Готхавне, обратился к правительству США с просьбой о помощи и поддержке⁴¹. Через четыре дня, выступая в конгрессе, президент Ф. Рузвельт растолковал слушателям стратегическую значимость Гренландии. Территории, где, по его мнению, в любой день и на вполне законных основаниях — с санкции коллаборационистского правительства Дании, могут появиться немцы. И добавил: «От фьордов Гренландии всего четыре часа полета до Ньюфаундленда, пять часов — до Новой Шотландии, Нью-Браунсуика и Квебека, и только шесть часов — до Штатов Новой Англии»⁴². Намекнул тем о возможности бомбардировки Канады и США.

Конгрессмены одобрили намерение президента защитить Гренландию от потенциального захвата нацистской Германией. 25 мая из Нью-Йорка вышел один из крупнейших кораблей береговой охраны США — «Кемпбелл». Хорошо вооруженный — помимо тринадцати орудий большого калибра, он имел на борту зенитную батарею и самолет-разведчик⁴³. Спустя трое суток он достиг Готхоба, расположенного на юго-западном побережье острова. Одновременно в Ивигтуте, небольшом горняцком поселке, окруженном криолитовыми шахтами, с катера береговой охраны «Команч» сошел на берег первый официальный представитель Соединенных Штатов при Объединенном Гренландском совете Д. Пенфилд. Благодаря его неуемной активности в конце июля американская пресса смогла сообщить об установлении Вашингтоном «неофициального протектората» над этой датской колонией⁴⁴.

Однако юридически новое правовое положение полярного острова оформили только год спустя.

9 апреля 1941 года посол Дании в Вашингтоне К. Кауффман, отказавшийся сотрудничать с коллаборационистами Копенгагена, и государственный секретарь США К. Хэлл подписали «Соглашение об обороне Гренландии». Оно предоставляло США право создавать на острове военно-морские и авиационные базы, метеостанции, пункты связи. Взамен Вашингтон брал на себя заботу о поддержании нормальной жизни гренландцев, для чего должен был поставлять им продовольствие и товары, помогать работе местной администрации⁴⁵.

Самый важный и наиболее оживленный океанский маршрут, связывающий США и Канаду с Великобританией, находился теперь под полным и надежным контролем британских и американских кораблей. Правда, оставался еще лежащий далеко за Полярным кругом, на полпути между Испанией и Шпицбергеном, норвежский остров Ян Майен. Привлекала к нему внимание и союзников, и немцев работавшая там радиостанция. Собиравшая и передававшая информацию о погоде, что облегчало плавание кораблям, находившимся в Гренландском море или Датском проливе. Потому-то из-за Ян Майена развернулась такая борьба, что он пять раз за четыре месяца переходил из рук в руки.

23 июля 1940 года, использовав захваченное судно Норвежского метеорологического института «Бурлим», немцы высадили на острове трех метеорологов и радиста. Но уже 3 сентября им пришлось прекратить работу. Норвежский корабль рыболовной охраны «Фритьоф Нансен», перешедший на сторону союзников и теперь базировавшийся в Исландии, совершал рутинное патрулирование и на всякий случай подошел к Ян Майену. Его команда, обнаружив там вражеских солдат, разоружила их и взяла на борт как военнопленных. Но командование германских ВМС не оставило попыток наладить регулярные метеосводки из Арктики. В начале октября вновь направило на остров не только специалистов, но и солидную — 64 человека, охрану станции. Тем не менее норвежцы после недолгого боя сумели и их изгнать с территории Ян Майена.

А 16 ноября у острова чуть ли не разыгралось морское сражение. Дабы предотвратить третью по счету высадку немцев, о которой стало известно британской разведке, на перехват направили все корабли, находившиеся в зоне острова, — тяжелый крейсер «Рипалз», крейсер «Найада», три эсминца, вспомогательный крейсер «Летитиа» и два вооруженных траулера. Подойдя к Ян Майену, они обнаружили, что противостоит им лишь маленький траулер «Инрик Фрезе», сразу же сменивший германский военно-морской флаг на белый.

Союзное командование посчитало, что наступившей зимой оно сможет обойтись без информации о погоде, поступающей с Ян Майена, и потому лишь в феврале 1941 года направило к острову зверобойный бот «Оннисвег». 10 марта тот встал на рейде и отправил на берег крупную норвежскую десантную группу. Трех специалистов для обслуживания станции и двенадцать солдат под командованием лейтенанта Е. Оп-па (в мае его сменил капитан К. Иелвик) для охраны. Так как нельзя было исключить новую попытку немцев захватить Ян Майен, их вооружили не только винтовками и пулеметами, но и 76-миллиметровой пушкой⁴⁶.

Не остался в стороне от развертывавшейся битвы за Арктику и Советский Союз. Пока не прибегая к военным действиям. Только готовясь к ним.

14 марта 1940 года, когда в Европе еще сохранялось зыбкое равновесие, нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов обратился в Комитет обороны со ставшей уже обычной просьбой. Так как еще ни один из заложенных по «Большой программе» кораблей не сошел со стапелей судостроительного завода в Молотовске, он настаивал на старом способе пополнения Северного флота, на переводе с Балтики в Полярное девяти подводных лодок, двух эсминцев и одного сетевого заградителя⁴⁷. Руководство страны возражать не стало, и 4 мая последовало сразу два идентичных постановления. Первое — от имени Комитета обороны, второе — от Совнаркома СССР. Они отчасти удовлетворяли пожелания наркома: несколько сократилось число боевых единиц, подлежащих переводу, в список включили два эсминца и четыре подводные лодки.

Не удовлетворенный половинчатым решением Н.Г. Кузнецов все же добился расширения списка. Скорее всего, ссылаясь на резко изменившуюся в Арктике ситуацию после немецкой оккупации Норвегии. И снова ему пошли навстречу. 20 мая К.Е. Ворошилов подписал новое постановление, накануне одобренное Политбюро.

Оно разрешило перевести из Балтийского моря в состав Северного флота в навигацию 1940 года из состава Краснознаменного Балтийского флота и числа сдаваемых промышленностью 6 больших подводных лодок типа «К» одну большую подводную лодку типа «Д», один сетевой заградитель⁴⁸.

Желание пополнить Северный флот только что построенными подводными лодками сыграло с советским руководством злую шутку. Буквально накануне начала операции наркому ВМФ пришлось отдать приказ об отмене перевода большей части ожидаемых в Полярном подводных лодок. Как неожиданно выяснилось, судостроительные заводы, сорвав сроки, не успели сдать их. И Политбюро пришлось принимать повторное решение об их переводе на Северный флот уже 27 февраля 1941 года⁴⁹.

В последнее мирное лето не оставляли советское руководство надежды ускорить строительство двух баз Северного флота на Мурманском побережье.

Считавшейся «старой» — в Ваенге[19], и новой — в Иоканьге.

Создание базы в Ваенге началось в 1936 году, однако военные строители сорвали сроки. Создавшееся положение вынудило В.М. Молотова как председателя Комитета обороны провести 19 апреля 1940 года совещание. На нем пришлось признать, что проектное задание было рассчитано на слишком продолжительный срок. Что и политическая ситуация в мире, в том числе в Арктике, и постоянное пополнение Северного флота требовали теперь сдачи базы в Ваенге в самое ближайшее время. Как посчитали участники совещания — не позже 1 января 1943 года. К тому моменту, когда со стапелей судостроительного завода № 402 начнут сходить линкоры, крейсеры⁵⁰. И хотя Комитет обороны принял 15 мая постановление, ужесточающее ответственность руководства стройки, на ней даже полгода спустя мало что изменилось.

Несмотря на явную неспособность строителей хоть сколько-нибудь приблизить срок завершения работ в Ваенге, Н.Г. Кузнецов выдвинул новый, предельно трудоемкий проект. Еще 1 июня 1939 года, выступая с докладом на заседании Комитета обороны, заявил о необходимости для Северного флота иметь еще одну базу, в Иоканьге — пустынном и безлюдном заливе к востоку от Кольского залива, но имеющем неподалеку от морского побережья прекрасную якорную стоянку, вполне пригодную для больших и малых кораблей⁵¹.

И на этот раз руководство с пониманием отнеслось к проекту. Сочло его необходимым и своевременным для обороны Севера. Создание базы в Иоканьге было незамедлительно одобрено заместителем председателя Комитета обороны А.И. Микояном, но официально оформлено только через год, 6 марта 1941 года. Лишь после того, как залив покинули оставшиеся с согласия советского правительства немецкие транспорты и танкеры, скрывавшиеся в заливе от кораблей британского флота.