ВЕРСИЯ ЮРИЯ ЧУРБАНОВА

ВЕРСИЯ ЮРИЯ ЧУРБАНОВА

Гибель Петра Мироновича Машерова, по словам бывшего брежневского зятя, тяжело переживал Леонид Ильич Брежнев. Чурбанов отзывается о Машерове как о замечательном, очень умном человеке, любимце белорусского народа и партии.

Находясь в заключении в Нижнем Тагиле, Чурбанов поведал — по памяти — обстоятельства гибели Машерова. По мнению бывшего заместителя министра внутренних дел СССР, Машеров попал в чудовищно нелепую автокатастрофу. В МВД СССР о ней узнали незамедлительно, уже через несколько минут: о таких вещах дежурный по министерству всегда докладывает в срочном порядке. МВД тут же доложило в ЦК КПСС, Щелоков позвонил Леониду Ильичу.

В Минск срочно вылетел начальник Главного управления ГАИ генерал Лукьянов. Там уже работала большая следственная группа Прокуратуры Белоруссии и КГБ. О результатах расследования было также незамедлительно доложено.

Выяснилось, что большая часть вины ложится на водителя машины, в которой находился Машеров. Во второй половине дня в пятницу Петр Миронович неожиданно решил посмотреть всходы озимых, но его основная машина (членам и кандидатам в члены Политбюро полагался, как известно, бронированный «ЗИЛ») находилась в ремонте. По существовавшей инструкции начальник охраны не имел права выпустить его на трассу, но Машеров настаивал, и тогда «ЗИЛ» поменяли на «Чайку».

Это — более легкая машина, и при лобовом столкновении — а именно так и произошло — она была не в состоянии выдержать тот удар, который по силам «ЗИЛу». Была и другая причина: минувшей ночью у водителя Машерова, уже пожилого человека, случился приступ радикулита. Как об этом узнали? При осмотре трупа шофера все увидели, что он был обвязан теплым шерстяным шарфом.

Но утром он ничего не сказал об этом, сел за руль «Чайки», и хотя ширина трассы и отличная видимость позволили бы здоровому человеку, находившемуся за рулем, сделать любой маневр, радикулит, видимо, дал о себе знать. «Чайка» столкнулась не с трактором, как писали в некоторых газетах, а со встречной грузовой машиной, на скорости обгонявшей колонну других машин, — ее водитель возвращался из дальнего рейса, провел без отдыха много часов за баранкой и потерял, естественно, должную реакцию. Водитель и охранник Машерова погибли мгновенно, а сам Петр Миронович жил буквально несколько минут и спасти его от смерти было уже невозможно.

Этот рассказ Чурбанова вошел и в его книгу «Я расскажу все, как было». Здесь много неточностей — наверное, потому, что Чурбанов был лишен документальных источников и слишком передоверился своей памяти. А она, как мы дальше увидим, несовершенна.

Отметим, как Чурбанов объяснял скромные похороны Петра Машерова, отсутствие на них сколько-нибудь влиятельного лица из Москвы. Кто кого должен хоронить? — задается он вопросом. В таких случаях принималось решение Секретариата ЦК КПСС. Ну, хорошо, а почему на поминках Леонида Ильича тоже был только Капитонов? Это как объяснить? Неуважением к памяти Генерального секретаря ЦК КПСС со стороны его товарищей по Политбюро и лично Юрия Владимировича Андропова? Конечно, нет. Тогда как?