Фредерик ПЕЙНТОН СЕКРЕТНАЯ МИССИЯ В СЕВЕРНОЙ АФРИКЕ

Фредерик ПЕЙНТОН

СЕКРЕТНАЯ МИССИЯ В СЕВЕРНОЙ АФРИКЕ

Генерал Дуайт Эйзенхауэр сидел в своей штаб-квартире в Лондоне и смотрел на присланную из военного министерства телеграмму. Телеграмма была помечена грифом «Совершенно секретно» и требовала от него принятия одного из самых ответственных за всю его службу решений. В ней говорилось: «Группа сочувствующих союзникам французских офицеров в Алжире предложила, чтобы пять офицеров из штаба генерала Эйзенхауэра тайно прибыли к городу Алжир для получения информации относительно того, как союзники могли бы помочь им в связи с надвигающейся угрозой вторжения войск нацистов в Алжир».

Генерал размышлял. Союзники намеревались опередить гитлеровцев. В день «Д», в час «Н» (в 1 час ночи 8 ноября 1942 года) американские и британские войска высадятся на побережье Северной Африки. Секретная встреча с французами может принести сведения, которые помогут сохранить многие жизни. Но при этом существовал огромный риск. Об этой миссии могло стать известно верховному командованию Виши и немцам, которые немедленно начнут действовать. В этом случае вся грандиозная операция может закончиться катастрофой.

Эйзенхауэр поднял глаза на своего заместителя, сидевшего по другую сторону стола,— высокого, шести футов и трех дюймов роста, генерал-майора Марка Уэйна Кларка.

— Я думаю, вы сможете с этим справиться, Уэйн,— тихо сказал он.

Решение было принято, и оба генерала немедленно отправились на Даунинг-стрит, 10. Премьер-министр Уинстон Черчилль выслушал их план и одобрил его, предстоящее рискованное предприятие было ему явно по душе.

— Мы окажем вам всяческое содействие,— сказал он.

После этого Кларк спешно отобрал четырех человек, которые должны были отправиться вместе с ним: капитана ВМС Джералда Райта, первоклассного стрелка; полковника Джулиуса Хоулмза, знавшего Алжир и говорившего по-французски; полковника Арча Хамблена, специалиста по десантным погрузкам-выгрузкам и транспортировке войск, и бригадного генерала Лаймана Лемнитцера из управления оперативной подготовкой G-3[7].

Каждому офицеру была дана следующая инструкция: «Покиньте место вашей службы так, как будто через час вернетесь. Приготовьте вещевой мешок. Никаких бумаг. Отправляемся ночью». Кроме вещмешков они взяли с собой самозарядные винтовки Гаранда, пистолеты-пулеметы Томпсона и по 2000 долларов, на всякий случай. 19 октября в 7.30 утра два больших самолета подняли их в воздух, и историческая миссия началась.

Тем временем на британскую военно-морскую базу капитану Д. Фоксу передали по подводному кабелю зашифрованный приказ подготовить подводную лодку и четыре так называемых каяка (маленькая лодка, сделанная из дерева и брезента), чтобы доставить американских эмиссаров и высадить на африканский берег. Коммандос тоже приняли участие в миссии, послав трех своих представителей, специалистов по такого рода операциям: капитанов «Джумбо» Кортни и Ливингстона и лейтенанта Фута.

Днем группа Кларка прибыла на базу. Фокс внимательно выслушал их план предстоящего плавания и откровенно сказал:

— Это очень опасно. К побережью мы вас доставим, нет проблем, но эти каяки — просто утлые скорлупки. Если море разгуляется, плыть на них невозможно, их невозможно даже спустить на воду.

Кларк кивнул. Он уже думал о такой опасности и учитывал ее.

— Генерал,— продолжал Фокс,— все это напоминает шпионский триллер Оппенгейма, в котором герой-су-перагент отправляется на таинственную ферму, в которой по ночам зажигается свет.

Кларк ухмыльнулся:

— Откуда вы, черт возьми, знаете?

В фермерском доме на побережье действительно в случае отсутствия опасности для высадки, должен был гореть свет.

С восходом луны пятеро американцев и трое британских коммандос, сопровождаемые командиром субмарины лейтенантом Джуэллом, погрузились на небольшое, водоизмещением 750 тонн, подводное судно. С собой они взяли специальные фонари, свет которых нельзя было увидеть со стороны, чтобы просигналить о своей благополучной высадке, и портативные переговорные устройства «уоки-токи» для связи с подводной лодкой. Заработали винты, и субмарина отчалила.

На исходе второй ночи пути, в четыре часа утра, лодка подошла к месту высадки, и после всплытия на берегу был замечен огонек. Однако уже близился рассвет, высаживаться было рискованно, и они погрузились опять, решив подождать до вечера. Глядя в перископ, Кларк мог видеть старый, мавританского стиля дом на ферме, стоявший на краю отвесного склона. За домом проходила главная дорога на Алжир. Нигде не наблюдалось никаких признаков жизни.

Пятнадцать часов маленькая субмарина оставалась под водой, и когда опустилась темнота, лодка поднялась на поверхность. Офицеры выбрались из рубки и стали ждать, когда опять зажжется сигнальный огонь. Часы показали восемь, потом девять часов — дом на ферме оставался погруженным в темноту. За время ожидания прозвучало немало своего рода молитв, которые произносились отнюдь не в благочестивой манере. Неужели им придется проторчать в этой плавучей трубе еще двадцать четыре часа?

— Что-то случилось,— упавшим голосом произнес Лсмнитцер.— Света не будет.

— Свет будет,— возразил ему Кларк,— и я готов поставить 10 долларов на это.

Все, кроме Хоулмза, приняли его пари, после чего Кларк спустился вниз вздремнуть. В 23.30 его разбудил Хоулмз.

— Вы выиграли — свет только что зажегся,— сообщил он.

Матросы протолкнули каяки через торпедные люки и спустили их на воду. Погрузившись в них и держась как можно ближе друг к другу, участники миссии поплыли к берегу. Ярдов за пятьсот от него они остановились: возникло вполне естественное в такой ситуации подозрение, что подчиняющаяся Виши полиция могла узнать об их прибытии и теперь ожидает их в кустах на берегу. Не попадут ли они в ловушку? Кому-то следовало пойти вперед и все выяснить.

Джулиус Хоулмз прекрасно говорил по-французски и знал кое-кого из прибрежных жителей, поэтому он вместе с капитаном Ливингстоном и отправился. Если все будет в порядке, следом подплывут и остальные. Через десять минут дно лодки Хоулмза заскребло о галечник. Взяв на изготовку винтовки, оба офицера осторожно двинулись вдоль берега. Вдруг из кустов послышалось шуршание, и, мгновенно повернувшись, они вскинули оружие.

— Кто здесь? — раздалось по-английски.

— А вы кто? — спросил, в свою очередь, Хоулмз.

— Я Риджуэй Найт.

Найт был американским вице-консулом и принимал участие в устройстве этой встречи.

— Я Джулиус Хоулмз. А где Боб Мэрфи?

Мэрфи, генеральный консул Соединенных Штатов в Северной Африке, сыграл главную роль в организации предстоящих переговоров.

— Он будет с минуты на минуту. Все нормально.

Хоулмз повернулся к Ливингстону:

— Пошлите сигнал.

Капитан замигал своим фонарем в сторону моря. Он просигналил азбукой Морзе «К» (сигналы означали: «К» — «kerrect», если все в порядке, и «F» — «foney», если были какие-то проблемы), из темноты выплыли остальные каяки, и на берег ступили еще шесть человек. После такой же сигнал был передан на подводную лодку, которая включила двигатели и отошла подальше от берега.

Чтобы спрятать лодки, промокшие и продрогшие люди затащили их на ферму и сложили во внутреннем дворе. После этого они сняли с себя одежду, развесили ее для просушки и, слегка перекусив, устроились подремать, пока в семь часов не прибыли французы, после чего начались переговоры.

Полученные союзниками сведения оказались крайне ценными. Они узнали вместимость (в тоннаже) портов Касабланки, Алжира, Орана, Туниса; планы французского командования по морскому противодействию высадке; перечень мест, где сопротивление французской армии окажется наиболее сильным, а где будет лишь видимым, и многое другое. Особая информация о взлетно-посадочных полосах аэропортов, как показало будущее, оказалась просто бесценной.

Но на этом полоса удач генерала Кларка прервалась. Джерри Райт вдруг услышал шум, заставивший его быстро выйти наружу. Над крытой красной черепицей крышей дома свистел неожиданно поднявшийся ветер, а на берег накатывали волны высотой с человека. Райт понимал, что при таком волнении каяки спустить на воду не удастся. Нахмурившись, он вернулся в дом.

Тем временем двое слуг-арабов, отпущенные хозяином фермы тем утром в целях конспирации, отправились в ближайший городок и, явившись к комиссару полиции, сообщили, что видели странных людей, тащивших к ферме большие тюки (это были каяки). Это место одно время служило укрытием для контрабандистов, и в полиции подумали, что они появились опять. Немедленно к месту встречи американцев и англичан с французами выехала полицейская машина...

Беседа в доме на ферме уже близилась к концу. Осталось обговорить одну деталь.

— Необходимо выбрать лидера, за которым мы все смогли бы последовать,— сказал один из французских офицеров.

Было названо имя Анри-Оноре Жиро. Генерал скрывался в оккупированной Франции, и было решено вывезти его и переправить в Северную Африку.

Тут в соседней комнате резко зазвонил телефон. Сидевшие за столом переглянулись. Хозяин дома поднял трубку — и тут же вбежал к ним с испугом в глазах.

— Полиция! Они будут здесь через пять минут!

Все старшие французские офицеры поспешно вышли:

быть обнаруженными здесь при таких обстоятельствах означало трибунал и расстрел за измену. Заурчали моторы, лязгнули сцепленья, и они уехали.

Люди Кларка быстро рассовали за пазухи карты и бумаги. Они оказались теперь между штормовым морем и вишистской полицией, шум машины которой уже слышался вдали. Где им было спрятаться?

— Тут есть винный погреб,— сообразил Мэрфи,— спускайтесь туда. А я спроважу полицейских.

Кларку это не понравилось: погреб походил на мышеловку, однако времени на размышления не было (из подъехавшей машины уже выскакивали жандармы), и, схватив винтовки и пистолеты-пулеметы, восемь офицеров скрылись под полом. Мэрфи закрыл люк, навалил на него ящики и пошел встречать непрошенных гостей.

Он выбрал схему поведения, которая, по его мнению, должна была сработать: стол, за которым проходило совещание, был уставлен полупустыми бутылками и усеян окурками, а оставшийся французский лейтенант в гражданской одежде и хозяин дома, француз по имени Тессье, притворились собутыльниками Мэрфи и Найта и стали петь пьяными голосами песни, громко смеяться и разговаривать. Такая картина и предстала глазам вошедшего в дом полицейского комиссара.

Внизу, в погребе размером всего десять на десять футов, Кларк расставил своих людей за лестницей и вдоль стен так, чтобы их нельзя было увидеть, глянув сверху. Но если жандармы спустятся вниз, чтобы все осмотреть, что тогда? Тогда все его люди будут расстреляны.

А наверху ситуация быстро ухудшалась. Было слышно, как Мэрфи спорил с комиссаром. Он решил со своими друзьями устроить вечеринку — разве это преступление? А что бы подумал мсье комиссар, если бы американские полицейские вторглись в частную квартиру какого-нибудь француза в Нью-Йорке? Голоса все приближались, пока не стали раздаваться над самыми их головами.

Вдруг напряженную тишину подпола нарушило что-то вроде сдерживаемых рыданий — Джумбо Кортни отчаянно пытался подавить охвативший его приступ кашля. Эти звуки казались его товарищам такими громкими, что их могло быть слышно в Алжире.

— Боже! — выдавил из себя Джумбо, изо всех сил пытаясь справиться с душившими его спазмами.— Я сейчас задохнусь.

— Боюсь, что нет! — мрачно пошутил Кларк.— Вот, возьмите жевательную резинку.

Сунув резинку в рот, Джумбо принялся неистово жевать. Спазмы отпустили его, в погребе вновь воцарилась тишина. Все присутствующие могли слышать, как бьются их сердца.

Наверху продолжал шумно протестовать Мэрфи, а французский лейтенант — петь пьяные песни. Затем тон голосов изменился, полицейский комиссар оказался все же не слишком бесцеремонным.

— Боб убедил его,— прошептал Хоулмз, облегченно вздохнув.

Комиссар решил, что контрабанды нет. ^ем не менее он сказал, что должен будет доложить обо всем своему начальству, а оно, несомненно, организует еще один, более обстоятельный визит.

Тут у Джумбо опять начался приступ кашля.

— Жуйте резинку,— угрожающе прошептал Кларк.

— Я жую, сэр, но она уже потеряла вкус.

— Неудивительно,— последовал ответ.— Перед тем как дать вам, я жевал ее целый час.

Их диалог был найден весьма забавным — но много позже.

Вскоре стихли последние звуки удаляющихся шагов, и вслед за этим они услышали шум отъезжающей машины. Кларк и его спутники выбрались наверх с одной мыслью: поскорей отправиться к ожидавшей их подводной лодке. Однако буря еще не стихла, и на берег продолжали обрушиваться пенящиеся волны.

— Всегда ненавидел спускать на воду вельботы в такую погоду,— мрачно заметил Джерри Райт.

Миссию можно было считать успешно выполненной — при условии, конечно, что им удастся теперь уйти с полученной информацией.

— Попробуем,— решил генерал Кларк.

Они связались по рации с лодкой и передали:

— Подойдите поближе. У нас неприятности, будем грузиться немедленно.

Они стащили каяки на берег наперекор гуляющему по нему пронзительному ветру и попытались спустить их на воду. Однако разбушевавшееся море бросало маленькие лодки словно игрушечные. Кларк снял свою верхнюю одежду и, взяв ее в руку, шагнул в буруны вместе с Кортни. Они сумели забраться в раскачивающийся каяк и глубоко опустить весла, но обрушившаяся на них большая стена воды перевернула лодку, и оба человека исчезли в бурлящей пене.

Несколько мгновений спустя, побитые протащившим их по дну потоком и неистово ругающиеся и отплевывающиеся от соленой воды и песка, они буквально кубарем выкатились на берег. Остальные поймали их каяк, но весла и одежду генерала стало уносить в море.

— Ловите штаны! — закричал кто-то.

— К черту штаны! — закричал в ответ генерал.— Ловите весла!

Весла поймать удалось. Штаны уплыли. Даже Кларк был вынужден согласиться, что в эту ночь им стать на весла не удастся. Кроме того, он понял, что, если ветер не утихнет, им тут придется оставаться еще, возможно, несколько дней. Но, приедет полиция или нет, опять забираться в подпол Кларк категорически отказался. Поэтому они спрятали свои каяки и укрылись среди пальм, дрожа от холода на неослабевающем ветру, но имея свободу передвижения на случай опасности.

Полицейские опять появились в 11 часов вечера. Встретив их лучезарной улыбкой, Мэрфи стал говорить с ними быстро и спокойно. Полицейские не стали рыскать по округе среди пальм, заявив, что приедут утром. Опасность была отсрочена.

К четырем часам утра ветер, казалось, начал ослабевать, хотя море бушевало по-прежнему.

— Попробуем опять,— решил Кларк.

На подводную лодку была передана настоятельная просьба: «Подойдите так близко, как только можете».

Найт, Тессье, Мэрфи и французский лейтенант на этот раз стали держать каяк, в который забирались Кларк и Райт. Потом они стали буксировать его в море, подальше от прибрежных волн, пока не оказались на сравнительно спокойном месте, и тогда Райт крикнул: «Давайте!» Все четверо что было сил толкнули лодку вперед, а Кларк с Райтом налегли на весла. Подошла волна, и на какое-то мгновение, показавшееся бесконечным, легкий каяк завис почти вертикально, затем перевалил через ее гребень, и вместе с этой волной прибой был преодолен. Тем временем остальные тоже забрались в свои лодки, и в конце концов все сумели отплыть от берега.

Последним субмарины достиг Хоулмз. Огромная волна подняла его каяк и бросила на палубу. Он сам угодил прямо в руки матросов, которые держали его, пока не схлынула вода, но его каяк переломился надвое и был унесен в море.

Последнее обстоятельство порождало очевидную опасность: вынесенные на берег обломки лодки и ее содержимое — письма, военная форма и вещмешок с деньгами — однозначно указали бы на появление американцев. Поэтому Мэрфи была послана радиограмма с предупреждением о необходимости осмотреть побережье, и рано утром он вместе с Найтом и обоими французами обошел берег и уничтожил все следы «кораблекрушения».

А английская субмарина тем временем шла на север со скоростью четыре узла — это была ее предельная скорость в погруженном состоянии. Кларк, озабоченный тем, чтобы передать свою информацию в Лондон как можно скорее, решил рискнуть и нарушить радиомолчание. Он отправил на ближайшую британскую базу радиограмму с указанием координат, курса и скорости их лодки и просьбой прислать самолет.

В 15.20 в небе появилась «Каталина», «летающая лодка», и, спланировав над их головами, приводнилась неподалеку. Вновь забравшись в свои каяки, Кларк и его спутники перебрались на нее и через полтора часа были уже на базе. Послав в Англию сообщение о своем полном успехе, они отправились туда и сами. Однако под конец удача, казалось, решила совсем отвернуться от генерала. Их самолет сначала попал в туман и несколько часов летел в кромешной белой мгле, а потом обледенел так, что едва мог держаться в воздухе. Кларк назвал этот перелет «самым тревожным эпизодом миссии».

В Англии, куда самолет сопровождения прибыл точно по графику, уже царило беспокойство. В конце концов самолет генерала вынырнул из облаков и зашел на посадку.

— Чтобы купить такое количество бензина, которое оставалось баках, нам хватило бы десяти центов,— сказал на прощанье пилот.

Позднее генерал Кларк дал свою оценку важности полученных от французов сведений и составленных на ферме в общих чертах планов. Благодаря той встрече «удалось сохранить жизни тысячам американцев и британцев», сказал он мне, когда я встретился с ним после успешного вторжения в Северную Африку. «Французские войска теперь сражаются отважно и успешно на нашем фронте благодаря намеченным на том совещании принципам совместных действий».