Кочевники азиатских степей

Хотя падение рабовладельческого строя было предопределено в результате глубокого кризиса рабовладельческих империй, немалую роль в этом сыграли внешние вторжения варварских племен, усугубившие этот процесс.

Рабовладельческий мир накануне своего падения представлял собой полосу, которая тянулась через весь евроазиатский материк вдоль его субтропического пояса. К северу и югу от этой полосы обширные территории Европы и Азии практически не были охвачены рабовладельческими отношениями. И, хотя империи оказывали влияние на жившие рядом с ними племена, вовлекая их в круг рабовладельческой экономики, ускорение развития в свою очередь толкало эти племена к нападению на соседей.

Все чаще пограничные племена в поисках добычи и новых земель стали вторгаться на территории рабовладельческих империй, могущество которых было подорвано глубоким социально-экономическим кризисом. Эти нашествия опустошали империи и довершали их упадок. Сами по себе разрушить империи эти нашествия не могли, но они ускоряли падение. Соприкосновение варварских племен с обществом, которое находилось на конечной стадии развития рабовладельческих отношений, ускоряло разложение первобытнообщинного строя и приводило не к рабовладельческому, а к феодальному пути развития. Поэтому варварские нашествия играли знаменательную роль в истории окончательного разложения и гибели рабовладельческого строя.

В середине II в. за гуннами на территории Монголии появились сянь-би — кочевники тунгусо-манчжурского происхождения. Под их властью оказались огромные территории от Ляодунского полуострова до пустыни Гоби. Это привело к тому, что часть гуннов вошла в сянь-бийский союз, а часть отступила вслед за своими соплеменниками, которые ушли на запад еще в I в. до н. э.

В III в. н. э. происходили непрерывные передвижения в кочевом мире. На востоке гунны и сянь-би постоянно вторгались в Китай. В Средней Азии под воздействием внутренних противоречий и варварских нашествий распадалась Кушанская империя. На западе кочевники-сарматы, а также и славянские племена опустошали провинции Римской империи. Этот напор ослаб только в конце III в. В Китае военачальник Сыма Янь захватил власть в государстве Вэй и основал династию Дзинь. В это же время произошло новое укрепление Римской империи. Оба эти государства смогли на время остановить напор кочевников. Города-государства Восточного Туркестана под угрозой завоевания сянь-би отошли под защиту Китая. В то же время на протяжении первых трех четвертей IV в. Римская империя успешно сдерживала натиск варваров на своих границах. В Северном Причерноморье снова укрепилось Боспорское царство, восстановились связи между двумя империями, расположенными на противоположных концах Восточного полушария. В 284 г. в Китай через бассейн Тарима прибыло посольство из Да-Цинь (так китайцы называли римскую империю). Возможно, это были всего-навсего купцы, которые самовольно выдавали себя за послов, но тем не менее этот факт является показательным. Однако, несмотря на затишье, натиск кочевников продолжался постоянно, хоть и не с тем напором, как раньше. Это привело к тому, что китайская империя, например, нуждалась для обороны от кочевников в помощи кочевников. Так, отступившие под напором сянь-би гунны, селились на территории Китая, даже к югу от Великой Китайской стены и, подобно римским «федератам», обороняли ее границы. Это привело к тому, что на протяжении III в. гуннские вожди получали высшие посты в китайской армии и были наделены громкими китайскими титулами. Подобные же процессы, хотя немного позднее, происходили в Римской империи (IV–V вв.) В 304 г. один из гуннских полководцев Китая — Лю Юань, — провозгласил себя шаньюем всех гуннских «федератов», а в 308 г. — императором всего Китая. В 311 г. его сын Лю Цун выступил против империи Цзинь и захватил через несколько лет ее столицу Лоян. Он взял в плен последнего цзиньского императора. Это послужило своеобразным сигналом для остальных варваров. Кочевые племена, в первую очередь гунны и сянь-би, буквально набросились на обессилевшую империю. Они грабили и делили между собой провинции Китая. Богатые области Северного Китая — современные провинции Чжили, Шаньси, Шэньси, Шаньдун, Хэнань — были буквально наводнены кочевниками. Это привело к временному ослаблению напора кочевников на Западе.

Во второй половине IV в. в Центральной Азии на границе Китая возникла кочевая держава жуань-жуаней (жужаней). Ее образование явилось завершением грандиозных передвижений кочевников, которые происходили в Центральной Азии в III–IV вв. В державу жуань-жуаней вошли монгольские племена, которые кочевали на территории Восточной Монголии и Западной Маньчжурии. Возникло это государство после восстания рабов против китайского императора Мо-Ди (345–361 гг.). Рабы соединились с окрестными варварскими племенами и образовали тот костяк, вокруг которого сложилось государство жуань-жуаней. Подобно другим кочевым объединениям, оно быстро росло и оказалось опасным для Китая. Однако китайцы в конце III в. нанесли жуань-жуаням несколько поражений, хоть те и заключили союз с тангутами (тибетское население северо-восточного Тибета и китайской провинции Ганьсу). Это поражение заставило жуань-жуаней отступить на север, где они покорили племена уйгуров и двинулись в сторону Семиречья, вытеснили усуней с равнин Семиречья в горы Тянь- Шаня и Памира и подчинили своей власти эфталитов. В результате этого под властью жуань-жуаней оказалась огромная территория, которая простиралась от Семиречья до Кореи и от Байкала до пустыни Гоби. В начале V в. они покорили племена, которые жили в районе Алтая и Саян. Подчинились жуань-жуаням и алтайские тюрки, которые добывали для них железо. Это государство жуань-жуаней просуществовало около двух столетий, до середины VI в. Жуань-жуани были кочевниками. По-видимому, земледелие им было неизвестно, так как наряду со скотоводством они занимались лишь охотой. Жуань-жуани поддерживали экономические связи с Китаем, так как были заинтересованы в продуктах земледелия и городского ремесла. Из Китая они вывозили рис, просо, ткани, одежду, лак, оружие.

Политическая структура союза жуань-жуаней напоминала структуру других кочевых союзов центральной Азии. Как и гунны, они делились на две части — восточную и западную. Западная была сильнее восточной. Правители жуань-жуаней, чтобы показать свое превосходство над правителями гуннов, отказались от гуннского титула «шаньюй» и назывались «каганами» и «ханами». В общественной жизни большую роль Играла знать. Ханская ставка находилась в районе Хингана. Жуан-жуанский племенной союз был неравноправным. Подчиненные племена подвергались жестокой эксплуатации и обременялись тяжелой данью, поэтому вся история жуань-жуаней наполнена борьбой подвластных племен за свою независимость, особенно упорно сопротивлялись уйгуры. В этом была основная слабость государства жуань-жуаней, которое погибло в результате восстания алтайских тюрок. На его развалинах образовался тюркский каганат.

К северу от Средней Азии в степях в IV в. сложилось несколько племенных союзов, которые впоследствии объединились под названием эфталитов. Упоминания о них в письменных источниках многочисленны. О них говорят латинские, греческие, армянские, сирийские, китайские, арабские, средне- и новоперсидские источники, поздние части «Авесты», хотя в большинстве эти известия относятся к господству эфталитов в Средней Азии (V–VI вв.). Происхождение эфталитов весьма сложное. В источниках имеются несколько наименований, которые относятся к кочевым племенам Средней Азии рассматриваемого периода. Важнейшими из них являются эфталиты, хиониты, кидариты, белые гунны. Неизвестно, каковыми были взаимоотношения этих племен и народов между собой, а также с Кушанской империей. Несомненно, что эфталиты связаны своим происхождением с местным кочевым поселением в Средней Азии. По данным китайских источников владетельный дом «еда» (эфталитов) происходил от одного рода юэчжи. По сведениям китайских авторов эфталиты обитали на юге от Алтая и к востоку от Хотана — на крайнем востоке территория расселения юэчжи. Существует и другая версия происхождения эфталитов, согласно которой они были ответвлением гаогюйского племени (уйгуров), но древние авторы замечают, что язык их был непохож ни на гаогюйский ни на тюркский (совр. монгольский и тюркские языки). Поэтому современные историки делают предположение, что эфталиты представляли собой группу наиболее отсталых восточно-массагетских племен, которые говорили на восточно-иранских наречиях. Но эфталийский племенной союз состоял по-видимому не только из иранских племен. Уже в составе юэчжи, вместе с иранскими существовали и не иранские элементы (тибетские, тюркские). Среди эфталитов роль подобных элементов была еще более значительна. Позже, в середине V в. эфталийский племенной союз объединился с племенным союзом хионитов (белых гуннов), который сложился на основе объединения местных массагетских племен с гуннами. После их объединения названия «эфталиты» и «белые гунны» употреблялись по отношению и к тем и к другим.

Второй племенной союз составляли кидариты. По-видимому они также были смешением гуннов с массагетами. Кидариты заняли Тохаристан и вначале были независимы от эфталитов, но после того, как их разбили сасанидские войска, они частично ушли в Гандхару, а затем в Индию. Частично они вошли в эфталийский племенной союз.

Золотые ритуальные рога из Сев. Шлезвига (Дания). Около 400 г. н. э.

О социально-экономическом строе эфталитов сведений практически нет. Китайские источники говорят о них, как о кочевниках. Это подтверждается тем, что эфталиты не имели городов и жили в местах с обильной растительностью, в войлочных кибитках. Перед тем, как они вторглись в Среднюю Азию, у них господствовал первобытнообщинный строй, их брачные обычаи отличались архаичностью. Среди широких масс свободного населения господствовала полиандрия (многомужество).

Китайские источники сообщают, что несколько братьев иногда имели одну жену, число мужей, которое имеет женщина, можно было узнать по количеству углов на ее шапке. Однако, первобытнообщинный строй у эфталитов уже разлагался. Постепенно стала выделяться аристократия, которая вместо полиандрии стала практиковать полигамию (многоженство). Жены одного владетеля жили, по китайским источникам, на расстоянии 200–300 ли друг от друга, а муж, объезжая их, проводил у каждой по месяцу. Расслоения в обществе заметно и по погребальным обрядам. Богатых хоронили в каменных склепах, а бедных зарывали в землю. Для периода разложения первобытнообщинного строя, был характерен институт «собирающих», о которых упоминает византийский историк Прокопий. Знатные эфталиты имели дружины по 20 и более человек. Дружинники его обедали вместе с вождем, участвовали с ним в сражениях, имели одинаковые с ним права на добычу. В случае его смерти их хоронили вместе с ним.

Процесс становления классового общества ускорился после того, как они завоевали Среднюю Азию. Развитие общества пошло у них по пути феодализации, в отличие от тохаров, которые завоевали Среднюю Азию на несколько столетий раньше. Таким образом, эфталийская держава явилась первым раннефеодальным объединением на территории Средней Азии.

Жизнь кочевых племен и племенных союзов, которые непосредственно соприкасались с великими рабовладельческими империями — древним Китаем и древним Римом, благодаря сведениям историков этих государств, достаточно хорошо изучена. Гораздо меньше сохранилось сведений о племенах, которые жили в центре азиатских степей и плоскогорий. Но, между тем, именно здесь готовились великие события, которые в последующие времена абсолютно изменили облик Европы. Эти события получили впоследствии название «великого переселения народов». Хорошо известно, что импульсом к переселению послужило нашествие гуннов. На пути своего движения в Европу они столкнулись с племенами, которые жили на границе Европы и Азии. Как известно, в III–IV вв. н. э. здесь жили аланы, которые занимали огромную территорию от Дона до Аральского моря и от Кавказа до предгорий Урала. Первые упоминания об аланах в античной литературе встречаются в середине I в. н. э. О них обстоятельно писал в 70-х годах I в. Иосиф Флавий, по сведениям которого аланы проживали на берегах Танаиса и Меотиды. Иначе о них сообщают китайские источники. «История младшей династии Хаиь», которая была написана в V в. и для написания которой использовались источники II в., сообщает, что владения Яньцай, которые согласно Сыма Цяню, были расположены вокруг большого озера с пологими берегами (Каспийское море) было переименовано в Аланья. Так, в I в. н. э. возникло наименование аланы, которое с самого начала охватывало население обширных территорий. Античные историки Кассий Дион и Аммиан Марцеллин связывают их с более древними племенами, которые жили в тех самых землях, где впоследствии расселились аланы, — с савроматами и массагетами. Знаменитый географ Птолемей называл их алано-скифами. По-видимому, аланы являлись союзом ряда племен, большей частью кочевых, которые ранее причислялись к сарматам и массагетам. Об этом говорил Аммиан Марцеллин, отмечая, что аланы состоят из множества племен, которые постепенно приняли имя аланы. Это доказывает, что кочевники-аланы появились в северокавказских степях значительно раньше, чем само наименование «аланы» появилось в письменных источниках. Племена которые вошли в состав аланов, жили на этих землях издревле.

На указанной территории в I веке н. э. произошло образование племенного союза аланов. Аммиан Марцеллин говорит, что аланы, побеждая соседние племена, принуждали их вступать в свое племенное объединение, а поэтому этнический состав аланского племенного союза был разнородным. Лукиан писал, что в долине Кубани вместе с аланами жили синды, сарматы, махлии и скифы. Есть предположение, что именно из этих племен, во всяком случае частично, сложился аланский союз. Большинство этих племен говорило на диалектах иранской группы, но, возможно, здесь были племена, которые говорили на кавказских языках (например, синды). Племя же, которое объединяло вокруг себя остальных и которое впоследствии стало называться аланами, скорее всего, было племенем аорсов, упоминания о которых прекратились со второй половины V века н. э.

Аммиан Марцеллин описывал аланов как высоких, белокурых воинов, суровых и подвижных, по образу жизни напоминающих гуннов, однако гораздо более цивилизованных, чем они. Сейчас нельзя сказать с точностью, относилась ли подобная характеристика ко всем аланам, либо к какому-нибудь из племен, входивших в этот племенной союз.

Аммиан Марцеллин утверждает, что аланы были типичными кочевниками и сопоставлял их с гуннами, но китайские источники утверждают, что аланы жили оседло. По-видимому, это объясняется тем, что в составе аланского союза имелись и оседлые, и кочевые племена, кроме этого, некоторые племена Северного Кавказа вели полукочевой образ жизни: они сочетали скотоводство с примитивным земледелием — это подтверждается и данными археологических, раскопок. Были найдены богатые керамикой городища, которые располагались по берегам Кубани, Терека и Сунжи. В них встречаются жернова и зерновые ямы, в которых изредка находят остатки проса. Это указывает на наличие оседлой жизни и земледелия у аланов. Сама же архаическая культура проса являлась типичной как для кочевников вообще, так и для горских народов Кавказа.

Хотя традиции первобытнообщинных отношений у аланов были еще достаточно сильны, но тем не менее в III–IV вв. н. э. они претерпели процесс разложения. Аммиан Марцеллин замечает, что аланы не знали рабства в своей среде, но постепенно разложение первобытнообщинных отношений отразилось в окончательной победе патриархата у этих племен. Этим они отличаются от сарматских племен Юго-Восточной Европы и Северного Кавказа, у которых когда-то были сильны пережитки матриархата. У их потомков — аланов — женщины были уже совершенно бесправны, это доказывает исследование могильников: жену убивали на могиле мужа и хоронили вместе с ним. Эти же археологические раскопки доказывают, что в среде аланов началось постепенное расслоение людей на бедных и более богатых, в погребениях которых встречаются золотые украшения со вставками из полудрагоценных камней, а также другие предметы роскоши. Погребения раннеаланской знати, которые в большей части были разграблены еще в древности, повсюду встречаются на Северном Кавказе.

Большое место в жизни аланов играли военные набеги и грабеж. Они сражались в конном и пешем строю, вооружены аланы были длинными железными мечами, похожими на сарматские. Конные дружины аланов упоминаются в античных источниках, а также в армянских и грузинских летописях. Основные свои набеги аланы совершали на Закавказье и прилегающие к нему области Ирана и Передней Азии, особенно они были частыми в III веке, когда началось наступление сасанидского Ирана на Закавказье. Тогда аланы часто нанимались на службу к армянским и иберским царям, поэтому узкий проход между долинами Терека и Арагви, который именовался раньше Кавказскими, Сарматскими, Каспийскими воротами, стал называться впоследствии Аланскими воротами. Но, кроме этого, аланы совершали далекие походы на запад. Уже в I веке встречается упоминание об их появлении на Истре (Дунае). Во времена правления императора Антонина Пия Римская империя вела войну с аланами, а при Марке Аврелии они участвовали в великом союзе племен Средней и Восточной Европы против Римской империи, с которым римляне вели многолетнюю борьбу (германская и сарматская войны — первая Маркоманская война 167–175 гг.; и вторая война 178–180 гг.) Как известно, римляне в этих войнах оказались победителями, но в 242 году аланы под Филиппополем (Фракия) нанесли поражение войскам императора Гордиана III.

В первые столетия н. э. на запад совершали набеги лишь отдельные дружины аланов, которые, захватив добычу, уходили назад. Позже стали приходить целые племена, которые подолгу оставались в придунайских степях.

В VI веке появились европейские аланы, которые жили к западу от Танаиса и составляли значительную часть населения степей Северного Причерноморья, хотя, основными территориями аланов продолжали считаться степи к востоку от Танаиса.

Образование аланского племенного союза имело и положительное значение. Оно способствовало безопасности торговых путей, что облегчило торговые связи между Восточной Европой, Центральной Азией и Китаем. Так дела обстояли вплоть до середины IV века, когда на восточной границе владений аланов появился страшный враг — гунны.

Продвижение гуннов на запад началось еще в I веке до н. э., но уже в середине I века до н. э. часть гуннов признала себя зависимыми от Китая, а другая часть откочевала в Южный Казахстан. На рубеже новой эры гунны отправились дальше на запад и вскоре появились на берегу Аральского моря, где смешались с местным племенным населением. Таким образом, уже с I в. н. э. гунны соседствовали на востоке с аланами. Но после того, как в III веке тунгусо-манчжурские кочевники сянь-би оттеснили гуннов к укрепленным границам Китая, в степи Казахстана, гунны вынуждены были двинуться дальше на запад. Поначалу это движение было немного задержано, потому что гунны вторглись в Китай и занимались разделом богатых провинций Китайской империи, но после этого они снова устремились на запад. Гуннам удалось быстро разгромить закаспийских аланов. Они перешли Урал, Волгу, и вторглись на территорию западных аланов, которые именовались танаитами, так как жили на берегу Танаиса (Дона). На своем пути гунны жгли все селения и истребляли всех, кто сопротивлялся им. Почти все городища, расположенные вдоль Терека, Кубани и особенно Нижнего Дона, в эти времена прекратили свое существование. Оседлое население аланов в большинстве своем было перебито, а кочевые племена вынуждены были войти в состав гуннского племенного союза. Независимыми остались лишь небольшие племена аланов, которые жили в степях за Тереком и в горных районах Кавказа. После того как гунны победили аланов, они напали на грейтунгов (остготов). Затем гунны в союзе с аланами вторглись на территорию Римской империи.