Часть 1 ДОИСТОРИЧЕСКАЯ ЯПОНИЯ

Археологические исследования в Японии

Японцы всегда интересовались собственными древностями. Подтверждением этому может служить обилие исторических сочинений, появлявшихся в Японии по крайней мере с VIII в. Этот интерес достаточно рано проявился и по отношению к артефактам, представлявших собой предмет коллекционирования.

Однако сколько-нибудь систематическое изучение и коллекционирование древних памятников материальной культуры началось только в период сёгуната Токугава, в XVII в. До этого японские знатоки древностей основное внимание уделяли все-таки анализу сообщений в письменных источниках или интересовались тем, что мы сегодня называем «исторической археологией», в орбиту которой традиционно входили дворцы императора и знати, а также буддийские храмы.

Так, к этому времени относятся первые попытки систематического изучения курганов: крупный феодал из княжества Мито (совр. префектура Ибараки) Токугава Мицукуни в 1692 г. провел раскопки и обмеры одного из них (после этого он восстановил сооружение). В период Токугава был также составлен список и проведены обмеры около двухсот захоронений курганного типа в Фукусато (префектура Окаяма). Появились и ученые трактаты, посвященные курганам. Их авторами были Сайто? Саданори, Яно Кадзусада, Гамо? Кумпэй; последний попытался создать типологию эволюции курганов, исходя из их формы. Камэи Наммэй предположил, что обнаруженная в 1784 г. золотая печать была ни чем иным, как знаком инвеституры, врученным китайским императором местному японскому правителю, о чем сообщалось в китайской хронике «Хоухань-шу». Аояги Танэнобу исследовал погребальные керамические сосуды и инвентарь захоронений в провинции Тикудзэн (совр. префектура Фукуока).

Первым европейцем, который в XX годах XIX в. познакомил Запад с японскими древними артефактами в своем труде «Ниппон» («Япония») был Филипп Франц фон Зибольд, получивший доступ к коллекции ботаника Ито? Кэйсукэ.

Однако профессиональное внедрение современных научных методов археологических исследований началось только после реставрации Мэйдзи (Мэйдзи исин) и было связано с именами таких ученых как американский биолог Э. Морс, англичанин В. Гоулэнд и др.

Пионером японской археологии по справедливости считается Э. Морс. Прибывший в Японию в 1877 г. для исследования моллюсков, он обнаружил в О?мори вблизи Токио доисторическую «раковинную кучу» (shell midden, яп. калька — кайдзука), похожую на ту, что он ранее раскопал в Новой Англии. Получив преподавательскую должность в Токийском университете, Морс провел ее раскопки и посетил со своими студентами множество других стоянок. Часть учеников Морса после его отъезда самостоятельно продолжила археологические изыскания.

В. Гоулэнд, подданный Великобритании, связанный по своим служебным обязанностям с монетным двором в О?сака, обследовал ряд курганных погребений в районе О?сака-Нара во время своего пребывания в Японии в 1872–1888 гг. Именно с его именем связывают ныне начало по-настоящему научного изучения курганного периода. Его детальные описания и рисунки оказали большое влияние на становление японской археологии.

Формирование современной археологической школы в Японии можно отнести к началу XX в. В 1896 г. в стране было организовано Археологическое общество. Первый курс по археологии был прочитан в 1909 г. в университете Киото.

Современное археологическое дело поставлено в Японии на самом высоком уровне. На зависть археологам всего остального мира археологические исследования финансируются в достаточном объеме, сами раскопки и анализ находок ведутся с применением самых последних достижений научно-технической мысли.

Следует признать, что именно археология внесла в последнее время наиболее весомый вклад в изучение японской древности. Причем это касается не только чисто археологических, бесписьменных периодов (что было бы только естественным), но и исторического времени. Может быть, особенно плодотворным в этом отношении было обнаружение моккан — эпиграфики на деревянных табличках, — относящихся к VII–VIII вв.

В конце 60-х годов на территории Японии было зарегистрировано около 90 тыс. археологических памятников. Через 30 лет их количество возросло до более чем 300 тыс. Впечатляет также и объем выполняемых археологических изысканий: каждый год работы ведутся на 9-10 тыс. объектов (для сравнения, в 1961 г. — на 408), ежегодно выпускается около 3 тыс. (!) монографий, посвященных археологической тематике.

Столь стремительный рост числа находок объясняется тем, что бурному промышленному развитию страны сопутствовал бум раскопок на местах новостроек, проводить которые предписывается в Японии законом. Правда, несмотря на это, эксперты сходится во мнении, что из-за продолжающейся экспансии антропогенного характера 40 тыс. уже открытых археологических памятников будут безвозвратно утеряны еще к концу XX в.

Раскопками в Японии занимаются как университеты (зарегистрировано около 5 тыс. профессиональных археологов), так и местные власти и любители. Работа археологов вызывает интерес не только среди профессионалов. Она имеет и огромный общественный резонанс. Совершенно обычным является вынесение сообщений о новых находках на первые полосы газет, их обсуждение в качестве важнейших событий на телевидении. Наряду с почтительным отношением японцев к собственной истории вообще, что объясняется и свойственной им потребностью в этнической самоидентификации, первостепенную роль в которой массовое сознание в настоящее время отводит именно историческим и археологическим исследованиям (в 70-80-х годах эту роль играли этнографические исследования и наблюдения иностранцев, касавшиеся особенностей японской культуры, образа жизни, национального характера).

В числе непосредственно связанных с археологическими изысканиями проблем, на которых фокусируется общественное внимание, можно назвать: этногенез японцев (антропологические исследования, касающиеся периодов Дзё?мон и Яёй); определение местонахождения древнего государства Яматай и поиски захоронения его правительницы Химико в погребениях курганного типа; месторасположение и устройство дворцов ранних японских правителей (включая период Нара), исследования по дорожной инфраструктуре периода Нара.

Набранные японскими археологами темпы исследований столь высоки, что не только помогают разрешению научных проблем, но создают некоторые новые. Дело в том, что в результате возникла существенная региональная неравномерность в добывании и освоении археологического материала, касающегося стран Дальнего Востока. Скажем, для адекватного понимания ранней истории Японии исключительно важное значение имеют результаты работы археологов на Корейском п-ове ввиду чрезвычайно тесных контактов древних японцев (и протояпонцев) с этим регионом. В связи с этим явное отставание археологических исследований в Южной Корее и в КНДР создает не только чисто научные проблемы, но и чревато рождением новых мифов относительно прошлого. Так, упомянутые моккан были заимствованы японцами у корейцев, но в настоящее время на Корейском п-ове их найдено лишь чуть более сотни, а в Японии — около 200 тыс. На основании этого факта напрашивается вывод о гораздо более широком распространении письменности в Японии. Однако следует иметь в виду, что археологические изыскания проводятся в Японии с гораздо большим размахом, с чем, возможно, и связано большее число находок.

В любом случае, однако, археологические источники по своей природе таковы, что не позволяют, как правило, составить на их основании полную и однозначную историческую картину. Имеющиеся данные заведомо неполны и подвергаются постоянной и серьезной ревизии. Соответственно, существующие их интерпретации также относительны и в любой момент могут быть подвергнуты пересмотру — как ввиду новых находок, так и в силу новых подходов.

Особенности периодизации

Применительно к доисторической эпохе, так же, как и к последующим, в Японии используется термин «дзидай» (период, эпоха). И точно так же при их выделении отсутствует единый критерий. Используются: европейский принцип периодизации (палеолит); топонимический, например, по месту первой находки, относящейся к данному периоду (Яёй); по некоему символическому проявлению эпохи (Дзё?мон — «веревочный орнамент [на керамике]»). При этом хронология доисторических периодов зачастую является предметом дискуссии.

Вот краткие историко-культурные характеристики этих периодов:

1. Палеолит, или древний каменный век (40000-13000 лет назад). Иногда его называют «периодом Ивадзюку» (по месторасположению первой открытой палеолитической стоянки). Памятники палеолита, открытые только в послевоенное время, не слишком многочисленны, а их атрибуция вызывает много вопросов. Хозяйственными занятиями населения, антропологический состав которого неясен, были охота и собирательство.

2. Период Дзё?мон (приблизительно соответствует неолиту, или новому каменному веку). Датируется 13 тыс. лет до н. э.-III в. до н. э. Назван так по типу керамики с веревочным орнаментом («дзё?мон»). Хозяйственные занятия: собирательство, охота, рыболовство (речное и морское). Культура Дзё?мон была распространена на всей территории архипелага (от Хоккайдо? до Рю?кю?).

3. Период Яёй (бронзово-железный век). Назван по специфическому типу керамики, впервые обнаруженному в Яёй (район Токио). Под непосредственным влиянием крупных миграций с материка (в основном через Корейский п-ов) тунгусских племен алтайской языковой группы, принесших на архипелаг культуру заливного рисоводства, технологию производства металлов (бронзы и железа), шелкоткачество и др., произошел переход к производящему типу хозяйства. Процесс смешения с местным населением (видимо, аустронезийского происхождения) привел к появлению праяпонцев и праяпонской культуры. Основной ареал распространения: север о-ва Кю?сю?, Западная и Центральная Япония.

4. Период Кофун (курганный) — IV–VI вв. Назван так по многочисленным масштабным погребальным сооружениям курганного типа, свидетельствующим о значительной социальной дифференциации. В связи со становлением родоплеменного государства Ямато вторая половина этого периода может носить название «период Ямато».

Что касается соответствия японской системы периодизации принятой на Западе 6-членной модели исторического процесса (первобытность — древность — средневековье — новое время — новейшее время — современность), то палеолит, Дзё?мон и Яёй можно соотнести с первобытностью, а Ко?фун (Ямато) — с древностью.

Можно заметить, что среди приведенных периодов нет соответствия мезолиту (т. е. переходной эпохе от палеолита к неолиту) и энеолиту (каменно-бронзовому веку). Это связано с тем, что уже в самые ранние эпохи население Японского архипелага заимствовало с материка передовые по тому времени технологии, благодаря чему развитие общества шло там ускоренными темпами, как бы перепрыгивая через определенные стадии. Это касалось и возникновения характерного для неолита гончарного производства, и начала использования металла, в том числе железа.