ГЛАВА ВОСЬМАЯ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Последний месяц жизни Сталина и последний месяц «дела» врачей.

Кто в чаше Жизни капелькой блеснёт —

Ты или я?

Блеснёт и пропадёт.

Омар Хайям.

Идеальной позицией для Сталина в конце его жизни была бы позиция духовного лидера советского общества, его главного идеолога и философа, возглавлять только партию или даже поставить себя вне и над партией и правительством. И, исходя из истории с П. Пономаренко, он к этому и стремился. В это время усложнилась международная ситуация: как отзвук антисемитских событий в СССР 9 февраля 1953 года на территории дипломатической миссии СССР в Тель-Авиве была брошена бомба. Это означало, что евреи стали применять против СССР террор. Как следствие этого теракта — 13 февраля СССР разорвал дипломатические отношения с Израилем.

С 17 февраля Сталин в свой кабинет в Кремле уже не приезжал, работал на даче. Нет никаких данных о том, что члены «четверки» заговорщиков приглашались к Сталину на дачу в период между 18 и 28 февраля. 27 февраля, в пятницу, Сталин был в хорошем настроении и поехал вечером в Большой театр на балет «Лебединое озеро» переживать за вечную борьбу добра и зла. Создалось такое впечатление, что Сталин позволил себе отдых после проведенной большой нелегкой работы. Исходя из того факта, что ещё в ноябре 1952 года неожиданно в немилость Сталина попал инициатор «дела врачей» и следователь по этому делу заместитель министра МГБ полковник М.Д. Рюмин (1913-1954), которого 14 ноября 1952 года уволили из МГБ, то стало понятно, что Сталин разочаровался в Рюмине, был недоволен ходом следствия и не видел юридической перспективы в этом «деле», и осталось «дело врачей» аккуратно свернуть. И Сталин стал уже маневрировать. «За несколько дней до своей смерти Сталин распорядился напечатать в газете «Красная звезда» заявление, что "Борьба против сионизма не имеет ничего общего с антисемитизмом. Сионизм — враг трудящихся всего мира, евреев не менее, чем не евреев"», — отметил в своём двухтомнике «Тайны управления человечеством» (М., 2008 г.) генерал К.П. Петров, который после этих слов добавил: «После этого Сталин был обречен». С этим утверждением я не могу согласиться, потому что врагом евреев Сталин стал после репрессий над советской еврейской элитой в 1937-1938 годах, после репрессий 1948-1949 гг., после расстрела еврейской советской элиты в июле 1952 года.

Судя по тому, что, несмотря на бесперспективность «дела», шумиха в советской прессе по поводу «убийц в белых халатах» в 1953 году продолжалась, то можно сделать вывод, что Сталин выжимал из этого «дела» максимум пользы — использовал его в отношении врачей для превентивной профилактики, и во внешней политике против Израиля. Но когда евреи ответили 9 февраля террором, то дело приобрело серьёзный оборот, ведь Сталин знал еврейских террористов не понаслышке, и ему совсем не надо было получить террористическую войну против советских объектов и советских граждан в любой точке планеты. Минусов от «дела врачей» было уже больше, чем плюсов.

И можно согласиться с теми исследователями истории, которые сделали вывод, предположение, что вечером 27 февраля или утром 28 февраля Сталин распорядился прекратить публикацию критических материалов по «делу врачей», то есть — прекратить всю эту кампанию, потому что с понедельника 2 марта 1953 года разом все советские газеты «забыли» про «дело врачей». Даже в тематической передовице «Правды» (от 2 марта) «Расцвет социалистических наций» не было намека на «дело» о врачах.

Самую абсурдную, глупую версию по «делу врачей» выдвинул известный еврейский писатель-фантаст и фантаст в истории Э. Радзинский, утверждающий, что «дело врачей» нужно было Сталину для того, чтобы «…начать новую Большую войну — войну с Западом. Последнюю войну, которая должна была окончательно сокрушить капитализм». Уверен — даже школьник, сравнивший военную силу разрушенного войной СССР с его несколькими ядерными бомбами с мощью НАТО во главе с США, и зная, что Сталин не был сумасшедшим и не был глупцом, поймёт всё непорядочное лукавство Э. Радзинского.

К тому же не только с убогим экономическим состоянием СССР, но и с очень плохим здоровьем Сталин уже вел весьма тяжелую войну с Западом в Корее, и на большее не хватало бы сил ни у него, ни у страны. В общем, когда-то давно я любил читать «Беседы с Сократом» Э. Радзинского, — когда он был ещё интеллектуалом, но ему и предателю Резуну-"Суворову" пора понять, что со сцены Жизни желательно уйти красиво (красиво — это: хотя бы тихо и достойно), а то ведь легко, пытаясь кого-то запачкать выдуманной ложной гадостью, можно самому позорно запачкаться своей же гадостью, которую и после смерти с фото ничем не смоешь.

На фоне описанной картины произошла ещё одна любопытная история. Приближенный к Кремлю еврейский писатель И. Эренбург, как и всё близкое окружение Сталина, понимал, что жить Сталину осталось немного. Одни раздумывали — кто на каких должностях будут после смерти Сталина, стали анализировать различные варианты, а ушлый помощник Сталина И. Эренбург, немало нашкодивший евреям, вероятнее всего, решил как-то реабилитировать себя перед своими соплеменниками. Например, в разгар репрессий против евреев — в 1949 году И. Эренбург был послан Сталиным на Парижский конгресс сторонников мира, на котором на обильные расспросы представителей разных стран и различных еврейских организаций об отношении к евреям в СССР никому ничего не рассказал, а мог рассказать и не вернуться. В книге «Подстрочник» Лилиана Лунгина пишет об И. Эренбурге: «Принятое раз и навсегда решение о чем угодно соглашаться вело его, как и многих других, от лжи к подлости, не избавляя от страха».

Теперь же, в 1953 году Эренбург додумался до простого сценария «спасения» им своего народа. Хотя в этот период ни Политбюро, ни ЦК, ни правительство не обсуждало никаких мер против евреев, тем более —против всех евреев огулом, но этот новоиспеченный «Моисей», якобы опасаясь в результате «дела врачей» широкомасштабных репрессий Сталина против евреев, написал Сталину письмо, в котором убеждал его этого не делать, и убедил, и этим спас еврейский народ от очередных несправедливых, страшных гонений. Причем, перед тем как передать Сталину своё письмо, старый лис Эренбург, как заправский полит-технолог, пропагандист, предварительно дал его почитать нескольким евреям, свидетелям.

«Он (Эренбург) написал Сталину письмо и вручил его Минцу и Марину. Эренбург стремился найти доводы, способные дойти до сознания Сталина. Весь смысл и вся стилистика письма Эренбурга были подчинены только одной цели — показать Сталину губительные последствия, к которым могут привести репрессии против евреев. Писатель предложил Сталину решать еврейский вопрос не путем репрессий, а путем ассимиляции Эренбург писал: "Мне кажется, что единственным радикальным решением еврейского вопроса в нашем социалистическом государстве является полная ассимиляция, слияние людей еврейского происхождения с народами, среди которых они живут"», — написал автор статьи «Эренбург: жизнь в ритме эпохи» в «Международной еврейской газете» (МЕГ) №3-4 за 2008 год.

Эренбург, как и автор этой статьи, должны были хорошо знать, что ещё до 20-го века европейские мыслители благодаря еврейским идеологам пришли к выводу, что решить «еврейский вопрос», «еврейскую проблему» путем ассимиляции евреев с другими народами не получится по причине невозможности всех евреев ассимилировать, принципиального нежелания всех евреев ассимилироваться. Этот непорядочный «маневр» И. Эренбурга рассчитан на самых неграмотных, темных людей. Через небольшой промежуток мы ещё понаблюдаем дальнейшее развитие лукавства Эренбурга.

Более того — евреи в своем большинстве не могут ассимилироваться с другими народами по причине религиозных постулатов. «Международная Еврейская газета» №1-2 от 2011 года своих читателей информировала о впечатлениях Голды Мейерсон во время посещения в 1948 году московской синагоги: «Тысячи евреев смотрели на меня, сидящую в женской галерее, — не потому, что лично я что-то для них значила. Евреям не обязательно говорить, чтобы понимать друг друга; достаточно лишь видеть, встретиться взглядами. И в конце молитвы Неила я услышала слова:

"В будущем году — в Иерусалиме!" Стены синагоги дрожали, и тот, кто не слышал этих радостных возгласов, не знает, что такое истинная радость. И тогда я сказала себе:

"Нет силы в мире, которая бы заставила евреев раствориться среди окружающих народов!"». Это хорошенько следует запомнить различным «умникам», рассуждающим по поводу ассимиляции евреев. Далее рассмотрим финальную картину истории жизни Сталина.

По свидетельству Хрущева, в субботу 28 февраля от Сталина позвонили «…чтобы мы пришли в Кремль. Он пригласил туда персонально меня, Маленкова, Берию и Булганина. Приехали.

Потом говорит снова: "Поедемте покушаем на ближней даче". Поехали, поужинали. Ужин затянулся. Сталин был навеселе, в очень хорошем расположении духа».

«Именно эти четверо (Г.М. Маленков, Л.П. Берия, Н.С. Хрущев и Н.А. Булганин) приняли участие в ужине на даче Сталина, который начался вечером 28 февраля и затянулся до глубокой ночи 1 марта. О чем разговаривал Сталин со своими собеседниками, осталось тайной. Охранники Сталина были лишь свидетелями того, как Сталин дружелюбно распрощался со своими коллегами около 4 утра 1 марта… — отметил в своей книге Ю. Емельянов. По труднообъяснимой причине лишь поздно вечером 1 марта охранники вошли к нему в комнату и обнаружили его на полу в парализованном состоянии. После того как охранники перенесли Сталина на диван, они вызвали руководителей страны.

Подойдя к дивану, на котором лежал парализованный Сталин, Берия объявил, что Сталин спит. Его поддержали его спутники. Лишь наутро 2 марта к Сталину вызвали врача, который констатировал наличие у него инсульта».

Как видим — и 27 февраля, и 28 и 1 марта все отмечали хорошее приподнятое настроение Сталина, и ничего не предвещало ухудшения здоровья, хотя инсульт, кровоизлияние в мозгу — вещь очень неожиданная, и на старые сосуды мозга могло повлиять выпитое вино. Но, кроме естественной смерти, имеет право и версия, что Сталина во время этой дачной вечерней посиделки отравили, ускорили его смерть. Даже серьёзная Британская энциклопедия считает версию отравления вероятной.

Версию отравления поддерживает тот факт, что анатомировавший тело Сталина врач Русаков был спешно ликвидирован. Кто же организовал отравление Сталина, кто ускорил его смерть или кто стоял во главе заговора против Сталина? Отвечая на этот вопрос, историки в спорах сломали много стрел и копий и продолжают яростно спорить далее.

Генеральный секретарь Албанской компартии Энвер Ходжа написал статью к столетию со дня рождения Сталина, в которой вспоминал: «Микоян признался мне и Мехмету Шеху, что они с Хрущевым планировали совершить покушение на Сталина, но позже, как уверял Микоян, отказались от этого плана».

Большое количество известных российских историков разделилось на два лагеря: одни обвиняют в заговоре против Сталина Л. Берию, а другие его яростно защищают и обвиняют Н. Хрущева. Причем, не вдаваясь в длительные подробности, отмечу, что аргументы виновности Н. Хрущева выглядят более сомнительно, чем в адрес Берии. Наиболее веским доказательством причастности к убийству Сталина Л. Берии являются свидетельские показания авторитетного Вячеслава Молотова, которые он сообщил в интервью с ним Феликсу Чуеву и Владимиру Карпову (каждому отдельно), обоим В. Молотов рассказал следующее (вариант В. Карпова):

«На трибуне Мавзолея 1 мая 1953 года произошел такой вот разговор. Как бы напоминая, что произошло на пленуме после 19-го съезда, когда Сталин хотел с ним расправиться, Берия на трибуне Мавзолея, очень значительно сказал мне, но так, чтобы слышали стоявшие рядом Хрущев и Маленков:

"Я всех вас спас. Я его убрал очень вовремя"».

Остается вопрос: можно ли верить В. Молотову, можно ли ему доверять, есть ли у него мотивы, причины и основания соврать и представить умышленно историкам и истории ложь, ложную версию?

Долгие годы В. Молотов был самым верным, приближенным к Сталину человеком, его ближайшей надежной опорой и занимал в СССР высшие посты. В этом с ним никто не мог сравниться: ни Берия, ни Хрущев, ни Микоян, ни даже Л. Каганович, настаивающий в 30-х взорвать храм Василия Блаженного. В. Молотов был в окружении Сталина самым порядочным человеком, по сравнению с перечисленными и не перечисленными, и в этом вопросе ещё ни один историк не бросил в Молотова камень, и ни один историк не обвинил В. Молотова, что он затеял заговор против Сталина или состоял в заговорщицкой группировке против Сталина. Во время разыгравшейся драмы в начале 1953 года В. Молотов был в опале из-за своей жены (её связи с Голдой Мейерсон) и из-за своей лояльной позиции по поводу евреев, в частности «Крымской истории» и истории с Израилем, и поэтому его не было в окружении Сталина. То есть — у В. Молотова не было причин врать, искажать действительность, то есть — он не врал, говорил правду.

И ещё ни один историк — защитник Л. Берии в этом вопросе, не выдвинул против В. Молотова каких-либо достаточно веских или обоснованных аргументов или даже мало-мальских достойных внимания. Например, я возьму последнюю книгу из многочисленных в последнее время на эту тему — А. Мартиросяна «Сто мифов о Берии» (М., 2010 г.) по той причине, что автор не только давно скрупулезно «копается» в истории этого периода, но и является сотрудником КГБ (теперь ФСБ), на основании чего можно предположить, что он имеет больше возможностей доступа к архивам этого ведомства и к ещё засекреченным документам, а также обладает незаурядным интеллектом.

А. Мартиросян: «Можно ли верить Молотову, что Берия сказал такие слова? Я думаю, что можно. Молотов очень крупная личность, он понимал цену таким словам. Это не кухонный разговор. Он понимал, о чем говорит и с кем говорит». Но далее Мартиросян старательно пытается доказать, что коварный В. Молотов нагло соврал, чтобы обмануть всех историков.

Любопытно — как А. Мартиросян попытался опровергнуть слова В. Молотова по поводу причастности Берии к убийству Сталина: «То, что это было повторено практически слово в слово (Чуеву и Карпову), означает, что Молотов действительно хотел, чтобы его свидетельство осталось бы в истории не только как единственное, но единственно верное. Однако оно таким не могло быть и никогда не станет единственно верным, потому что В. Молотов, мягко выражаясь, сказал то, что не соответствовало конкретным реалиям Истории».

И по логике далее Мартиросян должен изложить в ответ другие «конкретные реалии Истории»: «Вот что недоговаривал Молотов в беседе с Карповым и чего они, то есть вся партийная верхушка, на самом деле до чрезвычайности опасались. Ведь Берия терпеть не мог партийных бездельников и так же, как и Сталин, считал, что власть должна перейти к органам советской власти, прежде всего её исполнительной ветви, то есть правительству! Поэтому и было выгодно Молотову ещё через один канал укоренить тот неверный и абсолютно не соответствующий реалиям истории якобы факт, что-де Берия мог иметь какое-то отношение к убийству Сталина».

Как видим — это подмена, запутывание, забалтывание, это некрасивое лукавство и ничего конкретного, ничего существенного против Вячеслава Молотова. Но неугомонный, неистовый А. Мартиросян, понимая всю свою неубедительность, и даже — чушь, пытается дальше как-то «вырулить» в нужном направлении и повторяет свой главный аргумент якобы лжи В. Молотова:

«Ещё раз хочу обратить ваше внимание на то обстоятельство, что с разницей в несколько лет Молотов двум разным писателям рассказал практически слово в слово одну и ту же байку». Это разве аргументация, это разве доказательство? А что — Молотов должен был, обязан был Карпову и Чуеву рассказать совершенно разные версии? Ведь что он услышал от Берии — то и сказал, всё. Представьте — чтобы Молотов, к радости А. Мартиросяна, рассказал бы Чуеву и Карпову на одну и ту же тему разное. Тогда бы, во-первых, точно — одна из версий как минимум была бы «байкой», а во-вторых, и главное — вот тогда-то Молотов точно «спалился» бы, и тогда точно сверхэмоциональный и агрессивный А. Мартиросян разорвал бы Молотова на кусочки во всех своих многочисленных книгах. Считаю, и небезосновательно, что в данном случае А. Мартиросян поступил не солидно, и даже — не порядочно. К тому же достоверно известно, что когда обсуждался вопрос ареста Берии, то Молотов был против ареста Берии без санкции прокурора или решения суда.

И ещё обращаю внимание читателей не столько на логику, сколько даже на здравомыслие А. Мартиросяна, и если не очень внимательный читатель не обратил внимание на противоречие в начале цитаты, то я специально повторю: «Можно ли верить Молотову, что Берия сказал такие слова? Я думаю, что можно. Молотов очень крупная личность, он понимал цену таким словам».

То есть, как видим — А. Мартиросян публично утверждает, что он верит Молотову («Я думаю, что можно», а не — «Я думаю, что нельзя ему верить»). А. Мартиросян вначале верит Молотову, что Берия признался, даже похвастался ему в убийстве Сталина, и очень уважительно выражается по отношению к Вячеславу Молотову, но затем тут же «по умолчанию» и по факту начинает опровергать свою же веру, и подло доказывать, что В. Молотов лжец, а Берия «белый и пушистый». Это что? Раздвоение личности, нелады с самим собой? И это не первый случай запутывания истории А. Мартиросяном, в своей книге 8 я уже обращал внимание на странные «кульбиты» «авторитетного» А. Мартиросяна, которого последнее время либералы неслучайно допустили до телевидения. На основании вышеизложенного предлагаю А. Мартиросяну вначале в тиши, неспешно разобраться с самим собой, выпутаться из собственных противоречий, не изливать на страницы своих книг неконтролируемые, фонтанирующие через край здравомыслия эмоции, и не запутывать читателей.

Такую же оправдательную позицию по отношению к Л. Берии занимает сверхагрессивный истеричный историк Ю. Мухин, который фрагментарно добивается в исследовании истории хороших, впечатляющих результатов, а в других случаях допускает умопомрачительные ляпы. Я понимаю, что этой критикой вызываю ответное пристальное внимание к своим трудам и возможную критику в свой адрес, но зато в этой жесткой теоретической «диалектической» борьбе за правду в конечном итоге придем хотя бы по подавляющему большинству одинаковых мнений к достаточно истинной исторической картине. Вернусь к сути рассматриваемой темы.

По своим психологическим, лидерским качествам в одиночку решиться и организовать отравление Сталина точно не могли Булганин, Маленков или Игнатьев, не мог хитрый и осторожный Микоян, могли решиться на это только Берия и Хрущев. И если поставить дальнейший вопрос: кто из этих двоих, исходя из качеств характера, вероятнее всего мог решиться на подобный рисковый поступок, то Берия имеет явное преимущество. Берия не безосновательно, не только на основании своих заслуг, но и с учетом своего характера, интеллектуального потенциала, своих амбиций считал себя наследником Сталина, будущим главой СССР, и это подтверждают свидетели тех времен, той ситуации в советских верхах: Поскребышев, Молотов, Байбаков.

А каковы мотивы, причины желания Л. Берия ускорить кончину Сталина? Во-первых, обиды ранимого честолюбивого человека по поводу его понижения в послевоенный период, недооценка Сталиным его заслуг, особенно в период войны и в создании атомного оружия; во-вторых, страх перед непредсказуемостью Сталина на фоне жестокой расправы над русскими управленцами, над еврейскими националистами (а Авторханов и Энтони Саттон утверждали, что Берия был полуевреем) и особенно над грузинскими и мингрельскими националистами в 1952 году по «мингрельскому делу»; в-третьих, ревность к власти «созревшего» к ней Л. Берия на фоне стареющего больного и уже интеллектуально слабого Сталина и на фоне всех остальных в окружении Сталина, явно уступающих по лидерским, волевым, организационным и интеллектуальным качествам Берии. И всё вышеперечисленное следует рассматривать не по отдельности, а в сумме, во взаимодополнении и взаимоусилении, как суммарный эффект.

Дочь Сталина Светлана Аллилуева в книге "Двадцать писем к другу" утверждает, что во время последней болезни Сталина «только один человек вел себя почти неприлично — это был Берия. Он был возбужден до крайности, лицо его, и без того отвратительное, то и дело искажалось от распиравших его страстей. А страсти его были — честолюбие, жестокость, хитрость, власть, ВЛАСТЬ. Он так старался, в этот ответственный момент, как бы не перехитрить и как бы не недохитрить! И это было написано на его лбу. Он подходил к постели и подолгу всматривался в лицо больного — отец иногда открывал глаза, но, по-видимому, это было без сознания или в затуманенном сознании Берия глядел тогда, впившись в эти затуманенные глаза; он желал и тут быть "самым верным, самым преданным" — каковым он изо всех сил старался казаться.

В последние минуты, когда все уже кончилось, Берия вдруг заметил меня и распорядился: «Уведите Светлану!». На него посмотрели те, кто стоял вокруг, но никто и не подумал пошевелиться. А когда все было кончено, он первым выскочил в коридор и в тишине зала, где стояли все молча вокруг одра, был слышен его голос, не скрывавший торжества: "Хрусталев! Машину!"».

Э. Радзинский утверждает — отравление Сталина организовал только Берия через своего сообщника в личной охране Сталина Ивана Хрусталева.

Мое мнение — в заговоре против Сталина участвовали все члены космополитической группировки (от Микояна до Хрущева), а Берия, на основании своих качеств, закономерно играл ведущую, доминирующую, лидерскую роль. И Хрущев в этот период, в этом «раскладе», в этом заговоре был единомышленником Берии, признавал его доминирование, ему даже было выгодно, чтобы в этом рисковом деле большую часть ответственности и риска нес Берия, на этом этапе Хрущев с ним за лидерство точно «не бодался»; хотя всё перечисленное не снимает ответственности с Хрущева и с остальных членов заговорщицкой группы за преступный заговор, за преступление.

Уверен, что были такие, кто не играл активную роль в заговоре или даже не были в группе заговорщиков, но находились рядом и понимали, что происходит вокруг Сталина (особенно после снятия Власика) и с сочувствием, с симпатией относились к цели заговора и «по умолчанию» его поддерживали, а значит в какой-то мере в нем пассивно участвовали. Это закономерная трагедия Сталина как неординарной личности, мощного выдающегося лидера, который в конце своей исторической эпохи исчерпал себя и уже ничего нового не мог дать этому Миру (хотя он был другого мнения, однако его последняя интеллектуальная работа «Экономические проблемы» показала другое), и, «задержавшись» на исторической сцене, нажил себе много противников и недоброжелателей в своём ближайшем окружении, которые «подросли» в ходе многих испытаний, многое понимали, были высокого о себе мнения (хотя до уровня Сталина на пике его развития не дотягивали) и не смотрели уже с восторгом и искренним подобострастием в рот своему гениальному вожаку, лидеру (теперь уже дряхлому, больному и «не в форме»), как это было в периоды трудных испытаний в 30-х годах и во время войны, и цинично готовились ускорить кончину своего былого кумира.

Понятно, что на любом историческом отрезке времени прошлое, настоящее и будущее связано между собой в целое множеством связей, и события и действия Берии после смерти Сталина во многом подтвердят вышепредставленную картину, это мы рассмотрим в следующей главе. «Советские люди услышали роковую весть утром 6 марта. Однако наши ненавистники за рубежом к тому времени ликовали уже пятый день! 1 марта начала свои передачи радиостанция «Свободы», орган Центрального разведывательного управления США. Первой её сенсацией было сообщение о смерти Сталина. В тот же день эту весть подхватили радиостанции "Голос Америки", "Голос Израиля", "Голос Швеции" и "Би-би-си"», — отметил в своём исследовании Н. Кузьмин.

После того, как «четверка» посетила 1 марта «парализованного» Сталина, информацию на Запад могли отправить Берия, Каганович, или она «ушла» через лечащих врачей. В любом случае этот факт подтверждает, что шпионский канал передачи информации на Запад работал исправно и быстро. То, что Сталина добили — отравили или добили — не вызвали вовремя врачей, у исследователей истории уже мало сомнений, хотя не было бы существенных изменений в СССР, в раскладе последующей власти и в ходе последующих событий, если бы больной Сталин прожил бы ещё два или три месяца и умер своей смертью.

5 марта 1953 года Сталин умер, и закончилась история его противостояния с Западом и история его довоенной любви и сотрудничества с евреями, и закончилась история довоенного и послевоенного противостояния евреев со Сталиным 9 марта Сталина похоронили.

Потомок рижских раввинов главный редактор российской еврейской газеты «АМИ» Яков Цукерман (живет в С.-Петербурге) вспоминает: «Самое яркое воспоминание детства — смерть Сталина: всюду все рыдают, я в школе — в карауле у бюста вождя, а дома родители не скрывают радости, чуть ли не пускаются в пляс» (журнал «Корни», №26, 2005 г.).

А в газете «АМИ» №7 за апрель 2008 г. в статье «Пятое марта — еврейский праздник» её автор Нехама Шварц (Беркинблит) пишет: «5-го марта исполнилось 55 лет со дня смерти Сталина, да сотрется имя его и память о нем». Любопытно заметить, что своими постоянными неистовыми проклятиями в адрес создателя государства Израиль и своего спасителя в годы Второй мировой войны евреи не дают никому забыть Сталина, и эта их маниакальная ненависть к Сталину и привлекает внимание новых исследователей истории к Сталину и к евреям. Кстати, в этой статье с такой же «любовью» Шварц-Беркинблит написал о русском народе, спасшем попутно евреев от полного уничтожения во Второй мировой войне, но это я процитирую позже в соответствующей теме.

Для сравнения масштаба объективности или уровня мышления и порядочности приведу слова о Сталине его самого заклятого идеологического и геополитического врага Уинстона Черчилля, сказанные им в условиях начатой им же холодной войны в Палате лордов 23.12.1959 года по случаю 80-летия со дня рождения Сталина:

«России очень повезло, что в годы тяжелейших для неё испытаний во главе её стоял гений и несгибаемый полководец Сталин. Он был величайшей, выдающейся личностью, импонирующей нашему жестокому времени того периода, в котором протекала вся его жизнь. Это был человек необычайной энергии, твердой воли, прямолинейный, жестокий, бескомпромиссный в беседе, что даже я, получивший закалку в английском парламенте, не мог ничего ему противопоставить в ходе переговоров. Он обладал глубокой мудростью, абсолютной устойчивостью к различного рода панике и превосходной логикой. Он был непревзойденным мастером находить в трудные минуты путь выхода из самого безвыходного положения. Нет! Что бы ни говорили о нем, таких история, народ не забывают!»

Д. Штурман в английском сборнике 60-х годов вспоминал о двояких чувствах некоторых евреев по поводу смерти Сталина: «Несмотря на весь явно выраженный антисемитизм сталинского периода многие (евреи) молились, чтобы Сталин остался жив, так как по опыту знали, что любой период ослабления власти означает резню евреев. Мы хорошо чувствовали хулиганские настроения "братских народов" по отношению к нам» (из исследования А. Солженицына).

Это было возможно до Второй мировой войны, а после, особенно после широкомасштабной карательной акции Сталина против «русских националистов» в 1949-1950 годах, это было уже невозможно. Сталин умер — и всё было для евреев хорошо: никаких эксцессов, никаких еврейских погромов в СССР после смерти Сталина не было, даже наоборот — Берия после смерти Сталина почему-то спешно стал уничтожать антисемитов.

По поводу смерти Сталина радовались не только евреи, но и враги Сталина в холодной войне — 6 марта 1953 года министр иностранных дел Великобритании А. Иден писал президенту США Д. Эйзенхауэру: «Кончилась целая эпоха, столь опасная для нас. Новые лидеры в Москве изменят внутреннюю и внешнюю политику». Откуда такая уверенность?

После смерти Сталина в августе 1953 года была закончена большая научная работа по созданию первой в мире водородной бомбы, США такой не располагали; таким образом, был поставлен ещё один оборонительный щит сталинскому детищу.

Со смертью Сталина окончательно закончилась история с «делом врачей», в день похорон «дело» закрыли, а в ночь с 3 на 4 апреля 1953 года всех арестованных врачей и их жен вывели из тюрьмы, посадили на машины и развезли по домам. А утром газеты опубликовали сообщение, в котором говорилось:

«Проверка показала, что обвинения являются ложными, а документальные данные, на которые опирались работники следствия несостоятельными».

Когда я выше написал, что окончательно закончилась история с «делом врачей», то имел в виду сугубо юридическую сторону «дела», а фактически «дело врачей» продолжается и по сей день — его продолжают пиарить-использовать в своих интересах неугомонные еврейские идеологи и политики, а в более широком смысле оно будет продолжаться до тех пор, пока будет жить человечество, а с ним — политики и врачи; о преступных «делах врачей» СМИ нам сообщают ежегодно: то ребенка неправильно залечат, то врачи тайно делают «разборку» людей на органы, то «почему-то» в тюрьме Гаагского судилища после врачебной «заботы» необычайно быстро умирают сербские политики и генералы и т.п. Например, я сам после двукратной врачебной ошибки дважды чудом остался жив.

По поводу смерти Сталина стоит отметить его последние наработки в теории марксизма-ленинизма, точнее — его неожиданные реформаторские, перестроечные взгляды в этой теории, тем более, что далее мы будем рассматривать начатую Андроповым-Фанштейном разрушительную «перестройку» СССР и действия его демонтажника Горби.