ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Диссиденты при Л. Брежневе, 1964-1966 гг.

Всегда евреи за свободу

Стояли твердо с ценою вредной

Внедрять отраву, гнусь и шкоду

В невинный дух России бедной.

(И. Губерман, «Книга странствий», 2009 г.)

После смещения Н. Хрущева главой партии и страны был избран, как временная фигура, Л.И. Брежнев, который с 1960 года занимал должность председателя президиума Верховного Совета СССР. При нем диссидентское движение евреев и некоторых примкнувших к ним космополитов получило ещё большее развитие, чем при Хрущеве: в середине 60-х организовались конспиративные группы евреев почти во всех республиканских столицах, особенно сильные и активные группы были в столицах Прибалтийских республик, а центр «традиционно» располагался в Ленинграде, Москве и Одессе. Свидетель тех времен знаменитый краснодарский губернатор Николай Игнатьевич Кондратенко вспоминал:

«После смерти Сталина, но с приходом Брежнева (а он по корням — из них, жена — из них — Н.К.), началось засилье. Кадровая политика вершилась активно в их пользу. Госплан, Госснаб были захвачены, пресса была отдана им. Поэтому в 1991 году уже несложно было начать события, как говорится, в час "икс"» («Куда звал нас батько Кондрат», 2006 г.).

Б. Зингер и Л. Беленькая отмечают существенное изменение в «еврейском вопросе» при Брежневе: «С приходом к власти Л. Брежнева в октябре 1964 года политика режима в "еврейском вопросе" претерпела ряд изменений. В общественно-политической сфере был существенный возврат к статус-кво 1961 года, а именно приостановлена откровенно антисемитская пропагандистская кампания в масс-медиа, прекращены судебные процессы над обвиняемыми в т.н. "экономических преступлениях", впервые за долгие годы один из высших постов в СССР занял еврей — В. Дымшиц, назначенный заместителем председателя Совета Министров СССР. Возобновилась выпечка мацы, десятитысячным тиражом были изданы молитвенники, воссоздана йешива в Москве (и т.д.)».

Эта брежневская «оттепель» по отношению к евреям, скорее всего, связана с влиянием на него жены Виктории Гольдберг, которая была племянницей знаменитого комиссара Л. Мехлиса.

Для сравнения с вышеизложенным приведу оригинальную оценку ситуации в этот период в СССР нашего главного «ученого» «евразийца» А. Дугина:

«Смещение Хрущёва было, безусловно, делом рук Ордена Евразии. Показательно, что через 8 дней после его ухода с поста Генсека терпит крушение самолёт, на борту которого находились два ключевых агента атлантического лобби — маршал Бирюзов и генерал Миронов». Комментировать эту ахинею нет никакого желания, в общем — когда-то я считал А. Дугина очень умным и даже его защищал. Послушаем лучше, как далее Б. Зингер и Л. Беленькая комментируют новую политику «евразийца» Л. Брежнева:

«Параллельно СССР прекратил торпедирование переговоров, направленных на подписание «Международной конвенции по ликвидации всех форм расовой дискриминации», сняв требование внести в её текст определение сионизма как разновидности расизма (а в 1975 году ООН по инициативе СССР всё-таки признает — Р.К.).

Моше Дектер сравнил поведение Кремля в этот период с действиями "боксера, находящегося в нокдауне". Стремление нового советского руководства отмежеваться от откровенно юдофобской политики Н. Хрущева, писал он, должно быть использовано сионистами для усиления давления на правительство СССР в вопросах восстановления в СССР еврейских общественно-культурных институтов под лозунгом соблюдения прав человека».

Из вышеизложенных откровений, во-первых, ещё раз подчеркиваю историческую закономерность, которая наблюдалась в России с неудачного правления царя-реформатора Александра Второго — любой шаг к либерализму, к демократизации, любая уступка в противостоянии с евреями воспринимается ими как проявление противником слабости, как будто это не инициатива доброй воли противника, а якобы противник оказался в нокдауне и вынужденно пошел на уступки. Следовательно, исходя из этой единственной «верной» логики, после этого его необходимо обязательно и неумолимо додавить, добить, что и продолжали делать диссиденты; этот вывод должны учесть следующие руководители любой страны.

Во-вторых, и по-прежнему актуально — по поводу Пономарева, Алексеевой и других современных борцов за права человека в России — как видим из вышеизложенных откровений, «качание» прав человека — это всего лишь и только способ борьбы западников с советским, а теперь российским правительством, с неугодной им властью. Далее эту истину мы ещё встретим в государственных документах США по поводу СССР. В 1965 году диссиденты провели в СССР первые публичные протестные акции в эпоху Брежнева.

Хотя в этот период большое количество еврейской творческой интеллигенции свободно проявляли себя в творчестве — в науке и в советской культуре: в литературе, на эстраде, в театре и кинематографии — начиная от главного советского певца Иосифа Кобзона и заканчивая многочисленными эстрадными поэтами, композиторами и главным советским сатириком Аркадием Райкиным. Они прекрасно жили, были любимы высшими партийными вождями и получали большое материальное вознаграждение в виде различных государственных премий.

И между этими двумя группами — подпольными и звёздными не было никаких идеологических разногласий, еврейское сообщество было как всегда монолитно, дружно. Повторюсь: на извечный вопрос — кому на Руси (в СССР) было жить хорошо? — в группу счастливчиков неизбежно попадали не отдельные личности, а, пожалуй — всё еврейское сообщество. Принадлежащий в России еврейскому олигарху-«изгнаннику» Б. Березовскому известный политический журнал «Власть» №34 (за 30 августа 2004 г.) напечатал аналитическую статью Е. Жирнова об элитных спецшколах в СССР на основе доклада Министерства просвещения РСФСР за 1969-1970 учебные годы. В этом докладе отмечается, что была совершена попытка реализовать идею отбора талантливых детей и их дальнейшей подготовки в специальных школах с углубленным изучением различных предметов с целью подготовки достойных молодых учёных и специалистов, но — произошло «превращение школ в учебные заведения для "избранных"» не по таланту и уму, а по блату. В этой статье есть аналитическая статистика представленности в спец. школах Москвы и Ленинграда счастливчиков по национальному признаку, из которой видно, что, например, представительство евреев больше, чем украинцев в 8,6 раз, чем татар в 23 раза, чем белорусов — в 120 раз, и уступают только русским, то есть такое впечатление, что евреи по своей численности в СССР на втором месте после русских.

А. Солженицын в своём исследовании приводит высказывание еврея В. Богуславского, напечатанное в израильском журнале, о том «тяжелом», тягостном существовании в СССР: «А дети? У подавляющего большинства доминирующим желанием продолжало оставаться всё то же — аспирантуры, карьеры и тому подобное». Причём В. Богуславский об этом говорил как о тяжёлом, скучном и сером. Не хватало «драйва» и «кайфа» от властвования, поэтому одни рьяно боролись с властью, а другим хотелось уехать из этой «несправедливой» страны.

И этот драйв они находили в борьбе с нееврейским советским правительством, ибо любое нееврейское правительство, не подчиняющееся евреям, воспринимается как враг, с которым необходимо бороться, это всё тот же элемент старой религиозной идеи полной расовой доминанты над всеми народами на планете. «Ветер перемен (брежневской оттепели — Р.К.) не обошел стороной сионистов. В середине 60-х гг. они приступили к созданию организаций нового типа», — отмечали Б. Зингер и Л. Беленькая динамику развития сионистского подполья в СССР.

Напомню откровенное объяснение известного еврейского деятеля Бернарда Лазара: «Энергичный, живучий, бесконечно тщеславный, считающий себя выше других наций еврейский народ хотел быть властью. Они обладали природным вкусом к господству, так как по своему происхождению, религии, в качестве избранной расы, которую они всегда приписывали себе, они верили, что поставлены над всеми другими. Чтобы добиться подобной власти, евреи не выбирали средств».

Похоже, прав был знаменитый Генри Форд, обративший особое внимание на признание английского еврея лорда Ефстафия Перси, воспроизведённое канадской «Еврейской Хроникой»: «Не в том дело, что еврейство интересует положительная сторона радикальных принципов, и не в том, что оно желает принять участие в нееврейском национализме или в демократии, но в том, что ни одно нееврейское правительство не может не быть евреям ненавистно».

«Евреи — не противники королей, они противники такого государственного уклада, который не допускает еврейского короля». Это стоит крепко запомнить. А объяснения, оправдания и даже странные параллели придумать не долго: «Если с высоты птичьего полёта посмотреть на советскую историю, то она вся представляется как последовательное перемалывание и уничтожение евреев», — авторитетно рассуждал Ю. Штерн; «Русский социализм (читай — сталинский — Р.К.) явился прямым наследником русского самодержавия», — делал глубокомысленное парадоксальное заключение Амрам, его мысль поддерживал и Борис Шрагин: «Между царизмом и коммунизмом есть прямая преемственность, качественное сходство» (все три цитаты из исследования А. Солженицына).

В феврале 1966 года прошли судебные процессы над антисоветчиками: писателем А. Синявским и переводчиком Ю. Даниэлем, а затем над Галансковым и Гинсбургом. Кто шел в диссиденты? — Шли не рабочие и не колхозники, а исключительно интеллигенция, например, Б.И. Цукерман был физиком и долгими годами сражался с советским Почтамтом, требуя от него, чтобы ему исправно поставляли зарубежные издания. В.И. Файнберг — филолог, А.Л. Якобсон — переводчик, Ю.Г. Штейн — режиссер, В. Аксенов-Гинзбург — писатель, а Галич-Гинзбург — поэт и песенник, Линда Мальва Ноевна была геологом и т.д.

В горбачевскую «перестройку» их сделали героями, романтиками и мучениками, но затем всё испортил своим откровением еврейский кремлевский идеолог, политолог, бывший диссидент Глеб Павловский: «Шестидесятник возник как культ мёртвых, когда погиб даже семидесятник. Никаких шестидесятников нет, это миф, созданный в восьмидесятые годы для того, чтобы продвигать некоторую группу людей во власть» (в начале «перестройки»). Что миф о прекрасных «шестидесятниках» является продуманной пиар-акцией — это понятно, как и описание «героической», «священной» борьбы диссидентов с советской властью. Глянем на объяснения причин этой борьбы евреев с советской властью, ими же осенью 1917 года установленной, еврейскими исследователями Б. Зингер и Л. Беленькой:

«Согласно ещё одной концепции, еврейское национальное движение в СССР возникло в последней трети 60-х гг. 20 столетия и было неосионистским. Правда, среди авторов нет единства. Часть из них считает, что идеология т.н. русского неосионизма была продуктом исканий ассимилированной еврейской интеллигенции, которая пришла к национально-израильской идее после того, как разочаровалась в возможности реформировать Россию (в самом начале брежневской оттепели — Р.К.). Её лидеры — М. Агурский, А. Воронель, М. Занд, Р. Нудельман, В. Рубин и др. — шестидесятники, активные участники правозащитного и демократического движения, «проевропейцы, либералы, русские западники с еврейским профилем». В основе разработанной ими концепции лежит переосмысленная с позиции субъективного экзистенциализма «библейско-мессиянская идея богоизбранности еврейского народа, требующая от ассимилированного еврея предельного погружения в чужую культуру, на глубине которой только и можно открыть принципиальную невозможность слияния еврейского начала с любым другим национальным началом. Эта неслиянность и становится отправной точкой для обретения в себе еврея». Наиболее полно данная теория изложена в описанной в 1970 году работе А. Воронеля "Трепет забот иудейских" (цитаты из этой работы — Р.К.)».

Как видим из этого очередного откровения еврейских исследователей, основная причина борьбы с советской властью — это «библейско-мессиянская идея богоизбранности еврейского народа», и характерное для евреев последние 200 лет правозащитное и демократическое движение является следствием религиозной расовой шовинистической «библейско-мессиянской идеи богоизбранности еврейского народа», которая оправдывает якобы необходимость евреям покорить другие народы и ими властвовать; и в свою очередь правозащитное и демократическое движение евреев является одним из методов, средств реализации этой шовинистической расовой идеи в жизнь.

Наконец-то многим пора понять эту еврейскую, иудейскую позицию и сегодня, в 2011 году, предлагаю закончить более чем тысячелетнюю историю споров, дискуссий, рассуждений, заблуждений и розовых иллюзий о возможности слияния, ассимиляции еврейского народа с другими народами. И предлагаю раз и навсегда запомнить: евреи — это совсем другая цивилизация, другая раса. Поэтому борьба евреев с другими народами за своё господство — это расовая борьба, как утверждал ещё сионист Моисей Хэсс (Гесс), это борьба разных цивилизаций, и часто — очень жестокая борьба.

Особо призываю понять и запомнить эту реальность, истину тех кисельных полуинтеллектуалов, «полуобразованцев» и нерадивых «просвещенцев» из научной среды, которых в нашем народе за их «мелководность» презрительно называют «интеллигенцией», а также различных космополитов, общечеловеков с их общечеловеческими ценностями, гуманитариев с широким «рассеянным» сознанием и т.д., которые, например, в России в период 1917-1923 годах за свою неграмотность и свою глупость расплатились многочисленными страданиями, муками, собственными жизнями и жизнями своих близких людей.

Из того же источника, по той же причине и объяснение характерной яростной нахрапистой атаки евреев на пытающихся им что-то возразить, на инакомыслящих с целью полностью подавить и задавить их, несмотря на лукаво заявленные евреями демократические и либеральные принципы. В 60-е годы диссиденты обладали в СССР двумя видами власти: на низовом уровне — материальной, возглавляя «универсамчики» и склады (это все проявится в горбачевскую «перестройку»), и на высоком уровне — формируя общественное мнение через диссидентскую среду, в которой они были полновластными хозяевами. Как в своё время Гиппиус, так и евреи в 60-х годах в лице Е. Бонер и её товарищей пытались монопольно формировать общественное мнение в «интеллигентских кругах», быть лидерами, и они совсем не демократически прессовали инакомыслящих.

«В тот год (1967 г.) уже разошёлся в самиздате мой роман, — вспоминал А. Солженицын, — ещё только гонимая рукопись "В круге первом", — и одними из первых прислали мне возражения Г.С. Померанц и его жена З.А. Миркина: что я ранил их неумелостью и неверностью касания к еврейскому вопросу; что в «Круге» я непоправимо уронил евреев — а тем самым и себя самого. — В чём же уронил? Кажется, не показал я тех жестоких евреев, которые взошли на высоты в зареве ранних советских лет. Померанц предложил мне тогда, — и всякому вообще писателю, и всякому выносящему любое человеческое, психологическое, социальное суждение, — вести себя и рассуждать так, как если бы наций вообще не было на Земле.

Но самое замечательное: чем увенчивается второе письмо ко мне Померанца, так настойчиво требующего — не различать наций, он указал-таки мне, и притом в форме ультиматума! — как ещё можно спасти этот отвратительный "Круг первый". Выход у меня был такой: я должен обратить Герасимовича в еврея! — чтобы высший духовный подвиг в романе был совершён именно евреем! Но, правда, давал мне и запасной выход: если всё же оставлю Герасимовича русским, то добавить в роман равноценный по силе образ благородного самоотверженного еврея. А если я ни того ни другого не сделаю — то угрожал Померанц открыть против меня публичную баталию».

Это яркий пример еврейского патриотизма, национализма, тоталитаризма, пример цензурного давления на знаменитого русского писателя в своих национальных целях; эдакий способ лоббирования своих героев в литературе. Как мы видим, в вопросе отражения правды среди знаменитых диссидентов 60-х в СССР были свои диссиденты — диссиденты среди диссидентов, которые воспринимали правду как таковую, а не игру в «правду». Правдоборец-диссидент А. Солженицын, находясь в кругу советских еврейских диссидентов, отметил: «Не показал я тех жестоких евреев, которые взошли на высоты в зареве ранних советских лет». После этого А. Солженицын получил угрозу «публичной баталии» за отсутствие у него идеологической солидарности с евреями.

И на основе воспоминаний А. Солженицына посмотрим — какова была реакция, когда он все-таки не выдержал и решил показать маленький кусочек правды из той ранее нами увиденной лагерной жизни Солженицына (о русской женщине-снайпере): «Часть событий той лагерной зоны на Большой Калужской, 30 — я представил в пьесе «Республика труда». Понимая, что изобразить так, как оно всё было, невозможно, это сочтут разжиганием неприязни к евреям (как будто эта тройка не пуще разжигала её в жизни, мало заботясь о последствиях — А.С.), — я утаил омерзительно жадного Бершедера, я скрыл Бурштейна, я переделал спекулянтку Розу Каликман в неопределённую восточную Бэллу, и только одного оставил еврея — бухгалтера Соломонова, в точности, каким он был.

И что же, по прочтении, мои верные друзья-евреи? У В.Л. Теуша пьеса вызвала необычайно горячий протест. Супруги Теуши были глубоко ранены фигурой Соломонова, они считали нечестным и несправедливым показывать такого еврея (хотя он был таким в жизни, в лагере! — А.С.). Теуш был переполошен, возбуждён до крайности и поставил ультиматум, что если я не уберу или по крайней мере не смягчу Соломонова — разорена будет вся наша дружба, а они — хранители моих рукописей. И, более того, предсказывали: что само имя моё будет невозвратно утеряно и опозорено, если я оставлю в пьесе Соломонова.

Я охолонул: наступил внезапный цензурный запрет с неожиданной для меня стороны, и не менее грубый, чем советский неофициальный. (затем «Современнику» запретили ставить эту пьесу). — И ещё отдельно возражал Теуш: у вашего Соломонова — совсем и не еврейский характер: еврей всегда держится с оглядкой, осторожно, просительно, допустим хитро, — но откуда эта развязная наглость торжествующей силы? Это неправда, так не бывает!

Но я-то помнил не только этого Соломонова, что было именно так! С 20-х на 30-е годы и в Ростове-на-Дону я такое видывал. Да и Френкель так же держался, по рассказам уцелевших инженеров. Это срыв, при власти и торжестве в наглость — как раз более всего и отталкивает окружающих».

Как видим — в этот период в СССР было две цензуры, и вторая —еврейская диссидентская уверенно возглавляла общественное мнение в интеллигентской среде СССР, третировала непокорных правдолюбцев и патриотов и через это оказывала большое влияние на всё советское общество.

А когда под конец жизни А.И. Солженицын решил написать всю правду в двухтомнике «Двести лет вместе», то узнать бурную реакцию еврейского сообщества в России и за её рубежами во всей её полноте и «красоте» может любой читатель, заглянув в интернет или в еврейские газеты, можно только отметить, что якобы позорный ярлык «классик антисемитизма» ему навесили быстро.

«Все эти уговоры и призывы — не писать как было, — капля в каплю походят на то, что мы слышали с высоких советских трибун: о неочернительстве, о социалистическом реализме, — писать как должно быть, а не как было. Как будто полновесную правду можно писать местами — там, где это приятно, безопасно и популярно», — удивлялся Солженицын схожести советской цензуры и цензуры диссидентской-еврейской, как будто забыл — кто на территории захваченной и разорённой России строил советский коммунизм с жесткой цензурой и расстрелами.

Подавляющую воинствующую жёсткую наглость торжествующей силы по отношению к деятелям культуры, которые проявляли некую лояльность к власти и патриотичность, демонстрировал известный еврейский «вольтерианец» В. Аксенов-Гинзбург, который даже третировал общих знакомых, которые здоровались с этими государственниками, патриотами, требуя не подавать им руки, порвать отношения, сделать их изгоями. Об этом откровенно рассказывала на телевидении (телеканал «Культура») в апреле 2011 года его подруга Зоя Богуславская.

После вопроса «еврейской борьбы» подробнее рассмотрим вопрос «еврейского расставания» с СССР. После того, как СССР возглавил Брежнев, многие советские евреи, несмотря на «оттепель» и своё благополучие, стали опять, вторично требовать у власти разрешить им выезд из СССР. И опять началось — «Отпусти народ мой» и т.п.

«Поразительное сходство связывает два исхода — давний из Египта, и новейший из России», — отмечает в своей книге Я. Рабинович и цитирует Тору: «Эй, эй! Бегите из северной страны, говорит Господь» (Зах. 2:6). Книга Рабиновича была издана в 2006 году — мог бы он и заметить грандиозный бесшумный возврат евреев из Израиля и США в Россию. Судя по сегодняшней действительности, — евреи не покинули Россию, — то ли они не исполнили древнее пророчество, то ли эти времена ещё не наступили и ждут нас впереди. А сейчас рассмотрим их попытку «исхода» из СССР.

«Другим не менее важным фактором, на наш взгляд, явилась развернутая Израилем кампания в поддержку советских евреев. В её основу был положен разработанный израильским МИДом в середине июля 1966 года секретный план», — продолжают открывать часть правды на историю Б. Зингер и Л. Беленькая.

Этот израильский секретный план, вероятнее всего, опять касался вывоза более миллиона советских евреев для Израиля, ибо ситуация к середине 60-х в Израиле была уже не в пример середине 50-х, — Израиль с помощью США, немецких денег и, конечно, евреев и проживающих в Израиле арабов быстро развивался и нуждался в большом количестве национальных кадров и уже мог принять большое количество евреев. К тому же в этот период СССР сделал в этом направлении шаг навстречу — правительство СССР 7 марта 1966 года подписало международную Конвенцию, предусматривающую право человека покидать любую страну, включая собственную. В 1966 году советские газеты сообщили, что правительство СССР приняло решение — разрешить выезд евреев из страны с целью воссоединения семей. Это была частичная уступка, но — уступка. И как в «славной» борьбе против русских императоров до 1917 г. это решение правительства СССР воспринималось как вынужденная уступка под давлением евреев и всего дружественного им Запада, как — победа над слабеющим гигантом. А давление Запада было многоликим, например, 10 декабря 1948 года Генеральной Ассамблеей ООН была принята Всеобщая Декларация прав человека. Из 56 стран-участниц подписали 48, кроме Белоруссии, Украины, СССР, Польши и некоторых других стран соцсодружества. Был создан «Международный комитет защиты прав человека».

А в 1966 году с целью повысить эффективность Общей декларации прав человека Генеральная Ассамблея ООН приняла три отдельных документа: Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, Международный пакт о гражданских и политических правах и Факультативный протокол к Международному пакту о гражданских и политических правах. И чтобы соответствовать этой мировой тенденции, руководство СССР и пошло навстречу еврейским чаяниям о «разводе» с СССР. Хотя Верховный Совет ратифицировал Конвенцию только в январе 1969 года, но с 1966 года в СССР стали давать евреям право на выезд из страны, и в 1966 году 971 еврей покинул СССР.

Рассказывая о диссидентском движении в СССР, главный диссидент — Людмила Алексеева в своей книге «История инакомыслия в СССР» пишет: «Эта первая брешь была большим достижением, одержанным благодаря жертвенности и энтузиазму сионистов из СССР и огромным усилиям международных еврейских организаций».

Евреи находили с помощью международных еврейских организаций многочисленных родственников в различных странах и уезжали из СССР, но обычно не в Израиль, а в основном в США и европейские страны. В Израиле делать было нечего — бедная страна со многими проблемами и под постоянной угрозой войны с арабскими странами. В СССР жизнь была в достатке, но скучной, с однообразным Сочи, Гаграми или санаториями в Трускавце, Юрмале (и т.д.) и без дальнейшего развития — то есть не было частного бизнеса и доступа к власти. Напомню ещё раз фактическую ситуацию в России в 20-м веке: после захвата Российской империи в 1917-1923 гг. евреи большую часть русской интеллигенции уничтожили, часть вытеснили из их Отечества, а оставшихся, за редким исключением, загнобили и сами составили подавляющую основу советской интеллигенции; а затем, когда Сталин поэтапно отобрал у них власть, решили покинуть СССР, оставив после себя большую брешь в интеллектуальном поле СССР, этим существенно его ослабив, и теперь в 60-х они по определенным причинам осуществляли вторую попытку.

Ко всем периодам, когда евреи покидали СССР, подходят стихи Давида Гарбара (живущего ныне в г. Дуйсбург, Германия):

Евреи уезжают из России.

Никто не гонит их, не высылает,

Они «имеют право» и «желают».

И уезжают, и уезжают.

Они пришли туда (уже «туда»!?)

В неимоверно трудные столетья

Погромы гнали их и бури лихолетья,

Их гнали горе и нужда

Их встретила не мать

Но в грозный час

Она их от фашизма защитила.

Она терпела их. Но не любила.

И вот разлуки пробил час.

Но желающих покинуть СССР в 1966 году и в последующие годы было намного больше, чем то «родственное» отверстие в границе, которое предоставило правительство СССР, поэтому комфортабельный еврейский бунт в СССР продолжался, тем более что 30 апреля 1967 года на своём заседании «Американская Лига в защиту евреев» подтвердила планы вывоза из СССР одного миллиона евреев, и на это выделила по тем временам огромную сумму денег — 500 млн. долларов, часть которых пошла на антисоветскую подрывную деятельность.

Что их толкало занимать протестную позицию в отношении советской власти, становиться диссидентами, отказниками, почему пытались покинуть благополучный для них СССР, захваченную ими 40 лет тому назад Российскую империю? Ведь уже и изменщика (в их понимании), диктатора Сталина не было в живых, и «оттепель» и т.п.?

Кроме реализации знаменитого революционного духа были и другие причины, мотивы, которые давали ответы на выше поставленные вопросы. Редактор русско-еврейского журнала «Новый век» И. Бегун давал своё объяснение: «Смысл моего противостояния властям был прост: будучи "отказником", я отстаивал своё право быть евреем в полном смысле этого слова, осваивать еврейскую культуру и религию, преподавать иврит».

Как утверждает из Тель-Авива Г. Файн — в СССР были инициаторы, кроме раввинов, которые специально занимались возрождением еврейского национального самосознания: «в конце 60-х годов очень небольшая группа учёных (советских), причём не гуманитариев (наиболее яркая фигура среди них, безусловно, Александр Воронель), начала с убеждённостью восстанавливать еврейское национальное сознание в России» (из исследования А. Солженицына).

В принципе в этом не было необходимости — евреи не ассимилировались с другими народами в течение (!) трёх тысячелетий — почему они должны были это сделать в СССР? Национальное религиозное еврейское самосознание надёжно и традиционно всегда воспитывалось с малых лет в еврейских семьях. Например, известный советский диссидент Натан Щаранский, а ныне известный деятель государства Израиль, признавал: «Многое из моего еврейства было заложено в меня уже в нашей семье», а главой этой семьи был «простой советский журналист», который, вероятнее всего, пропагандировал интернационализм и космополитизм. В еврейских семьях напоминали тезисы учителя Карла Маркса сиониста Моисея Гесса, который в середине 19-го века учил:

«Всякий, кто отрицает еврейский национализм — не только отступник, изменник в религиозном смысле, но и предатель своего народа, и своей семьи. Если окажется, что эмансипация евреев несовместима с еврейским национализмом, то еврей должен пожертвовать эмансипацией». Сегодня подобное выкрикивает радикальная молодежь: «Прежде всего — интересы нации!», «Национальность прежде всего — по крови!», известные темы — «кровь и почва» и т.п.

Кстати, Моисей Хесс (Гесс) убеждал К. Маркса, что «Прежде всего — расовая борьба, борьба классов — второстепенна», это средство достижения победы в расовой борьбе, «технологическое средство», — этого так и не поняли миллионы неграмотных коммунистов. Рекомендую многим почитать его основную работу «Рим и Иерусалим» (1862 г.).

Советские евреи прекрасно помнили и высказывания в 20-м веке еврейского историка и идеолога С.М. Дубнова, который в своей книге «Основы Национального Иудаизма» очередной раз объяснял евреям смысл еврейского национализма и пагубные последствия отступления от него: «Ассимиляция — это элементарная измена символам и идеям еврейского народа».

Как ни старались после захвата Российской империи Центрожид и затем советская власть убедить россиян в интернационализме и космополитизме, но древнейшая национальная основа пробивалась наружу, действовала, и ярче и мощнее проявлялась и продолжает проявляться именно у евреев, даже как-то неудобно слышать от них осуждающие речи по поводу русского национализма, шовинизма, русского фашизма.

Причем еврейский национализм проявлялся в различных агрессивных формах, например, много лет после смерти Сталина советский диссидент 60-х В. Гиндин обильно изливал свою ненависть к русским: «Вот уже 400 лет, как сыны и дочери Израиля стонут под бичом русского надсмотрщика, обрабатывая землю русских фараонов. А ныне фараоны устроили нам гнусную резервацию в Сибири, названную Еврейской Автономной Областью. Не премолчи, Господи, вступись за избранных. Напусти на них Китайца, Господи, чтобы славили они Мао и работали на него» (из исследования М. Назарова «Вождю Третьего Рима»). С учетом резни миллионов русских в 1917-1937 годах подобные выпады выглядят «любопытно».

Некоторые диссиденты заканчивали жизнь довольно странно — когда исполнялась их мечта, и они покидали ненавистный СССР, то затем почему-то заканчивали жизнь самоубийством. Так поступил через несколько лет после приезда в Израиль А. Якобсон, после приезда в Париж Е.В. Строева. Такое впечатление, что они теряли смысл жизни, а этот смысл жизни был ранее в борьбе с СССР. Вероятно по той причине многие диссиденты, покинув СССР, устраивались на работу в созданные западными спецслужбами различные антисоветские издания и радиостанции от «Голоса Израиля» до «Голоса Америки», и продолжали неистово сражаться с СССР.

Кроме национализма, который советские евреи якобы не могли реализовать в СССР, были и другие причины, мотивы желания покинуть ненавистный СССР, например, которые объяснил в своих произведениях известный еврейский писатель С. Довлатов: «Мы — это наше безумное семейство, где каждый вечно прав. В конце 79-го мы дружно эмигрировали. У нас были разнообразные претензии к советской власти. Мать страдала от бедности и хамства. Жена — единственная христианка в басурманской семье — ненавидела антисемитизм. Крамольные взгляды дочери были значительной частью ее полного отрицания мира. Я жаловался, что меня не печатают. Последний год в Союзе был довольно оживленным. Я не работал. Жена уволилась ещё раньше, нагрубив чиновнику-антисемиту с подозрительной фамилией — Миркин». Да, русские антисемиты с фамилией Миркин или Минкин и мне ещё ни разу не встречались.

Кстати, тема антисемитизма до такой степени присутствует в произведениях С. Довлатова и других евреев, что создается впечатление, что без неё они не мыслили жизнь, умерли бы от скуки.

Например, — а чего не хватало в СССР Эрику Баскину? Довлатов: «Э. Баскин был известным спортивным журналистом. Редактором журнала «Хоккей-футбол». А футбол и хоккей заменяют советским людям религию и культуру. Когда Баскин приезжал с лекциями в Харьков или Челябинск, останавливались тракторные заводы. Вечерняя смена уходила с предприятий». А в США Баскин обсуждал с такими же как и он «свободными» — как сделать так, чтобы его укусила собака миллионера и получить за это солидную денежную компенсацию, «…а его жена Диана поступила на курсы медсестер». А в СССР работать медсестрой — мысли такой даже не приходило.

А чего не хватало в СССР диссиденту Эфраиму Севеле? Советский еврейский писатель, сценарист, режиссер, родом из Бобруйска, Эфраим Севела в «Международной Еврейской газете» (№11-12 за 2008 г.) пишет о себе: «Жил в Москве, был женат на падчерице Эдит Утесовой — Юлии Гендельштейн, у нас росла очаровательная дочка Машенька, любимица Леонида Осиповича. Знаменитый артист любил и меня. На экраны кинотеатров один за другим выходили фильмы по моим сценариям. Шутка ли, семь фильмов за шесть лет!».

Как видим — жил советский Эфраим как в раю, как отдельно взятая личность — уже при коммунизме: провинциал, сделавший блестящую карьеру в столице, слава, деньги, автомобиль, подмосковная дача, под крылом знаменитого родственничка, никто не обижал и не притеснял, ежегодный отдых на Черном море, путешествия по СССР, но… Э. Севела: «Казалось бы, все складывалось удачно. И все же решил уехать. Я долго был "российским империалистом" и любил свою "империю". Мне нравилась она. Но с некоторых пор, при Брежневе, я почти откровенно перестал воспринимать советскую власть. Власть можно уважать, даже бояться. Но когда смеешься над ней, жить под её началом невозможно». Любопытный вывод: этот «сыр в сметане», «весь в шоколаде» решил покинуть СССР только потому, что ему было смешно наблюдать за Брежневым, который его совершенно не трогал и обеспечивал благополучную жизнь. В данном случае в народе говорят: «с жиру бесился», ему было скучно, хотелось новых впечатлений, хотелось большего, попробовать себя в больших масштабах. И Севела принял участие в демонстративной голодовке советских диссидентов в феврале 1971 года, требующих у правительства СССР выпустить их за границу. И их выпустили Э. Севела:

«Много времени спустя, уже вырвавшись из СССР, я мучительно докапывался до истинных причин, побудивших меня сломать прежнюю, хорошо налаженную жизнь во имя туманного и неясного будущего. И понял, что моими поступками двигало стремление начать новую, более нравственную жизнь. Я никогда не занимался политикой, не был ни диссидентом, ни сионистом, но я принял участие в акции за свободный выезд евреев в Израиль». То есть этим еврейским националистом двигала национальная солидарность, еврейский национализм, в котором он так не хотел признаваться.

Переезжая в США и европейские страны, евреи ничего в материальном достатке не теряли, ибо уровень благосостояния граждан в этих странах был выше чем СССР, плюс многочисленные льготы и финансовые помощи «героям-страдальцам» «советского режима» от западных стран и еврейских организаций. Но при этом была ещё возможность развития в двух упомянутых направлениях, благо природный ум и полученное в СССР бесплатное высшее образование позволяли на это уверенно надеяться. Полученное высшее образование было большей ценностью, чем и вывозимые из СССР в пломбах зубов и другими гениальными способами алмазы и бриллианты, которые евреи-ювелиры превращали в деньги, достаточные для начала бизнеса.

Обратим внимание на ещё один интересный немаловажный факт комфортной диссидентской борьбы евреев в СССР: «В Москве, в среде отказников, родился особый вид независимости, основанный на мощной экономической поддержке евреев из-за рубежа», — признавался Н. Рубинштейн. Это была беспроигрышная игра в «героев» — «невыездной» герой-страдалец в СССР, а выехал — ещё больший «герой»-революционер-страдалец на Западе. Они в достатке жили в СССР и приземлялись на Западе в комфорт и достаток. Уже известный нам представитель московского советского бомонда, еврейский писатель, сценарист, режиссер, советский «мученик» от пресыщения счастьем и благополучием, диссидент и сионист Эфраим Севела тут же, после пересечения границы СССР, стал героем еврейского народа со всеми вытекающими почестями на Западе, Э Севела:

«Когда я прилетел в Париж, попал сразу же в объятия барона Эдмонда Ротшильда. Встречали нас, как папанинцев. Портреты в газетах, на обложках журналов, интервью на радио, ТВ! Ротшильд поселил нашу семью в фешенебельной зоне города, приглашал в свою загородную резиденцию. Я прожил в Париже почти полгода. "Куда ты рвешься? Тебе надо хотя бы на год остаться в Париже, — уговаривал меня Ротшильд, — Я дам тебе в Версале замечательную квартиру (он тогда финансировал реставрацию дворцового комплекса). Оставайся!". Но я хотел своими глазами увидеть Эрэц-Израэль. Я так стремился на Землю обетованную».

В этот момент на фоне вышеизложенных фактов занимательно заглянуть в знаменитую диссидентскую работу «Литературный процесс в России» знаменитого диссидента, причем — русского по национальности, А.Д. Синявского, который о евреях написал:

«Это не просто перенесение народа на свою историческую родину, а прежде всего и главным образом — бегство из России. Значит, пришлось солоно. Значит — допекли». Мы наблюдали — как «солоно» жилось в СССР Эфраиму Севеле и прочим.

Как видим — А.Д. Синявский совершенно неверно разобрался в действительности или не хотел разобраться в истинных причинах, и опять же — он или опасный истеричный полуинтеллигентный глупец или косящий под придурка лукавый и подлый враг? А если прочитать его фразу далее: «Кое-кто сходит с ума, вырвавшись на волю, кто-то бедствует. Но все бегут, бегут. Россия — Мать, Россия — Сука, ты ответишь и за это», то это подонок. И за его политическое подонство, за руссоненавистничество Запад наградил его работой в Сорбонне. Это вид измены, предательства своего народа.

А.Д. Синявский был русским, но ментально был евреем. Бывает такое, это как Герцен признался Белинскому: «По натуре я жид». Это как при рождении по какому-то недоразумению произошла подмена пола на уровне сознания, души, и в результате чего человек, взрослея, ведет себя не соответственно своему полу, а наоборот. И у А.Д. Синявского при рождении получилась путаница с национальностью, не соответствие национальности и натуры, его душа оказалась «западнической с еврейским профилем». И если сейчас врачи дошли до такого мастерства, что могут исправить «ошибку Природы» или Её наказание — и поменять хирургическим образом человеку пол на противоположный, то поменять душу на противоположную врачи пока ещё не могут, да это и не по зубам хирургам, не по профилю. Но находчивый А.Д. Синявский нашел правильный выход в этой затруднительной ситуации — он взял себе псевдоним «Абрам Терц» и после этого чувствовал себя комфортно. А поскольку он среди многочисленных еврейских диссидентов официально был русским, то евреи шумно распиарили его, раздули его, как русского борца с советской властью (чтобы продемонстрировать — что не только евреи боролись в СССР с властью) до таких больших масштабов, что он успешно закрыл для потомков своей «героической» никчемной личностью сотни еврейских бойцов «невидимого фронта».

Любопытно проследить дальнейшую судьбу Эфраима Севелы, который после развала СССР ностальгически устремился опять в Россию, где новые бурбулиско-чубайсовско-гайдаровские власти во главе с марионеточным Ельциным уже чествовали еврейских националистов как героев и мучеников Э. Севела:

«В 1991 году я по приглашению Союза кинематографистов СССР впервые за 18 лет эмиграции прилетел в Москву. Я окунулся в кипучую жизнь. Она уже не шла мимо меня, как в странах, где жил в годы эмиграции. С восторгом наблюдал, как зарождается новая жизнь, с треском ломается старая. Мне восстановили российское гражданство, Лужков дал квартиру. "Мы на эмиграции потеряли много голов, — сказал мэр, и поэтому будем принимать с комфортом всех, кого зря в своё время с такой легкостью отпустили"». И толпы бывших диссидентов, их детей и внуков повалили обратно в опять захваченную Россию.

Еврейского националиста Ю. Лужкова-Каца можно понять, ну и что с того, что тысячи москвичей десятки лет стояли в очередь на жильё. А ведь у еврейских диссидентов в СССР при их выезде квартиры не отбирали, они их оставляли родственникам или продавали. Вот такой счастливый круговорот еврейских националистов-диссидентов из СССР в современную Россию.

Можно задать вопрос: какую пользу принес России, русскому и другим российским народам вернувшийся Эфраим Севела? — Это мы поймём из его слов. Э. Севела: «Я получил возможность делать кино. По собственным сценариям один за другим снял: «Попугай, говорящий на идиш» (и т.д.)».

В поисках более «нравственной жизни» вернулся Э. Севела в Россию лихих 90-х и стал строить Эрэц-Израэль в новой России, принес пользу только еврейскому народу и никакой пользы другим народам. Более того, он попытался нанести ущерб русскому народу — вслед за матерым советским критиком В. Гоффешефером и коммунистическим масоном К. Радеком стал обвинять великого русского писателя М. Шолохова в плагиате, в том, что Шолохов не написал знаменитый роман «Тихий Дон», что он в принципе не мог написать такое талантливое произведение, а присвоил себе произведение то ли Серафимовича, то ли какого-то неизвестного большевистского комиссара. По этому поводу стоит заметить: характерно то, что подобное не пришло в голову ни одному немцу, шотландцу, французу, норвежцу, эстонцу, грузину, китайцу, чеху, поляку (и т.д.) — но только еврею, даже двум евреям. Это может быть ещё одной причиной антиеврейских — антисемитских настроений?

Прошло довольно много лет со времен диссидентского движения в СССР, многие диссиденты расслабились, потеряли свою идеологическую бдительность и стали откровенничать, и сегодня по этому поводу можно вспомнить старую истину: многое лучше видится издалека. Выше мы познакомились с откровениями С. Довлатова и Э. Севела, а в журнале «СНОБ» (№5 за май 2011 года) один из бывших советских еврейских отказников Алексей Байер откровенно рассказал следующее:

«Покидая в семидесятые годы и в начале восьмидесятых, мы уезжали навсегда. Без возможности вернуться. Пересекая границу, мы ощущали внутреннее отчуждение.

Первый день в Вене (перевалочном пункте эмигрантов), с её яркими элегантными витринами, одеждой и продуктовым изобилием, не забыл никто из нас. Именно за всеми этими радостями, за одеждой, колбасой и видеомагнитофонами, ехали в Америку наши соотечественники (к покинувшим Отечество с чувством презрения к нему, отчуждения или даже ненависти — понятие «соотечественники» уже не подходит — Р.К.), которые на Брайтоне тут же получили прозвище «пылесосы» — за то, что подбирали всё, что не было прибито к полу. Они целыми днями рыскали по магазинам, возвращаясь с обильной добычей дешевейшего ширпотреба.

"Пылесосы" вызывали презрительную усмешку. Дело было не в бедности, которая могла бы вызвать сострадание, — но "пылесосы" не были бедны, как, например, жители третьего мира. Бывшие соотечественники были алчны до ширпотреба, знали все марки видеомагнитофонов (видаков, говорили они) и презирали всё, что не JVC. В общем, эти вестники с родины были персонажами анекдотическими».

А я к этому эпитету добавлю ещё — «были персонажами» позорными, лохами и т.п., включая и брайтонского мемуариста, который не случайно написал с маленькой буквы — «родина», которые не ехали строить Израиль, а ехали в США на халявные социальные пособия, чтобы по максимуму удовлетворить свои примитивные мещанские, обывательские желания. Философ про этих ширпотребных людей сказал бы: это люди горизонтали в человеческом обществе, дремучие примитивные материалисты.

Как мы узнали выше от диссидента — советские диссиденты были людьми не бедными, по советским меркам — богатыми, хотя были и исключения — своей бедностью выделились русские диссиденты А. Синявский и А. Солженицын. Но подавляющая часть была весьма благополучными людьми. И в этом была их проблема и ненависть к СССР — потому что в СССР, накопив со времен потрясающего грабежа 1917-1937 гг. большие деньги, они не могли их использовать, не могли их отоварить, потому что пришел бы следователь из ОБХСС и задал бы вопрос: откуда такие шикарные вещички? Или — откуда такие большие денежки на такие шикарные вещички? И сразу выступает от страха противный пот, как у героев Ильфа и Петрова. Вот ещё одна причина их антисоветских настроений и желания покинуть СССР.

Повторюсь — в СССР у них было всё: хорошая квартира, хорошая мебель, хорошая дача, автомобиль, поездки на отдых в Крым, на лечение по дешевым профсоюзным путевкам в Ессентуки, Минеральные Воды и другие прекрасные советские лечебницы, путешествовали дешево и совершенно безопасно по всем красивейшим уголкам СССР: от Кижей, Кавказа, Прибалтики и до Дальнего Востока, по дешевым путевкам лежали на прекрасных пляжах Болгарии и Кубы, но — оставалось ещё много не потраченных, «бесполезных» денег. Они складывали пачки советских рублей в потайные места, любовались растущими стопками и умилялись от тяжести коробок с деньгами и не могли их потратить, материализовать, обменять на товары «не первой необходимости». Они фантазировали — как можно потратить эти деньги, как можно жить на эти деньги ещё лучше, открывали глаза — а тут советская действительность, не позволяющая реализовать эти сладостные мечты и желания, да ещё с немым «жутким» вопросом: а каким способом вы такие большие деньги заработали? Откуда они у вас? И объяснение, что в Аргентине или Израиле есть богатая щедрая тетя Соня — не проходило.