Римский и юлианский календари
Римский и юлианский календари
У «римлян» был якобы (чисто?) лунный календарь, но потом появился и календарный год. И какой: всего 10 месяцев и всего 304 дня. Как такой год мог возникнуть — [Каменцева] умалчивает. А [Селешников] добавляет, чтобы не было сомнений: «история не сохранила нам точных сведений о времени зарождения римского календаря». [Каменцева] же отмечает, что «этот год не соответствовал ни солнечному годичному циклу (а без нее мы об этом и не догадались бы! — Е.Г.), ни лунному (чему лунному? лунному циклу в 19 лет? А почему год должен ему соответствовать? — Е.Г.)». Пользовались, мол, таким странным календарем еще за семь веков до н. э. (во времена Ромула — уточняет Селешников), но потом постепенно (или сразу — но когда? Каменцева молчит — добавили еще два месяца) стали удлинять год и удлинили аж до 355 дней (Селешников поясняет, что сделал это легендарный древнеримский царь Рума Помпилий).
То есть вроде бы дотянули римский год до лунного 12–месячного года, который как раз и равен 354–355 дням. Так зачем не ввели просто лунный год длиной в 354,4 дня из 12 лунных месяцев длиной в 29 дней 6 часов и 44 минуты? Тем более, что Селешников утверждает, будто «Такое совпадение не случайно. Оно объясняется тем, что римляне пользовались лунным календарем», причем пользовались весьма интенсивно: «начало каждого месяца определяли по первому появлению лунного серпа после новолуния. Жрецы приказывали глашатаям публично «выкликать» для всеобщего сведения начало каждого нового месяца, а также начало года». Но тогда совсем уж неясно, зачем нужно было еще и год такой же длины с несколько иными длинами месяцев (от 28 до 31 дня) иметь. Какая-то белиберда! Впрочем, трудно нам понять загадочную душу римлянина, да еще и древнего.
Но на этом катавасия вокруг римского якобы календаря не заканчивается. Так как он не дотягивал до солнечного года, то его якобы со временем все-таки удлинили еще более, но не на недостающие дни — это было бы для римлян слишком просто, а так, что раз в два года в календарь вставлялся дополнительный месяц. Вместо изменения длины месяцев до 30 дней стали каждые два года добавлять еще и дополнительный 13–й месяц! Каменцева и Селешников расходятся в оценке его длины: она говорит о 20 днях, а он о 22–23 днях. Поди разберись. Римляне (по крайней мере самые древние из них) давно вымерли как класс, так что и спросить не у кого.
Зато последний подробно рассказывает о хаотичности римского календаря. Не той, которую мы уже узрели, а еще большей, связанной с тем, что местные жрецы совсем обнаглели и в нарушение партийной дисциплины присвоили себе право изменять продолжительность добавочных месяцев (куда только Цезари и прочие выдуманные великие римляне смотрели, оскопили бы бездельников и посадили бы их на 15 суток, чтобы неповадно было). Жрецы часто злоупотребляли своей властью (наверное, взятки борзыми щенками брали) и произвольно удлиняли или укорачивали год.
Читателю, конечно, знаком исторический персонаж по имени Вовочка. Я имею в виду не одного из великих Вовочек, революционеров или глав государства, а первоклассника Вовочку, который на вопрос «С кем ты живешь?» отвечал: «Да, так с одной из первого Б». Вовочку, который говорил учительнице публично, что он ее любит, а когда она реагировала замечанием «А я не люблю противных маленьких детей» отвечал: «О детях я не думал, но ход ваших мыслей мне нравится». Бессмертного Вовочку, про которого сочинено бесчисленное количество анекдотов.
Так вот, у «древних римлян» был свой Вовочка. Он уже давно кончил с отличием первый класс и в свободное от школы время шлялся по судам и произносил речи, которые многие поколения школьников, изучавших не нужный им латинский язык, должны были читать и интерпретировать, не говоря уже о переводить и делать вид, что понимают. Звали этого Вовочку вовсе даже не Вовочка, а Марк Туллий Цицерон (в переводе с латыни «турецкo-гороховый», желтым крупным жареным цицером, который им давали в качестве школьного завтрака любящие их родители, бросались в классах нерадивые ученики, взрослый Цицерон бросал в своих противников уже не турецкий горох, а целые тыквы) и придумали его профессора популярных в Средние века и в эпоху Возрождения риторических школ для своих Rollenspiele (разыгрываемых учениками в классе игровых ситуаций с заданными профессором ролями). Учеников школ риторики постоянно заставляли писать от имени Цицерона речи и выступления, которые он произнес бы в той или иной ситуации. Многие из них сохранились и были позднее собраны и напечатаны от имени не существовавшего Цицерона, которому как и всем другим римским Козьмам Прутковым придумали богатую биографию.
По свидетельству этого Цицерона, узурпаторы — жрецы, пользуясь предоставленной им властью (это кем же? наверное, брали себе столько автономии, сколько могли), удлиняли сроки общественных должностей для своих друзей или для лиц, подкупивших их (ну, что я говорил?! не без борзых щенков делалась римская древняя история!), и укорачивали сроки для своих врагов. Можете себе представить, как злился вражеский сенатор, если его сенаторство сокращали аж на целых три дня. Или на три недели в случае особо большой стаи борзых и уже подросших щенков. Небось синел от злости. Но против жрецов не пер. Кишка была тонка. Время уплаты различных налогов и выполнения других обязательств также зависело от произвола жреца. Во, что нам историки напридумывали! Ко всему этому началась путаница в проведении праздников. А это уж никуда не годится. Так, праздник жатвы иногда приходилось отмечать в день посева, прямо за штурвалом пашущего древнеримского вестимо трактора, а иногда и вообще зимой.
Великий Вольтер, который как известно был лично знаком со многими из самых обжористых жрецов (само последнее слово, скорее всего, произошло от глагола «жрать» в указательной форме «жри» или на древнеримском наречии «жре»), как-то сказал: «Римские полководцы всегда побеждали, но они никогда не знали, в какой день это случалось». Это, конечно, преувеличение, ибо хотя, как всем нам по профессору Галлеттису известно, «Варус был единственным римским полководцем, которому удалось потерпеть поражение от немцев», было немало других способных римских военачальников, которым удавалось проигрывать битвы не только легендарному Ганнибалу, но даже и не менее литературному Спартаку.
Чем эта длительная хаотичность кончилась, всем нам известно: пришел Юлий Цезарь и всех нехороших жрецов победил (поставил на место). «Хаотичность римского календаря создавала такие большие неудобства, что неотложная реформа его превратилась в острую социальную проблему» пишет Селешников, так что партия сказала «Надо!». «За первый месяц года был принят январь, так как уже с 153 года до н. э. вновь избранные римские консулы вступали в свою должность с 1 января» хаотически разного по длине года.
Ну, и как же вводил прирезанный вскоре после это невесть за что календарный реформатор этот свой замечательный имени Юлия Цезаря и полностью освободившийся от хаотичности календарь на широких просторах нашей родины? Пардон, Римской, так сказать, империи, в которой тоже было много лесов, полей и рек, не говоря уже о городах, провинциях, народах и языках. Издал себе указ (где он, написанный хорошим латинским языком?) и уехал в командировку в мир иной? Ведь нет ничего более простого на этом свете, как ввести новый календарь указом какого-нибудь не очень достоверного Цезаря!
Селешников ничего не пишет о трудностях внедрения нового и так непривычно не хаотичного календаря. «Однако юлианский календарь не сразу вошел в употребление. Первоначально он употреблялся только в Риме». Потом якобы в 325 году якобы первый якобы вселенский якобы Никейский собор признал юлианский календарь обязательным для христиан. [Каменцева, стр. 33]. Это когда христианство толькo-только в первые разы стало государственной религией, да и то далеко не везде, и еще и долго после этого продолжало оставаться то преследуемым, то терпимым и не очень популярным учением. Вот как все было просто.
Употреблялся вначале только в Риме, даже и в Остии не употребляли, не слышали в портовом пригороде Рима ни о каком декрете лучезарного Цезаря, а потом какой-то собор лет эдак через 400 без малого постановил, и никаких проблем не возникло (да и возникнуть не могло в принципе, ибо не было ни самого собора, ни этого бессмысленного для новой религии постановления). Раз обязателен для христиан, то прямо назавтра и христиане, и язычники бросились внедрять этот календарь и не расставались с ним ни днем, ни ночью, пока не выучили его наизусть и не вбили его себе и детям — внукам в немытые и нечесаные позднеантичные и раннесредневековые головы.
И ведь при внедрении юлианского календаря речь идет не о темных веках Средневековья, а о самых что ни на есть исследованных историками веках императорского Рима. Но о введении юлианского календаря, о трудностях, при этом возникавших, о географическом — очевидно постепенном — его распространении нет нигде ни слова. Рассказывают только байки про переименование месяцев в июль в честь Юлия Цезаря и в август в честь императора Августа, да еще о глупости жрецов, которым Цезарь велел вставлять после трех лет один — четвертый — високосный (т. е. удлинять его на один день), а они — самые образованные люди империи, не могли такую простую вещь понять и поэтому вставляли дополнительный день через два года в третий (такую маленькую последнюю фронду позволили себе свободолюбивые священнослужители, такую фигу в кармане показали ущемленные диктатором жрецы в знак протеста против деспотизма отошедшего уже в мир иной Цезаря, не любивший из-за своего аскетизма и нездоровой худобы миленьких борзых щенков), так что пришлось вскоре и юлианскую реформу «доюлианивать». Детский сад ТИ! Хуже того, ясли для писающих под себя историков традиционалистов.
А потом еще переносили 31–й день из одного месяца в другой (но опять ни слова о введении календаря, о трудностях оного, о сопротивлении оному, которое не могло не быть в огромной империи (хотя бы в отдаленных провинциях!). Зато самодовольная реплика у Селешникова: «Так постепенно совершенствовался юлианский календарь, оставшийся единственным и неизменным почти по всей Европе до конца XVI века, а в отдельных странах до начала XX века». Все, вся история распространения календаря убедительно изложена в одной этой фразе! А ведь большая часть Европы никогда не входила в Римскую империю. Что и в ней для распространения календаря было достаточно переименовать два месяца и поиграть длинами двух других?!