36. Петроград, конец января 1917 года

36. Петроград, конец января 1917 года

После закрытия конференции Алексей поехал в Генеральный штаб. Ему хотелось встретиться с Сухопаровым, поговорить об австро-венгерских друзьях и проверить, на месте ли томик Пушкина. Соколов часто вспоминал свою прежнюю работу, связанную с постоянным риском, опасностями, умением принимать молниеносное решение. Работу такую трудную, но и радостную. Каждый раз он рисковал жизнью ради своего Отечества.

На душе у Алексея было скверно. Из-за наглой речи лорда Мильнера, требовавшего еще больших человеческих жертв и затрат от России, из-за полного бессилия российского командования, не сумевшего, а может быть, не желавшего дать отпор зарвавшемуся англичанину. Почему-то в его сознании связывались воедино выступление лорда Мильнера и попытка шантажа в поезде. Для себя он сделал вывод: Англия уже строит послевоенные планы. Она хочет посеять рознь между славянами и Россией.

Все эти мысли тревожили Соколова, бередили его душу.

С тех пор, как Сухопаров принял у него австро-венгерское делопроизводство, Алексею не приходилось с ним по-настоящему говорить. Все не хватало времени, тянули неотложные дела.

Встретились они радостно, обнялись. Поговорив о делах на фронте, о союзнической конференции, Сухопаров рассказал Соколову о Монкевице. Ведь столько лет служил с ним, знал человека, а не разглядел в нем подлеца.

Соколов выслушал Сухопарова спокойно. Все складывалось теперь в единую линию: Марков — Ассанович — Монкевиц — английская разведка… Цель их совершенно ясна: им нужны головы друзей России в Богемии, Словакии, на Балканах… В средствах они не будут щепетильны. Кто же руководит всей этой операцией? Во главе, конечно, Нокс, но нити ведут дальше — к туманному Альбиону. Лондон не только явно собирается лишить Россию ее победы в войне, но он уже и сейчас замышляет оторвать славянских друзей и превратить государства на западных границах России в ее врагов.

"Лорд Мильнер, очевидно, ключевая фигура в этом деле", — решил Соколов.

Обсудив все дело с Сухопаровым, они пришли к выводу, что обращаться по команде или прямо к исправляющему должность главнокомандующего не имеет смысла. Ведь и Михаил Васильевич Алексеев и Василий Иосифович Гурко явно участвуют в заговоре, а британская шпионская служба, совершенно очевидно, имеет прямые связи с заговорщиками, если не целиком вдохновляет их. Значит, любой прямой и официальный путь пресечения английской интриги исключен. Тем более что союзники, как всегда, действуют под маской доброжелателей. Соколов и Сухопаров решили ни в коем случае не передавать на связь англичанам своих друзей. Они пришли к выводу, что Нокс стремится к этому для того, чтобы в острый момент нейтрализовать, а может быть — что будет еще подлее, — и выдать австро-венгерской и германской контрразведкам тех, кто помогает и будет после войны помогать России и славянскому делу.

Теперь Соколов решил отправиться с лордом Мильнером в Москву, чтобы не только внимательно изучить повадки и характер этого врага, но и пристальнее присмотреться к его связям и знакомствам. Друзья пришли также к выводу, что следует принять самые строгие меры, чтобы обезопасить от «любопытных», в том числе и начальников, каналы связи и адреса тех, кто вместе с Россией боролся против пангерманизма.