Глава 9. БАРКИДСКАЯ ИСПАНИЯ

Глава 9.

БАРКИДСКАЯ ИСПАНИЯ

Рудники

Для Гамилькара, последнего командующего карфагенской армией на Сицилии, экспедиция в Испанию предоставляла возможность не только прославиться как спасители отечества, но и обрести полную свободу действий[256]. Хотя его сторонники преобладали и в Совете старейшин, и в Народном собрании, ему могла досаждать политическая клика во главе с давним соперником Ганноном^{751}. Ганнон и его сподвижники считали, что для преодоления экономического кризиса надо эффективнее использовать сельскохозяйственные ресурсы Северной Африки^{752}. Греческий историк Аппиан сообщает, что Гамилькар пренебрег наставлениями Совета старейшин, когда в 237 году прибыл в Испанию^{753}.

Карфагенская элита реально могла осуществлять надзор за деятельностью военачальников на Сицилии в двух сферах. Во-первых, она могла контролировать снабжение армий, отправку подкреплений и денег. Во-вторых, действия и решения командиров по окончании службы подвергались скрупулезной ревизии, и за допущенные ошибки их сурово наказывали. Гамилькар заблаговременно позаботился о том, чтобы избежать надсмотра за своими действиями в Испании: он сам и набирал, и платил жалованье войскам. Гамилькар ни разу не возвращался в Карфаген для отчета, он полностью полагался на сторонников в Совете старейшин и Народном собрании. Испанские богатства позволяли не только выплачивать военные долги, но и обеспечивать поддержку армии, Народного собрания и старейшин. Он мог сколько угодно отсутствовать в Карфагене, политическое влияние ему гарантировали золото и серебро Испании^{754}.

Печальным следствием утраты морского могущества стало то, что экспедиционная армия не могла отправиться в Испанию напрямую морем. Ей пришлось идти по суше вдоль побережья до самых Геркулесовых столбов и лишь там перебраться на другую сторону пролива[257]. Да и в самой Испании Гамилькар вряд ли мог рассчитывать на то, что с легкостью преодолеет все препятствия. Карфаген поддерживал торговые связи со старыми финикийскими поселениями на Иберийском полуострове, а также с греками в Эмпории[258]. Однако меньше всего можно было ожидать дружеской встречи с иберийскими и кельтиберийскими племенами, обитавшими в глубине полуострова^{755}.[259]

Отсутствие единого политического руководства в Испании облегчало проведение военной кампании, но затрудняло дипломатию, поскольку надо было заключать отдельные договора с различными туземными федерациями и сообществами. Естественно, Гамилькар прежде всего должен был завладеть рудниками Сьерра-Морены, где добывалось золото и серебро^{756}.

Сделать это было не так просто. Даже племена, прежде сотрудничавшие с финикийскими поселенцами, оказывали упорное сопротивление карфагенянам. С враждебными кельтиберами Гамилькар обходился так же люто, как с мятежными наемниками. В то же время он демонстрировал и снисхождение. Отпустив на волю захваченных туземцев, Гамилькар прилюдно пытал и распял одного из вождей. Совмещая милосердие с жестокостью, он посылал вождям племен сигнал: сотрудничество вознаграждается, а сопротивление наказуемо. Эта тактика дала результат: турдентаны покорились^{757}. Гамилькар сразу же приступил к модернизации рудников. В отличие от предшественников тирян, позволявших местным вождям распоряжаться горными разработками, Баркиды завладели целым рядом копей^{758}.

Для повышения эффективности и наращивания объемов добычи драгоценного металла Гамилькар применил здесь некоторые технические новшества, заимствованные у горняков Восточного Средиземноморья, хотя тяжелый физический труд по-прежнему возлагался на рабов. Продуманной системой туннелей и шахт было изменено течение подземных рек, по новой технологии откачивалась вода из шахт. Процесс добычи металла был чрезвычайно трудоемким. Вначале горная порода, содержащая серебро вперемешку со свинцом, измельчалась в потоках воды. Затем эта масса просеивалась, и процесс измельчения и просеивания повторялся дважды. Потом руда помещалась в печи, где серебро отделялось от камня и свинца. Готовую продукцию затем увозили, обычно по рекам, в города на побережье^{759}. Рудники приносили карфагенянам баснословную прибыль. Хотя и не существует данных, относящихся к периоду освоения Испании Баркидами, подсчитано, что во времена римской колонизации со II века до н.э. и до V века н.э. 40 000 рабов, трудившихся в испанских рудниках, ежедневно приносили 25 000 драхм прибыли^{760}. О колоссальных масштабах горных операций пунийцев и римлян в этот период свидетельствует хотя бы такой факт: общий вес шлаков, оставшихся главным образом после выплавки серебра и найденных возле Рио-Тинто, оценивается в 6 700 000 тонн^{761}.

За четыре года, несмотря на яростное сопротивление местных племен, Гамилькар завладел побережьем Нижней Андалусии, реками Гвадалквивир и Гвадалете и успешно продвигался на восток к побережью напротив острова Ибица. Чтобы окончательно закрепиться в регионе, он основал городище Акра-Левка («белый город» на греческом языке), располагавшийся неподалеку от современного города Аликанте^{762}. Зона оккупации Южной Испании последовательно расширялась, и характер взаимоотношений между Баркидами и Карфагеном несколько изменился. Для военных кампаний в Испании требовалось содержание регулярной армии наемников. Один греческий историк подсчитал, что она состояла из 50 000 пехотинцев, 6000 всадников и 200 слонов^{763}. Теперь, когда рудниками распоряжались карфагеняне, а добыча драгоценного металла значительно возросла, Баркиды могли платить наемникам собственными деньгами, новыми монетами исключительно высокого качества^{764}.