Английская революция сектор за сектором

После 1750 г. Англия в своем успехе была светящейся точкой, к которой все устремлялось. Но не будем предаваться чрезмерным иллюзиям: мы попадаем в самое сердце наших затруднений, в самую середину обманчивой игры света. P. М. Хартуэлл радостно нам это объясняет в своей полной задора книге «Промышленная революция и экономический рост» («The Industrial Revolution and Economic Growth», 1971) — на самом деле книге обо всех других книгах, трибуне, с которой автор выражает свои идеи только через идеи других и в конечном счете вводит нас в обширный музей, где на стенах заботливо развешаны картины, самые разные и самые противоречивые. Выбор за нами! Кого бы не дезориентировало сотое по счету противопоставление «за» и «против»?

Правда историки — специалисты по этой проблеме, собравшиеся для общей дискуссии по приглашению журнала «Past and Present» в апреле 1960 г.⁶¹, не смогли договориться — и это в определенном смысле утешительно. В не большей степени пришли они к согласию и на Лионском симпозиуме в 1970 г.⁶², посвященном той же теме, где Пьер Вилар⁶³ сказал, может быть, главное, когда признался без обиняков, что, изучая промышленную революцию, так быстро трансформировавшую Каталонию в XVIII и XIX вв., ему не удалось построить модель, которая бы его удовлетворила. И проблему не удалось упростить, когда в ходе того же симпозиума выражение промышленная революция заменили нейтральным словом индустриализация, в конечном счете таким же сложным. «Признаюсь, я еще не уяснил для себя того, что понимают под индустриализацией, — воскликнул Жак Бертэн. — Железную дорогу? Хлопок? Каменный уголь? Металлургию? Осветительный газ? Белый хлеб?»⁶⁴ Я охотно ответил бы: список слишком краток; индустриализация, как и промышленная революция, касается всего — общества, экономики, политических структур, общественного мнения и всего остального. Самая империалистически настроенная история не охватит ее, особенно в единой дефиниции, которая желала бы быть простой, полной и безапелляционной. Иными словами, промышленная революция, что перевернет Англию, а затем весь мир, ни в какой момент своего пути не была четко ограниченным сюжетом, пучком заданных проблем в заданном пространстве и времени.

Именно поэтому я и не согласен с методом, состоящим в том, чтобы объяснять революцию сектор за сектором, хотя я и вынужден им пользоваться в свою очередь. В самом деле, историки, оказавшись перед совокупностью и наслоением трудностей, поступали на картезианский манер: разделяли, чтобы понять. Они различали ряд особых отсеков: сельское хозяйство, демографию, технику, торговлю, транспорт и т. д., преобразования в которых, конечно, все важны; но риск заключается в том, что они могут предстать как отделенные друг от друга этапы, следовавшие один за другим и образовывавшие в некотором роде ступени роста. На самом деле такая модель из [отдельных] кусков пришла к нам из самой что ни на есть традиционной политэкономии. Придется пожалеть, что приверженцы ретроспективной экономики не обрисовали для нашего употребления другую политическую экономию, способную более действенно направлять историческое исследование; что они не определили ориентиры, показатели, пропорции, наблюдение которых обнаружило бы, как разные секторы синхронно действуют одни в отношении других, подпирая одни другие или же, напротив, образуя друг для друга тормоза или узкие места. Если бы можно было проделать серию синхронных срезов, в достаточной мере отстоящих друг от друга во времени, процесс промышленного роста, быть может, раскрылся бы в своей эволюции без особой погрешности. Но потребовалось бы определить модель наблюдения; потребовалось бы, чтобы историки пришли к согласию относительно приведения ее в действие в различных пределах времени и пространства.

Сейчас мы можем лишь использовать классификации, доказавшие свои достоинства в заслуживающих внимания работах, слишком многочисленных для того, чтобы их перечислять все. Они выделяют внутри целостной революции серию «революций» частных — в сельском хозяйстве, демографии, внутренних перевозках, технике, торговле, промышленности… Мы попытаемся проследить в первом приближении эти изменения, которых на самом деле не избежал ни один сектор. Это обычный путь объяснения. Идти по нему немного скучно, но это необходимая скука.