Введение, которое необходимо прочесть

Наука, полная тайн

Археология стоит обычно несколько в стороне от общественной жизни и общественного мнения.

В интересах научной точности археологи пишут свои исследования принятым у них специальным языком, и, исходя из самых различных побуждений, не слишком заботятся о том, чтобы сделать свои труды доступными для широких кругов читателей.

Это весьма досадно, особенно если иметь в виду, что археология — исследовательская наука, которая, как никакая другая, может и должна многое сказать нашему современнику. Ведь ее задача — не более и не менее как изучение прошлого всего человечества. Но это не отброшенное и забытое прошлое, к которому современность может испытывать только академический интерес. Все, что археологи извлекают из погребенных под землей в течение тысячелетий могил и пещер, все, что филологи переводят с древних языков на современные, все, что исследователи доисторических и древних эпох собирают, восстанавливают, сопоставляют и истолковывают, — все это касается непосредственно современного человека, причем в такой степени, что даже сам современный человек не в состоянии правильно это себе представить. Ибо каждый наш современник должен осознать, что ему не двадцать, тридцать или пятьдесят лет, как он полагает, а около полумиллиона.

Происхождение

Заслуживал ли древний человек наименования человека? Или жестокие обычаи человеческих жертвоприношений практиковались существами, которых еще нельзя считать людьми? Человеческие жертвоприношения никогда не совершались на начальных ступенях культурного развития. Они имеют религиозное происхождение, хотя и весьма древнее. Их возникновение находится далеко позади рубежа, датируемого примерно V тысячелетием до н. э., с которого ученые начинают эпоху письменности, — собственно, эпоху историческую. В такую же глубокую древность уходит своими корнями происхождение религиозных символов и мифологических преданий и даже первые учения о времени и пространстве.

На примере развития египетской культуры III тысячелетия до н. э. можно установить, что процесс мифотворчества в основном закончился к началу исторического периода. Далее последовало лишь усложнение и истолкование в ту или иную сторону уже существовавших традиций. При этом каждое мифическое предание было связано с религией, а следовательно, было глубоко религиозным по существу.

Так же обстоит дело и в сфере другой древнейшей культуры — у шумеров, обитавших в нижнем течении Евфрата и Тигра (современный Ирак). Великие шумерские божества тоже появились уже в доисторические времена.

Многочисленные росписи на стенах пещер и на скалах Западной Европы, возникшие в далекие доисторические времена, а также захоронения, содержащие погребальный инвентарь и окрашенные в красный цвет обезглавленные костяки, свидетельствуют о том, что происхождение религиозных представлений, в частности мысль о продолжении жизни после смерти, ведет свое начало еще от эпохи неандертальцев. Об этом же говорит историческая наука.

Небесные источники

«Человек восходит корнями к предкам, но все сущее имеет корни на небе», — гласит китайская пословица.

До нашей эры искусство и наука целиком основывались на религии неба. Из нее возникли танец и поэзия, драма и трагедия, архитектура и изобразительное искусство. Первые обозначения цифр и слов были религиозными символами. Истоки каждой религии следует искать на небесах. Это сведения о небесных светилах, составляющие содержание астрономии.

Этот удивительный вывод — результат многочисленных исследовании. Важнейшие следы, найденные в древних погребениях, ведут от земли к небу; и все это потому, что как для первобытного человека, так и для последующих поколений земной мир представлял собой лишь отражение небесного прообраза. Для первых христиан небо было родиной человеческой души. Она пришла с небес и должна снова вернуться туда. Человеческое тело — лишь временное ее пристанище. Первые христиане чувствовали себя на земле чужеземцами, временными обитателями, истинная родина которых находится на небе. То, что за пятьсот лет до христиан предполагал грек Платон^[8] считавший образцом идеального земного государства государство небесное, предполагали уже на свой лад в самом начале исторического периода представители высокоразвитых культур Ближнего Востока.

Что такое лунная религия?

Представления древнего человека о мире главным образом были связаны с небом. Это была извечная беседа со смертью и потусторонним миром. Вера в потусторонний мир и в жизнь после смерти возникла, вероятно, еще в каменном веке и с самого начала была связана с небом. Многие исследователи, живущие в разных странах и действующие независимо друг от друга, проследили связь между верой в небо и луной. Общеизвестно, что даже самые культурные народы определяли время не по солнцу, а по луне. Это было повсеместным явлением от Северной Европы до Китая, в Америке и Африке. Даже в наши дни христиане, мусульмане и иудеи устанавливают даты своих религиозных празднеств по лунным фазам.

Луна была божеством, мужским в одной стране, женским — в другой, двуполым — в третьей. Культ луны у шумеров и египтян, вавилонян и ассирийцев, хеттов и сирийцев, арабов и ханаанеян^[9], индийцев и китайцев, а также у современных народов Африки, Азии и Америки убедительно доказывает единое происхождение мировоззрения и религии, хотя религиозная символика этих народов была весьма разнообразной. Главные символы луны — бык («золотой телец»), баран (агнец), рыба и змея, а также ладья мертвых и ковчег — постоянно встречаются в различных областях земного шара и до сего дня продолжают жить в многочисленных мифах и изображениях.

На протяжении тысячелетий луна оставалась важнейшим божеством многих культур на каждом этапе их развития.

Уже первобытные народы, охотничьи племена и собиратели, которые еще не занимались оседлым земледелием, связывали своего мифического предка или родоначальника с луной. Соответственно, Адам был не человеком, а лунным героем. У первых земледельцев луна считалась дарительницей дождя и жизненной влаги, от которой зависело произрастание растений, а тем самым и получение пищи. Уже в доисторические времена значение луны для всех форм человеческой жизни — от зачатия до смерти (и даже после смерти — как владычицы потустороннего мира) — непрерывно возрастало. Ее многообразные символы невозможно перечислить.

Вавилонский бог луны Син на лунном серпе, опирающемся на символическое пятичастное изображение древа жизни, приветствует звезду Венеру

В Египте луна выступала под различными местными названиями. Она и «господин времени», и «вычислитель лет», который разделяет времена, месяцы и годы, и «господин чисел и мер», и «господин законов, слов и шрифта», который принес слово богов, упорядочил культовые обряды и таинства. Все тайны, которые скрывают небо и земля, подвластны этому Господину. Он создал богов и людей.

«Отец Нанна… Господин, кто превосходит тебя, кто с тобой может сравниться?» — говорится о луне в шумерских текстах. «Господин и герой богов, который один возвышается и на небе и на земле… Материнское лоно, которое рождает все… Милостивый отец, который взял в свои руки жизнь целой страны… который сотворил Землю, который основал святилище… отец, который зачал богов и людей… который призвал царей и дал им скипетр… который идет впереди всех… даровал всем людям свет… который принимает решения на небе и на земле… держит воду и огонь в руках и правит всеми тварями… дает пищу и питье, выращивает скот и растения, устанавливает право и справедливость. Это — сияющий Господин, тот, к кому обращается с мольбой солнечный юноша Уту, чтобы он (Господин) умилостивился».

Определенные фазы луны считались священными и почитались у всех древних народов. Особенно это относится к трехдневному периоду, когда луна невидима, и к полнолунию. В эти дни во всех городах Месопотамии прекращали работу, молились и постились; во многих местностях вообще было строго запрещено глядеть на «господина». Было широко распространено мнение, что луна умирает с исчезновением убывающего серпа и воскресает снова через три дня. Но, рождаясь вновь, вырастая и убывая, умирая и снова возрождаясь, луна создает на земле жизнь, растения, пищу, приносит дожди, наполняет великие реки и приводит в движение их воды, создает моря. Луна одновременно и владыка царства мертвых. Царство это лежит не в подземном мире, а в одной из небесных сфер, там, куда на три дня уходит умершая луна. Поэтому и мертвые идут к луне. Это было непреложной истиной для многих религий, и Плутарх^[10] сформулировал эту мысль таким образом: в царстве луны открывается путь к возобновлению жизни — к воскресению.

Священные лунные животные

Сейчас не вызывает сомнений, что в первоначальный период культа луны почитали и обожествляли тех животных, которые своими рогами и клыками напоминали ее серп и потому считались ее земным воплощением. Это были не только бык и корова — золотой телец Библии, — но и козел, баран (агнец), слон, носорог, кабан и буйвол. Очевидно, мысль о сравнении лунного серпа с рогами земного животного появилась сначала у определенного племени или в определенной местности, но затем была заимствована соседями, которые выбрали свое лунное животное, либо самое значительное из окружавшего животного мира, либо отличавшее их культ от культа других племен. Несомненно, что в ходе необъятно длительной истории человечества благодаря перемещению, смешению, разъединению отдельных племен происходили значительные изменения и в культе животных. Подобные изменения (например, золотого тельца) нетрудно проследить в Библии.

Выделяется и другая линия развития этих представлений, имевшая большое значение для культа и религии. Очевидно, она восходит к положению лунного серпа в южной части неба, где он напоминает челн. Отсюда возникает представление о небесном океане, по которому плывет лунный корабль. Из этого представления о корабле как повелителе небесного океана со временем под влиянием культа животных возникло представление о «повелителе небесного океана», «божественной рыбе» и «змее». Еще в доисторическое время в одних и тех же областях почитались наряду с лунными золотыми быками и тельцами рогатые змеи и золотые рыбы. В этом нельзя не видеть доказательства длительной истории перемещений и смешений одного и того же культа луны. Началось смешение культовых форм. Оно вызывало кровавые столкновения между приверженцами культов различных лунных животных, а в душе человека — ужас перед запретным чужим культовым животным, но завершилось тем, что возникли образы синкретических существ, в которых сочетались элементы многочисленных лунных животных. Особенно много изображений таких синкретических существ современные археологи находят на Ближнем Востоке. В истории религии и культов, все больше превращающейся в мифы, в древней литературе наряду с божественными лунными агнцами фигурируют золотые рыбы, которые, подобно пламени, горят и сияют в водах моря. В средневековых мистических представлениях эта рыба (с полным на то правом) приравнивалась к лунному животному — быку.

Таким образом, культы и мифы далекого прошлого человечества с их агнцами, змеями, рыбами и золотыми тельцами восходят своими корнями к лунной религии. Но она породила еще одно, третье, направление, имеющее большое значение. Мы имеем в виду не священного кабана с рогами в виде лунных серпов: он был вытеснен из областей Ближнего Востока (в Ветхом завете он значится среда нечистых животных, но на южных островах Тихого океана сохранил свою роль до наших дней); мы имеем в виду превращение золотого быка в священного коня. Хотя лошади лишены лунных рогов, доказательства того, что они прямые потомки лунных быков, обнаруживаются в устной традиции и в изобразительном искусстве индогерманцев от Европы до Индии настолько ясно и убедительно, что даже нет нужды их приводить. Это превращение лунного животного из быка или вола в лошадь (солнечного коня) не имело бы прямого отношения к теме этой книги, если бы лошадь не превратилась в священного осла. Под влиянием Европы и Индии семитские и африканские народы, узнавшие лошадь благодаря индогерманцам, перенесли уже готовые культовые формы на местное животное — осла. Это священное животное уже в III тысячелетии до н. э. противопоставлялось на египетских надгробных памятниках фараона Сахкура изображению священных быков. Осел особо почитается в Ветхом завете. Подобно всем первенцам мужского пола, его надлежало не приносить в жертву, а «выкуп?ть». Осел, как следует из текстов Библии, относящихся ко времени Моисея^[11] (около XIII века до н. э.), был священным животным. Он был священным животным и греческого бога Диониса. Культовая связь осла с лунным кораблем ясно видна, например, на ладье Диониса с рострой^[12] в форме ослиной головы. На этом священном животном, как говорится в Новом завете, христианский спаситель въехал в Иерусалим, где потом был распят. Фигура Иисуса Христа с ослиной головой — древнейшее из известных нам изображений Христа. Это — «карикатура на Христа» из римского Ватикана. Иисус с ослиной головой висит на кресте^[13]. Надпись гласит: «Алексамен молится своему богу». Ясно, что подобное изображение христианского спасителя не означает насмешку над Иисусом. Лишь наши неверные представления о древнем мире, сложившиеся в процессе длительного развития, могут склонить нас к подобному предположению.

Связи в символике

В ожесточенной борьбе, на протяжении тысячелетий сопровождавшей развитие культов, ведущее место среди лунных животных заняли бык (или золотой телец), баран (агнец) с золотым руном, священная рыба, змея и осел.

Хотя завеса, скрывающая древние культовые и религиозные формы, становится все плотнее, можно утверждать, что в конце древней истории этих форм рыба, змея, осел и агнец божий появились в символике первых христиан. Иисуса Христа сопоставляли со всеми этими древними символами лунного культа и изображали вместе с ними. Это доказывает не только внутреннюю связь христианских верований с прошлым, но и силу влияния духовного прообраза первобытной религии, действовавшего тысячелетиями. Культ луны, пройдя через многочисленные фильтры истории, воплотился в образе человека по имени Иисус Христос.

Остальные культовые животные лунной религии, например конь и бык, были забыты, подобно тому как уже во времена Моисея пришел в упадок культ золотого тельца. А со временем средневековый человек стал почитать рыбу и агнца, змею постепенно забыл, отвратительного же ему дьявола наделил копытами и бычьей головой.

Ничтожное солнце

Только позднее в религиозных и мифологических традициях под влиянием развивающихся астрономических знаний все чаще и чаще стало фигурировать солнце.

Оно не играло сколько-нибудь важной роли у египтян, шумеров или семитов. Поэтому почти нет мифов о солнце, а те, что есть, представляют собой преимущественно видоизмененные лунные мифы. В применении к солнцу они мало понятны и даже представляются абстрактными. Они выглядят как плод своеобразной ученой компиляции, как попытка придать древним народным верованиям иное направление. Религия, которая одновременно была своего рода естествознанием, в частности астрономией, конечно, должна была сообразовываться с новыми познаниями. В этом заключалась главная причина изменения представлений, происходившего на протяжении тысячелетий. Кроме того, любая религия в силу своей сущности тесно связана с традиционными представлениями и формами культа. Дважды в Египте свергали царей, пытавшихся сделать солнце главным божеством, — один раз в III тысячелетии до н. э., в эпоху пятой династии, когда фараон построил на Ниле святилище солнца, а лунному серпу отвел роль солнечной ладьи; второй раз — в XIV веке до н. э. во времена правления фараона Эхнатона, который был наказан за свое кощунство тем, что после преждевременной смерти был объявлен вне закона. В период Нового царства (главным образом, в последнем тысячелетии до нашей эры) египтяне стали праздновать во время летнего солнцестояния (следовательно, в период наибольшей жары) рождение солнца, но совершенно очевидно, что этот праздник рождества первоначально не имел к солнцу никакого отношения.

Иисус Христос, обвитый змеями (каменная плита из Иелинга — Ютландия)

В индийском культе солнечное божество Сурья играло еще меньшую роль, чем Гелиос у древних греков.

Разумеется, не всякая небесная религия была чисто лунным культом. Задолго до того как было осознано истинное значение солнца, люди почитали, видимо, определенные неподвижные звезды и движущиеся планеты, не в последнюю очередь планету Венеру (как утреннюю и вечернюю звезду). Она выступала то как мать, то как супруга, то как возлюбленная лунного серпа.

Но этим не исчерпывается древняя астрономия: древний человек уже на пороге истории имел ясное представление о годе, которое возникло у него отнюдь не под влиянием наблюдений движения солнца. Это представление сложилось у него даже до того, как он подметил, что изменение времени года сопровождается появлением на небе определенных звезд.

И самым поразительным было то, что древний человек знал: новый год наступает, когда луна умирает в определенном месте неба, а затем, на третий день, воскресает вновь. Он знал также, что место на небе, где умирает луна, представляет собой тот смертный столб, на котором был повешен его страдающий бог, на котором он умирал мучительной смертью, правда, твердо веруя в свое воскресение. Об этом и рассказано в этой книге.

Не был ли Иисус из Назарета луной?

Все отчетливее выявляется тесная связь элементов христианской религии с самыми древними понятиями и представлениями доисторического периода. Христианская символика настолько глубоко уходит своими корнями в религиозное учение о луне, существовавшее десятками тысячелетий раньше, что правомерно задать вопрос: не использовали ли христианские авторы сознательно древнейший лунный миф?

Значит ли это, что Иисус Христос выступил в качестве лунного божества, самой луны? Этот вопрос слишком серьезен, чтобы ответить на него сразу «да» или «нет». Он требует систематического рассказа о происхождении и развитии самой лунной религии. Только тогда можно установить, какие элементы христианских евангелий безусловно произошли от лунной религии, а какие — нет.

Вряд ли нужно объяснять, что между научным и теологическим мышлением лежит глубокая пропасть. То, что для исследователя древности представляется само собой разумеющимся, для человека верующего может означать святотатство. Эти два вида мышления несовместимы.

Впрочем, речь здесь пойдет не о теологии. Скорее нас интересует все мировоззрение древнего мира и создание христианского вероучения людьми — людьми, а не Иисусом Христом, ибо сам он не написал ни единого слова.

Вот почему эта книга опирается на сообщения евангелистов. При этом недостаточно указать, что то или иное положение евангелия почерпнуто из дохристианских источников — греческих или египетских. Это еще ни о чем не говорит. Разумеется, без такого указания обойтись невозможно, но важнее, может быть, ответить на вопрос, как и почему существовали эти положения в дохристианских религиях. Найти этому объяснение не всегда просто, так как начиная с III тысячелетия до н. э. почти каждое мировоззрение древности представляло собой переплетение древнейших, древних и более близких к нашему времени понятий и образов, где старое и новое сосуществовало рядом.

В дебрях первоисточников

Вот несколько примеров, взятых наугад: небо — это океан. В этом небесном море живет золотой телец, а посередине моря стоит дерево, большое, прекрасное дерево с золотыми плодами. Дерево растет вокруг гроба, плывущего по волнам. Собственно, это и есть ковчег, Ноев ковчег. В нем живые существа, да и дерево в море совсем не дерево, а камень, вернее, скала с пещерой. Там живет мертвая луна. Она воскреснет в виде рыбы, но прежде она будет обезглавлена. Голова ее висит на дереве, а дерево падает: его повалили или сожгли, но оно снова возродилось. На нем висит золотое руно барана. Но дерево это также и священное копье, которым пронзают богов; жезл, вокруг которого обвивается змея. Здесь происходит колдовство: змея превращается в жезл, а жезл в змею: это знак того, что господь пришел. Это и есть жезл, который был у брата Моисея — Аарона.

Ни единого слова нельзя понять, не так ли?

Многочисленные формы переплетений такого рода легко прослеживаются в представлениях древности. Понять их можно, только выяснив происхождение и развитие каждого элемента в отдельности. Мировоззрение древнего человека в целом полно противоречий и непонятно. Разобраться в нем можно лишь путем расчленения комплекса символов на составные части. Только тогда наука о древности от простого описания бессмысленных на первый взгляд форм и выражения мировоззрения людей перейдет к выполнению своей непосредственной задачи: к пониманию форм человеческой культуры во всех проявлениях их изменений и переплетений, борьбы и компромиссов, в конечном счете — к пониманию природы самого человека.

Далее, необходимо понять самый дух древности, который часто проявляется в загадочных понятиях, в игре слов, в сочетании представлений, как будто близких друг другу, но имеющих в основе своей различные символы. Этот дух древности объясняется на своеобразном языке, иной раз глубоко религиозном, иной раз саркастически насмехающемся над самим собой, но непременно таинственном: вы как будто видите и все же не видите, слышите, но ничего не понимаете.

Как читать такую книгу?

Ее нужно читать как роман, ибо это и есть роман: роман об истории человеческой культуры и духовной жизни. Разумеется, иной раз приходится идти длинными окольными путями, чтобы обнаружить зерно истины в каком-нибудь понятии или давно затуманенном представлении. Иначе нельзя действовать, если хочешь понять ход истории, а также силы, влияние которых сказывается и в наше время. Конечно, тот, кому не интересно, почему живому человеку втыкают в горло рыболовный крючок, чтобы потом повесить этого человека на дереве, кому безразлично, какую роль играл во всем мире священный столб, — тот может спокойно пропустить одну или несколько страниц. Но и этого человека в последующих главах может что-либо заинтересовать, и тогда он будет вынужден возвратиться назад и просмотреть пропущенное. Может быть, некоторые сочтут, что автор слишком часто проводит аналогии с представлениями древних о лунном затмении, игравшими такую большую роль в их мировоззрении. Пусть они тогда вспомнят, что смерть Иисуса сопровождалась затмением луны и что именно оно породило непоколебимую веру в пришествие спасителя.

Людям нетерпеливым я все же советую, прежде чем отложить книгу, перелистать ее или посмотреть середину. Ведь ее нельзя прочитать залпом, но это и не учебник по истории религии или археологии. Автор вообще никого не собирается поучать. Он лишь сделал попытку дать возможно полное обобщение труднейшей, но благодарнейшей работы сотен ученых, то есть сообщить некоторые сведения о достигнутых ими результатах.

Итак: одним будет достаточно пары часов для ознакомления с книгой, других затронутые в ней проблемы заинтересуют на всю жизнь. Я же, когда писал, думал и о тех и о других.