Кончина у дерева

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Жертвенные животные

Тот, кто наблюдал, как лунный серп умирает на небесном древе, мог достойно отметить это чрезвычайно важное событие только лишь подражанием ему в торжественных церемониях на земле. У древних греков был обычай приносить в жертву быка или корову, предварительно позолотив им рога. Этот торжественный обряд описан в Одиссее:

…Пришла и богиня Афина

Жертву принять. Тут художнику Нестор, коней обуздатель,

Золота чистого дал; оковал он рога им телицы[212].

Согласно рассказу Одиссеи, Афина Парфенос, девственная богиня, в святилище которой обитала священная змея, а на щите которой иногда взамен змеи изображали рыбу, присутствует при смерти златорогой телицы.

Это соответствует явлениям, происходящим на небе: луна умирает ранним утром на востоке, где в последний раз виден убывающий тонкий золотой рог; и только там может появиться утренняя звезда — девственная богиня Венера-Афродита.

В текстах Старшей Эдды также упоминаются в связи с алтарем и святилищем златорогие коровы. О принесении коров в жертву несколько чудесных рассказов передает Плутарх. Например, в дни празднеств в честь Прозерпины у осажденных жителей города Кизика (на Малоазийском побережье) не было черной коровы для жертвы и они вылепили из теста и поставили у алтаря ее изображение. Между тем посвященная богине корова, которую специально откармливали, паслась, как и весь скот кизикинцев, на противоположном берегу пролива. Однако в день празднества она покинула стадо, добралась вплавь до города и предоставила себя для жертвоприношения.

Другая корова, наклонив голову, встала на камень, посвященный богине, когда Лукулл[213] со своим войском форсировал реку Евфрат. Лукулл велел тут же принести ее в жертву богам.

У Плутарха же есть рассказ о римском обычае приносить в жертву коз в «день исчезновения Ромула с земли». При этом писатель приводит многозначительную дату: седьмой или девятый день июля[214]. Конечно, ни Плутарх, ни источники, которыми он пользовался, уже не помнили истинных причин, породивших этот праздник, во время которого римляне высыпали толпой на улицу и рассаживались в тени фиговых деревьев. Плутарх просто указывает: «Обедать садятся в тени фигового дерева, и самый этот день зовут „Капратинскими нонами“, как полагают, по названию смоковницы, с которой девушка подала знак факелом [смоковница по-латыни — „капрификон“]. Впрочем, другие говорят, будто большая часть этих обрядов связана с исчезновением Ромула, ибо как раз в этот день он пропал за городом, неожиданно объятый мраком и бурей, или, как считают некоторые, во время солнечного затмения; по месту, где это произошло, день получил наименование капратинских нон. „Капра“ по-латыни — коза, а Ромул исчез, выступая перед народом близ Козьего болота»[215].

Следовательно, во времена Иисуса Христа римляне уже по-разному объясняли происхождение праздника под фиговыми деревьями. Но из приводимых Плутархом сведений, если отбросить сообщения о военных событиях, явствует, что первая треть летнего месяца июля во время новолуния — это время смоковницы, жертвоприношения козы и смерти царя. Это то самое время, когда на небе солнце стоит у ствола небесного древа, на котором умирает луна (в виде козы). Но вот как исчез сам Ромул, об этом источники больше ничего не сообщают. По-видимому, во времена Иисуса Христа старый культ был уже непонятен или отошел в прошлое.

Голова

В пещере Шанселяд (Южная Франция) среди предметов, принадлежавших человеку, жившему за десять-двадцать тысячелетий до нашей эры, археологи обнаружили маленькую костяную пластинку, по-видимому служившую амулетом. На ней вырезана голова бизона, отделенная от туловища, и его спинной хребет. Эта находка сразу же напомнила ученым о другом спинном хребте, существовавшем примерно за десять тысячелетий до нашей эры, о священном символе египетского Осириса, небесного быка. Пожалуй, аналогии были бы недостаточно обоснованы, если бы археологи не сделали в Южной Германии поразительное открытие. Это были захоронения двух молодых самок мамонта, расположенные неподалеку одно от другого, причем точно так же, как на пластинке, в яме лежали только голова, отделенная от туловища, спинной хребет и две передние ноги. Правда, бизон и мамонт — совершенно различные животные, но у обоих есть бивни, изогнутые наподобие лунного серпа. Кроме того, в сюжетах пещерных росписей мамонт и бизон играют примерно равнозначную роль. Совершенно очевидно, что различные племена почитали различных животных, лишь бы они имели рога или бивни в форме лунного серпа.

Выбор такого животного, как мамонт, указывает на глубочайшую древность определенных культовых обрядов, связанных с захоронением головы и хребта в отдельности. Но что же могло обозначать это действие? Прежде всего, это свидетельство того, что голова животного и его хребет считались неприкосновенными частями тела и не употреблялись в пищу. Они были табу для людей, которые их захоронили.

О большем говорить нельзя, не рискуя впасть в ошибку. Но, может быть, загадку частично разъясняет то обстоятельство, что головы и спинные хребты мамонтов и бизонов сильно напоминают столбы с головами рогатых животных, которые много тысячелетий спустя появились в Египте, Греции и других областях древнего мира. Египетский иероглиф, обозначающий слово «жертва», представляет собой голову коровы или быка. При торжествах по случаю освящения святилищ богов, закладки храмов и дворцов в жертву египетским богам приносили рогатые головы.

В египетском иероглифическом письме день полнолуния изображали в виде лунного диска, покоящегося на стволе кипариса. Это выглядело так, как если бы голова (луна) была посажена на столб или на спинной хребет. По более древним представлениям, на этот столб (стебель лотоса) помещали не лунный диск, а голову рогатого животного.

В течение месяца голова (луна) постепенно исчезала на небе, ее как бы отрез?ли. Под конец оставался тонкий серпик, который многие народы считали каменным ножом или серповидным мечом. Таким казался лунный серп древним египтянам. Такое же представление сложилось и у древних ацтеков, у которых была лунная богиня, «белый каменный нож». Здесь уже происходит переплетение понятий: луна на разных стадиях представляется то головой, то ножом, отделяющим эту голову. У луны на небе отрезается голова, причем отрезает ее сам лунный серп. А когда лунный серп исчезает, это означает, что голова отрезана целиком. Она покоится в потустороннем мире, она скрывается в дереве или в скале, но она воскреснет снова, вырастет и засияет.

Обезглавленные боги и цари

Вряд ли наши современники способны понять истинный смысл выражения «лунный лик». Они скорее всего весьма удивились бы, выяснив, что эта метафора подразумевает голову без туловища и ног. И пришли бы в ужас, узнав, что люди верили, будто для достойного подражания смерти луны следует рубить головы здесь, на земле.

А ведь это была в действительности самая древняя простая форма верования в воскресение из потустороннего мира. Фигуры бизонов без головы или без головы и рогов, десятки тысячелетий назад изображенные на стенах пещер ледникового и послеледникового периодов, могут быть поняты только как отражение лунных верований первобытных людей. Наукой засвидетельствовано, что с конца палеолита (около десяти тысяч лет до нашей эры, если не раньше) на территории Европы существовал обычай отрезать умершим головы и хоронить отдельно от туловища. Это не было вызвано страхом перед мертвецами — он возник позднее, — скорее это был определенный ритуал.

С древнейших времен голова стала одним из самых распространенных амулетов как символ потустороннего мира, как знак оберега от всякого зла, как символ благодати и плодородия, ибо если отрезанная голова луны снова вырастает, то она символизирует возникновение новой жизни.

На территории Южной Германии, например, еще в самом начале каменного века велась охота за головами как за самым драгоценным предметом, обладающим магической силой. Пережитки этой охоты и сейчас существуют у некоторых народов.

Согласно египетской мифологии, богине Исиде ее собственный сын Гор отрубил голову. После этого Исиду изображали в виде статуи без головы. В древнеегипетских сказках, восходящих еще к III тысячелетию до н. э., о фараоне Хеопсе, строителе знаменитой пирамиды в Гизе, и его трех сыновьях есть упоминание о быке, которому отрубили голову и которого нужно было оживить с помощью волшебных заклинаний. Соединение отрубленной головы с телом с помощью волшебных трав, корней и прочих снадобий — чрезвычайно распространенный мотив в сказках и легендах всех времен и народов. В немецких сказках, например, выступает корень жизни (вместо целого дерева), который оживляет мертвых и приращивает голову обратно к телу.

Голова Горгоны

Голову, обитающую в потустороннем царстве или в подземном мире, древние греки называли головой Горгоны, или Медузы. Она, верили греки, находится не на востоке, а на крайнем западе, у конца земли, откуда приходит ночь и где расположен вход в подземный мир. Клубок извивающихся змей служит ей волосами, из широко раскрытого рта с острыми зубами торчат кабаньи клыки; взгляд широко открытых глаз неподвижен. Весь ее ужасный облик представлялся древним грекам застывшим, окаменевшим. Несмотря на этот ужасный образ, а может быть именно поэтому, голову Медузы помещали на городских стенах, на оружии, на амулетах. Ее изображение было вделано в щит богини утренней звезды Афины-девы. Эта «окаменевшая» голова и есть та отрубленная, скрытая в скале (камне), а значит, и окаменевшая вместе с ней голова. По существу, это то же воплощение небесного древа и лунного культа, выражением которого у египтян были дэд Осириса и обелиски, где скрывался умерший Осирис.

Когда сын бога Зевса Персей отсекал голову Медузы Горгоны, чей вид превращал все живое в камень, герою пришлось отвернуть лицо и рубить не глядя, чтобы не окаменеть самому. У Медузы Горгоны было серебряное туловище, медные когти и золотые крылья. Всю спину ее покрывали длинные космы из живых змей. Две самые большие змеи обвивались вокруг пояса чудовища.

Персей одержал победу над Горгоной с помощью богини Афины (утренней звезды), находившейся, естественно, на востоке. Следовательно, голова находилась в тот момент возле утренней звезды, то есть на востоке, там, где исчезает обычно умирающий лунный серп. Принести голову Медузы означает поэтому принести смерть. И Персей, как гласит греческий миф, отомстил царю Полидекту тем, что протянул голову Медузы навстречу царю и его приближенным, и каждый, кто ее увидел, превратился в камень.

Камень и сам может быть смертоносным, когда он становится невидимым в лучах солнца, то есть когда находится в потустороннем мире. В это время простые смертные не могут смотреть на предметы, воплощающие небесное древо (камень, скалу). Плутарх сообщает, что к статуе богини обыкновенно никто не притрагивается, когда же жрица снимает ее с подножия и выносит из храма, ни один человек не смеет на нее взглянуть, но все отворачиваются, ибо не только для людей страшен и непереносим вид богини, но даже деревья, мимо которых ее проносят, делаются бесплодны или же роняют плоды до срока…

Голова Медузы и животные

Если голова Медузы олицетворяет луну, скрывающуюся в камне, то чрезвычайно интересно установить, какие же животные, по верованиям древних греков, окружали голову Медузы или выходили из нее.

Очень часто окаменевшая голова Медузы украшена змеями. На сиракузских монетах голову Горгоны окружают дельфины, то есть рыбы. Следовательно, голову Горгоны окружают лунные змеи и лунные рыбы. Из пасти чудовища часто торчат кабаньи клыки — это уже третий символ лунного серпа. Согласно мифу, когда Персей отрубил Медузе голову, из ее тела появился сын бога Хрисаор с золотым мечом в руках. Судя по наименованию, Хрисаор олицетворяет новый лунный серп. Из крови Медузы появился и Пегас, крылатый солнечный конь, равнозначный небесному быку. Если бы в мифе вместо Пегаса фигурировали бык или баран, то древним грекам и это не показалось бы бессмысленным.

У жителей Маркизских островов до сих пор существуют такие же символы лунного серпа: в челюсти черепа предка они вставляют два изогнутых рога.

Человеческий череп с Маркизских островов, украшенный кабаньими клыками

В Афинах изображение головы Медузы находилось на каменной колонне, посвященной богине Афине. И это вполне правомерно, если следовать логике идеи умирающего месяца. Ведь там, куда удаляется и где умирает убывающий лунный серп, появляются звезды, как бы выходящие из солнечного света. Только смерть луны, голова которой вот-вот будет отрублена, вызывает воскресение звезд. Умирающая луна только тогда находится вблизи солнца, когда звезды, на фоне которых она оказывается, поднимаются над горизонтом.

Так и утреннюю звезду возрождает умирающая луна, когда ее голову отрубает топор: «…когда из темени его, рассеченного искусно медяною секирою Ифеста, Афина, исшед, воскликнула громким воплем»[216].

Следовательно, «отрубить голову» означает также зачать и родить. Обезглавливание было залогом появления не только новой луны, но и новой жизни вообще. Поэтому почти во всем мире был распространен обычай ставить на полях головы, надетые на шесты. Удобрение полей было тогда неизвестно, но если поля удобряли, то только рыбой. Если заболевал вождь или его жизни угрожала опасность, летели головы животных и людей. Они были как бы лекарством для вождя. По-видимому, если у него была мигрень, то головы рубили не считая.

Итак, всю сложную символику глубокой древности можно свести к понятиям: «голова и дерево», «голова и трава жизни», «голова и камень», «голова с кабаньими клыками», «змеи», «рыбы», «солнечные кони», «бычьи рога», «ножи». Это вновь и вновь повторяющееся в разных формах — в зависимости от расовой принадлежности, территории и уровня культуры — единое представление о связи небесного древа с трехдневным отсутствием луны, ушедшей в потусторонний мир, а затем возрождающейся к новой жизни. На одной римской гемме изображено дерево, усыпанное не золотыми яблоками, а человеческими головами — масками Вакха. Голову греческого бога возрождения Диониса в виде маски часто помещали на столбах.

Римское дерево с человеческими головами на нем (вакхические маски)

И в христианском искусстве мы часто встречаем помещенную в центре креста одну лишь голову Иисуса, без туловища. Это ли не свидетельство живучести образов, складывавшихся в глубокой древности.

Золотой крест из Ломбардии с изображением головы Христа

Не только умершим отрубали головы. Не только охотились за головами как за символами защиты и спасения, которые ставили на шестах у жилищ и на полях. Сотням тысяч людей отрубали головы, принося их в жертву богам. Ученые подсчитали, что ацтеки приносили в жертву от двадцати до пятидесяти тысяч военнопленных в год, не говоря о тех, кто добровольно жертвовал свою голову в дни больших празднеств.

У ацтеков царство мертвых символизировал человеческий череп, окрашенный кровью. Мертвые головы с оскаленными зубами производили жуткое впечатление. А на место головы в труп втыкали два кремневых ножа, имитировавшие лунные серпы. На одном только помосте для человеческих черепов, сделанном ацтеками, — возможно, они строили подобие небесного древа — археологи насчитали сто тридцать тысяч черепов. Число обезглавленных при культовых жертвоприношениях на протяжении многих тысячелетий никак не меньше ста миллионов. И эта цифра скорее занижена, нежели завышена. Такую власть имела над людьми вера в связь потустороннего мира с человеческой головой.

Конечно, массовое обезглавливание было не только жертвоприношением божеству загробного мира. Думать так было бы слишком упрощенно. Обезглавливание было скорее целенаправленным действием, призванным стимулировать новую жизнь, плодородие, изобилие еды. Обезглавливание было, собственно говоря, капиталовложением. Чтобы получить хороший урожай, в наше время на поля вывозят навоз или искусственные удобрения. В глубокой древности считали, что чем больше отрубленных голов, тем плодороднее будут поля и деревья. Жертв убивали и иными способами — сдирали с них кожу, сажали на кол, душили.

В одной шведской саге говорится о смерти короля Дональда, который был умерщвлен народом, так как в годы его правления случались неурожаи. Возможно, шведы считали своего короля богом, а если не богом, то уж, конечно, его представителем на земле. А значит, чтобы кончились неурожаи и настала новая жизнь, король должен был умереть.

Можно было бы считать эти действия чисто магическими, колдовскими, но это не отражает истинную суть мыслей, обращенных в основном к небу. Слишком ясно видна здесь связь с небесными явлениями. Скорее эти действия можно расценивать как подражание небесным процессам. Это и желание повторить на земле то, что происходит на небе, и одновременно первый, очень робкий шаг, правда еще сильно окрашенный религиозными представлениями, к познанию законов природы, и стремление воздействовать на нее с помощью имитации тех средств, которыми она сама пользуется.

Разрубленные

По мере развития представлений о лунном божестве оно стало казаться людям не одной головой, а живым существом, имеющим тело и конечности. На пути в потусторонний мир оно не только подвергалось обезглавливанию, но его еще и разрубали на несколько частей.

Египтяне знали, что их бог Осирис был убит и разрублен на части своим братом Сетом. Исиде удалось, однако, собрать вместе части тела божественного супруга и затем оживить его. В одной из областей древнего Египта небесный бык так и назывался: «разрубленный».

О боге, разрубленном на куски в период превращения полной луны в новый месяц (то есть в период отсутствия луны), египетская легенда сообщала, что он был разрублен на четырнадцать частей (то есть дней). Лунный серп в его последней стадии (нож, меч) получил истолкование как нога, ключица, ребро, кость божества. При траурных церемониях в честь Осириса, небесного быка и владыки умерших, украшения в виде лунных серпов из глины также назывались ногой и костью Осириса. И обелиски, воздвигнутые в честь Осириса, именовали камнями, хранящими ногу божества, которая одновременно была и реликвией Осириса, и символом лунного серпа. Таков знаменитый обелиск в Эдфу, хранитель божественной ноги Осириса. Что касается другого лунного бога, Хонсу, то египтянам было известно, что «его тайный образ скрывается в обелиске». Это все та же луна, укрывшаяся в дереве или камне.

Это несколько иное толкование обращения лунного диска, породившее и несколько иной культ мертвых. Он, вероятно, ненамного моложе культа головы — во всяком случае на берегах Нила он появился в доисторический период, — но его следы сохранились до сих пор.

Чтобы оказать на земле содействие скорейшему воскресению умерших в загробном мире, надо было теперь как можно быстрее превратить их в кости (как луна перед воскресением превращается в ребро или ключицу), то есть нужно было не просто обезглавить умершего, но и очистить его скелет от мяса. В этих культовых обрядах снова проявляется тесная связь отдаленных друг от друга районов земли, где от скелетов отделяли мясо.

Повсюду, в том числе и на территории Европы, археологи обнаружили следы подобных захоронений. Аккуратно сложенные кости — свидетельство того, что это были действительно культовые обряды, а не примитивный каннибализм. К захоронениям такого рода относятся и двухстепенные захоронения. На первой ступени тело сгнивало, на второй — окончательно погребали кости умершего, очищенные от мяса и тщательно сложенные.

Возможно, именно этот способ погребения и натолкнул людей на мысль о том, что чем оставлять мясо разлагаться, лучше употребить его в пищу. Каннибализм, получивший распространение во всем мире, появился не на самых ранних ступенях человеческого общества, а позднее как результат развития религиозных представлений, связанных с луной и истолкованием ее превращений. Можно предположить, что эти представления были уже у неандертальца.

Первобытный человек вообще поедал мясо своих вождей, родителей, старейшин. Толкавшие его на это причины соответствовали, наверное, различным ступеням его религиозного развития. Трудно сказать, было ли наиболее древним стимулом желание приобрести ум, силу, хитрость, дух умершего, съедая его мясо. Но для такого побуждения уже должна была существовать вера в душу. Более правильно предположить, что культовому каннибализму предшествовало совершенно конкретное представление о том, что луна в небе пожирается. Даже сейчас у осетин сохранилось поверье, что луна исчезает потому, что ее пожирают.

Это и есть «божественное пиршество». Апокалипсис Иоанна в Новом завете гласит: «И увидел я одного ангела, стоящего на солнце; и он воскликнул громким голосом, говоря всем птицам, летающим по средине неба: летите, собирайтесь на великую вечерю божию, чтобы пожрать трупы царей… трупы коней и сидящих на них, трупы всех свободных, рабов, и малых и великих»[217]. Здесь в «великой вечери божьей» приглашают принять участие не людей, а птиц, но важно, что в тексте христианского пророчества явственно проступают архаические черты.

Древние греки представляли себе умирающего и воскресающего бога Диониса-Загрея ребенком с рогами. Как любимый сын бога Зевса он восседал рядом с богом-отцом на небесном троне. Дионис, разрубленный титанами, был превращен в козленка, а затем в быка, быком попал в руки своих врагов и был растерзан. Женщины Греции, особенно фракийские менады[218], украшавшие головы рогами, в культовых обрядах подражали судьбе, постигшей Диониса; они разрывали на куски живых козлят, быков и, по-видимому, людей. Мясо козлят и быков, которое считалось телом самого Диониса, они тут же поедали сырым. Нечто подобное происходило и во время религиозных торжеств в честь Вакха: участники праздника Омофагий пожирали окровавленные внутренности принесенных в жертву козлят. Очевидно, и в этом культе некогда практиковались человеческие жертвоприношения[219].

Мумия Осириса, выпустившая 28 колосьев

Между тем уже Овидий и Вергилий, да, наверное, и не только они, не понимали, почему Орфей был разорван «матерями киконскими» (киконы — фригийское племя).

Впоследствии вместо человеческого мяса в качестве жертвы богам стали поедать священных животных: быков, баранов, рыб. Скорее всего, культовый каннибализм и поедание жертвенных животных долгое время сосуществовали. Во многих странах Европы до нашего времени сохранился обычай поедать священную рыбу в дни солнцестояний, то есть когда наступает переход к новому времени года, и в день смерти Иисуса Христа.

Торжество бога

Представление о луне как о божестве обезглавливаемом, разрубаемом, приносимом в жертву, пожираемом было, очевидно, самым древним в повсеместно распространенном культе мертвых, воскресающих в загробной жизни. Со временем, когда люди поняли, что из смерти каждого зерна возникает новая жизнь, такое представление усложнилось многочисленными понятиями, связанными с земледельческими работами. Это отразилось в более поздних обрядах в честь Осириса, в так называемом празднике Хойяка. В день погребения Осириса в пещере под деревом Ишед тело Осириса клали на носилки из ветвей сикоморы. На гробнице Осириса в храме на острове Филэ начертана надпись: «Его мать Нут (небо) — сикомора, которая защищает его, и душа его должна обновиться в ветвях ее».

Возвращение умершего в новую жизнь вне зависимости от того, где и как почитался лунный бог, — это повсеместно торжество все той же луны, вырвавшейся из власти тьмы, торжество Осириса, Аписа, золотого тельца, священного барана (ягненка) и т. д. Из «ноги» бога луны Тота выходит он, подобно тому как бог вышел из «камней». И даже огненная смерть на «вертеле», как древние греки называли обелиск, не может ему помешать. Он — помазанник и остается победителем над всеми звездными силами, которые «дают знамения, сохраняют жизнь и уничтожают ее по своему соизволению».

Так выглядела египетская лунная религия вплоть до поздних времен, когда в Египте уже господствовали греки.

И все это время страдания лунного божества на земле не имели предела. Из века в век, из тысячелетия в тысячелетие умирание луны на небесном древе сопровождалось воплями тех, кого во имя умирающего божества мучали, сажали на кол, пронзали копьем, вешали… Страшный отзвук этих стенаний оживает в душах людей, когда они думают о том, кто был распят на Голгофе во искупление грехов миллионов людей.

Смерть на колу

Луна, могила которой находится в небесном древе, несомненно наводила на мысль об использовании дерева как орудия смерти. Сажали на кол, правда, не во всех странах, но у народов Ближнего Востока и Европы этот способ умерщвления применялся. В кодексе вавилонского царя Хаммурапи (XVIII век до н. э.) он назван уже просто как один из видов казни уголовных преступников. Ассирийцы, пользовавшиеся всеми видами казни, производившимися в подражание смерти луны (сооружение столбов из отрубленных человеческих голов, сдирание кожи с живых людей, разрубание их тел на части и т. д.), сажали также и на кол. В надписи царя Тиглатпаласара I (XII–XI века до н. э.), оповещающей о подавлении восстания непокорных вождей, говорится: «Их кожей я покрыл столб; нескольких из них я прибил к стене; и остальных поставил на колах вокруг столба». Итак: столб, обитый человеческой кожей, а вокруг — колы с посаженными на них людьми. За два века до этого ассирийцы, покорив царство Митанни в Северном Двуречье, посадили на кол всех захваченных ими сторонников последнего царя страны Митанни — Тушратты. Семьсот лет спустя ассирийцы, достигшие вершины могущества и прошедшие огнем и мечом от берегов Тигра до Палестины, продолжали сажать побежденных ими людей на кол.

Посаженные на кол (старинная гравюра на дереве)

У филистимлян, пришедших, по-видимому, из Европы на восток, в страну Ханаан, которую наименовали Палестиной, также существовал обычай сажать людей на кол. Известно, что Саул, первый израильский царь (XI век до н. э.), и его трое сыновей были либо обезглавлены, либо посажены на кол, либо, по сообщению Иосифа Флавия, распяты филистимлянами. Кости их израильтяне позже погребли под священным деревом.

Археологи установили, что и у древних германцев существовал обычай сажать на кол. В торфяниковых болотах обнаружены хорошо сохранившиеся трупы, проткнутые насквозь острым колом. Так был казнен датский король-братоубийца Абель.

Так же поступали древние кельты (галлы) и бритты. У них этот вид смерти носил характер жертвоприношения, так как они еще долго после начала писаной истории приносили человеческие жертвы. Так была убита красивая женщина благородного происхождения, которой в тело вогнали острые колышки.

Пронзенные копьем

Кол похож на копье. Вместо того чтобы сажать на кол, людей стали протыкать копьем.

У австралийцев племени аранда есть предание о том, что убывающая луна была в конце концов проткнута копьем (надета на него), а затем поджарена на костре и съедена. От нее осталась только ключица, которую бросили в озеро. И из этой косточки рождается дитя старой луны — новая луна.

Во времена императора Тиберия (чьим современником, согласно евангельской традиции, был Иисус Христос) на греческом острове Саламине в месяц афродисий жертву заставляли трижды обегать вокруг алтаря, затем тут же пронзали копьем, а труп сжигали.

Геты, жившие в придунайских областях, веря в бессмертие, ожидающее их за гробом, время от времени отправляли к своему божеству специальных вестников с просьбами и пожеланиями соплеменников. За пятьсот лет до нашей эры геты выбирали достойнейших послов, бросая избранников на подставленные снизу копья. Тех, кто был только ранен, считали людьми недостойными. Мгновенная смерть на копье считалась свидетельством того, что этот вестник угоден божеству. Владыкой загробного мира у гетов считался Залмоксис, о котором рассказывали, что он раньше жил на земле, был ничтожным рабом, а затем достиг богатства и почета и устроил себе подземное обиталище, где скрывался три года (уже не три дня!). Почитатели оплакивали его, пока он не возвратился.

Германское племя семнонов, священная роща которого, вероятно, находилась где-то вблизи реки Хафеля (северо-западнее Берлина), во время главного праздника совершало человеческое жертвоприношение. Жертву вешали и пронзали копьем. Ученые полагают, что это жертвоприношение было добровольным и что приносил себя в жертву представитель жреческо-царского рода — земное подобие бога ?дина, — следовавший примеру божества. Старый мотив расчленения на куски играл, по-видимому, какую-то роль. Очевидно, жертву в полном вооружении сначала подвешивали на дерево, а затем пронзали копьем: «…кровавый меч извлечен из одежды твоей… копье тебе в сердце ударило»[220].

Священная пика

От копья, которым был пронзен повешенный на дереве добровольный представитель бога ?дина на земле, один шаг до священной пики, играющей большую роль в обряде крещения и посвящения в культе фригийско-малоазийской матери богов Кибелы. Подлежащий крещению новообращенный (или жрец, принимавший крещение за всех верующих) спускался в яму, прикрытую досками с пробитыми в них отверстиями. На доски ставили быка, украшенного золотыми лентами, и пронзали его священной пикой. Лившаяся из ран животного кровь струилась на человека в яме, пропитывала его одежду и волосы, заливала лицо и руки. Через помазание кровью священного животного человек очищался для новой жизни и считался приобщенным к божеству. Это, по существу, было точным воспроизведением процесса, происходившего на небесах, где у небесного древа умирает лунный бык. Его смерть даровала крестящемуся воскресение, когда кровь быка попадала ему на тело и особенно на голову.

Итак, кровь лунного быка, пронзенного пикой, капала через бревна в крестильную яму. У некоторых примитивных народов до нашего времени существуют жертвенные ямы, в которые с кольев стекает кровь.

Священное копье, известное и германскому племени семнонов и фригийцам Малой Азии, заслуживает особого внимания, если вспомнить о распятом на Голгофе, которому нельзя было переломать кости. Но только в Евангелии от Иоанна, появившемся позднее остальных, содержится упоминание о копье: «Но, придя к Иисусу, как увидели его уже умершим, не перебили у него голеней; но один из воинов копьем пронзил ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода… Ибо сие произошло, да сбудется Писание: „кость его да не сокрушится“»[221]. В другом месте священного писания говорится: «…воззрят на того, которого пронзили»[222].

В иудейских легендах, кроме того, сказано, что этот пронзенный копьем (как и северный бог-спаситель ?дин) мессия должен умереть у райского дерева. Из этих же легенд явствует, что спустя тысячу лет после грехопадения Авраам подобрал злосчастное дерево познания, вырванное и брошенное богом на ограду рая, и посадил его в своем саду. Как только Авраам это сделал, голос ему возвестил, что это и есть то дерево, на котором будет распят спаситель.