V СОЦИАЛЬНАЯ ЦЕЛОСТНОСТЬ: ДОРОГИ И ГОРОДА, ГОРОДА И ДОРОГИ1

Перейти от средиземноморского пространства в собственном смысле, ограниченного климатическими рамками, к Средиземноморью в расширенном понимании, к которому тяготеет указанное пространство, означает перейти от некоей природной целостности к тому социальному целому, на которое ориентирована наша книга. Это целое не является природной данностью и, точнее говоря, не вытекает из простого наличия Средиземного моря. Наличие моря подразумевает все, что ему приписывают — единство, средства передвижения, обмен, сближение, — при условии что люди прилагают соответствующие усилия, соглашаются заплатить требуемую цену. В то же самое время море означает и долгое время означало разобщение и преграду, которую следовало бы преодолеть. А возможно, мореходное искусство зародилось в глубине веков в спокойных водах между островами Эгейского моря и побережьем Азии или соседним Красным морем — мы не можем с уверенностью сказать, где именно. Во всяком случае, в начале времен разворачивалась бесконечная эпоха, когда море еще не было покорено человеком. Понемногу корабли одержали над ним верх, способствуя установлению связей, постепенному формированию стройной целостности Средиземноморья, принадлежащего людям и истории. Подчеркнем, однако, что это формирование было делом рук человеческих. Даже сегодня, в эпоху больших страстей, когда Внутреннее море представляет собой лишь полосу воды, через которую переброшены воздушные мосты, Средиземноморье, принадлежащее людям, существует лишь в той мере, в какой его существование поддерживают труд, изобретательность и усилия этих людей. Цельность Средиземноморья обеспечивается не морем, а населяющими его народами. Эту расхожую истину стоит повторить, обращаясь к предмету, относительно которого существует столько формулировок и образов, как бы нарочно сбивающих с толку.