Быль о героях будней

Быль о героях будней

В разгар интенсивной летной работы летом 1934 года школу морских летчиков облетела весть о награждении летчика-инструктора А. Е. Сидорова и авиатехника Е. И. Моторина орденом Ленина.

«Ваше мужество и самоотверженность, выдержка и спокойствие, высокое летное искусство, проявленные в деле предупреждения гибели самолета и экипажа, являются примером, достойным подражания», — говорилось в телеграмме начальника ВВС РККА Я. И. Алксниса на имя награжденных.

Газета «Красная звезда» 9 июля 1934 года дала обстоятельный отчет о подвиге летчика и техника.

Потом был продублирован полет Сидорова и Моторина. Удалось заснять на кинопленку все сложности их полета, когда нашлись охотники повторить действия летчика и техника в том знаменитом полете, предварительно подстраховав себя. И этот подвиг увидела вся страна на киноэкранах, в фильме «Легенды о героях-летчиках».

…Шел обычный день летной учебы. Правда, курсанты не летали. Зимой им читались лекции в учебно-летном отделе, принимались зачеты. Инструкторский состав закреплял свои навыки, поддерживая уровень летной подготовки.

Летчик Андрей Сидоров вылетел в зону на выполнение фигур сложного пилотажа с авиатехником Ефимом Моториным на борту. Он имел немалый опыт летной работы, в том числе в зимних условиях. В зоне пилотажа выполнил виражи. Стал выполнять вертикальные фигуры. Переворот, петля, боевой разворот, снова переворот и петля… И именно на петле обрывается передний амортизатор, удерживающий правую лыжу параллельно фюзеляжу. Самолет стало кренить вправо из-за неравномерного воздушного обтекания лыж, поскольку одна из них стала почти вертикально. Создалась аварийная ситуация. Что делать?

Всего несколько секунд уходит на совещание, и техник выбирается из кабины на крыло. Ледяной упругий ветер рвет комбинезон, обжигает лицо и руки, валенки скользят по промерзшему крылу. Летчик снимает шелковый шарф с шеи и передает технику, когда тот поставил ногу на крыло: «Привяжись!»

Моторин опускает сначала одну, затем другую ногу в вырез (окно) нижнего крыла и, разрывая обшивку, продолжает протискиваться вниз, нащупав ногой заднюю часть аварийной лыжи. Опускаясь все ниже и ниже, смельчак постепенно выравнивает лыжу. Но не хватает сил. Встречный поток неумолимо сопротивляется. А самолет круг за кругом ходит над аэродромом.

Летчик сбавляет обороты двигателя, переводит самолет на режим минимальной скорости. И тогда лыжа поддалась, встала на свое место. Самолет идет на посадку с человеком за бортом.

А на земле все, кто видел происходящее, затаили дыхание.

После посадки с трудом удалось разнять окоченевшие пальцы рук: техник намертво вцепился в расчалки.

Несколько слов о судьбе героев этого подвига.

Вскоре Ефим Иосифович Моторин стал бортовым техником на многомоторном самолете. Но его не удовлетворяли полеты в качестве техника. И он пишет письмо на имя начальника ВВС РККА с просьбой разрешить ему освоить летное дело. Так он становится слушателем школы морских летчиков. Затем летная работа в частях ВВС.

Андрей Ефимович Сидоров в годы Великой Отечественной войны командовал полком истребителей. Совершил почти 200 боевых вылетов, лично сбил 14 и в группе 4 самолета врага. Полковник А. Е. Сидоров десятки мирных лет посвятил преподавательской работе в академии ВВС, он кандидат военных наук, доцент.

…Под стеклом в экспозиции музея истории Ейского авиаучилища — хорошо сохранившаяся фотография. На ней — авиатор в френче у развернутого знамени. Внизу подпись: «Воентехнику второго ранга Дубову А. Е. за самоотверженность и мужество от командования школы морлетов. 29 июля 1936 года».

14 июля шли обычные учебные полеты. Многомоторные воздушные корабли один за другим взлетали и уходили на задание. Отправился в полет и экипаж лейтенанта И. Ф. Галинского. Все шло по плану. Вдруг раздался удар, и борттехник Александр Дубов обнаружил пробоину в левом борту фюзеляжа. Выяснили причину: сломалась динамо-машина, питающая самолетную радиостанцию. Нарушившееся равновесие системы привело к разбалтыванию крепления динамо-машины, которая могла вот-вот оторваться, разрушив хвостовое оперение самолета. Неизвестно, как закончился бы полет. До ближайшего аэродрома далеко, а садиться в поле опасно.

Александр Егорович Дубов разговаривал с командиром всего две минуты. И убедил его разрешить рискованный шаг.

Борттехник сноровисто прикрепил один конец стального троса к лонжерону крыла, другим обвязался сам и вылез через верхний люк за борт кабины. Командир, передав управление самолетом второму пилоту, помогает храбрецу приблизиться к цели. Радист поддерживает его из кабины штурманов. 20 минут длится закрепление агрегата. Наконец неисправность устранена, и Дубов с трудом возвращается в кабину. Потом уже, вспоминая этот случай, удивлялся, как ему удалось продержаться столько времени на гофрированной поверхности самолета, как не сдуло упругим потоком воздуха. Любопытные сослуживцы допытывались после всех перипетий полета: сможет ли он, Александр Дубов, повторить такое же путешествие за борт корабля? И борттехник в ответ только разводил руками. Мол, повторить такое — выше человеческих сил. Но кто знает, как он поступил бы в другой раз, случись подобное!

В связи с подвигом отважного авиатора 23 июля 1936 года был издан приказ по школе, в котором говорилось: «Отмечая самоотверженный поступок по спасению жизни людей и самолета, исключительную смелость, самообладание и волю, награждаю воентехника второго ранга товарища Дубова именными часами. Сфотографировать героя на фоне развернутого знамени школы и выдать ему фотокарточку с подписью… Начальнику Дома Красной Армии и Флота фотопортрет товарища Дубова поместить в галерее знатных людей школы».

Остается добавить, что коммунист Дубов был отличником боевой и политической подготовки, содержал свой самолет всегда в отличном состоянии.

…О ночном полете экипажа А. В. Нечаева и И. Н. Добрияника на самолете Р-5 15 августа 1936 года еще долго ходили разговоры. Одни восхищались отвагой штурмана старшего лейтенанта Добрияника, другие подтрунивали над поведением незадачливого пилота.

Тот полет проходил в самых простейших условиях ночью. Сложный пилотаж в зоне — таково было задание. После виражей и переворота летчик перевел машину в набор высоты, делая обычный боевой разворот, который на тихоходной машине получался не очень-то боевой (самолет набирал за разворот на 180 градусов всего лишь неполных 150 метров). Вот на этом развороте летчик Нечаев и потерял визуально пространственное положение, а на приборы, видимо, не очень полагался, поэтому ему показалось, что самолет вошел в штопор и, вращаясь, несется к земле. Растерялся. Крикнул штурману:

— Прыгай! — И сам, недолго думая, покинул самолет. Быстренько раскрыл парашют и благополучно приземлился, посматривая в небо.

Штурман же не понял, почему летчик оставил его одного в самолете. Приборы показывали вполне нормальное положение самолета, двигатель работал четко, высота достаточная, земля хорошо просматривается. И в этой необычной ситуации он не потерял присутствия духа. Отрывая пуговицы с комбинезона об острые края козырька своей, задней кабины, Добрияник перебирается в переднюю, пилотскую кабину, так как в задней не было ручки управления, и берет курс на аэродром, ориентируясь по местности.

Пилотировать самолет Добрияник не умел, но теперь пришлось. Первый раз в жизни. Сошло удачно. Зашел на посадку по знакам и произвел ее почти на три точки. Еще никому до этого случая не доводилось вылетать самостоятельно без вывозных полетов ночью. Правда, это был не последний его полет в качестве летчика. Добриянику так понравилось пилотировать самолет, что вскоре он написал рапорт по команде с просьбой переучить его на летчика. И народный комиссар обороны К. Е. Ворошилов дал Иосифу Николаевичу Добриянику такое разрешение, притом объявил отважному и находчивому штурману благодарность и наградил именными золотыми часами с надписью «За инициативу, отвагу и смелость».

С городом Ейском и Ейским авиаучилищем связан один из первых международных авиационных рекордов советских летчиков.

В тридцатые годы среди новинок самолетостроения выделялся трехместный самолет АИР-6 конструкции А. С. Яковлева. После всесторонних испытаний машина пошла в серийное производство и нашла широкое применение в народном хозяйстве. Все начинания общественности в развитии легкомоторной авиации активно поддерживала газета «Правда». Совместно с Осоавиахимом редакция газеты организовала первый большой перелет на машинах АИР-6 по маршруту Москва — Иркутск. Результат перелета «Правда» оценивала как «начало массовой легкой авиации, развитие которой имеет в нашей стране самые широкие перспективы».

Пилот Яков Письменный и борттехник Вячеслав Кузнецов, опытные авиаторы, удостоенные орденов за свои достижения в развитии авиации, были участниками перелета из Москвы в Иркутск. Тогда они летели на колесном самолете. У них родился замысел переоборудовать свою машину под гидросамолет, поставив вместо колес поплавки.

Осенью 1936 года Письменный и Кузнецов прилетели на своем гидросамолете в Ейск, в школу морских летчиков. Отсюда должен начаться беспосадочный полет на установление рекорда дальности по прямой на легком гидросамолете. Ейские авиаторы оказали всестороннюю помощь энтузиастам в подготовке гидросамолета АИР-6 к дальнему перелету. Перед стартом спортивные комиссары установили на машине контрольные приборы и запломбировали их.

19 октября, в 7 часов 30 минут утра, гидросамолет поднялся с Ейского лимана и взял курс на Черкассы. Благополучно миновали Донбасс, направляясь в Приднепровье. Машина работала безотказно, показала себя с самой лучшей стороны. От Запорожья курс лежал по Днепру. Газеты тех дней сообщали: «19 октября, в 13 часов 38 минут, самолет Письменного и Кузнецова, пролетев над Черкассами, благополучно совершил посадку в 13 километрах вверх по течению Днепра у села Свидивок. К месту посадки гидросамолета выехали комиссар спортивной комиссии Центрального аэроклуба и представители аэроклуба Осоавиахима Украины».

От Ейска до Черкасс — 560 километров. Тот факт, подчеркивали газеты, что это расстояние самолет Письменного и Кузнецова покрыл без посадки, расценивается в авиационных кругах как выдающееся спортивное достижение.

До того времени международный рекорд на многоместных легких гидросамолетах принадлежал американцам Генри Борнтрагеру и Эдварду Штаффорду. 28 марта 1936 года они пролетели на самолете «Киттихаук» 388 километров. И получается, что наши авиаторы в полтора раза превысили рекорд американцев.

Постановлением спортивной комиссии расстояние, равное 568 километрам 871 метру, пройденное по прямой без посадки летчиком Письменным и борттехником Кузнецовым, было признано всесоюзным рекордом. А немного позже президиум Международной авиационной федерации утвердил его как всемирное достижение.

В следующем году Письменный и Кузнецов удвоили рекорд, пролетев без посадки на своем самолете почти 1300 километров.

Такие результаты сегодня могут показаться обыденными, если сравнить с перелетами современных лайнеров. Но не надо забывать, что полетный вес гидросамолета был немногим больше 1000 килограммов, а мощность двигателя составляла всего 100 лошадиных сил. В условиях, когда наша авиация была в самом начале стремительного взлета, рекорды летчиков того времени считались поистине героическими.

В этой связи нельзя не сказать еще об одной яркой странице в жизни Ейского авиаучилища — о планеристах, их достижениях и рекордах. Энтузиазм планерного спорта в Ейске был столь велик, что с начала 1934 года развернулась работа по конструированию и строительству собственных планеров. Создаются внештатная станция и мастерская по постройке и ремонту планеров. Учились летать на них не только летчики, но и техники. В штате училища были специальные инструкторы. Не случайно на 10-м всесоюзном слете планеристов в Коктебеле 6 октября 1934 года летчик Иван Сухомлин на двухместном планере С-2 побил мировой рекорд парения, продержавшись в воздухе 14 часов 12 минут, а 19 ноября того же года он устанавливает новый рекорд — 24 часа 10 минут. За эти достижения Центральный совет Осоавиахима присвоил Сухомлину звание мастера советского планеризма.

В следующем году на очередном слете подобного ранга старшие лейтенанты И. М. Сухомлин и В. В. Лисицын установили новые мировые рекорды на планерах. Лисицын продержался в воздухе на двухместном планере 38 часов 40 минут, Сухомлин на одноместном планере на 30 минут меньше.,

В фондах музея истории авиаучилища сохранились воспоминания летчика-инструктора В. Лисицына:

«От нашей части в команде РККА были я и товарищ Сухомлин. Перед нами поставили задачу завоевать первенство на слете и добиться новых мировых рекордов. Когда в Коктебель приехали чехословацкие гости и французский атташе, звено планеристов под моим командованием показало им элементы высшего пилотажа в строю. Гости высказали восхищение нашими полетами.

2 октября, в 8 часов 20 минут, мы вылетели на побитие рекорда. Первый день пребывания в воздухе ничем особенно не выделялся — мы спокойно держались в своих зонах. В первую ночь стало клонить ко сну, но мы его перебороли, а утром и совсем сонливость прошла. К ночи держаться в воздухе стало трудно. Ветер стихал. Снижались и мы, держась на высоте 30–40 метров. С утра ветер посвежел, и планеры взмыли вверх.

3 октября, в 23 часа, мы благополучно приземлились. Нас радостно приветствовали, поздравляли с победой. За нами — три мировых рекорда, из них два моих: один мировой по классу двухместных планеров, второй — абсолютный, побивший результаты немецкого планериста Шмидта. И, наконец, третий рекорд товарища Сухомлина на одноместном планере».

Эти талантливые, мужественные люди и в дальнейшем удивляли спортивный мир выдающимися достижениями. В 1936 году оба летчика, Сухомлин и Лисицын, были награждены орденом Ленина. Высоких наград удостоились и конструкторы планеров.

Иван Моисеевич Сухомлин в течение многих лет был на инструкторской работе. Именно ему было поручено обучать летчиц Полину Осипенко, Веру Ломако и Марину Раскову на гидросамолете МП-1, на котором эта отважная тройка 2 июля 1938 года совершила беспосадочный перелет по маршруту Севастополь — Киев — Новгород — Архангельск, пройдя по прямой 2241 километр за 10 часов 33 минуты. Перелет зарегистрирован как женский мировой рекорд дальности по прямой.

В дальнейшем Сухомлин испытывал самолеты, устанавливая на них мировые рекорды. Десятки рекордов! И намного внушительнее тех, первых, — на планерах. На самолете Ту-114 Сухомлин поднял на высоту 12 535 метров груз в 30 тонн. За многолетнюю испытательную работу Ивану Моисеевичу Сухомлину присвоено звание Героя Советского Союза.