Визит «второго Шамиля»

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Визит «второго Шамиля»

В конце апреля 1860 года Шамиль получил радостное известие: наиб Магомед-Амин, находившийся в Петербурге с абадзехскими депутатами, получил разрешение навестить своего имама.

Наиб прибыл в Калугу 28 апреля вместе с Богуславским и братом Абубакаром. Шамиль крепко обнял своего наиба и долго не отпускал, будто не веря, что перед ним действительно его бывший секретарь, который сделался таким значительным человеком. «Калужские губернские ведомости» сообщили о прибытии в город «второго Шамиля». Это не вызвало того эффекта, какой был при появлении самого Шамиля, но количество нищих у дома имама заметно возросло.

Шамиль и его верный наиб не виделись целых 13 лет. Им было о чем поговорить и что вспомнить. Магомед-Амин был в приподнятом расположении духа. Теплый прием у Александра II, с которым наиб воевал столько лет, резко контрастировал с тем, что ему пришлось претерпеть от турецкого султана, который называл себя союзником горцев, а самому Магомед-Амину даже присвоил когда-то чин паши и звание генерал-лейтенанта турецкой армии. Шамиль и Магомед-Амин удивлялись превратностям судьбы, сведшей предводителей горцев в далекой Калуге, и размышляли о будущем Кавказа, которое представлялось им весьма туманным. Магомед-Амина беспокоили слухи о том, что черкесов теперь вытесняют с гор к Черному морю и многие уже подумывают об эмиграции в Турцию. Что там ожидало горцев, Магомед-Амин хорошо себе представлял. В лучшем случае они стали бы «пушечным мясом» в новых войнах, о которых уже подумывали правители Порты. Шамиль тоже сомневался в турках, но еще больше он сомневался в том, что горцы добровольно оставят свою землю, чтобы отдаться во власть ненадежного султана.

Наиб привез Шамилю несколько древних манускриптов. Их передал имаму профессор Казем-Бек, с которым Магомед-Амин несколько раз встречался в Петербурге и для которого написал даже свою биографию.

Магомед-Амин пробыл в Калуге три дня, живописно повествуя о быте и нравах черкесов, своих турецких приключениях и интригах Сефер-бея, расколовших народы Черкесии.

Вместе с тем Магомед-Амин сделался весьма светским человеком, переняв от мекканских паломников особые молитвенные приемы, а от турецких сановников — изящество в костюме, оборотах речи и другие аристократические манеры.

Немалое впечатление произвел щеголеватый Магомед-Амин и на калужское общество, когда горцы явились на гулянье в сад по случаю праздника весны 1 Мая.

Через несколько дней после отъезда Магомед-Амина уехал и Гази-Магомед. Он направился в Дагестан с твердым намерением не возвращаться без своей жены Каримат.

С ним отправились мюриды Тауш, Абдула-Магомед и Джамалуддин. Убедившись, что имам окружен вниманием и находится в полной безопасности, они решили окончательно вернуться в горы.

Магомед-Амин вернулся на Кавказ с полномочиями старшины абадзехов и намеревался водворить в крае спокойствие, чтобы уберечь горцев от выселения. Но в Черкесии уже началось брожение умов. Магомед-Амин оказался между двух огней: одна часть черкесов упрекала его за то, что он не может остановить Евдокимова мирным путем, а другая — за то, что он не сумел объединить черкесов для общего и решительного отпора. Тем временем турки продолжали засылать своих эмиссаров, обещая помощь, если черкесы объединятся и выступят единым фронтом.

Магомед-Амин увидел, как быстро все изменилось, и понял, что в такой ситуации шансов на успех почти не остается. Тогда, в марте 1861 года, он решил отправиться в хадж, надеясь получить разрешение своих сомнений перед лицом Всевышнего. А заодно посетить Стамбул, чтобы убедиться, сколь серьезны намерения султана.

Барятинский и военный министр генерал от артиллерии Н. Сухозанет походатайствовали, чтобы Магомед-Амину был выдан заграничный паспорт сроком на три года и пенсия за четыре месяца вперед. Получив и то и другое, Магомед-Амин послал надежных людей в Дагестан за своей семьей, которая была перевезена в Екатеринодар. А сам, с делегацией почетных людей, направился на новые переговоры к Барятинскому. Но в Ставрополе их надолго задержали под предлогом карантина. Тем временем Магомед-Амин получил известие, что семья его уже находится в Керчи, а жена больна. Тогда он поручил возглавлять делегацию абадзехскому старейшине, а сам в конце апреля отбыл в Керчь. Оттуда он вместе с семьей отправился в Стамбул, а затем в Мекку.