4.1. На реке Омо
4.1. На реке Омо
4.1.1. Снова об убийцах
Можно много десятков лет изучать один Олдувай, но ничего не знать о всех ископаемых Африки. И Луис Лики хорошо понимал это. Поэтому он работал не только в Олдувае, но и в других местах. Так, еще в 1932—1955 гг. он вел раскопки на острове Ризинта на озере Виктория. Открытия Лики на Виктории были не менее важны для науки, чем находки зинджа или «умелого» в Олдувае. Он нашел там много ископаемых человекообразных обезьян, от которых мог произойти предок человека. Его находки на Виктории дали возможность взглянуть на мир, который состоял из млекопитающих, сейчас полностью вымерших. И уже тогда Лики заявил, что период рождения предков человека был не 900 тыс. лет (как думали тогда крупнейшие авторитеты вроде Артура Кейса), а где-то от 1 до 20 млн. лет назад.
20—10 млн. лет назад (в миоцене) человекообразных (антропоидных) было много, различных размеров и типов. Сейчас же их осталось всего пять типов. Все они занимают жалкие участки и, в общем-то, все они на краю вымирания (кроме человека). Если чуть больше охотничьих групп снарядить в горные леса Руанды, Бурунди и Конго, исчезнет и горилла. Если продолжится истребление лесов Уганды, то исчезнет и шимпанзе. Если на Борнео убить несколько сот самок, чтобы добыть малышей для зоопарков, исчезнет и орангутанг. Если расширить сведение лесов Индокитая и Малайи на древесину, исчезнет и гиббон. Это будет конец всех человекообразных. Это вполне может случиться в ближайшие полсотни лет. 20 млн. лет природа создавала человекообразных — приматов. Любопытно, что низшие обезьяны находятся во много более лучшем положении. 10 млн. лет назад их было совсем мало, а сейчас они стали намного многочисленнее (188 видов).
Миоценовые обезьяны чрезвычайно примитивны. У них есть сходство с современными человекообразными обезьянами. Однако ни одна из них не могла быть прямым предком человека. Для Лики, который всегда интересовался ранним человеком, миоцен был просто очень древним. И он прекратил раскопки миоцена. Гораздо интереснее был для него плиоцен. Это время от 10 до 2 млн. лет назад.
Южнее Олдувая, в Летолиле, в 1955 г. Лики нашел слои с ископаемыми плиоцена. Но ему показалось, что там нет гоминидов (один зуб предка человека тогда не заметили).
Лики почти перестал работать в Летолиле. Он все свои силы и энергию бросил на Олдувай. Но и о плиоцене не забывал.
В 1959 г. Лики предложил молодому антропологу Кларку Хауэлу сделать разведку к северу от озера Рудольф (Туркан). Лики советовал Кларку пройти вдоль реки Омо, которая снабжает озеро водой из высокогорья Эфиопии.
4.1.2. Кларк Хауэл и полковник на границе
Хауэл добыл немного денег. От Лики он получил автомашину, советы, где и что искать, и двинулся к северу. Еще в Вашингтоне он получил от посла Эфиопии визу на въезд. Но на границе его задержал полковник, заявив, что у него неправильно оформлены документы.
«Я показал ему мою туристскую визу, — рассказывал Кларк Хауэл. — Он сказал, что не разрешает мне ездить вокруг озера, как это я хотел делать. Он долго ездил в Аддис-Абебу „за инструкциями“. Потом он сказал, что должен получить их по радио. С того времени его радио „сломалось“. Я несколько дней болтался без дела около его штаба. Получалось, что я пересек границу Эфиопии лишь для того, чтобы повидаться с полковником. Я не мог ни ехать дальше, ни возвратиться, ибо имел разрешение только на въезд. Это было нелепо, так как я сидел в нескольких метрах от Кении. Там не было никаких пограничников, кроме одного полицейского поста на сотню миль, а я не мог ни ехать обратно, ни дальше».
Кларк Хауэл с трудом убедил полковника вернуть ему въездные документы. Он вернулся обратно в Кению. Несколько недель он ехал к Судану, обследуя неизвестные края. Большую часть времени он был один. У него были пища, вода и топливо. Ему казалось, что молчание необъятных просторов уносило его в далекое прошлое. Хауэл вспоминал, что это путешествие дало ему неизгладимые впечатления. Он нашел несколько раннепалеолитических стоянок около суданской границы. Но Омо обещало больше, и он вернулся к полковнику.
К этому времени полковник стал немного приветливее. Он сказал, что нет еще ничего из Аддис-Абебы, но он может позволить ему в сопровождении сержанта и капитана обследовать окрестности.
С первых же шагов Кларк Хауэл наткнулся на череп слона и бросился на землю. Он сфотографировал и зарисовал его и вечером предложил полковнику отпраздновать находку. Несколько вечеров Кларк угощал полковника, после чего он мог ездить везде, где хотел. Находки в Омо ошеломили его, он не ожидал, что здесь так много древних слоев с останками ископаемых.
Французский палеонтолог Камиль Арамбург 30 лет назад привез много костей с Омо, но он не сумел тогда разобраться в сложном чередовании слоев. Тогда вообще ученые многого еще не знали. Только теперь Хауэлу стала понятна сложность переплетения слоев с останками невиданных животных, живших миллионы лет назад.
Хауэл собрал коллекцию костей. Уложив их в небольшую посылку, он попросил полковника отправить ее в Аддис-Абебу, а оттуда — в США. Он никогда не увидел ее больше...
Вернувшись к Лики, Хауэл сообщил ему:
— В Омо много слоев с ископаемыми. Там может быть и древний человек.
Лики пригласил его пообедать и к концу обеда, «на закуску», преподнес ему на бисквитной тарелке череп зинджа древностью почти в 2 млн. лет.
Хауэл заявил, что в Омо есть слои древнее Олдувая, им может быть 3 млн. лет. Однако вернуться в Омо ему удалось лишь в 1965 г.
В 1965 г. Лики прибыл в США. При встрече с Кларком Хауэлом они вновь заговорили об экспедиции в Эфиопию.
— Это должна быть международная экспедиция, — сказал Лики.
— Что вы имеете в виду? — спросил Кларк Хауэл.
— Это означает, что мы должны пригласить французов. Они уже были там. Будет хорошо для нас, если они примут участие в нашей экспедиции. — Слово «нас» означало, что Лики тоже хочет принять участие в экспедиции. — Это будет удивительно.
— Надо все обдумать, — продолжал Лики. — Дайте мне немного времени, и я напишу вам. Вы сможете поехать?
— О, да.
Через несколько недель Хауэл получил телеграмму: «Омо в порядке. Скоро увижу Вас. Луис Лики».
4.1.3. На сцену выходит Ричард
Лики очень тщательно подобрал сотрудника для кенийского отряда экспедиции трех стран (Кении, Франции и США) в Омо. Однако в последний момент отказала поясница, и он не смог даже ходить. Ехать врачи не позволили. С большой неохотой он решил назначить на время руководителем кенийского отряда своего сына Ричарда.
Ричарду Лики было 23 года. Стройный, живой молодой человек с тонкими чертами и энергичными манерами, он давно и круто заявил отцу, что хочет проложить собственный путь в жизни. Он не восторгался бурно находками родителей, зинджем и человеком умелым, как это делали все его сверстники-антропологи. Вместо того чтобы воспламениться, он отстранился. Он уже с детских лет получил сверхдозу семейной археологии и антропологии и больше не хотел о них слышать.
Ричард отказался поступать в университет. Отец, видевший в сыне своего преемника, был крайне раздражен. Луис сказал, что если Ричард не хочет идти в университет, то пусть заботится о себе сам.
Этого и добивался Ричард. Он ответил отцу, что ему надоели ископаемые кости. Он хочет путешествовать, охотиться на диких животных. Ричард объявил себя белым охотником и стал сопровождать людей на охоту и для фотографирования в сафари. К 20 годам он облазил всю Кению. У него проявился талант организатора и накопился опыт полевой работы. Это-то и склонило Луиса Лики к выводу, что только Ричард сможет хорошо руководить кенийским отрядом, хотя он не занимался вообще ни археологией, ни антропологией, ни геологией. Однако он не мог не знать их, живя с такими родителями, как Мэри и Луис Лики!
4.1.4. Начало работ в Омо
Экспедиция в Омо получила разрешение. Мудрое приглашение французов сработало. Существует неписаный закон у археологов: никто не должен ехать на раскопки в тот же район, где раньше работал другой специалист без разрешения и присутствия последнего, если он жив. Это правило свято соблюдается всеми честными учеными. Арамбург был первым из археологов и палеонтологов в Эфиопии, и эфиопские власти знали его.
Пригласив французских ученых, Лики тем самым вызвал уважение к экспедиции во всех странах. И Арамбург, хотя был уже стар и болен в это время, согласился лично возглавить французский отряд. Правда, он пригласил помощником молодого ученого Ива Коппенса, который через два года, после смерти Арамбурга, стал руководителем. Кларк Хауэл возглавил американский отряд, Ричард Лики — кенийский. Таков был состав международной экспедиции в Омо в Эфиопии в 1967 г.
Все планирование и обеспечение экспедиции шло из Найроби. Хотя Найроби — это столица другого государства — Кении, хотя она чуть ли не в 1000 км (500 милях) от Омо, хотя и дороги были ужасными, но добраться из Найроби до Омо было легче, чем по короткой дороге из Аддис-Абебы. От столицы Эфиопии Омо отделяли горы и дорог туда не было вовсе. Найроби был и лучше обеспечен товарами и провизией.
Итак, в Омо в 1967 г. впервые начала работать международная экспедиция. Правда, она была не совсем одной экспедицией. Каждый отряд работал независимо друг от друга. Кларк Хауэл и Ричард Лики сразу же отделились от французов, которые, как первооткрыватели, имели право выбора любого места. Французы заняли для себя огромный район вдоль нижнего течения реки Омо, начиная от ее устья. Кларк Хауэл взял для работы много меньший участок к северу от французов, в области Шунгура.
Ричарду Лики достался район в горах еще дальше к северу, но он не стал там работать. Однако о Ричарде потом... Вернемся к Омо.
4.1.5. Пешком в глубь земли
Омо было удивительно похоже на Олдувай, оно тоже лежало в Восточно-Африканском рифте. На дне рифта длиной 6 тыс. км — цепочки озер, а по бокам — гигантские обрывы. Когда-то по дну этого огромного разлома было много озер, но сейчас большая часть Великого рифта суха. Только в районе Омо сохранилась река. Она берет начало на нагорьях Эфиопии и впадает в озеро Рудольф у северной границы Кении.
Ущелье Олдувай также промыто рекой, но сейчас в нем не осталось и ручейка — ничего, кроме скал, горячего воздуха и окаменелостей. В Омо еще более знойно. Река здесь хоть и сохранилась, но сильно уменьшилась. Озеро Рудольф имеет 300 км в длину. Однако в сравнении с прежними своими размерами оно невелико и продолжает уменьшаться.
Восточно-Африканский рифт усеян конусами и кратерами вулканов. Здесь беспокойная область земного шара. Мощные слои вулканического пепла перекрывают останки древнего человека и его предков. Вулканический пепел позволяет с помощью атомной физики хорошо датировать слои (по изотопам калия и аргона). Благодаря им и были так точно датированы находки Лики в Олдувае. Но если в Олдувае эти слои составляют пласты толщиной до 30 м и охватывают период примерно в 200 тыс. лет, отстоящий от нас почти на 2 млн. лет, то в Омо пласты эти достигают толщины свыше 600 м и охватывают период более 4 млн. лет. Причем в поисках более древних слоев не обязательно углубляться в толщу на полкилометра. За прошедшие миллионы лет слои выпятились и сейчас расположены под углом к поверхности. Можно просто идти по все более древним слоям, как по ребрам огромного скелета.
Результаты были еще более потрясающими, чем в Олдувае. Удалось проследить эволюционные изменения 80 видов млекопитающих, их расцвет и вымирание. Например впервые были изучены 6 родов и 8 видов вымерших свиней, останки 22 разновидностей антилоп и нескольких видов вымерших саблезубых тигров. Находки в бассейне реки Омо давали ключ к происхождению истории животных, найденных в других местах.
На реке Омо с самого начала стали попадаться и останки гоминид. Первыми нашли челюсть французы, затем стали попадаться зубы и американцам. Вскоре их было уже 150. Кроме того, были найдены еще челюсти, части двух черепов две кости верхних и две кости нижних конечностей. Причем возраст некоторых из них составлял около 4 млн. лет! Часть костей принадлежала останкам зинджантропа. Причем останки зинджа здесь датировались с 3,7 млн. до 1,8 млн. лет, т. е. почти 2 млн. лет в долине реки Омо жил сверхмассивный сородич (или предок?) человека. В пласте, имеющем возраст 3 млн. лет, Хауэл нашел 19 зубов и бедренную кость более «изящного» австралопитека, очень похожего на «бэби» из Таунга и человека умелого.