Преданные союзники

Преданные союзники

В начале 1920-х гг. Альфред Розенберг, один из идеологов германского фашизма, завязал тесные отношения с лидером украинских националистов Евгеном Коновальцем. В то время Организация украинских националистов (ОУН) вела активную террористическую деятельность на территории Советской Украины, и Розенберг счел необходимым познакомить Коновальца с офицерами абвера. Так установилось сотрудничество подпольной военной Организации украинских националистов с германской военной разведкой.

В 1937 г. советский разведчик Павел Судоплатов получил от Сталина личный приказ ликвидировать Коновальца. 23 мая 1938 г. в роттердамском ресторане «Атланта» Судоплатов во время очередной встречи с Коновальцем оставил ему коробку любимых им шоколадных конфет, в которой находилось взрывное устройство.

После гибели Коновальца лидером ОУН стал его официальный преемник Андрей Мельник, резидент адмирала Канариса, который возглавлял Управление военной разведки и контрразведки фашистской Германии (абвер).

В том же 1938 г. Канарис предложил Гитлеру план операции «Вайс». Согласно этому плану, предполагалось силами украинских националистов сразу же после вторжения Германии в Польшу начать в глубоком тылу поляков на Западной Украине диверсии, а затем организовать массовые беспорядки. Планировалось также создать независимое государство Галиция во главе с Мельником.

Под руководством людей Канариса из оуновцев начинают формировать воинские подразделения и обучать их в лагерях абвера. План осуществлялся быстрыми темпами. Уже к концу 1938 г. численность националистических формирований, которые должны были участвовать в операции «Вайс», достигла 12 тысяч человек, в том числе 1500 офицеров, а к середине 1939-го увеличилась до 20 тысяч, причем среди них было уже более 4 тысяч офицеров.

Вся эта армия должна была мелкими группами проникнуть на территорию Галиции еще до начала войны, а после по условному сигналу начать активные боевые действия под видом польских воинских частей.

Для этого требовалось обмундирование и соответствующие фальшивые документы. Такого количества польской формы у немцев не оказалось, и Канарис распорядился сшить ее в Германии по имеющимся образцам и фотографиям. При этом не обошлось без ляпсусов. Так, например, сукно было выбрано не то и кожаные ремни заменили пластмассовыми. В итоге вид «польских» солдат получился неважный. Но решили, что даже в этой форме войско оуновцев будет выглядеть более подходяще, особенно издали, чем в германской униформе.

Отряды украинских националистов стали постепенно просачиваться в Галицию, когда в августе 1939 г. между СССР и Германией был заключен пакт о ненападении и секретный договор о разделе сфер влияния. 1 сентября части вермахта перешли границу с Польшей, а уже 10 сентября главари ОУН, прибыв в берлинскую штаб-квартиру абвера, сообщили Канарису, что приступили к диверсиям и готовы поднять восстание. Спустя несколько дней Гитлер дал «добро», и тысячи обученных оуновцев хлынули в Галицию. Но вторжение дало осечку.

После начала польской кампании между Германией и СССР была достигнута договоренность о разделе территории, по которой эта область отходила Советскому Союзу. Фюрер понял, что восстание в Галиции ему в данный момент невыгодно, поскольку оно могло перекинуться на Советскую Украину, а ссориться со Сталиным он не решился. Таким образом, бунт не состоялся, и дело ограничилось лишь мелкими стычками оуновцев с частями Красной Армии, в результате которых большинство попало в советский плен.

Согласно достигнутым договоренностям польские военнопленные должны были быть разделены между СССР и Германией. Немцы возвращали нам тех польских военнослужащих, части которых изначально дислоцировались на территориях, отошедших к СССР, а также 30 тысяч украинцев, призванных в польскую армию. А Советский Союз возвращал Германии тех поляков, подразделения которых дислоцировались на территориях, попавших в зону немецкой оккупации.

Естественно, что для советских спецорганов не составило большого труда определить, что часть пленных не поляки, а германская «пятая колонна», но тем не менее в числе прочих их тоже предложили к выдаче Третьему рейху. Документально подтверждено, что при обмене Германия отказалась принять около 20 тысяч «поляков», ссылаясь на то, что они по договору не попадают под немецкую юрисдикцию. Очевидно, это и были оуновцы из ведомства Канариса, и фюрер, не желая портить отношения со Сталиным, попросту отказался принимать своих украинских союзников.

Таким образом, в результате этого предательства в руках советского руководства оказалось 20 тысяч хорошо подготовленных немецких диверсантов украинского происхождения.

Встал вопрос: что с ними делать, отпустить на свободу или отправить в Сибирь? По-видимому, было принято решение, как сообщает советский историк Константин Смирнов, отделить рядовой состав и отправить его в глубь страны вместе с пленными поляками, а командный состав уничтожить. Решение жестокое, но справедливое. Во время высадки в Нормандию союзники уничтожали немецких диверсантов в своем тылу прямо на месте, не отделяя рядовых от командиров.

О том, что в Катыне под Смоленском в 1940 г. были уничтожены именно оуновцы, говорят многие факты: и фальшивая форма на трупах, и число убитых, почти точно соответствующее количеству офицеров диверсионной армии. Находит объяснение и тот факт, что немцы сообщили миру об обнаруженном ими захоронении в Катыне только в 1943 г., через полтора года после страшной находки.

Все это время гитлеровцы готовили захоронение к предъявлению мировой общественности. Зная, кто погребен в Катыне, они изымали найденные при трупах фальшивые документы, которыми снабдило оуновцев ведомство Канариса, и заменяли их подлинными, изъятыми у пленных польских офицеров. Для вящей убедительности они подхоронили к «катынцам» и несколько сотен трупов настоящих польских военнопленных, из тех, что были переданы немцам советскими властями в 1940 г. Официальный протокол эксгумации, проведенной после войны, указывает, что жертвы были умерщвлены выстрелами в затылок из немецких пистолетов марки «Вальтер» Р-38, запущенных в серию в 1939 г. и состоявших в то время на вооружении только у вермахта и спецслужб Третьего рейха. Однако застреленных из «Вальтеров» в захоронениях было немного. Большинство же, как видно на фотографиях, убиты штыками или пулеметными пулями крупного калибра.

Надо иметь в виду, что в результате краха Польши советским войскам сдалось более 300 тысяч военнослужащих. Из них несколько десятков тысяч — офицеры. Практически все пленные были вывезены в Сибирь и в дальнейшем составили две польские армии — Людову и Крайову, из которых первая сражалась в составе Советской Армии с фашистами, а вторая, возглавляемая генералом Андерсом, по требованию правительства Сикорского в Лондоне была переброшена через Иран на Запад.

Возникает законный вопрос: если советские власти вознамерились уничтожить весь попавший в плен польский офицерский корпус, то почему из всей огромной массы поляков они расстреляли только 4500 человек?

Можно сказать, что Президент Советского Союза Михаил Горбачев поторопился в 1990 г. признать вину СССР в Катынском расстреле именно поляков. Если изложенная версия верна, то не исключено, что поляки, приезжающие ныне в Катынь почтить память погибших соотечественников, горюют над останками тех, кто готовился нанести удар в спину их отцам и дедам.