§2. ПРАВЛЕНИЕ БОРИСА ГОДУНОВА
§2. ПРАВЛЕНИЕ БОРИСА ГОДУНОВА
18 марта 1584 г. скончался царь Иван Грозный. Высшую оценку он дал себе сам: «Всеми ненавидим, один есть». Пожалуй, в истории России не было князя и царя, который мог бы столько навредить стране и народу, потому и последовавшая вскоре Смута была неотвратима. Джером Горсей в 1589 г. заметит, что Россия стоит на пороге гражданской войны. Тем не менее некоторые новые течения проявляются и связаны они были с ослаблением деспотической власти самодержца.
Преемника Ивана Грозного, его сына Федора Ивановича (1557- 1598, правил с 1584 г.) обычно представляют как «безвольного и слабоумного». В целом эта оценка близка к истине. Но после миллионов смертей и разрушения огромного государства в годы правления «сильного» самодержца Ивана Грозного «слабый» правитель был большим благом и достижением. Федор искренне тяжело переживал расправы и пытки, в которых ему пришлось участвовать в годы опричнины. Он явно был надломлен той безудержной бесчеловечностью, которая отличала опричников и самого царя. Но в этом проявлялась не только слабость, но и чисто человеческий протест, протест человека, оказавшегося волей судеб в столь злом обществе.
В чем обычно усматривается «слабость» и «слабоумие» преемника величайшего деспота и разрушителя России? Обычно признаком слабости признается тот факт, что Федор Иванович не был полным самодержцем, а правил вместе с боярами. Видимо, предполагается, что боярская аристократия (т.е. скрытые сторонники политики «Избранной рады») и была главным врагом «централизованного» государства. При этом «благостью» считается именно «сильная» власть царя, олицетворяющего для многих исследователей идею «централизации».
Действительно, Федор Иванович сохранил Регентский совет, созданный еще при Иване Грозном, в который входили представители разных сил. Но ведь только борьба соперников (разумеется, честная), борьба мнений помогает обычно найти оптимальный путь развития. Например, потомок литовских князей Б.Я. Вельский был сторонником продолжения опричной политики. Напротив, дядя царя Н.Р. Захарьин-Юрьев склонялся к компромиссу с боярской аристократией. В последний совет входили И.П. Шуйский и И.Ф. Мстиславский, которые были, конечно, соперниками. В советниках появился и Борис Годунов, который, несомненно, был крупным политическим деятелем. А заслуга Федора Ивановича заключалась как раз в том, что он не позволял своему
«совету» расправляться с соперниками физически. Вообще, подобная властная неопределенность имеет преимущество в относительно спокойное время, ибо дает возможность поразмыслить, в каком направлении далее следует идти, а наличие разных группировок и партий помогает найти и сделать объективный выбор. После смерти Ивана Грозного сложилась именно такая обстановка, и не случайно, что в это время отмечается некоторое оживление экономического производства и своеобразное успокоение социальной жизни. Такие повороты, как правило, возможны лишь при власти, допускающей спор о путях выхода из кризиса. И это было очень важно для России, только что испытавшей ужас опричнины. Не случайно вXVII в., особенно в годы Смуты, время правления Федора Ивановича будет вспоминаться с искренними добрыми чувствами, а сам царь будет считаться одним из самых «добрых» и «благоверных» в русской истории.
Фактическим главой правительства при Федоре Ивановиче стал Борис Федорович Годунов (ок. 1552— 1605), брат жены нового царя— Ирины. Он отстранял от управления тех бояр, которые рассчитывали привести после Федора на царский трон больного младшего сына Ивана Грозного —Дмитрия Ивановича. В 1587 г. он устранил Шуйских, пытавшихся в 1587 г. использовать выступление московских посадских людей, причем несколько Шуйских были казнены, что в целом было не характерно для этого времени. После этого власть, по существу, целиком сосредоточивается в руках Бориса Годунова, и все последующие важнейшие мероприятия чаще всего проходили по его инициативе и в его «редакции».
Укрепление дисциплины дворянского войска позволило Борису Годунову достичь почти невозможного. В результате победы в русско-шведской войне в 1587 г. ему сначала удалось добиться пятнадцатилетнего перемирия со Швецией, а затем в 1595 г. в состав России были возвращены исконно русские города Ям, Иван-город, Копорье, Корела.
Крупной победой международного масштаба было утверждение в 1589 г. Московского патриаршества. Таким образом, на международном уровне признавалось, что Москва стала одним из ведущих церковных центров христианского мира. Борис Годунов провел весьма хитрую операцию, добившись утверждения верного себе патриарха. Использовалась поездка константинопольского патриарха Иеремии, просившего (как и его предшественники из числа высоких византийских гостей) денег на «личные и церковные нужды». Согласие на утверждение в Москве патриаршества представлялось своеобразной платой за оказанные Борисом услуги. Годунов обещал, что именно Иеремия и станет Московским патриархом. Но после того как вопрос был решен, он предложил константинопольскому патриарху ехать во Владимир. Иеремия возмутился таким пренебрежением к его высокому сану и, «хлопнув дверью», поехал назад в занятый турками Константинополь. В Москву же Борис вызвал своего надежного сторонника Иова (1530—1607), который и стал первым русским патриархом.
В деятельности Бориса Годунова заметны постоянные колебания, и в этом опять-таки проявлялись традиции середины XVI столетия. И как реального правителя его трудно обвинить не только в ошибках, но даже в обычных злоупотреблениях. Он активно сотрудничал с рядом стран, с целью обмена специалистами и просто в целях активных культурных связей. Он повторял то, что делал А.Ф. Адашев в Поволжье и Прибалтике. И это было традиционной политикой русских властей ряда столетий по отношению к «инородцам».
Укреплялись и южные города. В 70 — 80-е гг. XVI в. большие массы населения, как отмечалось выше, бежали от притеснений как чужих завоевателей, так и своих «защитников» на южные границы России. Годунов пытался урегулировать южнорусскую политику государства. Но именно в XVI в. в этом регионе сложится бунтарский эшелон, который сыграет заметную роль уже в Смутное время, хотя активность этого эшелона будет проявляться веками, принимая разную социальную направленность.
В 1598 г. умер Федор Иванович, и с его кончиной прекратился род Ивана Калиты, ибо Федор так и не оставил наследника. Дмитрий, сын Марии Нагой, последней — седьмой — жены Ивана Грозного, страдал падучей болезнью и в девятилетнем возрасте, в 1591г., играя с другими детьми «в ножички», упал на собственный нож. Конечно, его смерть могли и даже должны были позднее эксплуатировать противники Бориса Годунова, что и было сделано сначала Нагими, родственниками матери Дмитрия, а в начале XVII в. Василием Шуйским, занявшим царский престол. Но материалы следствия по делу о смерти царевича подтверждают факт случайного самоубийства.
По смерти же Федора Ивановича предстояло решать и вопрос, каким путем обрести нового царя. Сам Федор отказался давать какое-либо завещание по этому поводу, оставляя решение на усмотрение бояр и собора. Поэтому собор 1598 г. имел принципиальное значение. Именно он должен был подтвердить связь идей эпохи «Избранной рады» с делами окружения Федора Ивановича. «Собор» как бы оживлял «Землю», создавал хотя бы иллюзию участия в государственной жизни посадской городской и сельской общин. В том факте, что главный претендент на царский трон Борис
Годунов месяц провел в добровольном самозаточении, можно усмотреть не только «игру в скромность» и даже не только проверку настроений граждан, а своеобразную форму разжигания политических симпатий и антипатий, которые, конечно же, невозможны в условиях абсолютной деспотии. И недаром отзвук этого собора будет сохраняться и в начале XVII в., когда идея «всенародного» избрания царя будет реально жить в разных общественных кругах.
Собор 1598 г. окончательно расставил акценты в отношениях главных соперников: Бориса Федоровича Годунова и Федора Никитича Романова. Месячное, вроде бы «нейтральное», выжидание Бориса — это постоянный учет и расчет: как складываются политические силы. Сторону Бориса решительно взял патриарх Иов, а также набиравший авторитет казанский митрополит Гермоген. Значимость этой митрополии, где происходило обращение еще некрещеных в христианство, конечно, осознавалась.
Свою роль сыграло и настроение городского населения. Не случайно, избранный на царство Борис Годунов вскоре обратился к «посадскому строению». В 1600 — 1602 гг. принимались меры к возвращению разбежавшегося из городов незадолго до того посадского населения. Их разыскивали во владениях феодалов, возвращали, давая определенные преимущества. Собирали также разбежавшихся по России (с определенными послаблениями обязательств) ремесленников и торговых людей. И эта политика стала приносить позитивные плоды.
Но на Россию вновь обрушились «глад и мор», вызванные стихийными бедствиями. 1601 — 1603 гг. в России, может быть, самые страшные — если природа тоже наказывает, а не обрушивается случайно.
В1601 - 1603 гг. из-за природных катаклизмов вымерла значительная часть населения, и часто негде было погребать умерших от голода. Только в Москве было захоронено 127 тысяч умерших, пришедших или перевезенных со стороны. Именно тогда социально-политическая линия правительства Годунова рухнула. И именно в 1601 г. состоялось открытое выступление Федора Романова, окончившееся его насиль-ственг юстрижением в монахи и высылкой в Антониев Сийский монастырь под именем Филарета, с которым он будет более известен и в политической жизни, и в истории.
Царь Борис Годунов пытался решить проблемы, навалившиеся на Россию в самом начале XVTI столетия, разного рода компромиссами. Временно (правда, не на всей территории, а только по окраинам) разрешались переходы крестьян от одних владельцев к другим, изгнанным холопам давали «справки» об их освобождении от прежних владельцев. Нищих, заполонивших Москву, старались занять какими-либо работами, например строительством, а средства извлекались в основном из государственных и собственно царских хранилищ. В какой-то степени эти мероприятия смягчали противостояния в обществе, но явно были не способны их разрешить. По существу, в неудаче проводимых мероприятий вины Годунова не было, и все последующее в какой-то степени было следствием событий, сопоставимых со страшным мором 1557 г., ибо 1601 — 1603 гг. оказались столь же страшными для населения несвоевременными морозами и прочими аномалиями, разрушающими привычные условия жизни.
Подъем народных движений в начале XVII в. был абсолютно неизбежен в условиях тотального голода. Знаменитое восстание Хлопка в 1603 г. было спровоцировано самими владельцами холопов. В условиях голода владельцы изгоняли холопов, ибо им невыгодно было держать холопов у себя. Сам факт гибели воеводы И .Ф. Басманова в кровопролитном сражении конца 1603 г. с холопами говорит о весьма значительной воинской организованности восставших (многие холопы, очевидно, тоже относились к разряду «служилых»). Резко снизился авторитет царской власти и лично Бориса Годунова. Служилые люди, особенно южных городов, ждали смены власти и устранения монарха нецарского рода, о чем все чаще начинали напоминать. Начиналась истинная Смута, в которую немедленно включились и те, кто совсем недавно вынужден был покинуть Центральную Россию и искать счастья в ее пограничных, главным образом южных пределах, а также за пределами России.
В исторической литературе вряд ли найдется такое количество разноречий в оценке деятельности какого-либо правителя, как Бориса Годунова. Ему приписывают и закрепощение крестьян в конце XVI в., и непоследовательность в этой политике в начале XVII в., и стремление к абсолютной власти, и внесение раздора среди бояр и знати. Как своеобразный укор подчас проходит и само напоминание о незнатной генеалогии. К несчастью, природные катаклизмы начала XVII в. просто не позволили дать более или менее однозначную оценку реальной деятельности и заслуг этого правителя.