***

***

Добившись больших успехов в борьбе с татарскими ханствами, два из которых — Казанское и Астраханское — были завоеваны в 1550-х гг. Россией, правительство царя Ивана IV решило подчинить себе еще одно соседнее государство — Ливонский орден. При этом незавершенной осталась историческая задача сокрушения степных татарских орд — в причерноморских степях сохранилось Крымское ханство, в 1475 г. ставшее вассалом все еще грозной и могущественной Османской (Турецкой) империи. В итоге этот, так до конца и непроясненный поворот во внешней политике Московского государства, инициатором которого стал думный дьяк Иван Михайлович Висковатый, привел Россию к тяжелому поражению, сказавшемуся на дальнейшем развитии страны.

Выбранный для начала военных действий момент, действительно может показаться благоприятным. Наступил он в конце 1557 — начале 1558 г. Последовательные противники выхода России к берегам Балтики по ряду причин были не в состоянии оказать Ливонскому ордену экстренной военной помощи. Швеции, проигравшей начатую в 1554 г. войну с Россией, крайне необходима была мирная передышка. Литва и Польша, процесс слияния которых в единое государство еще не завершился, также рассчитывали на устойчивость рыцарского государства и на первых порах не планировали вмешательство в длительную и тяжелую войну с Московским государством, все выгоды от которой получило бы Шведское королевство. О стремлении Великого княжества Литовского к развитию мирных отношений с Россией свидетельствует и продленное по инициативе Литвы на шесть лет перемирие между ними. Крымский хан («царь» в терминологии русских официальных бумаг того времени), устрашенный предыдущими победами Ивана IV, также не собирался пока возобновлять войны на русских границах, ограничиваясь обычными набегами.

Однако кажущиеся выгоды этого момента обернулись важнейшим стратегическим просчетом московского царя — на смену дрогнувшему под русскими ударами Ордену, двинулись войска Швеции, Литвы, а затем и Польши. Быстрой и сокрушительной для врага войны в Ливонии у Ивана IV не получилось. Поэтому поражение в Ливонской войне было предопределено заранее. Мнение о военной слабости Ордена, сложившееся в нашей исторической науке, представляется сильно преувеличенным. Во всяком случае, полностью овладеть этой небольшой страной, в которой только замков было более 150, не считая городов-крепостей, несмотря на ряд крупных успехов, русским войскам в первые годы войны так и не удалось. Со вступлением же в борьбу за ливонское наследство объединенного Польско-Литовского государства Речи Посполи-той и Швеции она стала для России бессмысленной войной на полное истощение ее сил.

Поводом к началу военных действий в Прибалтике стал давно уже осложнявший отношения между двумя государствами факт невыплаты Ливонией старинной «юрьевской дани», издавна установленной денежной компенсации осевших в Прибалтике немцев за право селиться на землях вдоль Западной Двины, принадлежавших полоцким князьям. Позднее эти выплаты трансформировались в весьма значительную дань за захваченный рыцарями-меченосцами русский город Юрьев (Дерпт, современный Тарту), построенный еще в 1030 г. киевским князем Ярославом Мудрым. Справедливость русских требований признавали и ливонские послы. На переговорах 1554 г. в Москве, согласившись с доводами действовавших тогда вполне солидарно А.Ф. Адашева и И.М. Висковатого, они обязались выплатить дань русскому царю с недоимками затри года. Однако собрать столь значительную сумму (60 тысяч марок) ливонцы не смогли и даже после начала военных действий. К маю 1558 г. собрано было лишь около 30 тысяч марок. Невыполненными оказались и другие требования московского правительства: восстановление в ливонских городах русских концов (районов) и православных церквей в них, обеспечение свободной торговли для русских купцов и отказ орденских властей от союзнических отношений с Литвой и Швецией.

Нарушение ливонской стороной договоренностей, достигнутых в 1554 г., дало сторонникам начала завоевания Прибалтики столь необходимый для них формальный повод к попытке силового решения сложной проблемы. Главному из них, думному дьяку И.М. Висковатому, удалось быстро уговорить Ивана IV развернуть на восточных границах Ливонии отмобилизованную и хорошо подготовленную конную армию, ранее предназначенную для покорения крымских улусов.

Военные действия начались в январе 1558 г. Русские рати вступили на землю Ордена и сравнительно легко овладели восточными пределами этой страны, захватив около 20 городов, в том числе Нарву и Дерпт. Войска московского царя вплотную приблизились к Ревелю и Риге. Но в 1559 г. русское правительство, посчитав свое положение в Ливонии достаточно прочным, при посредничестве датчан пошло на заключение перемирия с магистром Ордена - Фюрстенбергом. Думается, что тезис ряда историков о решающей роли в заключении этого перемирия А.Ф. Адашева может быть и оспорен. Инициатива заключения соглашения о приостановке военных действий исходила от представителей датского короля Фридриха II, на союз с которым рассчитывал Иван IV. Адашев, скорее всего, лишь воспользовался сложившейся ситуацией, чтобы попытаться разрешить крымскую проблему. В правоте такого взгляда на методы ведения русским царем внешней политики убеждает и факт заключения после вполне успешной зимней кампании русских войск 1563 г. аналогичного, дважды продляемого перемирия между Россией и Великим княжеством Литовским. Но это перемирие позволило противнику собраться с силой и в следующем 1564 г. нанести русской армии ряд ощутимых поражений. Отметим, что заключено оно было через два года после смерти Адашева.

Получив в 1559 г. крайне необходимую передышку, орденские власти во главе с новым магистром Готардом Кетлером призвали себе на помощь войска соседних государств: Литвы, Дании и Швеции, которые поспешили разделить между собой еще незанятые русскими войсками прибалтийские земли. Заручившись поддержкой литовцев и шведов, Готард Кетлер в феврале 1560 г. разорвал перемирие с Москвой, и война вспыхнула с новой силой.

Но действия противников России не были согласованы. Кроме того, сохранялись откровенно враждебные отношения между Швецией и Данией (воевавших между собой до 1570 г.), между Швецией и Литвой, и даже Литвой и Польшей (до объединения их в 1569 г.). Все это позволило русским войскам до определенного времени вести успешные военные действия в Прибалтике. 2 августа 1560 г. под Эрмесом в решающем сражении были разбиты главные силы Ордена. Среди убитых и взятых в плен ливонцев только рыцарей было 261 человек. Меньше чем через месяц (30 августа) штурмом был взят Феллин, лучшая крепость в Ливонии. Среди других пленных был и бывший магистр Вильгельм Фюрстенберг. Успехи русского оружия ускорили начавшийся распад государства рыцарей-меченосцев. В июне 1561г. на верность шведскому королю Эрику XIV присягнули города Северной Эстонии и среди них Ревель (Таллин). В этом же году на Ригу двинулись литовские войска под командованием гетмана Радзивилла Рыжего. По вильненскому соглашению 28 ноября 1561 г. Ливонской орден прекратил свое существование, передав города, замки и земли под совместную власть Литвы и Польши. Магистр Готард Кетлер получил в личное ленное владение вновь созданное герцогство Кур-ляндское и Земгалъское, став вассалом польского короля и великого князя литовского Сигизмунда II Августа.

Так в военные действия в Прибалтике оказались втянуты новые силы. Швецию, захватившую Ревель, московской дипломатии удалось до поры нейтрализовать, заключив с ней летом 1561 г. перемирие на двадцать лет. Но вооруженный конфликт с Великим княжеством Литовским, начавшийся отдельными приграничными столкновениями, вскоре перерос в настоящую войну. В декабре 1562 г. в поход против Литвы выступил сам Иван IV с 80-тысячным войском. 15 февраля 1563 г., после трехнедельной осады был взят Полоцк, укрепления которого полностью разрушила русская артиллерия. Вместе с воеводой Довойной в плен к русским попал весь полоцкий гарнизон. Однако вскоре после этой блестящей победы русские рати стали терпеть поражения: 26 января 1564 г. в битве на р. Уле, а 2 июля 1564 г. - в сражении под Оршей. Скорый на расправу царь обрушил на своих «нерадивых» воевод гнев и казни. Тогда на сторону поляков, также опасаясь за свою жизнь, перешел один из видных русских воевод князь A.M. Курбский. Положение России осложнялось возобновившимися набегами на южное порубежье крымских татар (в 1571 г. дошедших даже до Москвы).

Участившиеся военные неудачи вынудили царя искать обходные пути решения ливонской проблемы. В мае 1570 г. в Москву приехал брат датского короля Фридриха II принц Магнус, заключивший с Иваном Грозным соглашение о создании на завоеванных русскими войсками прибалтийских землях вассального от России королевства во главе с самим Магнусом. К сожалению, попытка таким образом урегулировать отношения со странами Северной Европы и сделать для них более приемлемым прорыв России к Балтийскому морю не удалась. Спустя семь лет Магнус, после первых значительных успехов польского оружия, изменил своей вассальной клятве и перешел на сторону Речи Посполитой. Этот значительный перелом в ходе военных действий, приведший к крайне неблагоприятному для Московского государства развитию событий, связан с появлением во главе Польско-Литовского государства решительного и энергичного семиградского (трансильванского) князя Стефана Батория, чья кандидатура при избрании его на польский трон была поддержана Турцией и Крымом.

Стефан Баторий (1533 — 1586), сын семиградского воеводы Стефана и Екатерины Телегди, пятнадцатилетним юношей поступил на военную службу в армию венгерского и чешского короля Фердинанда, затем учился в Италии (в университете г. Падуи). Три года провел он в немецком плену. В 1575 г. был избран польским королем с условием женитьбы на пятидесятилетней Анне Ягел-лонке, сестре умершего короля Сигизмунда-Августа. Став правителем Речи Посполитой, Баторий начал деятельную подготовку к войне с Россией, войска которой за время бескоролевья в Польше овладели почти всей Ливонией. Стефан Баторий провел значительные военные реформы, качественно изменившие состояние вооруженных сил Речи Посполитой: польская армия была усилена наемной венгерской пехотой и немецкой артиллерией, на службу в нее были привлечены включенные в особый список — «реестр» украинские казаки. Затем Баторий перешел в решительное наступление на Московское государство.

Действуя по своему собственному плану, отнюдь не обольщаясь насчет военной слабости России (хорошо известно высказывание Батория: «Московит не такой неприятель, которого можно было бы недооценивать»), он нанес серию решительных ударов по русской территории, стремясь отрезать от России занятые ею территории в Ливонии. В 1577 г. во главе значительной армии новый польский король отвоевал у русских Динабург и Венден, затем, уже в русских пределах, осадил и взял города Полоцк и Великие Луки. Тогда же изменил России король Магнус. Исход войны должен был решить последний поход Стефана Батория на Псков.

В конце лета 1581 г., узнав о приближении большой польской армии (50 тысяч человек, в том числе 20 тысяч наемников из европейских стран), главный псковский воевода князь Иван Петрович Шуйский стал готовить крепость к обороне. Под его командованием находилось около 16 тысяч человек, но в их число входило 12 тысяч вооруженных жителей Пскова и его ближних и дальних пригородов. Были спешно исправлены крепостные укрепления, на стенах города установили пушки. Русский гарнизон Пскова имел явное превосходство в артиллерии, к тому же у обороняющихся было два больших орудия — «Барс» и «Трескотуха», стрелявшие на дистанцию более километра. И этот факт сыграл в защите города-крепости решающую роль.

18 августа 1581 г. польское войско, разбив на берегах реки Черехи отряд русской конницы, вышло на ближние подступы к Пскову и остановилось на расстоянии трех пушечных выстрелов от его стен. Русские воеводы, увидев приближение врагов, велели зажечь предместья и бить в осадный колокол. Спустя неделю, 26 августа поляки попытались вплотную подойти к городским укреплениям, но были отогнаны орудийным огнем с его стен и башен. Убедившись в прочности русской обороны, Баторий приказал войскам начать траншейные работы, чтобы как можно ближе приблизить свою осадную артиллерию к укреплениям Пскова. Под их прикрытием осенью и зимой 1581 — 1582 гг. поляки 31 раз Штурмовали крепость, но откатывались обратно, неся большие потери и теряя веру в успех. Во время этих приступов псковичи лили на штурмующих расплавленную смолу, в упор расстреливали атакующих из ручниц и самопалов. Не удались полякам и попытки разрушить укрепления Пскова с помощью пороховых мин. Защитники города подвели к польским подкопам встречные галереи — «слухи» — и взорвали польские мины.

Героическая оборона Пскова и настойчивое посредничество иезуита Антония Поссевино (представителя папы Григория XIII) вынудили польского короля пойти на мирные переговоры с Россией. Начались они в середине декабря 1581 г. в небольшом селении Яме Запольском (расположенном между Порховом и захваченном поляками Заволочьем). Съезды послов завершились 5 января 1582 г. заключением десятилетнего перемирия. Уступив Московскому государству захваченные ранее Великие Луки, Заволочье, Невель, Холи и Себеж, Стефан Баторий закрепил за своим королевством большую часть Прибалтики, а также Велиж и Полоцк.

Однако этим мирным соглашением Ливонская война не закончилась. Окончательный удар по русским позициям нанесла шведская армия под командованием Понтуса Делагарди. Осенью 1581 г. овладев Нарвой, его войска перешли русскую границу и в 1582 г. заняли пограничные крепости Иван-город, Ям и Копорье с их уездами. В следующем году, 10 августа 1583 г., между Московским государством и Швецией их представителями, съехавшимися на реке Плюссе, было заключено перемирие на три года.

Шедшая почти двадцать пять лет Ливонская война закончилась. Закончилась она поражением России, лишившейся не только всех своих завоеваний в Прибалтике, но и части собственных территорий с тремя пограничными городамц. Лишь небольшая крепость Орешек на реке Неве и узкий коридор вдоль этой водной артерии (от р. Стрелки до р. Сестры) остались за Московским государством.