Украшения из бивня мамонта

Трудоемкую, ювелирную работу по бивню мамонта характеризуют многочисленные бусы, найденные в мужском погребении Сунгирь под г. Владимиром, раскопанном в 1964 г. О. Н. Бадером. В этих изделиях отражены различные операции: продольное членение бивня резцом, разрезание заготовок, сверление, шлифование и полирование бус.

Бивень отличается от трубчатой кости отсутствием гаверсовых каналов и более светлым цветом. Бусы из бивня привлекали внимание белизной. Ради этого признака, по-видимому, и производилась довольно трудоемкая работа по разделке бивня. Использование для такой цели стенок трубчатой кости было бы значительно проще. Известно, что бивень как бы сложен из трубок (конусов) разного диаметра, вставленных одна в другую. Однако эти трубки не разъединимы в обычных условиях. Поэтому начальной операцией, после того как бивень был извлечен из альвеолы черепа, было членение его на продольные секции. Свежий бивень обрабатывается резцом и раскалывается по надрезу роговыми или кремневыми клиньями.[252] Дальнейшая работа требовала размачивания, а возможно, и распаривания секций, чтобы расслоить их на отдельные полоски или узкие лучинки. Эти лучинки разрезались кремневым ножом на сегменты (заготовки бус), посередине которых сначала делалась с двух сторон зарубка, потом они просверливались, а затем отшлифовывались на абразивной плитке и полировались. Возможно, сверлили каждую заготовку не после ее отделения от лучинки, а до отделения, когда сегменты были еще размечены путем поперечного надрезывания. При таком, более рациональном, способе значительно облегчались операции по сверлению, во время которого отдельный сегмент было трудно закрепить так, чтобы он не вращался вместе со сверлом. Было значительно проще и зарубки производить на сегментах, когда они еще представляли одно целое. Зарубки делались с тем, чтобы точнее наметить точку для установки сверла и сократить сам процесс сверления, уменьшив массу материала. Однако такой рациональный способ экономии и совершенствования труда является только гипотезой, которая еще пока не подтверждается микроанализом. Вероятнее, что зарубки и отверстия делались не на серии сегментов, а на каждом в отдельности после того, как его отделяли от лучинки.

Поперечное членение лучинок на сегменты производилось с помощью кремневого ножа. Судя по следам на торце бусин и на нешлифованных экземплярах, это делалось не пилением, а резанием по материалу, размягченному в воде. Лучинки иногда не полностью разрезались на сегменты. То были глубокие надрезы, после которых заготовка отламывалась и включалась в цепь следующих операций. Если лучинки были почему-либо тоньше обычных и плоские, сегменты из них нарезались целиком и просверливались без предварительного нарезания зарубок. Таких экземпляров в серии бусин немного; это нешлифованные изделия, попавшие в число других случайно.

Сверление осуществлялось кремневым сверлом малого диаметра, вставленным в деревянный стержень, который приводился в движение вращением между ладонями. О двуручном способе вращения говорит форма отверстия в бусинах и подвесках. Это отверстие вполне круглое, что бывает при скоростях 10—15 оборотов сверла в секунду. При одноручном сверлении (2—3 полоборота в секунду) отверстие получается угловатое.

Наблюдениями выяснено, что бусины, украшавшие одежду покойника, носят следы не только шлифовки и полировки, но и заглаживания (стирания) в результате длительного ношения, трения о руки, о кожу самой одежды, о различные предметы обихода. Обычно хорошо различимые линии шлифовки и полировки во многих случаях сняты. Выступающие части бусин залощены. Отмеченные факты позволяют думать, что многочисленные бусины и подвески, украшавшие одежду погребенного, не были изготовлены в качестве культовых аксессуаров, а являлись деталями носильной одежды, возможно, подчеркивающей особые социальные функции.

Всего бусин было найдено около 1500 штук, в том числе несколько подвесок из бивня, имитирующих форму подвесок из просверленных плоских галечек, часто употреблявшихся для ношения в палеолите. Размеры подвесок разные — от 20 до 40 мм(по длинной оси). Крупные бусины имели размер 10?7?5 мм, мелкие — 6?4?3 мм и даже меньше. Сохранность бусин объясняется консервирующим действием охры, которой было обильно посыпано погребение.

На высоком уровне стояла выделка и других украшений из бивня мамонта. Имеются в виду браслеты и диадемы, открытые в гротах Плакар, Спи, Брассемпуи, в стоянках Мезин, Костенки I, Мальта. Не все ясно в приемах их изготовления. Но, безусловно, мастера умели разделять бивень на слои. Для этой цели они отрезали от целого бивня нестарого мамонта цилиндр-заготовку и наносили на нем резцом соответствующий орнамент. Браслеты из Мезина украшались елочками и меандровым рисунком. Отделение верхнего слоя бивня с орнаментом производилось после размачивания, а возможно, и пропаривания для разрушения связей между слоями, для придания пластичности веществу, довольно хрупкому в сухом состоянии. О таком порядке работы свидетельствует и заготовка из куска бивня в Мезине, имеющая на поверхности геометрический орнамент, который не был закончен, и пластинка осталась не снятой.[253]