4.2.33. Занятие Австрии и Германии

В январе 1945 г. советские войска вошли в Восточную Пруссию. Тяжелые бои продолжались здесь до апреля. С огромными потерями 9 апреля 1945 г. был штурмом взят Кенигсберг.

Историческая справка

30 января 1945 советская подводная лодка «С-13» капитана III ранга Александра Ивановича Маринеско в 21.08. торпедировала лайнер «Вильгельм Густлофф» капитана Фридриха Петерсена – беженское судно, следовавшее из Готенхафена (Гдыни) в Киль. На лайнере находились 8956 беженцев (в том числе роженицы и младенцы городского роддома профессора Рихтера), гражданских лиц и медперсонала, 918 курсантов II учебного дивизиона подводного плавания, 373 девушки из состава вспомогательного морского корпуса, 173 члена экипажа и 162 тяжелораненых; всего – 10 582 человека. Через 45 минут после атаки лайнер затонул. Прибывшими к месту гибели «Густлоффа» кораблям и судам в ночь с 30 на 31 января удалось спасти 1239 человек, остальные погибли; треть погибших составляли дети – это самая крупная катастрофа в морской истории.

В СССР считалось, что «Вильгельм Густлофф» был военным кораблем и его потопление лодкой «С-13» не нарушило международного права. После войны А. И. Маринеско (1913–1963) уволили со службы за дисциплинарные проступки. После 1985 г. торпедную атаку «С-13» 30 января 1945 г. в советской печати назвали «атакой века», и в 1990 г. А. И. Маринеско по инициативе общественности посмертно присвоено звание Героя Советского Союза, его именем назвали улицу в Ленинграде (быв. ул. Строителей).

К концу 1944 г. никаких надежд на победу у стран «оси» уже не было. Не было и самой Оси. Оставалась одна Германия. Гитлер надеялся, что его план защиты Европейской Крепости (Festung Europa) от «коммунистических диких орд» вызовет понимание у союзников и расколет антигитлеровскую коалицию. Действия Сталина в Восточной Европе действительно вызывали все большее возмущение среди политиков США и Великобритании, но Гитлер вызывал отвращение еще большее, особенно после того, как становились известны его преступные деяния в отношении народов Европы, масштабы еврейского геноцида. Нацистский режим однозначно рассматривался как преступный, но, кроме того, он был еще и режимом враждебным, агрессия которого унесла миллионы жизней европейцев. Желание поскорей завершить войну и вернуться к мирной жизни было еще одним аргументом против любых соглашений с Гитлером. Фюрер надеялся на новый Компьен – мир без капитуляции и оккупации, как в ноябре 1918 г. Но союзники были вполне единодушны в своем желании покончить с нацизмом «в его логове» – разрушить нацистскую систему до основания можно было только разрушив германское государство, слившееся за 12 лет с гитлеризмом. Раскола между союзниками не случилось.

Чтобы показать свою силу и вынудить союзников на сепаратные переговоры, Гитлер приказал провести в декабре 1944 г. контрнаступление в Бельгии, в Арденнах. Наступление началось 16 декабря, но уже через неделю остановилось. Слишком неравны были силы. К 16 января немцы отошли на старые позиции. Арденнский удар стоил Вермахту 120 тыс. человек, потерянных убитыми и ранеными, 600 танков и 1600 самолетов. Союзники потеряли в операции 77 тыс. человек ранеными, убитыми и пленными. 7 марта авангард американской армии генерала Пэттона захватил переправы на Рейне. К 1 апреля союзные силы были уже на восточном его берегу. 13 апреля советские войска вошли в Вену.

18 апреля союзникам «на милость победителя» сдались 325 тыс. солдат Вермахта группы армий «Б» в Рурской области. Командовавший ими фельдмаршал Модель застрелился со словами «фельдмаршал не может быть пленным». Далее союзные войска продвигались по Германии, почти не встречая сопротивления.

Кульминацией войны стала битва за Берлин.

Уже к концу января 1945 г. советские войска вышли на восточный берег Одера и в нескольких местах форсировали его. До Берлина оставалось 70 км, но Сталин остановил наступление. Советские войска завершали «зачистку» Балкан и Венгрии. Пересечь Одер они должны были синхронно с пересечением Рейна союзниками. Наступление с реки Одер началось 16 апреля 1945 г. силами 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов. Окружив Берлин, прорвавшиеся на запад советские части 25 апреля встретились на Эльбе у Торгау с американцами, которым до Берлина осталось 80 км. Им легко было взять город, так как немцы сдавались западным союзникам охотно, а против Красной армии готовы были стоять насмерть. В этом естественном стремлении выжить Сталин видел заговор фашистов с капиталистами против себя. Чтобы его успокоить, американский Верховный Главнокомандующий в Европе генерал Эйзенхауэр категорически запретил своим войскам двигаться к Берлину или брать Прагу. Берлин должен был стать «трофеем» Сталина.

Маршалы Жуков и Конев рвались в бой – кто поднесет трофей вождю. Хотя Берлин легче было бы взять, не торопясь, замкнув кольцо осады, но Сталин требовал город к 1-му мая. Жуков и Конев сосредоточили у Берлина огромные силы: 190 дивизий, 2,5 млн человек, 16 716 орудий, 7 млн снарядов. С 25 по 29 апреля в городе идут ожесточенные уличные бои, с немецкой стороны противотанковыми «панцерфаустами» вооружены и старики народного ополчения, и мальчишки из Гитлерюгенда. Выступив перед молодыми нацистами с речью, Гитлер 30 апреля кончает в своем бункере жизнь самоубийством. 1 мая красное знамя поднялось над зданием германского парламента – Рейхстагом, 2 мая гарнизон города капитулировал. 134 тыс. немцев сдались в плен. Цена этого финала – не менее 90 тыс. убитых и 330 тыс. раненых советских воинов.

Историческая справка

Генерал Александр Васильевич Горбатов так оценил штурм Берлина:

«С военной точки зрения Берлин не надо было штурмовать… Город достаточно было взять в кольцо, и он сам сдался бы через неделю-другую. Германия капитулировала бы неизбежно. А на штурме, в самый канун победы, в уличных боях мы положили не меньше ста тысяч солдат.

И какие люди были – золотые, столько всего прошли, и уж каждый думал: «завтра жену, детей увижу…»». Так, как предлагал генерал Горбатов, поступали англичане и американцы. Они блокировали немецкие крепости и месяцами ждали их капитуляции, щадя своих солдат. Сталин поступал иначе.

Во время штурма Берлина еще раз проявились два противоположных качества: доблесть солдат, штурмующих передовые укрепления гитлеровцев, и порочность сталинской системы. И наиболее характерным примером этого является история с водружением знамени над Рейхстагом. В бесчисленных советских и постсоветских учебниках, энциклопедиях и фильмах, вышедших с тех пор, утверждается, что Знамя Победы водрузили сержанты Михаил Егоров и Мелитон Кантария. Однако дело было совсем не так. По официальной версии, в Рейхстаг в 14 часов 25 минут 30 апреля 1945 г. ворвалась небольшая группа бойцов 756-го стрелкового полка 150-й дивизии из батальонов капитанов Неустроева и Давыдова, а с ними вместе находились знаменосцы Егоров и Кантария. Дальнейшие события, десятки раз описанные, хорошо известны. Однако в реальности командир полка Зинченко и командир дивизии генерал Шатилов поторопились отправить в штаб корпуса донесение о том, что Рейхстаг взят. Дневная атака 30-го апреля окончилась неудачей, и советские бойцы вынуждены были отступить. Осуществив перегруппировку, к новому штурму подготовились батальоны Степана Неустроева, Якова Лонгвиненко, Василия Давыдова и Константина Самсонова. Вместе с батальоном Степана Андреевича Неустроева бои вела группа артиллеристов-разведчиков капитана Владимира Макова в составе старших сержантов Гизи Загитова, Алексея Боброва, Александра Лисименко и сержанта Михаила Минина. Владимир Маков после боев в Севастополе окончил военное училище, участвовал в сражениях подо Ржевом, где чудом остался в живых, и к 1945 г. имел несколько боевых орденов и звание капитана. Остальные разведчики также воевали с самого начала войны, приобретя очень хороший боевой опыт. Знаменных групп было несколько. Огонь велся очень плотный, поэтому полотнища знамен были обмотаны вокруг тел знаменосцев под гимнастерками. Главным считалось Знамя Военного Совета армии, которое и нужно было водрузить над куполом Рейхстага, однако в горячке боя о нем попросту позабыли. Между тем, со скоростью молнии весть о взятии Рейхстага дошла до маршала Жукова, а от него – до Сталина. Жуков издал приказ № 6, гласивший, что Рейхстаг взят в 14 часов 25 минут 30 апреля 1945 г. На основании этого приказа командующий армией Кузнецов выпустил свой, гласивший: «В ознаменовании одержанной победы отличившихся генералов, офицеров, сержантов и красноармейцев представить к присвоению звания Героя Советского Союза и к награждению орденами. Да здравствует Верховный Главнокомандующий Маршал Советского Союза товарищ Сталин»! Реально же передовые

отряды штурмующих батальонов находились на расстоянии 300 метров от Рейхстага. Последовал приказ установить хотя бы флажки на парапете здания. Через многие годы после войны Герой Советского Союза Степан Андреевич Неустроев с болью вспоминал, как он вынужден был послать для выполнения этого преступного приказа своего лучшего бойца – Петра Пятницкого, незадолго до этого спасшего ему жизнь. Отважный солдат погиб, так и не дожив до Победы. Всем стало ясно, что нужно ждать темноты. После артподготовки солдаты батальона Неустроева и группа капитана Макова бросились на штурм. Оказавшись перед массивными воротами, бойцы остановились. Михаил Минин и Алексей Бобров прикрепили к стене Красное знамя, выданное в их артиллерийской бригаде, засунув край полотнища в щель в кирпичной кладке. Вслед за Мининым стали пристраивать свои флаги и другие бойцы, в том числе и командир взвода 674-го полка лейтенант Р. Кошкарбаев. Запертые ворота штурмующие разбили массивным бревном, валявшемся неподалеку, воспользовавшись им как тараном, подобно далеким предкам, при штурме крепостей. Первым в ворота Рейхстага влетел вместе с бревном Гизи Загитов. В сложнейшей обстановке ночного боя командование на себя взяли офицеры, оказавшиеся рядом: капитан В. Маков, замполит неустроевского батальона А. Берест и начальник штаба – И. Гусев. Капитан Маков послал свою группу в сопровождении семи пехотинцев для выполнения главной задачи – водружения знамени на куполе Рейхстага. Первым в атаку рванулся Гизи Загитов, за ним последовали Михаил Минин, Александр Лисименко и Алексей Бобров, следом – пехотинцы. По пути Михаил Минин отломал тонкостенную металлическую трубку, которая послужила древком знамени. Достигнув чердака, артиллеристы-разведчики стали искать выход на крышу. Бросив в темноту несколько гранат и прочесав чердак очередями, Гизи Загитов обнаружил огромную цепь лебедки, ведущую наверх. В звено цепи спокойно входила ступня ноги человека. Четыре храбреца полезли вверх: впереди – Загитов, сзади со знаменем – Минин, замыкающими – Лисименко и Бобров. Выбравшись на крышу, бойцы увидели скульптуру «Богини победы» и привязали к ней знамя, написав на полотнище свои имена. Это случилось в 22 часа 40 минут 30 апреля 1945 г. При спуске Гизи Загитов был ранен в грудь навылет очередью немецкого автоматчика. Бои в Рейхстаге шли еще весь следующий день, причем Загитов не вышел из боя и сражался рядом с товарищами. После капитуляции немцев, засевших в подвалах Рейхстага, стало непонятным, а что делать со знаменем Военного Совета армии? Вот тут-то и появились Егоров с Кантарией, которые в сопровождении лейтенанта Береста водрузили требуемое знамя над Рейхстагом, которое было далеко не первым. Всем офицерам и солдатам, отличившимся при штурме Рейхстага, было присвоено звание Героев Советского Союза, кроме группы капитана Макова, награжденных орденами Боевого Красного Знамени. Роковую роль в этом сыграла злополучная директива о взятии здания в 14 часов 25 минут. Подделав документы и приписав подвиг водружения первого знамени Егорову и Кантарии, командование предпочло забыть о настоящих героях, ставших неудобными свидетелями. Вопиющая несправедливость, обусловленная административной трусостью высшего командования и раболепством перед Сталиным, привела к личной трагедии героев-артиллеристов. Всю жизнь они безуспешно пытались доказать свою правоту, но бюрократическая машина работала безотказно. В ноябре 1961 г. состоялась встреча участников штурма Рейхстага, на которой Владимир Маков, Степан Неустроев и другие истинные герои требовали восстановить историческую правду. Однако бюрократы-генералы мертво стояли на своем, не желая ничего менять. Доблестный Гизи Загитов не смог принять участия в этой встрече, так как в 1953 г. трагически погиб в автомобильной катастрофе. Алексей Бобров не смог вписаться в мирную жизнь, терпеть бюрократизм чиновников и насмешки над своим боевым прошлым. За «хулиганские действия в отношении непосредственного начальника» (Алексей запустил ему в голову чернильницей) он был осужден на тюремное заключение, потом был и второй срок. В 1976 г. храбрый солдат умер от сердечного приступа. Александра Лисименко в 1951 г. вновь призвали в армию, после окончания курсов политработников он до 1960 г. служил в войсках, а после демобилизации работал на кожевенном объединении «Красный гигант» директором. Скончался герой штурма Рейхстага в 1987 г., до смерти переживая боль военных лет и обиду за своих боевых товарищей. Капитан Маков в 1977 г. пришел в Истринский райком партии и швырнул в физиономии чиновников свой партбилет, за что был изгнан из рядов КПСС. Даже после развала СССР и ухода из жизни основных заинтересованных лиц правда не была восстановлена. В альбоме, посвященном 50-летию Победы, изданном в 1995 г., о группе капитана Макова не было сказано ни единого слова. Владимир Маков начал пить, развалилась семья и в начале марта 1996 г. его нашли мертвым в собственной квартире с рукой, вытянутой в сторону упавшего на пол телефона. Михаил Петрович Минин после демобилизации из армии в 1969 г. борьбу за правду не закончил и в новом веке, издав в 2001 г. тиражом 1000 экземпляров книгу воспоминаний «Трудные дороги к Победе». Этот истинный Герой России выдержал не только огонь войны, холодную воду несправедливости, но и медные трубы испытания временем настоящего солдатского характера.

М. Минин. Трудные дороги к Победе. ГУП Великолукская городская типография, 2001.

Н. Ямской. Кто брал Рейхстаг. Герои по умолчанию. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2006. С.

Неустроев. Русский солдат: на пути к Рейхстагу. Краснодар: Советская Кубань, 1997.