7. Самые мощные танки

7. Самые мощные танки

Июль 1943 года выдался сухим и знойным. Танкоград — город суровых и долгих зим — плавился от зноя короткого, как выстрел, лета. Молодые тополя на улицах не давали прохлады, зато засыпали расплавленные тротуары, белыми, как вата, серёжками. В цехах завода, особенно в литейных, кузнечных, термическом, — духота, нечем дышать. В КБ жужжат, как стрекозы, маленькие вентиляторы, безуспешно пытаясь привести в движение тяжёлый, распаренный зноем воздух.

Завод жил сводками с фронта. Отзвуки Курской битвы слышались в рабочем гуле цехов, в ударах огромного молота, в шуме буйного пламени сталелитейных печей.

Известно, что накануне этой битвы Гитлер в специальном обращении к вермахту заявил:

«Мои солдаты! С сегодняшнего дня вы становитесь участниками крупных наступательных боёв, исход которых может решить войну… До сих пор в достижении тех или иных успехов русским помогали в первую очередь советские танки. Но вы теперь имеете наконец лучшие танки, чем советские».

Да, фашистское руководство делало исключительно большую ставку на применение под Курском своих новых боевых машин. «Тигры», «пантеры» и «фердинанды» должны были сокрушить советскую оборону и снова открыть вермахту путь на Москву.

…В эти жаркие дни июля внезапно сменилось руководство Танкограда. Директором ЧКЗ снова стал И. М. Зальцман (бывший в течение года наркомом танковой промышленности). Наркомат возглавил В. А. Малышев, заместитель председателя Совнаркома СССР. Парторгом ЦК КПСС на Кировском заводе был утверждён секретарь Челябинского обкома КПСС Л. С. Баранов. Коснулись неожиданные изменения и Николая Леонидовича. Он стал главным конструктором ЧКЗ (и оставался в этой должности до конца войны). Генерал Котин возглавил Опытный завод № 100, оставаясь заместителем наркома танковой промышленности. В качестве главного конструктора Наркомтанкпрома он координировал исследовательские и проектные работы на всех заводах отрасли.

Разделение одного общего КБ на два самостоятельных (процесс, по сути, непростой, чреватый конфликтами) прошло вполне гладко: исходили из интересов дела, окончательное решение, кому где работать, принимал замнаркома. Как всегда, всё делалось очень демократично и с максимальным учётом личного желания. Вся «гвардия Котина» (и раньше занимавшаяся в основном перспективным проектированием) ушла, естественно, на сотый. Николай Леонидович никого не задерживал и ни от кого не отказывался, понимая, что работа «производственника», или «серийщика», не столь привлекательна и отчасти даже рутинна. Его КБ предстояло заниматься в основном хорошо знакомыми всем серийными образцами: танками КВ-1С и Т-34, самоходной установкой СУ-152.

Но талантливому человеку тесно в каких бы то ни было рамках, неугомонная мысль не даёт ему топтаться на месте.

Первый «выход за рамки» — это установка на танк КВ-1С новой, более мощной пушки. Вопрос об этом назрел давно, как только заявили о себе «тигры» и «пантеры». И когда появилось подходящее орудие — восьмидесятипятимиллиметровая длинноствольная пушка с высокой начальной скоростью снаряда (а значит, и высокой бронепробиваемостью), КБ завода срочно выдало чертежи на установку на танк КВ-1С новой литой башни с новой пушкой. И уже в августе 1943 года на фронт вместо КВ-1С пошёл танк КВ-85. Вопрос решился по-духовски — в сжатые сроки, без остановки или сокращения производства, с минимальными изменениями конструкции и технологии.

КВ-85 ни по огню, ни по броне не уступал «пантере». Да, в сущности, и «тигру»: этот «зверь» хотя и мог похвастаться стомиллиметровым лбом и угрожал восьмидесятивосьмимиллиметровым орудием, но из-за огромного веса был малоподвижен и, следовательно, уязвим.

И всё же так хотелось иметь машину, способную не только противостоять фашистским танкам, но и во всех отношениях, их превосходящую. Это и было бы подлинным ответом доктору Порше и K°.

В кабинет первого секретаря Челябинского обкома Патоличева вошли четверо: оживлённый, подвижный Зальцман, высокий, суровый на вид Махонин, стройный, подтянутый, генерал Котин, приветливо улыбающийся Духов. Патоличев встал, здороваясь по очереди с этой «могучей четвёркой». Он часто бывал на заводе, проводил в цехах многие часы, а случалось, и дни, и был в курсе всех событий. Поэтому несколько удивился и даже встревожился, понимая, что визит к нему всего руководства Танкограда мог быть вызван только очень важными причинами.

— Прошу садиться, — сказал он, жестом указывая на диван и стулья. — Рад приветствовать вас в обкоме. Я вас слушаю, товарищи.

— Красная Армия погнала врага на запад, — сказал Зальцман. — Красная Армия наступает, но ей трудно. Ей крайне необходимы более мощные танки.

— Нужен танк прорыва, — добавил Котин.

— Танк, который превосходил бы «пантеры» и «тигры», — уточнил Духов.

— У вас есть какие-то конкретные предложения? — спросил Патоличев.

Котин положил перед секретарём обкома справку с тактико-техническими характеристиками предлагаемой машины.

— Марка нового танка ИС — Иосиф Сталин, — сказал он. — Лобовая броня — сто двадцать миллиметров, но вес на десять тонн меньше, чем у «тигра». Пушка калибром восемьдесят пять миллиметров, но в перспективе предусмотрена установка ещё более мощного орудия. У новой машины высокая надёжность, вполне достаточная скорость, отличная проходимость. В конструкции сконцентрировано всё лучшее, что достигнуто развитием советского тяжёлого танкостроения…

— Ну что ж, — ответил Патоличев. — Сказанное звучит убедительно. За чем же дело стало?

В наступившей тишине четверо переглянулись.

— Так, пустячок, не стоило бы и говорить, — поднял брови Зальцман. — У завода нет официального разрешения на эту работу. Более того, если подходить формально-бюрократически, нам запрещено отвлекаться от основной задачи — выпуска серийной техники.

— Постановлением Государственного Комитета Обороны?

— Да, в постановлении ГКО о выпуске на Кировском заводе танков Т-34 строго указано, чтобы конструкторы не отвлекались на побочные цели. Правда, указано было давно — в прошлом году. — И Зальцман лучезарно улыбнулся.

Снова наступило молчание. Секретарь обкома, медленно оглядывая присутствующих, остановил свой взгляд на Духове.

— Товарищ Духов, недавно вы сделали КВ-85. Работали, значит, нарушая постановление ГКО?

— Нет, мы тогда получили официальное задание, — ответил, встав со своего места, Духов. — Кроме того переход на КВ-85 был осуществлён без сокращения плана выпуска танков. А здесь так сделать не удастся. Ходовая часть у нового танка такая же, как у КВ, но корпус и башня — другие, трансмиссия — новая, введены планетарные механизмы поворота, увеличена мощность двигателя. Словом, перестройки производства, притом серьёзной, не избежать,

— Реконструкция неизбежно приведёт к сокращению выпуска танков КВ-85 и Т-34, а также СУ-152, — вступил в разговор главный инженер Махонин. — Подсчёты показывают: потери будут равносильны остановке завода на полтора-два месяца.

— Да, на это ГКО вряд ли пойдёт, — покачал головой секретарь обкома. — План выпуска нам никто не уменьшит.

Сколько раз возникала уже ситуация, казалось бы, безвыходная? Но собравшиеся в кабинете секретаря обкома люди не боялись брать на себя ответственность. И поэтому, посидев и подумав, решили не выходить на ГКО с чертежами и запиской, а продолжить работу так же, как и начали — в инициативном порядке, — и только изготовив на Опытном заводе образцы нового танка и испытав их, представить ИС Государственному Комитету Обороны.

Три опытных образца танка ИС были изготовлены к началу сентября. Начались их испытания. Чтобы не привлекать к новым машинам излишнего внимания, их угоняли с завода в глухую степь ночью, возвращались они тоже только с наступлением темноты. Работа шла круглосуточно.

Первые же испытания показали: танк оправдал ожидания конструкторов. Вскоре в Танкоград прибыл нарком Малышев. Он ознакомился с чертежами, внимательно осмотрел машину в цехе; выехал вместе с испытателями в пробег, сам сел за рычаги, попробовал новый танк в движении. Сказал:

— Машина хорошая. Доложу о ней на ближайшем заседании Государственного Комитета Обороны.

Заводу разрешили переход на выпуск танков ИС-1. Цо продолжался он недолго. Той же осенью сорок третьего года на подмосковном полигоне прошёл испытания танк ИС-2, имевший другую башню и более мощное орудие — длинноствольную пушку калибром сто двадцать два миллиметра. В историю вошёл почти курьёзный случай: на артбронеполигоне танк ИС-2 выстрелил с дистанции в полтора километра по броневому корпусу «пантеры»; снаряд пробил лобовую броню, прошёл насквозь, оторвал по сварке кормовой лист и отбросил его на несколько метров. Не случайно ИС-2 был признан самым мощным танком второй мировой войны.

…Наградили щедро. Государственную премию получили Ж. Я. Котин, А. С. Ермолаев, Е. П. Дедов, К. Н. Ильин, Г. Н. Москвин, Г. Н. Рыбин, Н. Ф. Шашмурин и другие. Работа Николая Леонидовича Духова тоже была высоко оценена — он был награждён вторым орденом Ленина.