12. Особое мнение

12. Особое мнение

В командировку Духов смог поехать только в конце апреля, когда были закончены в основном рабочие чертежи и в цехах началось изготовление деталей КВ. Сс временем стало посвободнее. А главное — нельзя уже было откладывать решение вопроса о двигателе для танка.

Весна выдалась поздняя, в Ленинграде шли дожди со снегом. Нева ещё лежала подо льдом. В Москве повеселее: небо с просинью, снега почти нет, повсюду лужи, сверкающие на солнце. Но деревья пока голые, только на тополях набухли почки и показались кое-где зелёные клювики листьев.

Поезд из Ленинграда пришёл утром, а харьковский отправлялся с Курского вокзала поздно вечером. Сдав вещи в камеру хранения, Духов налегке отправился в Лефортово по адресу, который дала ему Зинуша. Искал долго не пришлось — дом оказался по соседству со знаменитым Екатерининским дворцом, в котором размещалась мотомехакадемия.

Да, воспитание — важная вещь… Воспитанность проявляется всегда, но особенно в таких вот ситуациях: свалился как снег на голову нежданный гость, много лет не дававший о себе знать, явился без предупреждения и, конечно, не ко времени. А на лице Анны Александровны — любезная улыбка, пригласила пройти, раздеться, ждёт. Ни возгласов удивления, ни суеты, ни нелепых вопросов. А через несколько минут Духов уже сидел в уютной кухне, рассказывая о своих делах, а Анна Александровна потчевала его чаем с вишнёвым вареньем и внимательно слушала.

О рукописях покойного мужа Анна Александровна не сказала ничего утешительного: все бумаги профессора опечатала и увезла какая-то комиссия, как говорили — в архив.

Заметно было, что бывшая фрейлина претерпела ещё одну, вероятно, последнюю в своей жизни трансформацию — в заботливую бабушку. Кажется, кроме внуков, её ничто уже всерьёз не занимало. Белокурая Аня со своими пепельными кудрями, белоснежным воротничком и манерной походкой неуловимо напоминала маленькую фрейлину, а в нелюдимом мальчике, смотревшем исподлобья, явно проглядывала отцовская порода. Духову захотелось уйти, но показалось неудобным это сделать, не повидав Тасю. Анна Александровна удерживать не станет, но в душе осудит, конечно, за такой невежливый поступок.

Тася пришла к обеду и тоже не удивилась нежданному гостю — не выказала ни радости, ни огорчения. Она сильно изменилась, но к лучшему. Хотя и располнела, но стала более женственной и красивой. Зрелая, со вкусом одетая приятная во всех отношениях дама. Не верилось даже, что это она когда-то щеголяла в кирзовых сапогах и красной косынке.

Но ещё больше поразил Духова муж Таси, полковник Якубов. Высокий, статный военный в танкистской форме. Под тужуркой — белоснежная рубашка, свежий галстук. Пушистые буденовские усы. В петлицах тесно от рубиновых «шпал», на рукавах — золотые шевроны, на груди — орден. У военных так — сразу видно, если человек многого достиг, продвинулся. А у гражданских? Он, Духов, уже несколько лет инженер, руководит группой, ведущий конструктор проекта… А по виду — такой же, как был, только лысеть начал…

Духова Якубов не узнал. А когда Тася, улыбаясь напомнила, молча подал руку и даже, кажется, слегка нахмурился. Николай Леонидович поспешил сказать, что они в некотором роде коллеги, он тоже считает себя танкистом. По работе имеет некоторое отношение к этой могучей технике.

— Вы работаете у Барыкова? Или у Котина? — сухо спросил Якубов.

— Собственно говоря… А вы знаете Котина?

— Передавайте ему привет от Якубова. Да скажите, что его СМК недалеко ушёл от Т-35. Однобашенный вариант лучше, но тоже, в сущности, не то, что требуете в современных условиях.

— Не то, что требуется? — удивился Духов. — По-вашему, что же — Красной Армии не нужен танк прорыва.

Духова и в самом деле заинтересовало мнение полковника Якубова. Всё-таки преподаватель академии. Представитель науки. Хорошо осведомлён и, кажется склонен высказываться откровенно, без дипломатии.

— Для прорыва обороны противника нужна самоходная артиллерия крупных калибров, а не танки. Танки необходимы для самостоятельных высокоманёвренных действий в глубине обороны противника. В современной войне танковые соединения должны вводиться в подготовленный прорыв. Вырвавшись на оперативный простор, они будут неудержимо двигаться вперёд, открывая путь следующей за ними пехоте.

— Нечто подобное утверждает немецкий теоретик Гудериан, — улыбаясь сказал Духов. — Вы с ним согласны?

— Я согласен не с Гудерианом, а с полковником Триандафилловым, который раньше и солиднее разработал теорию глубокой операции, которую Гудериан у него позаимствовал. Танки должны действовать в составе крупных танковых соединений при поддержке авиации и воздушно-десантных войск, проникать в глубину обороны противника, расчленять его, окружать, рассеивать. Для этого нужны не ваши тихоходные многобашенные мастодонты, а высокоманёвренные, лёгкие, скоростные машины.

— Типа БТ?

— Совершенно верно, — твёрдо сказал Якубов. — БТ-7 — самая подходящая машина для подвижных соединений в современной манёвренной войне. Надо несколько усилить её броню, повысить надёжность, манёвренность.

— А тяжёлые танки побоку?

— Ну, какое-то небольшое количество, может быть, и нужно иметь. Для каких-то особых условий, как говорится, на всякий случай.

— Ну спасибо и на этом! — засмеялся Духов. — А то хотели меня совсем без хлеба оставить!

Спорить, конечно, бесполезно. Это ведь только говорится, что в споре рождается истина. Во-первых, не в каждом споре. Во-вторых, не с таким твёрдым мужиком как Якубов, который, раз уверовав в какую-то теорию, будет держаться за неё крепко. Такие мнений своих не меняют. Поэтому истина в споре с ними может и не родиться, а вот крупное недоразумение, взаимная неприязнь… и даже озлобление — это сколько угодно. От чего избави нас, боже!