На южном фасе

На южном фасе

Планируя операцию «Цитадель», немецко-фашистское командование делало основную ставку на внезапное применение новых танков «тигр», «пантера», истребителей танков «фердинанд» и «носхорн». Гитлер дважды откладывал начало операции – в мае и июне – из-за того, что новое оружие не было полностью сосредоточено в войсках. Бесноватый фюрер верил, что именно оно принесет ему победу.

Нельзя недооценивать боевые качества машин, созданных немецкими конструкторами к началу Курской битвы. Это было действительно грозное вооружение. Тем больше почета и славы нашим воинам, выигравшим битву на Огненной дуге.

Но, читая многочисленную литературу, будь то мемуарная, художественная и военно-историческая, бросается в глаза то, что все три типа нового бронетанкового вооружения фашистов: «тигры», «пантеры» и «фердинанды» – были всюду, где только шли бои – в районе ли Орла или Белгорода. «Тигры» – так те вообще по Курской дуге «бродили табунами». Это выражение я прочитал в одной из центральных газет в корреспонденции с места событий в период боев на Курской дуге в июле 1943 года.

Противоречивые данные, встречающиеся в документах военного времени, проникли после войны в мемуарную и художественную литературу. Если бы по той литературе произвести подсчет уничтоженных «тигров», «пантер» и «фердинандов», то, уверен, получилась бы цифра, намного превышающая их общее количество, выпущенное в Германии с начала и до конца производства.

Поэтому представляется целесообразным в эти вопросы внести некоторую ясность на основании тех документов, которые стали теперь доступны для изучения и выводов.

В третьем томе «Сухопутная армия Германии 1933 – 1945» на стр. 285 – 287 Б. Мюллер-Гиллебранд приводит [394] таблицу укомплектованности войск танками и штурмовыми орудиями в операции «Цитадель» (состояние по донесениям от 30.06.1943 г.).

Очевидно, перечисление всех этих цифр заняло бы многие страницы, поэтому тех, кто заинтересуется ими, отсылаю к упомянутому источнику. Но некоторые цифры, приведенные в примечании к этой таблице, привести целесообразно, так как в нем показано действительное количество танков «тигр» и «пантера» в дивизиях групп армий «Юг» и «Центр».

Так вот, согласно Мюллер-Гиллебранду, на южном фасе Курской дуги против войск Воронежского фронта было сосредоточено 133 «тигра» и 204 «пантеры» и не было ни одного «фердинанда». На северном фасе Курской дуги было сосредоточено 45 танков «тигр», 90 «фердинандов» и не было ни одной «пантеры».

Кроме того, против войск Центрального фронта было сосредоточено 40 батарей штурмовых орудий РГК, а против войск Воронежского фронта 15 дивизионов РГК и 21 батарея штурмовых орудий эсэсовских танковых и моторизованных дивизий, которые были вооружены штурмовыми орудиями и истребителями танков различных марок.

Не считаю себя компетентным описывать ход Курской битвы, но на некоторые детали обратить внимание читателя хочу.

Нужно сказать, что во время Курской битвы наш танковый парк был довольно-таки пестрым, впрочем, как и у противника.

Как видно из ранее приведенных данных, 5-я гвардейская танковая армия не имела в своем составе КВ. Что касается вражеских танков, то они с более мощным вооружением и бронированием могли вступать в бой с нашими машинами уже с дальних дистанций. Ответить тем же советские танкисты не могли. По свидетельству главного маршала бронетанковых войск А. X. Бабаджаняна в поединке под Курском количественное преимущество советской стороны по танкам не было еще абсолютным преимуществом. Значительной частью наших танковых ресурсов были легкие танки Т-70. На Воронежском и Центральном фронтах легкие танки составляли треть общего количества машин. Тяжелых же танков на обоих фронтах насчитывалось всего около 200. [395]

Маршал бронетанковых войск M. E. Катуков, вспоминая бои на Курской дуге, пишет, что он возражал против нанесения контрудара по прорвавшемуся противнику 6 июля 1943 года. Вот его рассуждения:

«Ну, хорошо, мы двинем на немцев... Но что из этого получится?.. Вражеские „тигры“ могут бить из своих 88-мм орудий по нашим машинам на расстоянии до 2 километров, находясь в зоне недосягаемости огня 76-мм пушек наших тридцатьчетверок. Словом, гитлеровцы в силах и с дальних рубежей вести с ними успешный огневой бой».

Так и получилось. Командир 49-й танковой бригады подполковник А. Ф. Бурда рассказывал Катукову о ходе боя:

«...Впереди „тигры“, „пантеры“.

– А с ними трудно, товарищ командующий. Бьешь по ним, а снаряды рикошетом отлетают.

– Ну а каковы результаты боя?

– Потери... Ужасные потери, товарищ командующий... Процентов шестьдесят бригады».

Однако, как пишет M. E. Катуков,

«немецкие потери значительно превышали потери бригады Бурды».

Безусловно, создавшееся положение в превосходстве на Курской дуге вражеских танков по вооружению и бронированию понимали все и нужно было искать новые тактические приемы борьбы с ними. И они были найдены. Правда, это была полумера.

Главный маршал бронетанковых войск П. А. Ротмистров в книге «Стальная гвардия» описывает его разговор с командующим фронтом генералом армии Н. Ф. Ватутиным и представителем Ставки Маршалом Советского Союза А. М. Василевским во время подготовки контрудара под Прохоровкой.

Н. Ф. Ватутин сказал:

«...Мы решили... нанести контрудар противнику пятой гвардейской танковой армией, усиленной еще двумя танковыми корпусами. (Речь шла о 2-м гвардейском Тацинском.и 2-м танковом корпусах, которыми командовали полковник А. С. Бурдейный и генерал А. Ф. Попов.– Д. И.)

– Кстати, танковые дивизии немцев имеют новые тяжелые танки «тигр» и самоходные орудия «фердинанд». От них очень пострадала первая танковая армия Катукова. Знаете ли вы что-либо об этой технике и как [396] думаете вести борьбу с ней? – спросил А. М. Василевский.

– Знаем, товарищ маршал, их тактико-технические данные мы получили из штаба Степного фронта. Думали и над способами борьбы.

– Интересно? – заметил Н. Ф. Ватутин и кивнул мне: мол, продолжайте.

– Дело в том, что «тигры» и «фердинанды» имеют не только сильную лобовую броню, но и мощную восьмидесятивосьмимиллиметровую пушку с большой дальностью прямого выстрела. В этом их преимущество перед нашими танками, вооруженными 76-миллиметровой пушкой. Успешная борьба с ними возможна лишь в условиях ближнего боя, с использованием более высокой маневренности танков Т-34 и ведения огня по бортовой броне тяжелых машин немцев.

– Образно говоря, идти в рукопашную схватку, брать их на абордаж,– сказал командующий фронтом».

Трудно было поверить, что у села с хорошим русским названием Прелестное, на тихом поле в несколько квадратных километров, утром 12 июля сойдутся в страшном бою сотни советских и вражеских танков, что золотисто-зеленое поле почернеет, выгорит, будет изрыто бомбами и снарядами, усеяно осколками и пулями, вспорото танковыми гусеницами, вытоптано сотнями бронированных машин, чадящих гарью, охваченных огнем.

...Утром 12 июля танки первого эшелона 29-го и 18-го корпусов, стреляя на ходу, лобовым ударом врезались в боевые порядки немецко-фашистских войск, стремительной сквозной атакой буквально пронзив боевой порядок наступающего противника. Гитлеровцы, очевидно, не ожидали встретить такую массу советских боевых машин и такую решительную их атаку. Управление в передовых частях и подразделениях врага было нарушено.

П. А. Ротмистров так описывает ход боя под Прохоровкой: :

«Его „тигры“ и „пантеры“, лишенные в ближнем бою своего огневого преимущества, которым они в начале наступления пользовались в столкновении с другими нашими танковыми соединениями, теперь успешно поражались советскими танками Т-34 и даже Т-40 с коротких дистанций. Поле сражения клубилось дымом и пылью, земля содрогалась от мощных взрывов. Танки наскакивали друг на друга и, сцепившись, уже не могли [397] разойтись, бились насмерть, пока один из них не вспыхивал факелом или не останавливался с перебитыми гусеницами. Но и подбитые танки, если у них не выходило из строя вооружение, продолжали вести огонь.

Это было первое за время войны крупное встречное танковое сражение: танки дрались с танками. В связи с тем что боевые порядки перемешались, артиллерия обеих сторон огонь прекратила. По той же причине не бомбила поле боя ни наша, ни вражеская авиация, хотя в воздухе продолжались яростные схватки и вой сбитых, объятых пламенем самолетов смешался с грохотом танковой битвы на земле. Отдельных выстрелов не было слышно: все слилось в единый грозный гул...

Танки кружили, словно подхваченные гигантским водоворотом. Тридцатьчетверки, маневрируя, изворачиваясь, расстреливали «тигров» и «пантер», но и сами, попадая под прямые выстрелы тяжелых вражеских танков и самоходных орудий, замирали, горели, гибли. Ударяясь о броню, рикошетировали снаряды, на куски рвались гусеницы, вылетали катки, взрывы боеприпасов внутри машин срывали и отбрасывали в сторону танковые башни».