Начало завоевания Прибалтики
Начало завоевания Прибалтики
К. Маркс отмечал исключительную смелость, с которой «Петр воздвиг новую столицу на первом завоеванном им куске Балтийского побережья, почти на расстоянии одного пушечного выстрела от границы, умышленно дав своим владениям эксцентрический центр. Перенести царский трон из Москвы в Петербург — значило поместить его в такие условия, в которых он не мог быть обеспечен от нападения до тех пор, пока все побережье от Либавы и до Торнео не будет покорено»[9], т. е. до тех пор, пока не будет завершено завоевание Прибалтики и Финляндии. Тем самым Петр как бы намечал дальнейший план своих завоеваний. Гром русских пушек на берегу Финского залива возвестил начало новой главы истории России.
Еще пахли смолистой стружкой первые дома и грохотали огромные «бабы», вколачивая в сырую почву новые сваи, а уже приходилось думать об обороне города. Узнав о закладке Петербурга, Карл хвастливо заявил: «Пускай сосед Петр строит города, которые будут взяты шведами».
В июле 1703 г. Петр с конными полками отбивал шведские войска Кронгиорта на реке Сестре и торопил в Лодейном Поле мастеров, строивших корабли будущего балтийского флота.
Царь принял с почетом первое иноземное купеческое судно, бросившее якорь у берегов Невы. Голландцы доставили в Петербург вино и соль. Петр щедро наградил капитана и команду.
Россия вышла в море. На Балтике появились паруса русских кораблей. Развертывалось строительство Балтийского флота. Петр подчеркивал, что «всякий потентант, который едино войско сухопутное имеет, одну руку имеет. А, который и флот имеет, обе руки имеет». Еще 21 января 1702 г. Петр приказал Татищеву строить корабли на реках Сяси и Паше. В течение ряда лет на Сяси, Паше, в Лодейном Поле, в Селицких Рядках на Волхове, на Лухе спускались на воду суда. Этот флот предназначался главным образом для обороны Петербурга.
Строились небольшие 25–35-пушечные фрегаты, шнявы, галеры и полугалеры, бригантины и другие мелкие суда. Уже в конце августа 1703 г. фрегат «Штандарт» вместе с семью другими маленькими судами пересек Ладожское озеро и через Неву вышел к Петербургу. В 1704 г. у Петербурга стоял флот, насчитывавший 7 фрегатов, 5 шняв, 28 галер и полугалер и свыше 15 транспортных и вспомогательных судов. С 1706 г. заработала Петербургская Адмиралтейская верфь, спускавшая со своих стапелей маленькие 4-пушечные бригантины «нового манира». Их строителями были Петр и замечательный русский корабельный мастер Федор Скляев. За этим типом бригантины во всем мире закрепилось название «русские». Так создавался мелкий, но подвижный и быстроходный флот. Такой именно флот был нужен России на том этапе и в тех условиях войны. Время большого линейного флота «открытого моря» еще не пришло.
Шведы не могли примириться с мыслью об утрате Невы и всячески пытались вернуть утерянное. Они стремились во что бы то ни стало овладеть Петербургом, разраставшимся со сказочной быстротой. В 1704 г. отряд генерала Майделя, насчитывавший 8 тыс. человек, с суши подошел к Петербургу. Одновременно шведская эскадра в составе 12 судов пыталась захватить Кроншлот. Без особых потерь русские отбили шведов.
В 1705 г. шведы повторили попытку овладеть Кроншлотом. На этот раз их эскадры насчитывали 22 корабля с 710 орудиями. Шведы намеревались высадить на острове Котлине 2 тысячи солдат. Русские войска под командованием Толбухина встретили шведов. Снова враг был отброшен, потерпев большой урон.
После этого шведы уже не решались нападать на Петербург. Слова Карла остались пустым бахвальством. Русские корабли, построенные на многочисленных верфях, покачивались на волнах у Кроншлота, оберегая Петербург с моря.
Окрепшая русская армия могла продолжать успешное наступление. В 1703 г. русские взяли Ям и Копорье. Петр писал: «Итак, при помощи божией, Ингрия в руках», «дай, боже, доброе окончание». Древняя Ижорская земля (Ингрия) и Водская пятина Новгорода снова стали русскими землями.
13 июля 1704 г. был взят и Дерпт, один из древнейших русских городов. «И так, с божией помощью, сим нечаемым случаем, сей славный отечественный град паки получен», — писал Петр.
9 августа после ожесточенного штурма была взята Нарва. Разъяренные упорным сопротивлением шведов, русские солдаты никому не давали пощады, и только вмешательство Петра остановило кровопролитие. Петр писал о взятии Нарвы: «Где перед четырьмя лета господь оскорбил, тут ныне веселыми победителями учинил, ибо сию преславную крепость через лестницы шпагою в три четверти часа получили!».
16 августа русские войска взяли Иван-город.
«Окно в Европу» было прочно пробито. Освобождая захваченные врагами старинные русские земли, Петр, по выражению Карла Маркса, «завладел всем тем, что было абсолютно необходимо для естественного развития его страны»[10].
Безопасность столицы требовала дальнейшего продвижения на север и отвоевания захваченных шведами земель русских и карел на Карельском перешейке. В 1706 г. войска Петра предприняли осаду Выборга. На помощь Выборгу пришел из Бьерке сильный шведский флот. Русский отряд под начальством сержанта Преображенского полка Шепотьева, бомбардира Дубасова и флотских унтер-офицеров Сенявина и Скворцова темной ночью 12 октября на пяти лодках пробрался в Выборгский залив и захватил 4-пушечный бот «Эспери». Эта смелая вылазка русских храбрецов сильно напугала шведов. Только превосходство врага в численности войска и во флоте заставило русских снять осаду Выборга. Петр говорил: «Шведы могут еще раз-другой разбить нас, но у них же мы научимся побеждать».
К концу прибалтийской кампании 1702–1705 гг. Россия не только вышла к морю, но и был выполнен стратегический замысел Петра: шведские войска в Финляндии были отрезаны и от войск, занимавших Эстляндию, и от армии самого Карла, действовавшей против польского короля Августа II.
В скором времени Петр оказался в состоянии помочь своему неудачливому союзнику — Августу, все время терпевшему поражения от Карла XII, который преследовал его по пятам. 12-тысячное войско под командованием Шереметева и Огильви двинулось в глубь Польши на помощь польскому королю. Русские заняли Полоцк, куда прибыл и Петр. Вскоре русские очистили от шведов всю Курляндию и заняли ее столицу — Митаву.
Петр вступил в Гродно. Далеко в глубь Польши зашли русские войска. В июне 1705 г. Петр обратился к населению Польши с манифестом о совместной борьбе против шведов. Осенью 1705 г. у Гродно сошлись Петр и Август. Оставив начальствование над всеми войсками союзников в северо-восточной Польше Августу, Петр на время вернулся в Москву.
Обеспокоенный соединением своих противников, Карл устремился на восток.
Зимой 1705/706 г. Карл с исключительной быстротой двинулся через Силезию и Варшаву к Гродно. Вскоре ему удалось блокировать город. Август увел свои войска и четыре русских полка, а вся русская армия оказалась запертой шведами в Гродно.
Петр был лишен возможности вернуться в Гродно. Он поставил своей целью уклониться от боя и вывести войска из осажденного города. Петр требовал от Меншикова и Огильви решительных действий, предлагая бросить, если это понадобиться, в Неман артиллерию, лишь бы облегчить армию и дать ей возможность уйти. Огильви думал дождаться лета. Петр требовал отходить немедленно. «И не думайте оставаться в Гродно до лета, понеже неприятель, отдохнув и получив под ноги корм, не пройдет от вас легко», — писал он Огильви.
Пока Карл разрабатывал план, как замкнуть кольцо окружения, русские действовали. Петр дал фельдмаршалу Огильви указание, как выйти из ловушки, и 24 марта 1706 г. русские перешли Неман, оторвавшись от шведов, которые оставались на другом берегу реки. На Немане начался ледоход. Только 3 апреля шведы устроили переправу, но слишком поздно: русские были уже далеко в Тыкцине.
Карл вновь повернул на Польшу. Снова на помощь полякам были двинуты русские войска. Однако все усилия русских не могли спасти бездарного и малодушного Августа. Испуганный тем, что шведы заняли Саксонию, Август 24 сентября 1706 г. заключил в Альтранштадте мир с Карлом XII. Боясь русских, он скрыл от них заключение мира со шведами и даже принял участие в сражении при Калише на стороне русских. В этом сражении русские под командованием Меншикова разбили наголову шведский отряд Мардефельда. Победа передала в руки союзников большую часть Польши. Но Август, остерегаясь шведского короля, отправился в Саксонию, где уговорил Карла не уничтожать заключенный с ним мирный договор.
Карл праздновал победу. На польском престоле сидел ставленник Карла — сторонник Швеции Станислав Лещинский.
Россия осталась без союзников. Попытка русского посла в Лондоне Андрея Артамоновича Матвеева договориться с Англией о посредничестве в переговорах со Швецией не увенчалась успехом. Англия дала понять, что она отнюдь не заинтересована в усилении России на Балтике.
Над Россией нависла грозовая туча — Карл готовился к походу на Москву.