Боевое содружество донских казаков и казаков других войск в наполеоновских войнах
Боевое содружество донских казаков и казаков других войск в наполеоновских войнах
Общая численность казачьих войск в российской армии к началу Отечественной войны 1812 г. составляла 117 тыс. человек.
Казачьи полки других войск зачастую входили в иррегулярные конные соединения, собранные под руководством донских военачальников.
Наиболее древние и устойчивые связи Дон имел с казаками Украины. Там тоже были «вольные казаки», объединенные в Войско Низовое Запорожское, и многочисленные казаки, записанные на службу к польскому королю, занесенные в «реестр». Национально-освободительная война 1648—1654 гг. Украины против Речи Посполитой привела к тому, что в стране установилась власть верхушки реестровых казаков, и эта верхушка признала вассальную зависимость Украины от России. Социальная структура общества упростилась и откатилась до уровня «военной демократии». В течение следующего века при дальнейшем ослаблении Польши и усилении России власть реестровой верхушки — «гетманщина» — себя изжила, Украина окончательно подчинилась России, а освободившихся от польского гнета украинских крестьян и казаков закрепостила своя реестровая верхушка.
С Украины на Дон стали массами переселяться, спасаясь от закрепощения, украинские реестровые казаки. И новые донские дворяне стали прикреплять их к своей земле, тоже закрепощать.
В начале XIX века бывшее казачье (реестровое) население Украины стало основным поставщиком рекрутов в русскую регулярную кавалерию.
Связи донских казаков с «вольным казачеством» Украины — запорожцами — имели давнюю традицию. По данным Татищева, в 1560 г. запорожцы во главе с князем Вишневецким поставили в низовьях Дона Черкасский городок (в документах впервые встречается в 1593 г.).
Пространство между Днепром и Доном формально считалось запорожской территорией. Польский король Стефан Баторий в 1576 г. разрешил запорожцам занимать земли на восток от Днепра до самого Дона. Но реально запорожцы могли здесь селиться лишь на островах по рекам и речкам. Все степное пространство контролировалось крымскими татарами.
Формально запорожцы подчинялись польскому королю, а донцы — русскому царю, но в это время запорожское присутствие и запорожское влияние на Дону особенно заметны.
В случае угроз со стороны русского царя донцы говорили: «А у нас, у донских казаков, с запорожскими приговор учинен таков: как приходу откуда чаять врагов на Дон или в Запороги, то запорожским черкасам на Дону нам, казакам, помогать, а нам, донским казакам, помогать запорожским черкасам, а Дон мы так без крови не покинем». Таким образом, перед нами открытый военный союз.
В 1637 г. донцы и запорожцы захватывают Азов, но в 1642 г. после героической обороны (1641) возвращают его туркам.
В 1709 г. русские войска под командованием Меньшикова разгромили Запорожскую сечь. В 1711 г. уцелевших запорожцев вытеснили на татарскую территорию, в Алешки. Там они вступили в подданство крымского хана.
В 1734 г. запорожцы перешли на сторону России, создали Новую Сечь и поделили свою территорию на паланки (округа). Территория самой восточной — Кальмиусской паланки, — как считали запорожцы, простиралась до нижнего течения Дона.
В 1743 г. была установлена граница между Донским и Запорожским войсками, ею стала речка Кальмиус.
В 1775 г. Войско Запорожское вновь было упразднено, и его личный состав (35 куреней из 38) ушел на турецкую территорию.
14 января 1788 г. «…приняты на службу пешие и конные казаки бывшего Запорожского войска, прибывшие в армию князя Потемкина и затем оставшиеся в ней под названием Войска верных казаков черноморских».
В XVIII—XIX вв. Россия стремительно расширяла свои границы. Присоединенные территории надо было охранять и осваивать. Казаки лучше всего подходили для этой роли. Они имели опыт жизни в экстремальных условиях. Стали создаваться новые казачьи войска, чтобы прикрыть всю границу с Китаем. Начались массовые переселения на Кубань и на Северный Кавказ. Особую роль здесь сыграли казаки бывшего Запорожского Войска. Мало было прикрыть новую территорию войсками, надо было сделать так, чтоб эти войска дрались за каждый камень, защищая эту территорию. Поэтому казаков переселяли вместе с семьями, с детьми, с хозяйством.
В 1790 г. Войску верных казаков черноморских были отведены земли для поселения по берегу Черного моря между реками Днестр и Южный Буг. После войны Войско переименовали в Черноморское казачье войско и в 1792—1794 гг. переселили на Кубань для несения пограничной службы. К 1812 г. строевой состав войска состоял из 10 конных и 10 пеших полков и Черноморской сотни в составе Лейб-гвардии казачьего полка. Из казаков пеших полков, кроме прочего, формировалась казачья флотилия.
В кампании 1812 г. участвовали Черноморская сотня и 9-й сборный пеший полк, позже, в 1813 г., на войну с Наполеоном был отправлен 1-й сборный конный полк{62}.
Черноморская сотня Лейб-гвардии Казачьего полка была сформирована по предписанию военного министра херсонскому военному губернатору герцогу Э.О. Ришелье от 18 мая 1811 г. В сотню отбирали по 10 человек от каждого полка Черноморского казачьего войска, причем старались набрать казаков «из лучших людей», «хорошего состояния, доброго поведения, здоровья, ростом и лицом видных» (рост от 173 до 191 см). Набирались казаки, имевшие опыт полевой службы, так что средний возраст их составлял примерно 30 лет. На вооружении у казаков были сабли, ружья и пистолеты. Огнестрельное оружие, по свидетельству очевидцев, было «на манер черкесский» или «на манер турецкий». Командиром сотни был назначен войсковой полковник А.Ф. Бурсак. Сотню сформировали за два месяца в составе 5 офицеров, 14 урядников, 2 трубача и 100 казаков. 1 марта 1812 г. сотня прибыла в Санкт-Петербург и вошла в состав Лейб-гвардии казачьего полка.
В составе этого полка сотня провела всю кампанию 1812 г., участвовала в Бородинском сражении, в Тарутинском сражении, в боях при Вязьме, Дорогобуже, Ляхове, Красном и Вильно. В декабре 1812 г., с прибытием императора Александра I в действующую армию, сотня состояла в его охране. В апреле 1813 г. Черноморскую сотню велено было «содержать во всем на положении Лейб-казачьего полка, оставляя только форму обмундирования в прежнем виде, а офицеров переименовать в чины соответственно Лейб-казачьему полку».
В 1812 г. личный состав Черноморской сотни имел форму казачьего типа: «Шапка меховая баранья с алым шлыком, свисавшим направо. Подбородный ремень черный кожаный. В парадной форме к шапке полагались белый султан (носился слева) и желтый этишкет с гайками и кистями. В походе шапка имела чехол из черной материи. Полукафтан алого сукна застегивался на груди на крючки. Воротник и прямые обшлага черные с белой выпушкой и гвардейскими петлицами. Верхний полукафтан темно-синий с воротником и обшлагами, как на алом полукафтане, имел разрезы подмышками у рукавов, в которые просовывались рукава алого полукафтана (рукава темно-синего полукафтана носились закинутыми за спину). На плечах жгуты из желтых шнуров придерживали откидные рукава и застегивались у плеча алого полукафтана. В начале 1812 г. воротники курток стали прямыми и низкими, а петлицы на воротнике и обшлагах — из желтого басона с красными каемками по краям и с черным просветом в центре. Шаровары темно-синего сукна, широкие навыпуск, с желтым двойным лампасом и желтой обшивкой по нижнему краю, штрипка черной кожи. Сапоги со шпорами. Вооружение — пика с красным древком без флюгера, сабли разных образцов, пистолеты (носились за поясом или на крючке перевязи), ружья (носились за спиной на погонном ремне). Перевязь для пистолета из белой кожи, лядунка — красной кожи на красной перевязи. Конское снаряжение казачьего образца, чепрак темно-синий, подушка красная с обшивкой желтого басона. Урядники имели серебряные галуны на воротнике и на обшлагах, султан с черной верхушкой. Трубачи имели на плечах рукавов красные крыльца, куртки расшиты желтым гвардейским басоном на груди, крыльцах, рукавах и по всем швам, султаны у шапок красные. Офицеры носили на плечах жгуты из серебряного шнура, на обшлагах и на воротнике — серебряное шитье особого образца. Этишкет шапок серебряный, султаны — с черно-оранжевым основанием. Лампасы на шароварах — серебряного галуна. По поясу в строю носился серебряный офицерский шарф. Офицерам разрешалось носить прибивные (привинтные) шпоры{63}. 9-й сборный пеший полк Черноморского казачьего войска был сформирован в феврале 1807 г. из казаков различных полков для участия в Русско-турецкой войне 1806—1812 гг. Полком командовал войсковой старшина Г.К. Матвеев. Первоначально полк назывался «3-й приморский казачий полк» и действовал в составе Дунайской флотилии. После окончания войны с Турцией полк в составе Дунайской армии был переброшен на борьбу с наполеоновским нашествием и принял участие в боях в составе корпуса генерал-лейтенанта П.К. Мусина-Пушкина. Личный состав давно не пополнялся, и к ноябрю 1812 г. в составе полка числилось 2 штаб-офицера, 10 обер-офицеров, 8 унтер-офицеров, 254 рядовых. Во время боев, с 21 октября 1812 г. по 1 февраля 1813 г., полком командовал войсковой полковник П.Ф. Бурсак. Основную тяжесть боев полк вынес на территории Польши в конце 1812 — начале 1813 г. 9 декабря 1812 г. полк участвовал в бою при местечке Окопов, 20 декабря — при местечке Дубенка, 1 января 1813 г. — при местечках Ухань и Сливочов, 2 февраля — при Владиславиче и Красноставе.
2 августа 1813 г. из местечка Хелме 9-й сборный пеший полк был отправлен обратно на Кубань, куда прибыл 16 октября того же года{64}.
1-й сборный конный полк Черноморского казачьего войска был сформирован в марте 1813 г. из казаков конных и пеших полков специально на подкрепление иррегулярных войск. Командовал полком есаул Д.С. Плохий. 29 марта 1813 г. полк выступил из Екатеринодара в поход на Брест-Литовск. На 6.6.1813 г. в составе полка числилось 15 обер-офицеров, 11 сотенных есаулов, 547 казаков. Прибыв на театр военных действий, с сентября 1813 г. полк действовал в авангарде летучего корпуса ген. М.И. Платова. В кампанию 1813г. участвовал в сражениях и боях при Гохкирхене, Альтенбурге, Хемнице, Лейпциге, Веймаре и др., в кампанию 1814 г. — при Вильнев-Леруа, Немуре, Арси-сюр-Об, Сезане, Фер-Шампенуазе и др. В марте 1814 г. полк вместе с другими частями армии союзников вошел в Париж. Потери полка убитыми и умершими были относительно невелики — 2 офицера и 56 казаков{65}.
11 апреля 1814 г. Платов собирался во Франции «вместо Костина полка оставить Черноморский полк, как исправней других лошадьми и имеющий в комплекте более 400 человек казаков»{66}.
Барклай де Толли Платову ответил: «А как войско Черноморское защищает полуденные границы России, то и не могу я согласиться на таковую перемену»{67}.
Полк был отправлен на родину и вернулся в Екатеринодар 31 октября 1814 г.
Вместе с донскими казаками в войнах с Наполеоном принимали участие казаки Бугских полков.
Бугское казачье войско было создано 8 мая 1803 г., но ведет свою историю от полка задунайских христиан (молдаван, валахов, болгар, сербов, черногорцев и македонцев) поселенного в 1774 г. на р. Южный Буг. В 1785 г. из этих поселенных казаков сформировали Бугский конный казачий полк. В 1787—1796 гг. бугские казаки входили в состав Екатеринославского казачьего войска, возглавляемого М.И. Платовым. После расформирования Екатеринославского казачьего войска Бугский конный казачий полк, а также выходцы из южнославянских земель, жившие на землях бугских казаков, в 1803 г. были объединены в Бугское казачье войско, имевшее к 1812 г. 3 казачьих полка.
В кампанию 1812 г. особенно отличился 1-й Бугский казачий полк, который после оставления Смоленска входил в арьергард под командованием М.И. Платова, участвовал в рейде Платова-Уварова на Бородинском поле, а затем под командованием ротмистра Чеченского участвовал в партизанской войне в составе отряда Д.В. Давыдова.
В марте 1813 г. после тяжелых боев в составе 1-го Бугского полка оставалось всего 150 человек{68}.
Из потомков украинских реестровых казаков в 1812 г. стали формировать полки ополчения.
Украинские казачьи полки начали создаваться по так называемому предварительному распоряжению от 5 июня 1812 г. «к вящему усилению войск наших легкой кавалерией». Полковнику И.О. Витту было поручено сформировать на территории Киевской и Подольской губерний Украинское конное войско. В формируемые полки «поступали мещане, цеховые, помещичьи, казенные, экономические, ранговые и старостинские крестьяне… с обязанностью иметь лошадь, конскую сбрую и мундирную одежду по образцу». На командирские должности «приглашались отставные обер- и унтер-офицеры, чиновники, служившие в милиции, и чиновная шляхта». В течение месяца были укомплектованы, вооружены и обучены 4 полка восьмиэскадронного состава, общей численностью 3600 человек. Все 4 полка поступили в 3-ю Западную армию генерала от кавалерии А.П. Тормасова и в ее рядах участвовали в сражениях{69}.
Из бывших реестровых казаков и из казенных крестьян формировалось Полтавское ополчение. К концу августа было создано 9 конных полков по 1200 человек в каждом (всего 10,8 тысяч человек). Для обмундирования казаков деньги взималось с населения — по 1 руб. 50 коп. с ревизской души. Лошади и оружие приобретались за счет казачьих обществ. Каждый воин имел саблю, пистолет или ружье.
В середине октября 1812 г. сформированные полки присоединились к армии. Однако в больших сражениях ополченцы не участвовали — несли гарнизонную службу (в 1813 г. — оккупационную на территории Герцогства Варшавского) и блокировали осажденные крепости{70}.
Черниговское ополчение набиралось по такому же принципу, что и Полтавское. Всего к концу августа 1812 г. было создано 6 конных полков по 1200 чел. в каждом (всего 7200 чел.). И боевой путь Черниговского ополчения был примерно такой же, как у Полтавского{71}.
В Херсонской губернии ополчение не собиралось, но коллежский асессор В.П. Скаржинский, сын первого атамана бугских казаков, создал на свои средства эскадрон в 180 человек из крестьян и вольных людей. Приняв команду над эскадроном, Скаржинский присоединился к 3-й армии и участвовал в ряде боев{72}.
Наряду с «искусственными» казачьими войсками и остатками былых казачьих войск существовали и обычные казачьи войска, которые приняли участие в наполеоновских войнах.
Уральское казачье войско (до 1775 г. — Яицкое казачье войско) вело свою историю с конца XVI в. как община вольных казаков, живших в среднем и нижнем течении р. Яик (Урал). Войско было переименовано в Уральское после подавления восстания под предводительством Е.И. Пугачева. К 1812 г., согласно утвержденному 26 декабря 1803 г. штату, в состав Уральского казачьего войска входили Лейб-уральская сотня и десять конных полков (№ 1—10).
Наказным атаманом Уральского казачьего войска в 1798— 1830 гг. был генерал-майор Д.М. Бородин.
Войско удерживало восточные границы России, но тем не менее выставило на войну с Наполеоном 4 полка{73}.
Вторым подобным войском было Оренбургское казачье войско, образованное 24 мая 1748 г. как Оренбургское нерегулярное войско, предназначенное для обороны Оренбургской укрепленной линии. По Положению «Об устройстве Оренбургского казачьего войска и о штате оного» от 8 июня 1803 г. в составе Оренбургского казачьего войска числилось 5 кантонов и Оренбургский казачий тысячный полк. Полки Оренбургского казачьего войска формировались по мере надобности при выступлении в поход, а по возвращении — распускались.
В кампании 1812 г. участвовали Оренбургские казачьи полки № 1 и 2, ранее участвовавшие в Русско-турецкой войне 1806—1812 гг. Дополнительно 8 августа 1812 г. были сформированы Оренбургский атаманский казачий тысячный полк (позднее назван «непременным») и Оренбургский казачий № 3 полк 5-сотенного состава. Кроме того, в составе войска существовали Тептярские казачьи полки{74}.
Тептярями называли небашкирское население, живущее на башкирских землях. С 1798 г. тептяри находились в ведении Оренбургского военного губернатора. В 1812 г. было сформировано 2 тептярских полка.
В 1812 г. 1-й Тептярский полк входил в состав казачьего корпуса атамана М.И. Платова. Командовал полком майор Темиров.
1812 г. ознаменовался созданием целого ряда ополченческих полков, казачьих по названию, но ничего общего с настоящими казаками не имеющих.
18 июля 1812 г. был издан манифест о созыве внутреннего ополчения. Молодой граф М.А. Дмитриев-Мамонов, известный в то время московский богач, предпринял формирование ополченческого конного полка на свои средства. Полк назывался — Московский казачий полк. На должность командира полка был приглашен князь Б.А. Четвертинский — популярный в свое время кавалерийский офицер. В полк вступил поэт П.А. Вяземский и многие молодые люди из московского дворянства. Рядовой состав комплектовался частью из крепостных крестьян, частью из добровольцев. Формирование полка началось в Ярославле, продолжилось в Москве, а с занятием ее французами — в Серпухове. Эскадрон полка участвовал в Тарутинском сражении.
«В самый день состоявшегося собрания и когда положено было образовать народное ополчение, граф Мамонов подал чрез графа Ростопчина государю письмо, в котором он всеподданнейше предлагал вносить, во все продолжение войны, на военные издержки весь свой доход, оставляя себе 10 000 руб. ежегодно на прожитие. Мамонов был богатый помещик нескольких тысяч крестьян. Государь, приказав поблагодарить графа за усердие его и значительное пожертвование, признал полезнее предложить ему составить конный полк. Так и было сделано. Дело закипело. Вызвал он из деревень своих несколько сот крестьян, начал вербовать за деньги охотников, всех их обмундировал, посадил на коней, вооружил: исправно и скоро полк начал приходить в надлежащее устройство. Были и другие от частных лиц предложения и попытки ставить полки на собственные издержки; но, кажется, один полк Мамонова окончательно достиг предназначенной цели. Мамонов, хотя и в молодых летах, был тогда обер-прокурором в одном из московских департаментов Сената. Военное дело было ему совершенно неизвестно. Он надел генеральский мундир; но, чувствуя, что одного мундира недовольно для устройства дела, предложил место полкового командира князю Четвертинскому — тогда в отставке, но известному блестящему кавалерийскому офицеру в прежних войнах»{75}.
«Полк Мамонова, — по воспоминаниям современников, — был замечательно щегольски обмундирован, имел все смены одежды для солдат и неимоверное количество белья». Шесть действующих эскадронов полка приняли участие в кампании 1813—1814 гг., сражались у Кацбаха, участвовали в осаде Дрездена, дошли до города Форлуи во Франции, где полк был расформирован.
В Петербурге также были сформированы два волонтерских казачьих полка: Смертоносный и Александрийский.
Первый из волонтерских полков носил также название «Смертоносный гусарский полк» или «Бессмертный гусарский полк» и носил на головных уборах изображение черепа и скрещенных костей, но официально назывался «Первый волонтерский казачий полковника Яхонтова полк». Он начал формироваться летом 1812 г. в Санкт-Петербурге, но окончательно устроен и сформирован был полковником А.А. Яхонтовым, назначенным шефом полка (полковой командир полковник Мейер). Полк состоял из пяти эскадронов сотенного состава и вначале принадлежал к Санкт-Петербургскому ополчению. На фронте полк оказался в начале декабря 1812 г. на Рижском направлении. Здесь он участвовал в преследовании неприятеля от Риги до Мемеля, 16 (28) декабря участвовал в ночном деле при г. Рагнит, 17 (29) дек. — в бою при д. Мелаукен, 24 дек. 1812 г. (5 янв. 1813) — в деле при селении Лаученкруг, 25 дек. 1812 г. (6 янв. 1813) — при Кенигсберге{76}.
Второй волонтерский полк — Александрийский — имел единственное отличие от «Бессмертного» полка — на форме носил вензель Александра I.
По указу императора Александра I генерал-адъютанту П.В. Голенищеву-Кутузову от 10 сентября 1812 г. был сформирован Тверской-Ямской казачий полк. Александр I повелел собрать с ямов между Вышним Волочком и Москвой «молодых и способных к казачьей службе ямщиков с их собственными лошадьми и пиками» по 200 человек с каждого яма для усиления отряда генерала Ф.Ф. Винцингероде, ведущего партизанские действия к северу от Москвы. Полк в составе 6 сотен формировался в городе Волоколамске Московской губернии. К 20 октября 1812 г. в его рядах числилось 788 человек, вооруженных пиками и саблями. Командиром полка был майор Ф.И. Бешенцов.
В 1812 г. полк действовал в партизанском отряде Винцингероде, а в кампанию 1813 г. сражался на территории Пруссии, Герцогства Варшавского, Саксонии, Мекленбурга, в 1814 г. — на территории Франции. По свидетельствам очевидцев, «полк действовал с отличною храбростию», «находился во многих авангардных делах, употребляем был по разным военным поручениям, кои исполнял всегда с желаемым успехом», «во всех сражениях оный полк отличался особенною храбростию и ознаменовал себя усердием и ревностию к службе». После окончания кампании 1814 года полк расформирован{77}.
На период Отечественной войны 1812 г. были созданы ополченческие части, которые носили название казачьих:
В Московской губернии — 8 пеших и 1 конный;
В Тверской губернии — 5 пеших и 1 конный;
В Ярославской губернии — 4 пеших и 1 конный;
Во Владимирской губернии — 6 пеших;
В Рязанской губернии — 4 пеших и 1 конный;
В Тульской губернии — 4 пеших и 2 конных;
В Калужской губернии — 5 пеших и 1 конный;
В Вятской губернии — 3 сотни конных;
В Симбирской губернии — 1 конный;
В Лифляндской губернии — 1 конный.
Иностранцы отметили разницу между настоящими казачьими войсками и теми, которые лишь носили это название: «Когда говорят о казаках и их деятельности в 1812, 1813 и 1814 гг., то под этим подразумеваются обыкновенно все иррегулярные части… Это смешение двух разных понятий и объясняет то различие во мнениях, которое существует о казаках, — одни превозносят их до небес, другие считают никуда негодными»{78}.
Во время походов 1813—1814 гг. казаки были настолько популярны, что многие иностранные части в войсках союзников тоже называли себя «казаками».
Поляк Хлаповский, служивший в наполеоновской армии, пишет о боях у Гайнау и Лигница в 1813 г., где произошло столкновение с прусским сводным гвардейским кавалерийским полком, состоявшим из драгун, гусар, улан и казаков. Хлаповский упоминает «несколько берлинских казаков, чьи бороды длиннее, чем у донских».
Германские повстанцы, поднявшиеся в Гамбурге против французов, тоже объявили себя казаками: «Для защиты от этой угрозы они организовали местную милицию, а также совместно с другими ганзейскими городами вооружили около десяти тысяч добровольцев и разместили их в близлежащих фортификационных сооружениях и на островах, примыкающих к городу. Новое соединение сначала получило название "Войско Ганзейской Лиги", но вскоре обрело новое имя — "Казаки Эльбы". Рекрутированные из низших классов городского общества, сборище отъявленных бездельников и бедняков, они использовали свой счастливый шанс и сделали все возможное для того, чтобы выгода освобождения от императорских войск и наполеоновской бюрократии падала с каждым днем»{79}.
Именем казаков прикрывались многочисленные мародеры, шествующие по следам армии союзников. «По мере продвижения союзных армий множество бродяг и мерзавцев, особенно пруссаков, переодевались казаками и, толкаемые надеждой на грабеж, мародерствовали, бросаясь на все, что принадлежало французской администрации. Они даже не брезговали захватом вещей, принадлежавших мирным жителям»{80}.
Марбо вспоминал, что во время отступления французов из России поляки, служившие в наполеоновской армии, временами изображали из себя казаков: «Для этого они организовали банды, выбросили свои кивера и прочие военные головные уборы, надели крестьянские шапки и, ускользая с бивуаков, как только наступала ночь, объединялись и возвращались, издавая воинственные крики казаков "Ура! Ура!". Таким образом, они сеяли ужас в умах слабых людей, многие из которых бросались в бегство, оставляя свои вещи, коляски и провизию. И тогда мнимые казаки, забрав все, что было можно, уходили прочь и еще до наступления утра возвращались во французскую колонну, где снова делались поляками, на следующую ночь вновь превращаясь в казаков»{81}.