Тюркские племена в составе Джучиева Улуса, их миграции и этническая история
Тюркские племена в составе Джучиева Улуса, их миграции и этническая история
Монгольские завоевания не только полностью изменили политическую карту Евразии, но также внесли определенные коррективы и в этническую карту расселения кочевых племен Восточной Европы и Азии. В начале XIII в. на степных просторах от Иртыша дальше на запад располагались кочевья тюркоязычных кочевых племен, известных на Востоке под общим названием кипчаков, на Руси — половцев, в Центральной Европе — команов. Значение племен кипчаков в степи было столь велико, что всю Великую Степь от Иртыша — на востоке до Днестра — на западе стали называть, начиная с XI в., Дешт-и Кипчаком (букв.: ?Кипчакская степь’; перс.), Полем половецким (на Руси), Команией (в Европе). Дешт-и Кипчак делился обычно на две части: Западный Дешт-и Кипчак и Восточный Дешт-и Кипчак. Западный Кипчак простирался с востока на запад от р. Яика (Урал) до Днестра, а с юга на север от Черного и Каспийского морей до г. Укека (остатки его находятся в окрестностях современного Саратова). Границу Восточного Кипчака составляли на востоке — Иртыш, на западе — р. Яик, на севере — р. Тобол, на юге — оз. Балхаш и местности, примыкавшие к среднему течению Сыр-Дарьи.
По замечанию В. В. Бартольда, были отдельные кипчакские ханы, но хана всех кипчаков никогда не было; и в каждой части Кипчакской степи (Западной и Восточной) одновременно владычествовали несколько кипчакских ханов. В начале XIII в. в Восточном Дешт-и Кипчаке одним из кипчакских ханов был Куиджск. Согласно известиям «Сборника летописей» Рашид ад-Дина, когда Восточный Кипчак был покорен монголами, Кунджек вместе со своим сыном по имени Кумурбиш-Кунджи, искусным охотником, попал в плен и состоял на службе у Чингиз-хана в качестве старейшины зонтикодержателей (особого рода зонт, который держат над государем, являлся на Востоке одним из важнейших знаков монаршего достоинства). О дальнейшей судьбе последнего государя восточных кипчаков ничего неизвестно.
Одним из последних государей западных кипчаков был Котан. Как уже говорилось, во время нашествия Бату (1236–1242 гг.) он несколько раз потерпел поражение от монголов, осенью 1239 г. вместе с 40-тысячной ордой подался в Венгрию и в 1241 г. пал в Пеште, став жертвой интриг придворных венгерского монарха Бела IV (правил в 1235–1270 гг.).
Вопрос о племенном составе кипчаков XII — начала XIII в. рассматривался на страницах научной печати многократно. Последнее по времени исследование такого рода принадлежит перу видного казахстанского арабиста Б. Е. Кумекова. Согласно его данным, в состав Восточного Кипчака входили следующие шестнадцать племен: борилу, токсоба, иетиоба, дуртоба, ал-арс (ал-ас), бурджоглу, манкуроглу, йимак, таг, башкурт, куманлу, базанак (бадэюанак), баджна, карабориклу, уз, джортан.
Западные кипчаки делились на одиннадцать племен: токсоба, иетиоба, бурдэюоглы, ельборили, кангароглы, анджоглы, дурутоба, кулабаоглы, джортан, караборикли, котан.
В результате нашествия монголов какая-то часть кипчаков погибла, какая-то часть — бежала на запад, а какая-то часть — была пленена и продана в рабство. Но в массе своей кипчаки остались кочевать в своих степях и составляли главную часть кочевых тюркских подданных потомков Джучи [Юрченко, 2003, с. 397–399]. Несколько позднее, вероятно во второй половине XIII в., имя Кипчак даже было перенесено и на монгольское государство Золотой Орды. Тем не менее Дешт-и Кипчак периода Золотой Орды, как мы увидим, резко отличалось по племенному составу от Дешт-и Кипчака домонгольских времен.
Оно, конечно, и понятно. С приходом в Кипчакскую степь центральноазиатских (монголо-татарских) племен наступил новый этап этнической интеграции. Главными результатами этого сложного по характеру и продолжительного по времени многоаспектного процесса были:
1) смешение родов и племен, смена многих прежних местных тюркских (кипчакских) этнонимов на монголо-татарские, формирование ряда новых родоплеменных групп с ранее неизвестными или парными наименованиями;
2) тюркизация монголо-татарских племен и принятие ими ислама;
3) формирование из конгломерата родов и племен, находившихся на различных стадиях своего развития, каким было население Дешт-и Кипчака в период распада Золотой Орды, целого ряда тюркских народностей, в том числе и с монгольскими названиями.
Здесь как раз к месту и ко времени отметить некоторые моменты, связанные с употреблением слов «род» и «племя» в настоящей работе. Эти этнические категории для рассматриваемого периода имеют условный характер. Дело в том, что выяснение родоплеменной структуры азиатских кочевников затрудняется неопределенностью и расплывчатостью этнической терминологии, употребляемой средневековыми авторами. Понятие о термине предполагает, как известно, существование устойчивой связи между словом и понятием, когда одно и то же слово употребляется в том же значении постоянно, коль речь заходит об известном понятии. Между тем мусульманские историки средневековья употребляют для обозначения различных социально-этнических групп одни и те же слова или, наоборот, одну и ту же социально-этническую группу называют в аналогичных контекстах различными словами. Подобная подмена одного понятия другим ведет к терминологической путанице и лишает таким образом понятие термина его собственного специфического содержания.
В. В. Радлов в своей работе «Опыт словаря тюркских наречий», опубликованной в 1893 г., предложил (со ссылкой на Ахмад-Вефика) следующую классификацию этнической терминологии: бой и уруг — это самые малочисленные ячейки родоплеменной организации тюрков и монголов; некоторое их число составляло оймак; а некоторое число оймаков — ил; объединение последнего составляло улус — народ. Здесь же отмечу, что эта классификация количественно охватывает очень незначительную часть употребляемой в средневековой мусульманской литературе этнической терминологии.
Из работ современных исследователей, разрабатывающих указанную тему, упомяну публикации известной петербургской иранистки Е. И. Васильевой. Ею была предпринята попытка систематизировать употребление терминов для обозначения курдских кочевых родоплеменных единиц. На основе учета всех случаев упоминания этнических терминов Бидлиси, автором «Шараф-наме» (XVI в.), она приходит к заключению, что термин таифа означает племя, независимо от его количественной и иной характеристики, кабиле — небольшое племя, ашират — большое племя или союз племен.
Как показывают подобные работы, в принципе существует возможность наметить семантические особенности терминов, употребляемых одним каким-либо мусульманским автором средневековья. Однако, если мы обратимся к ираноязычной и тюркоязычной исторической литературе в целом, то общепринятой этнической терминологии, которая соблюдалась бы всеми средневековыми авторами, не наблюдается.
Обычно средневековый мусульманский историк описывал родоплеменную структуру любой этнической общности известными ему из литературы понятиями, чаще всего общеупотребительными арабскими словами таифа, кабиле, ашират, фирке. Восточномусульманские авторы добавляли к этому набору еще туман (тюмень), оймак (умак), уруг, бой, б?л?к и другие слова-понятия тюрко-монгольского происхождения, опять же употребляя их без определенной системы и без приведения их в соответствие с арабскими словами-понятиями. Проблема семантической адекватности разноязычных этнических терминов и понятий не стояла перед средневековыми авторами, и, опираясь только на их сообщения, трудно сказать, какой именно арабский термин и когда соответствует, например, тюркскому уруг. Впрочем, не вполне ясно и что такое уруг у восточномусульманских авторов.
Ряд историков, как, например, Бабур (1483–1530 гг.), Мирза Хайдар Дуглат (1500–1551 гг.), Абу-л-Гази (1603–1664 гг.), хорошо знали родоплеменную структуру кочевых народов Средней Азии и сопредельных регионов, а также местные термины для обозначения родоплеменных делений и, казалось бы, могли внести ясность в подобные вопросы. Но практические знания не получили, к сожалению, сколько-нибудь четкого отражения в их литературных трудах. Терминологическая лексика указанных авторов не отличается особо от лексики историков, которые были мало знакомы с кочевой частью населения.
Разнобой в употреблении этнической терминологии в трудах средневековых мусульманских авторов можно объяснить многими причинами. Здесь, очевидно, сказались:
1) отсутствие единой научной доктрины, взявшей бы на себя труд построения теории общества. Средневековую мусульманскую историографию не занимала сама по себе проблема типологии этнических общностей;
2) широкая вариантность средств выражения, которая была вообще характерна для средневековых мусульманских авторов, стремившихся к безграничному расширению лексики;
3) неопределенность родоплеменной номенклатуры во многом была обусловлена также и отсутствием стабильности в самих родоплеменных подразделениях, которое не давало возможности даже образованным современникам установить границы различных социально-этнических групп и определить конкретное содержание, свойственное подроду, роду, племени. Соответственно, каждый средневековый автор вкладывал в употребляемые им обозначения свое личное понимание или разумения своих информаторов.
Приведем теперь общие данные о родоплеменном составе кочевников Джучиева Улуса в XIII–XV вв., а по ходу темы и некоторые известия о времени и путях проникновения отдельных центральноазиатских (монголо-татарских) родов и племен на территорию Дешт-и Кипчака.
Из собственно монгольских племен одними из первых оказались на территории Кипчака меркиты. А произошло это так.
Меркиты (мекриты) — одно из крупных монгольских племен, обитавших в бассейне р. Селенги, согласно как монгольским, так и мусульманским источникам, много воевали с Чингиз-ханом, но часто терпели поражение. В очередном сражении, разыгравшемся в 1208 г., Чингиз-хан вновь разбил меркитов и действовавших с ними сообща найманов. Вытесненные сначала из окрестностей Байкала, а затем и с берегов Иртыша, группы меркитов и найманов были разбиты в 1209 г. уйгурским правителем при попытке пройти через его владения в Восточном Туркестане. В результате они разделились: найманы во главе с Кучлуком направились в Семиречье, во владения кара-китаев, а меркиты во главе с Култуганом (Туктуган) подались к кипчакам в теперешние Казахские степи.
В 1216 г., после завершения очередной военной кампании в Китае, Чингиз-хан поручил Джучи, своему старшему сыну, добить бежавших на запад меркитов. Давние противники сошлись в ближнем бою около Иргиза, в степных просторах современного Центрального Казахстана. Меркиты потерпели полное поражение, а их предводитель Култуган был схвачен и доставлен в ставку Джучи. Гак как царевич Джучи, говорится в источнике, слыхал о меткости его стрельбы, то, поставив мишень, приказал ему пустить в нее стрелу. Култуган-мерген (мерген — «меткий стрелок»), выстрелив, попал в цель, а вслед пустил другую, попал в самую зарубку, где оперенье первой стрелы, и расколол ее. Джучи это чрезвычайно поправилось; он отправил к Чингиз-хану посланца с просьбой сохранить жизнь Култугану. Чингиз-хан не одобрил это и сказал: «Нет ни одного племени хуже племени меркитов: сколько раз мы воевали с ними, много беспокойств и затруднений видели от них, — каким же образом возможно оставить его в живых, чтобы он опять возбудил мятеж?! Я приобрел для вас все эти области, войско и племена; какая же нужда в этом человеке?! Врагу государства нет лучшего места, чем могила!» По этой причине Джучи казнил Култугана [Рашид ад-Дин, т. 1, кн. 1, с. 114–116; Бартольд, т. 1, с. 426, 434–436].
Оставшиеся в живых и на свободе меркиты рассеялись по всей стране кипчаков. Со временем они вобрали в свой состав немало тюркского элемента, тюркизировались, но сохранили свое монгольское название; в эпоху Казахского ханства меркиты входили в племенное объединение абак казахского Орта жуза (Средней Орды).
По словам Рашид ад-Дина и анонимного автора «Муизз ал-ансаб», Чингиз-хан (ум. 1227 г.) еще при жизни выделил своему старшему сыну Джучи четырех эмиров с четырьмя тысячами войска — тысячу Мунгура, бывшего из племени сиджиут (сихиут); тысячу Кингитая Кутан-нойона, бывшего из племени кингит; тысячу Хушитая, бывшего из племени хушин; тысячу Бауку, также бывшего из племени хушин. Эти четыре личные тысячи воинов царевича Джучи, пишет персидский историк Вассаф (ум. 1335 г.), после его смерти перешли в ведение его старшего сына, Орды, и уже при жизни Орды (ум. между 1246–1251 гг.) составляли вместе с прямыми потомками более одного тумана живого войска, т. е. более 10 тысяч наличных воинов.
По сообщению Махмуда ибн Вали, автора многотомной всеобщей истории «Бахр ал-асрар», в составе войска Бату, в частности, были ополчения племен аргун, огуз, найман, буйрак, ойрат, карлук, кушчи, усун, минг, конграт, кереит, барлас. Источники, откуда Махмуд ибн Вали черпал свои сведения о племенном составе войска Бату, нам неизвестны.
После завершения военной кампании 1236–1242 гг. большая часть центральноазиатских племен вместе со своими вождями возвратилась к себе на историческую родину. Но какое-то количество из этих родов и племен было распределено после похода между Джучидами в качестве эля; они стали таким образом «дештскими». Так, по словам Абу-л-Гази и автора «Зубдат ал-асар» (XVI в.), Бату после возвращения из похода в Восточную Европу (1242 г.) отдал под власть своего брата, Шибана, народ, состоявший из 15 тысяч семейств, выделив ему из «древних родов» (байри элинден) четыре главных племени: кушчи, найман, карлук, буйрак. Другому своему брату, Тукай-Тимуру, Бату выделил «из каучинов» (т. е. из привилегированной части войска) минг, тархан, ушун, ойрат.
Определенное количество кочевых орд, а также достаточное для их кочевания пространство земли получили в Дешт-и Кипчаке и другие братья и родичи Бату и, конечно, сам Бату; но список названий этих племен неизвестен.
Судя по отрывочным сведениям мусульманских источников, некоторое количество новых монголо-татарских племен прибыло в Дешт-и Кипчак как из самой Монголии, так и других монгольских улусов за период, прошедший от Бату (ум. 1255 г.) до воцарения Узбека (1313 г.).
В составе войска золотоордынских ханов XIII — начала XV в. в источниках называются части из племен кунграт, кыят, сарай, бах-рин, найман, джалаир, уйшун, кипчак, курлаут, алчин, буруджоглы, йисут, курдер.
По словам ал-Хаджжи Абд ал-Гаффара Кирими, автора «Умдат ат-таварих» («Опора историй»), личная гвардия золотоордынского хана Токтамыша (правил в 1379–1395 гг.) состояла из представителей четырех племен: ширин, барин, аргын, кипчак. В XV–XVI вв. эти четыре племени были главными племенами Крымского ханства [Manz, 1978, р. 281–307].
В связи с событиями в Дешт-и Кипчаке в 30–90-е годы XV в. в мусульманских источниках перечисляются еще несколько десятков названий дештских родов и племен [см.: Султанов, 1982, с. 8–16].
Сведя воедино наличный материал, мы получаем следующий сводный Список названий родов и племен Улуса Джучи XIII–XV вв. (для удобства пользования этнические названия приводятся в алфавитном порядке):
алтын, аргун, ас, барак, барин, барлас, бахрин, башгырд, буйрак, буркут, буруджоглы, джалаир, джуркун, дурман, ички, ички-байри, йиджан, йисут, йети-минг, каанбайлы, карлу к, кенегес, кереит, кингит, кипчак, кунграт, кият, куйун, курдер, курлаут, кушчи, мадэюар, мангыт, масит, меркит (мекрит), минг, найман, огуз, ойрат, салор, сарай, сихиут (сиджиут), таймас, табгут (тангут), тархан, татар, тили-минг, тубай, тубай-туман, туман, туман-минг, уйгур, уйсун, украш-найман, утарчи, хитай, хушин, чинбай, чубурган, шадбаклы, шункарлы.
Наблюдаемое обилие монгольских названий племен в составе Джучиева Улуса не должно смущать или удивлять нас. Оно объясняется, конечно, прежде всего тем, что монголы среди тюркского мира Кипчакской степи были господствующим слоем и составляли привилегированную часть войска Улуса Джучи. Своеобразие рассматриваемой исторической ситуации заключается как раз в другом, а именно: все эти многочисленные племена и роды Джучиева Улуса, носившие монгольские наименования, представляли собою в XIV–XV вв. тюркоязычную этническую общность. Дело в том, что удельный вес собственно монгольского населения в Золотой Орде с самого начала ее образования был сравнительно небольшим. В XIV в. и эти монголы были полностью тюркизированы. Процесс ассимиляции монголов, пришедших в Дешт-и Кипчак, с жившими здесь тюркскими кочевниками замечательно метко и живо описал еще в XIV в. арабский автор ал-Омари (ум. 1349 г.). «В древности это государство было страною кипчаков, — писал он, — но когда им завладели татары, то кипчаки сделались их подданными. Потом татары смешались и породнились с кипчаками, и земля одержала верх над природными и расовыми качествами татар, и все они стали точно кипчаки, как будто они одного с ними рода, оттого, что монголы и татары поселились на земле кипчаков, вступали в брак с ними и оставались жить в земле кипчаков. Таким образом, долгое пребывание в какой-либо стране и земле заставляет натуру человеческую уподобляться ей и изменяет прирожденные черты согласно ее природе…» [СМИЗО, т. 1, с. 235].
Государство потомков Джучи с центром в Поволжье, по общей оценке известного татарского ученого М. А. Усманова [Усманов, 1979, с. 100], было «монгольским государством» лишь в династийном отношении, являясь на самом деле тюркской страной по культуре, хозяйству и этнической основе.
В источниках при освещении событий XIII — первой половины XIV в. для обозначения кочевого населения Улуса Джучи одинаково употребляются слова «татары», «монголы», «тюрки», «кипчаки». Из этих названий дольше всего удержалось слово «татар»: в частности, в русских источниках кочевое население Золотой Орды продолжали называть татарами и после XV в., так что для русских «татарскими» были все тюркские государства монгольской династии, с которыми они имели непосредственный контакт в XV–XVI вв., — ханство Казанское, Астраханское, Крымское и Сибирское (на Иртыше, около современного Тобольска). Постепенно центральноазиатское слово «татар» превратилось в самоназвание тюркоязычного населения Поволжья (от Казани до Астрахани), Крыма и части Западной Сибири. Этническую основу татар Поволжья, Крыма и Западной Сибири составили тюркские племена и общности, исконно жившие на этих территориях; происхождение современных татар Российской Федерации не определяется этнической историей древних татар Центральной Азии и прямо не связано с ними; это следует четко помнить и различать.
Со второй половины XIV в. кочевое население Улуса Джучи известно нам под общим собирательным словом узбеки. Происхождение названия «узбек» окончательно не выяснено. Как имя собственное это слово встречается и для периода ранее XIV в. Как имя части кочевых племен Улуса Джучи слово «узбеки», насколько сейчас известно, впервые встречается у персидского историка и географа XIV в. Хамдаллаха Мустауфи Казвини (ум. 1350 г.). Описывая военный поход золотоордынцев на Азербайджан в 1335 г., он называет воинство Узбек-хана (правил в 1313–1341 гг.) узбекцами (узбекийан), а государство потомков Джучи — «Государством узбекцев» (Мамлакат-и Узбеки) [СМИЗО, т. 2, с. 93, 221, 222].
Более поздние ираноязычные и тюркоязычные авторы, писавшие об Улусе Джучи, распространили имя Узбек-хана (при котором в Золотой Орде окончательно установилось господство ислама и укрепились ее культурные и экономические связи с мусульманскими странами, особенно с Египтом) на все разноплеменное кочевое население Золотой Орды и на само государство потомков Джучи. С XV столетия, по мере распада Золотой Орды и приобретения политического суверенитета отдельными ее частями, слово «узбек», как этническое и государственное название, постепенно исчезло из употребления в западных областях Великой Степи и осталось только за кочевыми тюркскими и тюркизированными племенами Восточного Дешт-и Кипчака, хотя ханы этой области не происходили от хана Узбека (ум. 1341 г.). Для обозначения территории их обитания мусульманские авторы стали употреблять исключительно термин Узбекский улус или просто Узбекистан («Страна узбеков»). Таким образом, тогдашний средневековый Узбекистан включал в свой состав, в частности, территорию современного Центрального, Северного, Северо-Восточного и Западного Казахстана.
В 1500 г. потомки Шибана, сына Джучи, сводные братья Мухаммад Шейбани (так!) и Махмуд-султан, пользуясь политической раздробленностью государства Тимуридов в Средней Азии, выступили из Узбекского улуса (Восточного Дешт-и Кипчака) со своими приверженцами, захватили Бухару, а в следующем году Самарканд и основали там, в Мавераннахре (Среднеазиатское междуречье Аму-Дарьи и Сыр-Дарьи), независимое ханство династии Шибанидов. Именно Шибанидов, т. е. потомков Шибана, сына Джучи, сына Чингиз-хана, а не Шейбанидов, как это часто пишется в исторической литературе. Дело в том, что прямые наследники самого основателя государства Шибанидов в Средней Азии Абу-л-Фатха Мухаммада Шейбани-хана (таково было его полное имя) никогда и нигде не правили. Господство этой ветви дома Шибана в Мавераннахре длилось по 1601 г. [Алексеев, 2004, с. 22].
Около 1511 г. из Восточного Дешт-и Кипчака (Узбекского улуса) выступила еще группа остававшихся в Великой Степи Шибанидов (потомков Шибана, сына Джучи, сына Чингиз-хана) во главе с Илбарс-султаном и Билбарс-султаном, тоже братьями. Они со своими приверженцами овладели Ургенчем, Хивой и прочими областями Хорезма и там, в низовьях Аму-Дарьи, основали другое независимое государство Шибанидов, впоследствии получившее в литературе название Хивинское ханство. Господство этой особой ветви потомков Шибана, сына Джучи, в Хорезме длилось до 1106/1694–1695 гг. Кстати, знаменитый историк хан Абу-л-Гази, на сочинение которого столь часто делались ссылки в настоящей работе, из этой династии: он правил в Хорезме в 1645–1663 гг. и сам написал историю своих предков и страны.
Анализ данных письменных источников показывает, что общее число ушедших из степи тогда, в начале XVI столетия, в Мавераннахр кочевников Дешт-и Кипчака достигало 360 тысяч человек [Султанов, 1982, с. 20–21]. Уход Шибанидов со значительной частью кочевых племен Узбекского улуса с территории, занимаемой современными Казахскими степями, послужил причиной переноса термина «узбек» в покоренные ими области Средней Азии. Однако еще долгое время в Мавераннахре название «узбек» оставалось только за теми родами и племенами Узбекского улуса, которые вместе с Шибанидами перешли в Мавераннахр. Даже в XIX столетии в самих среднеазиатских ханствах термин «узбек» употреблялся редко, обычно только в тех случаях, когда узбека (т. е. «дештикипчакца» по происхождению) нужно было противопоставить представителю иной этнической или социальной группы, например таджику, сарту (так называли тогда в большинстве районов Средней Азии говорившее по-тюркски городское население) или чагатаю (так, по имени Чагатая, второго сына Чингиз-хана, сама себя называла в то время часть населения Средней Азии). Объединяющим этнонимом на территории в границах современного Узбекистана термин «узбек» стал лишь в XX в., после формального разделения Туркестана (Средней Азии) на национальные республики. Так что история современного узбекского народа не тождественна с историей его имени. И это следует помнить.
В начале второй половины XV в. от узбеков Узбекского улуса отделились казаки (казахи). Однако этому обстоятельству предшествовал целый ряд важных событий. Вот их ход.
В 20-е годы XV столетия в Узбекском улусе повсюду лютовала война. В одном сражении, имевшем место в 1428 г., погиб хан кочевых узбеков Великой Степи Барак-султан, внук Урус-хана, потомка Орда Эджена (Ичена), старшего сына Джучи. В том же 1428 г. (или в начале 1429 г.) в Восточном Дешт-и Кипчаке, в области Тара (бассейн р. Тобола) воцарился Абу-л-Хайр-султан, представитель дома Шибана, другого сына Джучи. В 864/1459–1460 гг. Гирей-султан, Джанибек-султан и некоторые другие потомки Урус-хана, недовольные властью Шибанида Абу-л-Хайр-хана (правил в Узбекском улусе в 1428–1469 гг.), покинули Узбекский улус с подвластными им родами и племенами и прикочевали в соседний Моголистан.
Моголистаном назывались тогда, в XV в., обширные пространства между Таласом и Чу на западе, Иртышом и Эмилем на северо-востоке; на севере граница Моголистана с Узбекским улусом проходила по Кокче-Тенгиз (переименовано в оз. Балхаш с начала XVIII в.), а на юге страна Моголистан включала в свой состав Кашгарию. Моголистан — персидское название, означающее «Страна моголов». Оно образвано от слова могол — так, без буквы н, произносилось и писалось народное название монголов в Средней Азии; моголами назывались составившие военную силу местных Чагатаидов кочевники восточной части Чагатайского улуса. Верховным правителем Могольского государства в те годы был Есен-Буга-хан (правил в 1434–1462 гг.). Он благосклонно и с почестями принял Гирея, Джанибека и других султанов из рода Джучи и предоставил им для кочевания западную часть Моголистана.
В ту эпоху для обозначения временного состояния вольных людей, оторвавшихся по разным причинам и разными путями от своей социальной среды и принужденных обстоятельствами вести жизнь искателей приключений, употреблялось тюркское слово казак, известное еще с первой половины XIII в. Кстати, отсюда слово «казак» и в русском языке. В XIV в. казаками на Руси звали людей без определенных занятий и постоянного местожительства, вольных, гулящих людей, а также вольнонаемных батраков и т. д. С середины XV в. имеются уже сведения об отрядах русских казаков, участвовавших в военных действиях против «татар». Родиной русского казачества историки признают южные окраины Руси, смежные с Кипчакской степью, условия которых придавали этой вольнице характер военного общества.
Так как Гирей, Джанибек и их приверженцы были людьми, ушедшими от своих и скитавшимися по окраинам государства кочевых узбеков, к которому они принадлежали и с которым находились в состоянии войны, то их прозвали узбеками-казаками, т. е. узбекскими казаками, или просто казаками. Имя это за ними закрепилось.
В 1468/1469 г. умер Абу-л-Хайр-хан. В Узбекском улусе началась борьба за верховную власть. В этой обстановке Гирей, Джанибек и их казачья вольница вернулись в Узбекский улус и в 875/1470–1471 гг. захватили верховную власть в стране и основали династию собственно казахских султанов (даулат-и салатин-и казак). Имя «казак» сначала передалось ханству, а затем стало названием народности; с первых десятилетий XVI в. за страной закрепилось название Казакстан.
С тех пор и доныне коренные жители этой огромной страны себя иначе не называют, как казаками, а точнее ?аза?ами; исходная форма этого тюркского слова именно такая — два увулярных ? начальный и конечный, — ?аза?. Между тем в русскоязычной литературе долгое время (начиная с XVIII в. и до 30-х годов нашего столетия) для обозначения коренного населения Казахстана употреблялись слова кайсаки, киргизы, киргиз-кайсаки, казак-киргизы, казак-буруты, киргиз-казаки. Каждый случай перенесения ошибочного названия на казаков (казахов) имеет свое объяснение и потому требует специального рассмотрения. Слово же казах представляет собою русский вариант тюркского «казак».
С образованием в 875/1470–1471 гг. Казахского ханства Узбекский улус окончательно распался. С тех пор, по словам информированного историка Мирзы Хайдара Дуглата (1500–1551 гг.), казахи всецело «владычествовали в большей части Узбекистана». Степи западной части Узбекского улуса, с центром в местности по нижнему течению Яика, служили для кочевок объединения племен, известных в восточных источниках как мангыты, по имени одного из тюркизированных монгольских племен, некогда живших в Восточной Азии. В русских источниках мангыты называются ногайцами, по имени известного в истории Золотой Орды монгольского царевича Ногая (ум. 1300 г.). В XV–XVI вв. мангыты (ногайцы) составляли не только этнографическую, но и политическую единицу (Мангытский йурт — восточных, мусульманских источников; Ногайская Орда — русских источников) и имели своих властителей (бий, мурзы). В XVII в. объединение окончательно распалось, большая часть составлявших его население родов и племен откочевала на запад. Русский термин «ногайцы» полностью заменил восточное название «мангыты», а впоследствии стал самоназванием ныне живущего в Дагестане и Ставропольском крае тюркоязычного ногайского народа. Ногайцы (самоназвание — ногай) — мусульмане-сунниты. Здесь же отметим, что истории ногаев (мангытов) посвящено объемное, хорошо фундированное и талантливо исполненное исследование известного российского историка В. В. Трепалова (2001).
Итак, этнический состав населения Золотой Орды был пестрым: какую-то его часть составляли покоренные монголами оседлые народы; но основную массу населения государства потомков Джучи составляли много разных тюркских и тюркизированных кочевых родов и племен, еще не сложившихся в народности. После распада Золотой Орды в XV в. на их основе стали фомироваться отдельные народности, которые говорили по-тюркски и исповедовали ислам. Часть родов и племен западных областей Джучиева Улуса составила этническую основу крымских татар; какие-то родоплеменные группы вошли в состав башкир, казанских татар, а также тюркских народов Северного Кавказа. Кочевые роды и племена Восточного Кипчака составили ядро казахского и ногайского народов. Роды и племена Дешт-и Кипчака, переместившиеся в Мавераннахр, Хорезм и Притяньшанье, вошли в состав современного узбекского, каракалпакского и кыргызского народов.