Глава 46. Как Мешко Старый скорбит, сожалея о возвышении племянника
Глава 46. Как Мешко Старый скорбит, сожалея о возвышении племянника
Услышав об этом, Мешко Старый, князь Великой Польши, исполнившись негодования, полный скорби, распростершись на ложе, говорит: «Не о том я скорблю, что презрен ими [краковянами], и не о том, что нарушены права первородства, но об оскорблении столь высокого достоинства шутовской насмешкой, что и затаить-то нельзя, не навлекая на себя смех; по-детски надо с детьми играть «чет, нечет», ехать на длинной хворостине. Также и еще есть не меньшее основание печалиться, так как вместе с братом моим Казимиром пала корона этого королевства та, а они не старались ее поднять, но погрузили в какое-то жалкое озеро, а государство предоставили врагам. Они избирают князем ребенка для того, чтобы самим управлять своими князьями. А когда будет с корнем уничтожена королевская поросль, они, наконец, будут более свободно владеть властью, и вместо одной головы у них самих вырастет столько королей, сколько голов. Поэтому-то я, о знатные (proceres), и печалюсь о вас, страшит меня ваше несчастье; здесь имеет место несчастье общее для всех вас. Выходит, что вы должны повиноваться тем, кому приличествовало повиноваться вам». Такими словами, с такой суровостью в своей речи он часто склоняет и побуждает согласиться с его намерениями князей Болеслава Высокого силезского и брата его Мешко Лорипеда опольского, сыновей своего брата Изгнанника Владислава. Просит у всех помощи, как у знатных (procerum) людей своего королевства, так и у иноземных. Рассчитывая на их помощь, он пишет магнатам (magnatibus) краковской провинции, напоминает и приказывает им не подчиняться Лешке и требовать от него отказа от княжения, не опираться на тростниковую палочку, но признать в нем [Мешко] князя и своим послушанием заслужить его милость и не помышлять об ужасах сражения.